Каспий становится эпицентром «энергетического землетрясения»

На днях посол по особым поручениям МИД РФ Игорь Брадчиков заявил на пресс-конференции по итогам 39-го заседания в Баку рабочей группы по определению правового статуса Каспия, что вопросы, связанные с прокладкой трубопроводов и кабелей по дну моря, все еще находятся на повестке дня и дискуссии по ним будут продолжены. Речь идет о проекте конвенции по правовому статусу Каспия, в которой обозначен отдельный пункт о прокладке трубопроводов. По словам Брадчикова, «есть разные подходы, обсуждения продолжаются». Как известно, после того, как Россия решила перенаправить газопровод «Южный поток» в сторону Турции, переименовав его в «Турецкий поток», Евросоюз совместно с Туркменией и Азербайджаном стал активно прорабатывать возможность строительства Транскаспийского газопровода. Однако Москва и Тегеран считают, что этот вопрос может быть рассмотрен только после определения правового статуса Каспийского моря.

В конце сентября прошлого года в Астрахани состоялся IV саммит глав государств «каспийской пятерки» (следующий пройдет в 2016 году в Казахстане). По словам президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, астраханские переговоры шли очень тяжело, хотя стороны «сблизили свои позиции по ключевым аспектам деятельности прибрежных стран Каспия, обсудили ряд региональных вопросов». В свою очередь, президент России Владимир Путин обратил внимание на то, что создан «новый импульс для того, чтобы идти к главному документу — конвенции о правовом статусе Каспийского моря». Однако, если не вдаваться в технические детали обсуждаемых каспийских проблем, на ход диалога между участниками переговоров сказывались и будут сказываться геополитические проблемы региона. Режим санкций в отношении Ирана сковывает энергетическую политику этой страны, а в Каспийском регионе выводит на ведущие позиции Азербайджан. Как пишет в этой связи британская Financial Times, «потенциальный вывод Ирана из международной изоляции, а также активизация сотрудничества между Тегераном и Москвой с перспективой расширения энергетического сотрудничества между Ираном и Турцией если не сведет на нет геополитическое значение Азербайджана, то заметно его ослабит, негативно отразившись на экономике, ориентированной на экспорт энергоресурсов». Баку, не обладая достаточными запасами энергоресурсов, чтобы самостоятельно вести глобальную «игру», тянет на себя «туркменское одеяло». А с учетом того, что ЕС рассматривает каспийский проект в качестве альтернативного российскому «Турецкому потоку», проводит политику конфронтации с Россией под предлогом украинского кризиса, в подписании конвенции по правовому статусу Каспия могут появиться весомые барьеры.

Пока ситуация выглядит следующим образом: по итогам заседания рабочей группы, как заявил замминистра иностранных дел Азербайджана Халаф Халафов, удалось продвинуться в работе над пунктами конвенции, касающихся экологических проблем, использования водного пространства и прочее. Более конкретно выразился замминистра иностранных дел Ирана Ибрагим Рагимпур, добавивший, что прикаспийские государства согласовали шесть пунктов проекта конвенции по правовому статусу Каспия, «по которым раньше стороны не могли договориться». Но открытым остается вопрос, связанный с прокладкой трубопроводов по дну Каспия, эпицентр энергетический интриги региона, нити которой тянутся в Туркмению. В первых числах февраля Ашхабад посетил с рабочим визитом министр иностранных дел России Сергей Лавров. В числе обсуждаемых вопросов с туркменским руководством значилось и сделанное Ашхабаду приглашение со стороны Баку и Анкары присоединиться к азербайджанскому проекту TANAP (Транскаспийский газопровод). Детали переговоров пока неизвестны. Но ранее, выступая в Государственной думе РФ Лавров заявил, что «TANAP попадает в категорию проектов, которые затрагивают интересы стран, не принимающих участие в переговорах, то есть России». Вскоре свой ход сделали и американцы. Посетивший Туркмению после визита туда турецкого президента Реджепа Таипа Эрдогана заместитель помощника госсекретаря США по Центральной Азии Дэниэл Розенблюм заявил, что «в интересах Америки скорее реализация газопровода Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ), нежели TANAP». По его словам, «несмотря на то, что мы поддерживаем этот проект, США не так вовлечены напрямую в проект Транскаспийского газопровода». Эта реплика дает основания говорить о тактическом совпадении интересов России и США. В то же время, констатирует обозреватель Deutsche Welle Андрей Тибольд, Ашхабад оказывается в зоне геополитических факторов риска. Один из факторов риска связан с напряженной обстановкой на границе Туркмении с Афганистаном. Второй — это сам «туркменский режим», который может спровоцировать нечто сродни «арабской весны», чреватой непредсказуемыми последствиями как для всего региона, так и для существующих и намеченных энергетических проектов.

Крупнейший импортер энергоресурсов Иран намерен отказаться от ежедневных поставок 10 млн кубометров туркменского газа, что расценивается как предупреждение Тегерана Ашхабаду в ответ на возможное сближение того с Баку и Анкарой. Туркмения рассчитывает на Китай, хотя для увеличения поставок туда потребуются дополнительные затраты. Увеличить поставки газа в Китай намерена и Россия, а значит она может рассматривать Ашхабад в качестве своего конкурента. Более того, в европейской прессе увеличилось количество публикаций, в которых сообщается о наступлении экономического кризиса в Туркмении и отказе «режима» от «социального государства». Год назад власти уже отменили бесплатную раздачу населению бензина, теперь они отказываются и от бесплатного газа. Как прогнозирует Deutsche Welle, страна находится на «пороге серьезных социальных и политических потрясений» и в этой ситуации Ашхабад "просто подталкивают к участию в проекте патронируемого Азербайджаном и Турцией так называемого «Южного газового коридора». Трубопровод от Чарджоу до Каспийского моря фактически готов. Он строился Туркменией для подачи газа в Европу, но боязнь испортить отношения с Ираном и Россией стояла на пути реализации этого проекта. Азербайджанский портал Haqqin.az на днях отметил рост товарооборота между Туркменией и Турцией, который по итогам 2014 г. вырос на 26,6%, тогда как у Турции с Азербайджаном он за этот же период снизился более чем вдвое. Возможно, такой спад — явление временное, связанное с глобальным кризисом. Но, считает Haqqin.az, «у турецких лидеров в запасе припрятан хороший козырь, и даже не один», то есть «Анкара играет с Ашхабадом помимо Баку», что может нивелировать попытки последнего самостоятельно прорваться на европейском направлении.

В целом, обобщает Тибольд, «поставки туркменского газа в Европу через Каспийское море на сегодняшний день осталось только прожектом». Если через Турцию будут проходить два трубопровода, главный «Турецкий поток» и дополнительный TANAP с азербайджанского месторождения Шах-Дениз с планируемым объемом до 10 млрд кубометров в год, это заметно усилит региональные позиции Анкары как транзитера энергоресурсов, что не вызывает в Москве отторжения, а в Брюсселе — большого энтузиазма, поскольку тот предпочитает делать ставку на Баку и Ашхабад. Поэтому маловероятно, что на очередном саммите прикаспийских государств в 2016 г. Европейской комиссии удастся успешно завершить переговоры о заключении соглашения между ЕС, Азербайджаном и Туркменией для строительства «транскаспийской трубопроводной системы».

Это не только сорвет подписание конвенции по Каспию, но и сместит «эпицентр землетрясения» с украинского плацдарма на каспийский. Впрочем, пока конечный результат политико-дипломатического маневрирования в регионе не очевиден. Как считает заместитель генерального директора Фонда «Национальная энергетическая безопасность» Алексей Гривач, «все, на что может претендовать трубопровод из Азербайджана — это замещение выпадающих поставок с Северной Африки. Но если дефицит наступит через год-два, то его замещение может состояться лишь через 8-10 лет». Так что на позиции России на европейском рынке этот проект серьезно отразиться не сможет. В то же время фактом является то, что украинский кризис стал катализатором геополитических процессов в регионе Каспия, где четче начали проявляться контуры противостояния России и Запада.

Турция, сблизившись с Россией, ведет себя в регионе тонко и осторожно. Равно как и Россия, налаживая тесные отношения с Турцией, укрепляет позиции Анкары на Ближнем Востоке, с другой — сужает для Азербайджана способности к маневрированию. К прорыву готовится Иран, но проблемы появляются у Туркмении. «На сегодняшний день возможности реальной альтернативы поставкам российского газа неясны, по крайней мере, в краткосрочном плане, — рассуждает Радио Болгария. — Подразумевается, однако, что в виду необходимости сооружения новой газовой инфраструктуры и договоренностей с соседними государствами, альтернатива достижима не в краткосрочном, а в среднесрочном плане, и, возможно, достанется более высокой ценой». Что же, как говорит русская пословица, назвался груздем — полезай в кузов. А оттуда на стол в виде жаркого.