Кому принадлежит Франция? Книга-расследование представляет 12 реальных историй, чтобы, наконец, подробно и аргументированно ответить на этот острый вопрос и снять покров тайны с иностранных инвестиций во Франции. Чем конкретно владеют катарцы, китайцы, россияне, корейцы и другие? Отрывок из «Кому принадлежит Франция» Фабьена Пилью и Дени Булара.
Сложности с управлением принадлежащей государству многочисленной и разнообразной недвижимости наслоились на тяжелое финансовое положение. В таких условиях власть сначала попыталась переложить ответственность за эту собственность на министерства, которые пользуются ей на каждодневной основе. По крайней мере, на первых порах. Такова была суть распоряжения премьера
Эдит Крессон (Édith Cresson) от 21 февраля 1992 года. В результате принятия такой директивы на министерства легла ответственность за содержание и ремонт занятых ими помещений.
Хотя намерение было, безусловно, похвальным, результат не оправдал ожиданий. Как едко отметили по этому поводу в Институте Монтеня, с принятием этого циркуляра «государственная собственность стала восприниматься как имущество, а любые крупные траты на содержание и ремонт — как угроза для баланса министерского бюджета. Все это отнюдь не стимулировало министерства грамотно распоряжаться недвижимостью, а наоборот породило отношение к ней как к не имеющей рыночной оценки собственности, содержать которую крайне дорого, сдать в аренду трудно, а перестроить невозможно. (...) Раз государство не знает точных пределов своего имущества и его стоимости, оно не имеет представления о колебании этой стоимости на рынке, что может серьезно отразиться на ее нынешней оценке». Иначе говоря, государство владеет огромной массой недвижимости, но даже само не может назвать точных пределов своего имущества (это меньшее, что можно сказать, хотя сегодня ситуация несколько выправилась). Сначала оно, как страус, засунуло голову в песок.
Однако затем ему все же пришлось взглянуть правде в лицо. И создать в 2006 году специальное Имущественное управление.
Но давайте перепрыгнем в конец 2013 года, к впечатляющим цифрам, которые тогда обнародовали в Chorus. Эти впервые опубликованные данные стали настоящей сенсацией: выяснилось, что принадлежащая государству, но пустующая площадь составляет в общей сложности 11 176 252 квадратных метра. Это означает, что не используется по меньшей мере 15% всей находящейся в руках государства недвижимости. Эти данные расходятся с официальными цифрами государственного отчета, из которого следовало, что пустуют 3,4 миллиона квадратных метров недвижимости. Но это, представьте себе, еще не самое страшное. Так, государственная машина понятия не имеет, сдаются ли эти незанятые пространства в аренду или нет, потому что должным образом составленные и подписанные договоры и прочие бумаги попросту отсутствуют. Такой подход, мягко говоря, оставляет желать лучшего.
Как бы то ни было, давайте несколько разбавим оглашенные Chorus гигантские цифры, оценив их погрешность в 300 000 квадратных метров. Теперь же попытаемся во всем разобраться, не утонув в море трудно поддающихся интерпретации данных. Первым ведомством по количеству пустующих помещений является Министерство обороны (что не удивительно с учетом военной реформы 1996 года): 4 миллиона незанятых квадратных метров из имеющихся 17 миллионов. Второе место досталось Министерству образования: у него пустуют 2 миллиона из 10 имеющихся. Наконец, в руках государства имеется более миллиона квадратных метров незанятого жилья (из 11 миллионов) при том, что, по данным на 2012 год, в стране насчитывается 120 000 бездомных. Разумеется, сравнение числа этих несчастных людей и пустующего метража было бы слишком большим упрощением. Мы, разумеется, не собираемся разводить демагогию. Как бы то ни было, на бумаге такой разрыв между потребностями и направленными на их достижение силами вызывает вопросы. И это меньшее, что можно сказать.
Как бы то ни было, в мае 2013 года Счетная палата высказалась по поводу всей совокупности управления принадлежащим государству недвижимым имуществом. В своем отчете специалисты в частности посетовали на то, что государство недостаточно активно продает собственность, так как это могло бы поспособствовать снижению долговой нагрузки. «Хотя по закону доля перечисления поступлений от уступки недвижимости на снижение государственной задолженности составляет 20% в 2012 и должна достигнуть 25% в 2013 и 30% в 2014 году, по факту за 2012 год мы имеем средний показатель в 12,4%», — недовольны в Счетной палате, подчеркивая, что «от объема и природы имущества, которое еще можно будет уступить, начиная с ожидаемого окончания исключительных прав (они, главным образом, были предоставлены Министерству обороны, — прим. автора) в конце 2014 года будет зависеть конкретный вклад в снижение долговой нагрузки государства». Говоря проще, нужно больше продавать! А это в корне противоречит распространенному в народе и СМИ представлению о том, что государство разбазаривает свое достояние.
В любом случае, на этом Счетная палата не остановилась. Ее специалисты также отмечают спад продаж. Так, созданный для перевода полученных от этих сделок средств специальный счет уменьшился с 598 миллионов евро в 2011 году до 515 миллионов в 2012 году после четырех лет устойчивого роста. Наконец, верная репутации «плохого полицейского» палата отмечает, что «использование счета отличается отклонением от бюджетных установок и расходных норм посредством незаконных министерских бумаг». Громкое и недвусмысленное заявление.
Тем не менее год спустя специалисты палаты не стали устраивать нападки на Имущественное управление и бить его по пальцам за неэффективное управление госимуществом. Случайность? Не совсем. Счетная палата не хотела показаться неблагодарной за предоставленные ей имущественные исключения.
В июне 2014 года палата по-тихому одобрила деятельность управления, сняв «оговорку номер шесть» касательно ведения государственной собственности. В частности это касается уже отмеченной нами колоссальной статистической работы, которую удалось провести благодаря системе Chorus. «Но для некоторых опечаленных умов Chorus стал всего лишь предлогом. Палата захотела отблагодарить управление за оказанную ей несколькими месяцами ранее услугу. Для рационализации расходов государство потребовало от всех ведомств довести показатель полезной площади на рабочее место до 12 квадратных метров против 15,98 в настоящий момент. Счетной палате удалось добиться для себя исключения и получить право на 16 метров. Кроме того, в письме от 20 сентября 2013 года министр бюджета (и, следовательно, член руководства Имущественного управления) Бернар Казнев согласился «в качестве временного исключения не учитывать архивы при расчете полезной площади». Такое решение полностью противоречит духу письма Имущественного управления Счетной палате от 23 июля 2012 года: «Счетной палате не стоит рассчитывать на какое-либо иное определение полезной площади по сравнению с тем, что касается всех остальных ведомств и опирается на профессиональную терминологию рынка недвижимости (...), хотя государственные службы (архивная, налоговая...) располагают обширной архивной документацией. В результате нам в сотрудничестве с финансовыми органами необходимо определить наиболее экономные для государственных средств методы достижения поставленной задачи, как путем сдачи в аренду внешних архивных помещений, так и внутренних пространств, подходящих для данной цели».
Однако Счетная палата не считает себя простым государственным ведомством. В созданной ей в 2012 году стратегии по недвижимости на 2013-2018 годы, она признает, что «средний показатель на сотрудника во всех ее отделениях (то есть, в Париже и регионах, прим. автора) составляет 20,4 квадратных метра (...), но после объединения эта цифра будет стремиться к 16 квадратным метрам на сотрудника». А это, как видите, очень далеко от требуемых Имущественным управлением 12 метров. Конфликт со Счетной палатой может быть чреват очень многим для любого министра бюджета, Бернара Казнева или кого-то еще. Причем такая рискованная игра явно не стоит свеч. Особенно если вы нацелены на долгую и успешную карьеру в политике. Все это вновь поднимает уже озвученную нами проблему менталитета. Одним из главных препятствий на пути имущественного управления в том, что это еще совсем новое ведомство. И ему еще придется доказать, что свое место оно занимает не зря.
Отрывок из книги «Кому принадлежит Франция? Мифы, страхи и реалии государственных денег во Франции» Фабьена Пилью и Дени Булара.
Фабьен Пилью (Fabien Piliu), журналист La Tribune,
Дени Булар (Denis Boulard), независимый журналист
"Atlantico", Франция 
