Владимир Тодоров - журналист
Резюме: Россия и Китай готовы к объединению Евразийского экономического союза и проекта «Великого шелкового пути». Расширению сотрудничества с Китаем будет способствовать и присоединение России к создаваемому Пекином Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций.
Россия и Китай готовы к объединению Евразийского экономического союза и проекта «Великого шелкового пути». Расширению сотрудничества с Китаем будет способствовать и присоединение России к создаваемому Пекином Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций. Впрочем, выгоды для российской стороны в этих проектах пока очень туманны, отмечают эксперты.
На фоне продолжающегося похолодания в отношениях между Россией и странами Запада российское руководство все настойчивее пытается «развернуть» российскую экономику в сторону Китая. В понедельник министр торговли Единого экономического пространства Андрей Слепнев заявил, что в Москве готовы обсуждать и перспективы объединения Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и «Великого шелкового пути» — главного стратегического мегапроекта КНР на постсоветском пространстве, основной задачей которого является создание евроазиатского транспортного, энергетического и торгового коридора через страны Центральной Азии в Европу. Степень участия КНР в ЕАЭС пока малопонятна, однако, по словам Слепнева, стороны «находятся на очень серьезном этапе принятия решения».
Для России «Евразийский проект» является краеугольным камнем всей внешней политики на постсоветском пространстве в последние несколько лет, поэтому ожидать полного допуска Пекина к данной интеграционной площадке вряд ли стоит, констатируют эксперты.
«Шелковый путь 2.0» также направлен на увеличение влияния Китая в странах Центральной Азии, особенно в отношении Киргизии и Казахстана. Объем китайско-казахской торговли за последний год вырос на 11,3% и составил $28,6 млрд, при этом китайские государственные компании владеют крупными долями в многих нефтегазовых проектах на территории республики.
Китайские эксперты, близкие к официальному Пекину, неоднократно высказывали мнение через официальные газеты, что, скорее всего, Китаю удастся склонить чашу весов в свою пользу. «У Китая сейчас два вызова — это экономическая и военная безопасность и экономическое развитие, — заявлял вице-президент Китайского института международных проблем Жуань Цзуэнь. — В этом отношении государство прорабатывает концепцию «Шелкового пути». Она должна объединить Китай и Центральную Азию с ее огромным потенциалом. Впрочем, Россия, если захочет, тоже сможет присоединиться к «Шелковому пути».
При этом если перспектива расширения сотрудничества в Центральной Азии в связи с объединением проектов ЕАЭС и «Шелкового пути 2.0» пока остается под вопросом, то участие России в китайском Азиатском банке инфраструктурных инвестиций (Asian Infrastructure Investment Bank, AIIB) является уже делом решенным.
В выходные в рамках Азиатского экономического форума первый вице-премьер Игорь Шувалов объявил о вступлении России в проект AIIB. Помимо России за выходные членами проекта стали Нидерланды, Дания и Австралия. Они пополнили список из ранее присоединившихся к AIIB Великобритании, Франции, Германии, Италии, Швейцарии и Люксембурга, а также 20 азиатских стран.
По словам первого вице-премьера, важность AIIB для России можно будет оценить только после объявления каких-либо инфраструктурных проектов или решения о предоставлении инвестиций.
Однако пока российские эксперты не видят для России очевидных преимуществ от присоединения к банку инфраструктурных инвестиций. «Перспективы проекта для России крайне позитивные, однако пока не понятно, каким образом Москва планирует взаимодействовать с другими членами AIIB. Ведь после нарастания политической напряженности со странами Запада в России идет много разговоров о «повороте на восток», однако конкретных мер в этой области принимается в разы меньше», — рассказал «Газете.Ru» заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.
«У России сильны иллюзии относительно расширения взаимодействия с Китаем, однако конкретных двусторонних проектов пока не слишком много. Более того, до конца не понятен сам механизм функционирования AIIB, что автоматически ставит под вопрос пользу от вступления туда России»
«У России сильны иллюзии относительно расширения взаимодействия с Китаем, однако конкретных двусторонних проектов пока не слишком много. Более того, до конца не понятен сам механизм функционирования AIIB, что автоматически ставит под вопрос пользу от вступления туда России», — говорит «Газете.Ru» доцент кафедры цивилизационного развития Востока НИУ ВШЭ Михаил Карпов.
С инициативой создания Азиатского банка инфраструктурных инвестиций в 2013 году впервые выступил глава КНР Си Цзиньпин. В октябре 2014 года соглашение о создании нового международного финансового института подписали 20 стран, в том числе Индия, Сингапур, Вьетнам, Филиппины, Монголия, Бангладеш, Бруней, Камбоджа, Казахстан, Кувейт, Лаос, Малайзия, Мьянма, Непал, Оман, Пакистан, Катар, Шри-Ланка, Таиланд и Узбекистан. Уставный капитал AIIB составит $100 млрд, первоначальный акционерный капитал — $50 млрд.
Создающийся под эгидой Китая банк должен усилить китайское экономическое влияние, а также укрепить позиции страны в Азиатском регионе. Планируется, что AIIB будет способен конкурировать с Всемирным банком и Азиатским банком развития, в которых у США и их союзников достаточно высокая квота.
Однако растущая популярность продвигаемого Китаем финансового института изначально вызвала недовольство США. В администрации Обамы опасаются, что AIIB сможет составить конкуренцию Всемирному банку и Азиатскому банку развития.
В середине марта за решение стать членом — основателем AIIB США подвергли критике Великобританию. Высокопоставленный сотрудник американской администрации тогда рассказал The Financial Times, что британское решение было принято «практически без консультаций с США» и вопреки опасениям Вашингтона относительно новой финансовой структуры.
Явное недовольство у Штатов вызвала и подача заявок на членство в AIIB их ключевыми союзниками — Австралией и Южной Кореей.
Впрочем, на прошлой неделе Вашингтон заявил о необходимости налаживания сотрудничества между формируемой Пекином структурой и Всемирным банком. По мнению американской администрации, это должно удержать AIIB от превращения в инструмент внешней политики Пекина.
«США быстро осознали, что они рискуют потерять возможность взаимодействия с одной из самых крупных зон в экономике, что чревато серьезным ударом не только по политическим позициям Вашингтона, но и по американскому бизнесу»
«США быстро осознали, что они рискуют потерять возможность взаимодействия с одной из самых крупных зон в экономике, что чревато серьезным ударом не только по политическим позициям Вашингтона, но и по американскому бизнесу», — объясняет Островский.
По мнению эксперта, США будут пытаться влиять на политику AIIB с помощью налаживания взаимодействия структуры с подконтрольными Вашингтону финансовыми институтами. Но если эта политика не возымеет действие, то Америке придется вступить в банк инфраструктурных инвестиций. «Однако это нанесет удар по имиджу США», — считает он.
В то же время Карпов считает, что проект AIIB вряд ли представляет угрозу геополитическим позициям Штатов. «США стабилизировали ситуацию в экономике и активно выходят на нефтяной рынок. Кроме того, на сегодня в мировом финансовом секторе не существует альтернативы американскому доллару, ведь юань не является конвертируемой валютой и, по данным Swift, занимает всего лишь седьмое место среди самых используемых при международных расчетах валют. В результате уставный и акционерный капитал AIIB все равно будет номинирован в долларах», — подытоживает он.
Газета.Ру
Источник: globalaffairs.ru.
Рейтинг публикации:
|
