От булавки до PIN-кода
Книга Ха-Джунг Чанг «Как устроена экономика»
Фото: Blue Lantern Studio / Corbis
Экономика окружает современных людей повсюду, а базовые экономические знания давно стали условием выживания на современном конкурентном рынке труда. В то же время большая часть экономической теории сложна для понимания обычного человека. В издательстве «Манн, Иванов и Фербер» вышла книга экономиста из Кембриджа Ха-Джунг Чанг «Как устроена экономика». В ней автор в занимательной и доступной форме объясняет, как на самом деле работает мировая экономика.
С разрешения издательства «Манн, Иванов и Фербер» «Лента.ру» публикует отрывок из книги Ха-Джунг Чанг «Как устроена экономика», посвященный работе первого экономиста современности Адама Смита и тому, как капитализм его времени отличался от наших дней.
Какая вещь первой заслужила упоминания в экономической теории? Золото? Земля? Банковская деятельность? Международная торговля?
Нет. Булавка.
Да-да, маленькая металлическая штуковина, которой большинство из вас не пользуются. Конечно, если вы не закалываете ей длинные волосы или не шьете самостоятельно одежду.
Именно производству булавок была посвящена вводная глава книги, которую обычно (хоть и ошибочно) считают первой книгой по экономике, — «Исследование о природе и причинах богатства народов» Адама Смита (1723-1790).
Начиная с первых страниц Смит утверждает, что основной источник увеличения богатства заключается в повышении производительности за счет большего разделения труда, то есть разбиения производственного процесса на мелкие специализированные операции. По его мнению, этот подход повышает производительность тремя способами. Во-первых, постоянно выполняя одну или две задачи, работники быстрее станут мастерами в том, что они делают («навык мастера ставит»). Во-вторых, за счет специализации им не придется тратить время, чтобы физически или умственно переключиться на другую задачу (сокращение «издержек переходного времени»). И последнее, но не менее важное — детальная разбивка процесса облегчает внедрение машин на каждом этапе, после чего он может выполняться со сверхчеловеческой скоростью (механизация).
Чтобы проиллюстрировать свое мнение, Смит приводит пример, как при разделении процесса производства булавок и делегировании каждому работнику одной или двух операций десять человек могут произвести 48 тысяч булавок в день (или по 4800 штук на каждого). Сравните этот результат с 20 булавками, которые, по утверждению Смита, производит один работник за день, если выполняет все действия самостоятельно.
Смит назвал производство булавок пустяковым примером и позже продолжил размышление, каким может быть более сложное разделение труда для других продуктов. Но, без сомнения, он жил в то время, когда факт, что над производством булавок работают десять человек, еще считался чем-то невероятным.
В течение следующих двух с половиной веков в сфере технологий произошли значительные перемены, инициируемые все бóльшим распространением автоматизации и использованием химических процессов, — и не в последнюю очередь в производстве булавок. Через два поколения после Смита производительность труда рабочего увеличилась почти в два раза. Следуя его примеру, Чарльз Бэббидж, математик XIX века, известный как отец идеи компьютера, в 1832 году принялся изучать фабрики по производству булавок. Он обнаружил, что каждый рабочий делает более 8 тысяч штук за один день. В течение дальнейших 150 лет технического развития производительность выросла в 100 раз, составив 800 тысяч булавок на работника в день, согласно проведенному в 1980 году исследованию кембриджского экономиста Клиффорда Праттена.
Рост производительности при изготовлении одних и тех же вещей, в том числе булавок, — это только часть истории. Сегодня мы создаем очень много вещей, о которых люди во времена Смита могли только мечтать — например, летательные аппараты, — или которые даже не представляли себе — микросхемы, компьютеры, оптоволоконный кабель и другие технологии, нужные нам, чтобы использовать булавки… Вернее, простите, наши PIN-коды.
Капиталисты разных эпох отличаются друг от друга
Во времена Адама Смита большинством заводов и ферм владели и управляли отдельные капиталисты или товарищества, состоящие из небольшого числа людей, знавших и понимавших друг друга. Они обычно непосредственно принимали участие в производстве, часто лично присутствуя на территории завода, отдавая распоряжения работникам, ругаясь и даже избивая их.
Сегодня владельцы и управляющие большинства производственных компаний — это не физические лица, а корпорации. «Лицами» их можно назвать только в юридическом смысле. В свою очередь, они принадлежат ко множеству людей, которые покупают их акции и совместно владеют ими. Но владение акциями не делает вас капиталистом в классическом смысле слова. Если вам принадлежит 300 из 300 миллионов акций Volkswagen, это не значит, что вы можете прилететь на завод, например в Вольфсбурге, что в Германии, и начать давать указания «своим» работникам на «своей» фабрике относительно того, что касается одной миллионной части их рабочего времени. Владение предприятием и управление его деятельностью в крупных компаниях разделены.
В большинстве крупных корпораций сегодняшние владельцы несут за них ограниченную ответственность. В обществах с ограниченной ответственностью или публичных акционерных обществах, если в организации что-то пойдет не так, акционеры потеряют только деньги, вложенные в их акции, и на этом все заканчивается. Во времена Смита большинство владельцев компаний несли неограниченную ответственность, то есть, если дела шли плохо, им приходилось продавать свое личное имущество, чтобы выплатить долги, в противном случае они попадали в тюрьму. Смит выступал против принципа ограниченной ответственности. Он утверждал, что те, кто управляет подобными компаниями, не владея ими, играют с «чужими деньгами» (это его фраза, а также название известной пьесы, а впоследствии и фильма 1991 года с участием актера Дэнни Де Вито). Следовательно, они не будут столь же бдительны в управлении, как те, кто рискует всем, что у них есть.
Кроме того, сегодня, независимо от формы собственности, компании организованы совершенно иначе, чем во времена Смита. В XVIII веке большинство предприятий были небольшими и имели всего одну производственную площадку с простой командной структурой, состоящей из нескольких мастеров, рядовых работников и, возможно, еще «смотрителя» (как тогда назывался наемный менеджер). Сейчас многие компании огромны, зачастую они нанимают десятки тысяч и даже миллионы работников по всему миру. Штат Walmart, например, насчитывает 2,1 миллиона человек, а в McDonald’s, включая все франшизы компании, трудится около 1,8 миллиона. Такие компании имеют сложную внутреннюю структуру, по-разному строящуюся из подразделений, центров прибыли, полуавтономных и других единиц, они нанимают сотрудников, предъявляя им высокие квалификационные требования, а размер заработной платы определяется сложной бюрократической системой управления.
Американский супермаркет Walmart
Фото: Joe Raedle / Getty Images / AFP
Во времена Смита большинство населения не работало на капиталистов. Большая часть людей тогда трудились в сфере сельского хозяйства, даже в Западной Европе, где капитализм был наиболее развит. Незначительное меньшинство работало по найму на сельскохозяйственных капиталистов, многие из которых в то время были мелкими фермерами либо арендаторами (людьми, арендующими землю и в качестве оплаты отдающими часть своей продукции) землевладельцев из аристократии.
В ту эпоху даже большинство тех, кто трудился на капиталистов, не были наемными работниками. Они все еще оставались рабами. Как тракторы или тягловый скот, рабы считались средствами производства, принадлежащими капиталистам, в особенности владельцам плантаций на юге США, в странах Карибского бассейна, Бразилии и других.
Спустя два поколения после публикации «Богатства народов» в Великобритании было отменено рабство (это произошло в 1833 году). Спустя почти столетие после первого выхода книги Адама Смита случилась кровавая гражданская война, в результате которой в США было отменено рабство (1862-й). В Бразилии конец рабству положили только в 1888 году.
Тогда как бóльшая часть людей, обслуживавших предприятия капиталистов, не были наемными работниками, многим из тех, кто все-таки нанимался, в наши дни никто не позволил бы трудиться. Это были дети. В то время мало кто считал, что в детском труде есть что-то неправильное. В своей книге A Tour Through the Whole Island of Great Britain («Путешествие по всему острову Великобритания»), написанной в 1724-м, Даниель Дефо, автор «Робинзона Крузо», выражал восхищение тем, что в Норидже, тогдашнем центре производства хлопчатобумажных тканей, «дети старше четырех-пяти лет уже могли сами зарабатывать себе на хлеб» благодаря запрету 1700 года на ввоз ситца — хлопчатобумажной ткани из Индии, высоко ценимой в то время. Впоследствии детский труд был ограничен, а затем вообще запрещен, но это случилось много лет спустя после смерти Смита, в 1790-м.
Сегодня в Великобритании и других богатых странах картина совершенно иная. Детям запрещено работать, за исключением небольшого количества часов для ограниченного круга видов деятельности вроде разноски газет. Сейчас нигде рабство не допускается юридически. Среди взрослых трудящихся около 10 процентов — частные предприниматели (они работают на себя), 15-25 процентов — государственные служащие, а все остальные — наемные работники, трудящиеся на предприятиях капиталистов.
Источник: lenta.ru.
Рейтинг публикации:
|
