Графики и многабукаф.
В «новейшей» российской истории последних десятилетий заметны три явных кризиса – 1998, 2008 и 2014–2015 годов. Все они, включая текущий, оказали огромное влияние на экономику нашей страны. При этом не остались в стороне как российская металлургия, так и российский рынок металлов.
При всем различии причин и следствий одними из характерных признаков всех этих кризисов были спад цен на нефть и быстрая девальвация рубля к доллару США. Далее – возникновение вопроса как-то экономически обоснованных текущих цен на «всё и вся».
В части продукции горно-металлургического комплекса РФ в кризисы остро возникал вопрос справедливых цен по всей цепочке – от добычи сырья до стальной продукции высокого передела (труб, метизов, листа с покрытиями). Вопрос этот – важнейший как для российских производителей, так и для потребителей. Он возникал не раз за последние десятилетия, но как-то, в сложнейших компромиссах, разрешался. Поэтому обратимся к накопленному у нас немалому «кризисному» опыту…
1998–1999 годы
Первые тревожные сигналы о грядущем экономическом кризисе поступили в Россию из-за рубежа. Крах банковской системы в Чехии в 1997 г., отказ России в очередном кредите МВФ, далее – масштабные проблемы многих азиатских стран ограничили приток инвестиций в нашу страну.
Внутри России быстро нарастали проблемы государственного долга (рынка государственных краткосрочных облигаций (ГКО) – облигаций федерального займа) и бюджетного дефицита. Отставка правительства Виктора Черномырдина в марте 1998 г. ситуацию не изменила.
С мая начался обвал на российских финансовых рынках с чередой банкротств (Токобанка и др.), при этом стремительно выросли темпы вывода капитала из страны. Внешний долг РФ быстро увеличивался, причем обслуживать его власти в тот период были не в состоянии.
Добавило негатива России и двухлетнее снижение мировых цен на нефть до минимума – около $10 за баррель летом 1998 г.
Долгожданная «западная помощь» – первый транш кредита МВФ России в конце июля 1998 г. (на $4,8 млрд) – стабилизировала ситуацию только на неделю-две. Далее произошел полный обвал котировок государственных ценных бумаг на фондовых рынках. А 17 августа правительство Сергея Кириенко объявило об отказе платить по ГКО и о замораживании внутреннего долга (более чем на 436 млрд руб.).
Одновременно правительство запретило российским компаниям и банкам проводить выплаты по долгам западным кредиторам, т.е. объявило дефолт и по всем внешним долгам. При этом прекратились какие-либо действия по стабилизации курса рубля.
В итоге кризис охватил все без исключения отрасли экономики и все рынки РФ, а также основную массу населения страны. В августе 1998 г. курс доллара США к рублю взлетел почти втрое. Далее, в течение 1999 г., этот обвал стал 4-кратным. Цены на российском рынке как на импортные, так и на российские товары стремительно взлетели вверх.
Рост внутрироссийских цен охватил многие виды сырья и его передела, вплоть до конечной продукции. И, естественно, затронул весь горно-металлургический комплекс РФ (рис. 1).
Старт роста российских цен железной руды (на 10–15%) состоялся с опозданием на пару месяцев (в октябре 1998 г.), но продолжался почти полтора года. В итоге рост составил 57,1% в рублях (на фоне роста курса доллара с января 1998 г. на 347%). Сравнительно резвый подъем цен этого сырья объяснялся его вывозом из страны ввиду дефицита железорудного концентрата на внешних рынках. Уже в 1998 г. нашим горнякам удалось увеличить его экспорт на 23,2% в годовом сравнении, до 10,1 млн т.
Цены коксующегося угля, как и сбыт, заметно подзадержались и начали рост только в самом конце 1999 г. Однако в итоге за 2 кризисных года он все же подорожал на 52,5%, хотя существенно отстал от курса доллара.
В итоге наша черная металлургия в кризис 1998–1999 гг. получила российское сырье по весьма умеренным ценам, которые были почти вдвое ниже среднемировых. Себестоимость стальной продукции в долларах существенно упала, что означало для экспортных поставок очень высокую рентабельность продаж. Но вернемся к теме этой статьи, т.е. к внутрироссийским стальным ценам (рис. 2).
Российские цены стальной продукции в 1998 г. поначалу практически никак не отреагировали на взлет курса доллара. Причиной был существенный спад платежеспособного внутреннего спроса на металл и его фактического потребления. За этот год спад производства готового стального проката в РФ составил 9,8%, а стальных труб – 20%.
Крайне выгодные экспортные поставки конечной металлопродукции из РФ также столкнулись с большими проблемами – фактически с новым этапом «стальных войн».
К примеру, рост российских поставок на дорогой рынок США привел к тому, что в сентябре 1998 г. крупнейшие американские меткомпании и Объединенный профсоюз металлургов потребовали от Минторговли США срочного антидемпингового расследования по импорту российской стали (г/к рулону). В ноябре эти поставки (ММК, НЛМК и «Северстали») получили предварительные антидемпинговые пошлины выше 100%, т.е. фактически запретительные. Отметим, что позже удалось прийти к соглашению о квотах и ценах этих поставок в США, которое потом действовало более 15 лет (до декабря 2014 г.).
Некоторое улучшение ситуации на внешних, да и на внутренних рынках наши металлурги прочувствовали лишь в 1999 г. В России, в частности, начал оживать внутренний спрос, что позволило металлургам увеличить производство (+20,2% по стальному прокату за год) и наконец-то позволило повысить внутрироссийские цены.
В конечном итоге за два кризисных года сортовой прокат в среднем подорожал (в рублях) на 76,9%, г/к лист и рулон – на 137,2%, х/к рулон – на 160,1%, трубы – на 92,5%. Это существенно ниже, чем 4-кратный рост курса доллара, но гораздо выше, чем рост цен металлургического сырья.
В итоге все эти изменения цен создали совершенно новый баланс. Они снизили себестоимость отечественной стальной продукции по мировым меркам, т.е. существенно повысили ее конкурентоспособность.
После кризиса 1998–1999 гг. металлургия РФ заметно повысила свою эффективность и инвестиционную привлекательность. Отрасль ускорила и завершила процесс полной приватизации и консолидации в крупные горно-металлургические компании. Далее – получила средства на модернизацию своих устаревших производственных активов.
Более того, в этот период металлургия помогла и российским потребителям металла. Им в период послекризисного восстановления оказались весьма кстати сравнительно низкие цены на стальную продукцию.
2008–2009 годы
Кризис этих лет, спровоциро-ванный ипотечно-финансо-вым кризисом 2007 г. в США, казалось, обойдет Россию стороной. Но увы – «не пронесло». Американские банкиры и прочие инвесторы дестабилизировали финансы всего мира, включая и нашу страну.
Немало дополнительных проблем горно-металлургической отрасли РФ, как и всего мира, принес второй (помимо строительного) финансовый «мыльный пузырь». До кризиса огромные западные инвестиции текли рекой на мировые товарно-сырьевые рынки (в металлы и горно-металлургические компании) с целью извлечения спекулятивных прибылей. Мировые цены на большинство металлов, включая сталь, рудное сырье и кокс, разогнались в 2006 г. до исторических рекордов. Но далее, аналогично ценам на недвижимость, последовал настоящий обвал.
Россию в полном объеме общемировые финансовые проблемы накрыли в 2008 г. Плавно, но до минимума сократился объем зарубежных инвестиций, бывший ранее вполне привычным. Более того – ускорился чистый отток частного капитала из России, который в 2008 г. достиг $129,9 млрд.
Страхующие этот процесс золотовалютные резервы РФ сократились за год еще заметнее – более чем на $150 млрд. Вновь на 60% за год (ниже $40 за баррель) упали цены на нефть. Добавил России проблем во взаимодействии с зарубежными партнерами и вооруженный конфликт с Грузией, начавшийся в Южной Осетии в августе 2008 г.
Поэтому горно-металлургический комплекс российской индустрии, заметно изменившийся за 10 лет, получил с 2008 г. свою, и вполне весомую, долю проблем. Во-первых, закредитованные компании ГМК обнаружили, что спад мировых цен на сырье нередко превышал спад курса доллара к рублю. Во-вторых, дружно обвалились объемы спроса на их продукцию как на внутреннем, на и на внешнем рынке.
В части металлургического сырья попытку заметного роста внутрироссийских цен предпринял только коксующийся уголь. Именно тогда Владимир Путин пообещал «прислать доктора» и «зачистить ситуацию» в группе «Мечел» Игоря Зюзина. Эту компанию обвинили в манипулировании ценами на угольном рынке – поставках российским потребителям дороже, чем на экспорт. В итоге под давлением падающего спроса (и многих прочих факторов) рост внутрироссийских цен металлургического сырья в кризис 2008–2009 гг. не состоялся вообще. Наоборот, последовал их спад (рис. 3).
За два года (с января 2008 г.) курс доллара в России пережил небольшой пик (+40%), но в конечном итоге вырос всего лишь на 22,2%. Тем временем железная руда на российском рынке подешевела на 33%, а коксующийся уголь практически не изменился в цене (+2,9%). При этом производство руды в РФ за 2008 г. снизилось на 3,1%, а за 2009 г. – еще на 9%. Причем снизились не только объемы ее внутреннего потребления, но и объемы ее экспорта. Схожую негативную тенденцию в части продаж продемонстрировал и российский коксующийся уголь.
Отметим, что снижению стоимости металлургического сырья в РФ способствовала консолидация ряда горнорудных и угольных активов в состав металлургических холдингов. Там, как правило, применяются пониженные (трансфертные) цены на собственное сырье.
И естественно, негатив охватил основную конечную продукцию горно-металлургического комплекса РФ – стальной прокат, трубы и метизы. Отметим, что их внутрироссийские цены, аналогично углю и коксу, предприняли попытку повышения в 2008 г. Причем досрочно, с опережением снижения валютного курса рубля (рис. 4).
Однако, аналогично сырью, стальные цены столкнулись с резким снижением платежеспособного спроса. Через полгода начался их быстрый откат на исходные позиции или еще ниже. Общее производство черных металлов в РФ в 2008 г. снизилось на 3,5%, а в 2009 г. – еще на 15,2%. Причем схожую тенденцию продемонстрировали как поставки на внутренний рынок, так и на экспорт.
Итог кризиса 2008–2009 гг. для внутрироссийских цен – это вновь небольшой спад цен по сырью, но неизменность – по конечной стальной продукции. Сортовой прокат (арматура и т.п.) за 2 года в рублях даже незначительно подешевел (-3%) ввиду опережающего спада спроса в стройиндустрии.
Стальные трубы, наоборот, несколько подорожали (+8,8%) на ряде инфраструктурных проектов нефтегазовой отрасли. Но в среднем цены ничем не компенсировали потери объемов продаж. Доходы отрасли за кризис не выросли даже в рублях, хотя при этом увеличились потребности горно-металлургических компаний в валюте на обслуживание заметных внешних долгов.
Модернизация отрасли (и ее экспансия за рубеж) в предыдущие 10 лет прошла не только за счет прибылей, но и за счет многочисленных заимствований.
В итоге заметный кризис ничего в металлургии не изменил (не оздоровил), а загнал многие проблемы вглубь. К примеру – в реструктуризацию долгов с частичной заменой западных кредитов на российские. Но вскоре вместо спокойного периода для неспешного решения накопленных проблем экономика России получила очередной кризис.
2014–2015 годы
Текущий кризис, начало которого мы отсчитываем с «возвращения Крыма», у всех на виду. Так что особого описания он не требует.
Горно-металлургические компании с основными активами в РФ лишились возможностей перекредитования за рубежом. И это притом что их общие долги (включая цветную металлургию) на валютном рынке оцениваются в настоящее время суммой выше $50 млрд.
Помимо этого, наши горняки и металлурги частично лишились рынков сбыта своей продукции в США и ЕС. Однако они чуть выиграли на рынках ряда развивающихся стран, заменяя украинскую металлопродукцию конкурирующей российской. На внутреннем рынке РФ в 2014 г. спрос на сталь плавно снижался, но в общей сложности почти сохранился по объемам. Помогло «импортозамещение» украинской металлопродукции в количестве, приближающемся к 2 млн т.
При этом затраты на сырье в рублевом исчислении у нашей черной металлургии в течение 2014 г. практически не менялись (рис. 5).
Некоторое исключение – металлургический кокс, повышенный спрос на который обеспечила оставшаяся «в живых» часть украинской металлургии.
Однако внутрироссийские цены на конечную стальную продукцию, наоборот, двинулись вверх еще со спокойного начала 2014 г. (рис. 6).
Текущей зимой рост цен металлопроката, труб и метизов ускорился настолько, что стал причиной многочисленных жалоб потребителей в Правительство РФ. Фактически, c января 2014 г. до февраля 2015 г. при росте курса доллара на 65,7% цены сортового проката в среднем выросли на 10,1%, х/к рулона – на 18,6%, г/к рулона – на 26,4%, а стальных труб – на 9,4%.
До половины этого прироста цен произошло до декабря 2014 г. и было вызвано абсолютно нерыночными факторами «импортозамещения». А точнее – сокращением поставок конкурирующей недорогой металлопродукции (арматуры, плоского проката) из Украины. Другая половина роста внутрироссийских стальных цен (в декабре и январе) – четкая реакция на рост курса доллара и попытка «подтянуть» цены поближе к мировому уровню.
Впрочем, это явная «разведка» реакции рынка перед дальнейшим и настоящим подъемом цен. К примеру, ряд предприятий-потребителей получил предложения о росте цен для поставок I квартала 2015 года на 30-35%. В частности, это трубные заводы, которые, исчерпав свои запасы г/к листа, будут вынуждены начать новый виток роста стоимости своей продукции. Исключение – поставки труб большого диаметра «Газпрому», по которым удалось отстоять всего лишь 15-17% увеличение цен (на 1-й квартал). Этот рост, как и отказ от стремительно устаревшей «формулы цены», выглядит вполне обоснованным.
Выводы и перспективы
Взлет стальных цен металлоторговли накануне Нового года, как и разговоры о дефиците ряда позиций стального проката, мало обоснованы. Также как и новые (январские и февральские) прейскуранты и предложения большинства металлургических комбинатов и заводов.
Угнаться за курсом доллара всем игрокам стального рынка не удалось и в ближайшем будущем не удастся. А панику, как с гречкой и с закупками впрок – на этом рынке посеять сложно.
Сейчас очевидно, что практически все потребители металлопродукции пересматривают свои планы. Металлоемкие инвестиционные проекты в стране откладываются до лучших времен один за другим.
Особенно – в массовом российском строительстве. Очевиден спад спроса на сталь в автомобильной промышленности, как и во многих других отраслях машиностроения.
В этих условия солидные скидки потребителям неизбежны. Тем более, что себестоимость российской металлопродукции (в рублях) в начале 2015 года выросла незначительно. Исторический опыт преодоления схожих кризисов на стальном рынке – тоже есть. Так что придется договариваться и договариваться. Не жаловаться в Правительство и не «давить», как сейчас модно, но искать баланс и компромисс.
А там не за горами (с растущим спросом) – и вечно прекрасная весна...
Источник, Металлургический бюллетень.
