Победа левой коалиции СИРИЗА на греческих выборах может укрепить не только политические, но и экономические позиции России в конфликте с Европой. В частности, действия Греции могут затруднить действия наших конкурентов на газовом рынке. Однако важно понимать, что сдаваться Евросоюз не собирается.
Смена власти в Греции интересным образом наложилась на принятое Газпромом решение отказаться от строительства газопровода «Южный поток» и заменить его «Турецким потоком», который протянется до хаба на турецко-греческой границе, откуда Евросоюзу предложено строить свои магистральные газопроводы. Таким образом, Греция вслед за Турцией становится важнейшей газотранзитной страной.
Но и этого мало. Тут еще нужно вспомнить, что, по словам министра производственной реформы, охраны окружающей среды и энергетики Греции Панайотиса Лафазаниса, новое правительство поддерживает строительство и Трансадриатического газопровода (TransAdriaticPipeline, TAP) для доставки азербайджанского газа в Турцию, Грецию и далее в Европу. В консорциум ТАР входят британская компания BP, азербайджанская ГНКАР, норвежская Statoil, бельгийская Fluxys, испанская Enagas и швейцарская Axpo. Но тут имеются определенные оговорки, не слишком радостные для Баку.
В тесной связи с проектом ТАР в 2013 году была заключена сделка по продаже 66% акций греческого оператора газораспределительной сети DESFA азербайджанской ГНКАР за 400 млн евро, однако по этой сделке возникли вопросы у комиссии ЕС по конкуренции, и нельзя исключать, что новое греческое руководство пересмотрит решение предыдущего правительства, что даст возможность Газпрому конкурировать с азербайджанскими газовщиками.
СИРИЗА, поняв преимущества Турецкого потока, по которому будет поставляться 63 млрд куб. м природного газа, из которых 50 млрд пойдет в Европу через новый газовый хаб на турецко-греческой границе, стало требовать повысить выгоду Греции и от ТАР, который предусматривает поставки в размере только 6 млрд. куб. м. в год в Турцию и 10 млрд куб. м. в европейские страны.
В связи с этим в Азербайджане уже занервничали. Тамошняя пресса сейчас пишет о том, что газовая «спайка» между Москвой и Афинами вкупе с новыми требованиями СИРИЗА угрожают интересам республики. «Новое правительство Греции сделает все возможное для возвращения России доминирующих позиций на греческом газовом рынке», - пишет, в частности, издание «Новости-Азербайджан».
Данные расклады предопределил отказ Москвы от «Южного потока». Проблема с ним заключалась в том, что введенное в 2011 году новое энергетическое законодательство ЕС («Третий энергопакет») позволяет отменять заключенные с «Газпромом» долгосрочные договоры (под гарантии которых брались кредиты для строительства трубопроводов), - именно требование соблюдения этих норм стало камнем преткновения на переговорах.
Для привлечения инвестиций необходима гарантия спроса на российский газ на европейском рынке, без этого невозможно найти кредиторов для новых проектов, что с неизбежностью приведет к дефициту средств. Ранее в эту ловушку попал Катар: ориентируясь на американский рынок, он вложил огромные деньги в газосжижающие заводы, но американцы не брали на себя никаких обязательств (и именно их опыту сейчас хочет следовать ЕС), развили добычу сланцевого газа, и оказалось, что их рынок перенасыщен.
Более того, ЕС требует перехода к поставкам газа по спотовым ценам, и тогда «Газпром» превратится в вероятный объект преследования антимонопольными органами Европейского союза. Единой цены на природный газ (в отличие от цен на нефть) просто нет, и нет защиты от произвольных толкований покупателями ее якобы справедливого уровня, который, по мнению европолитиканов, не должен превышать уровень цен в США.
При наличии геополитического «заказа» со стороны европейских «хозяев жизни» любые действия Газпрома по защите своих экономических интересов будут истолкованы как попытки доминирующего поставщика манипулировать ценами. Как следствие, будут выставлены многомиллиардные штрафы, от компании потребуют допуска независимых производителей к очень дорогостоящей трубе по минимальным тарифам и полной унификации цен вне зависимости от конкретных условий.
И что останется делать Газпрому? Только уйти с территории, где волюнтаристким образом меняют правила игры уже после сделанных инвестиций. И Россия принимает это решение: «Южному потоку» сказали «прощай», «Турецкому» - «здравствуй». Принципиальное одобрение Анкары, которой идея превращения Турции в крупный газовый хаб не может не нравиться, уже получено. Теперь же имеется и всестороннее содействие Афин, которые будет выступать лоббистом проекта в рамках ЕС. Хочется надеяться – жестким и принципиальным.
Все это стало возможным благодаря тому, что окончательно разоренная «большой тройкой» (МВФ, Европейским Союзом и Европейским центральным банком) страна на парламентских выборах отвергла партии, проводившие политику, метко прозванную греками «социальным каннибализмом». Впервые после разгона британскими интервентами прокоммунистического правительства ЭЛАС в 1944 году, политику Греции определяют люди, которых СМИ называют «крайне левыми».
Но если электоральные настроения греков сдвинулись влево, то сама СИРИЗА явно сдвинулась вправо. Нашему обозревателю удалось побывать на двух экономических конференциях, организованных кругами, близкими к данной партии, – в 2009-м и в середине 2014 года. Это позволяет свидетельствовать о колоссальных изменениях самого дискурса греческих левых: если в разгар протестов доминантой любых выступлений был выдвинутый Европейским социальным форумом лозунг «Мы не будем платить за ваш кризис», то в прошлом году разговор экономистов СИРИЗА шел вокруг совсем иной темы – как греческому народу все-таки расплатиться за кризис банкиров и коррумпированных политиков, пересевших из министерских кресел в кресла независимых экспертов.
Показательно, что коалиция «Народный фронт» в итоге была создана с правой партией «Независимые греки», а пост министра обороны предложен Паносу Камменосу, выражающему позицию крупнейших греческих судовладельцев. Греческая левые хорошо помнят военный мятеж «черных полковников», но, тем не менее, пошли на классовый мир с национально-ориентированной буржуазией, осознав, что «большая тройка» может окончательно уничтожить греческую экономику.
В ходе евроинтеграции в Афинах не строили иллюзий и в целом понимали, что интересы греческого промышленного капитала пострадают и от сильного евро, и заведомо проигрышной конкуренции с германскими концернами. Но, с одной стороны, Брюсселю удалось откупиться, завалив Грецию относительно дешевыми кредитами, а, с другой стороны, греческий торговый капитал рассчитывал усилить свои позиции в международной торговле. Практические результаты вхождения Греции в ЕС и зону евро, однако, оказались катастрофическими. Греческие банки, еще в 2000-ых годах пытавшиеся скупать российские финансовые учреждения, оказались в предбанкротном состоянии, вложившись в некогда казавшиеся супернадежными государственные ценные бумаги. Жуликоватые и непрофессиональные рейтингеры из международных контор вроде Standard & Poor's стимулировали их на эти покупки, завышая рейтинги греческих бондов. В результате промышленность не только Греции, но и всей Южной Европы в значительной мере удалось уничтожить. Со своей стороны Брюссель настаивал на том, что специализация Южной Европы в Европе объединенной – сфера услуг. Это следует понимать как то, что греческий фрезеровщик должен стать официантом и подавать немецким туристам кофе.
Либерализм продемонстрировал себя: выживает сильнейший, а сильнейший – промышленность Германии. Капитал не злокознен, не злобен, он просто безразличен ко всему, кроме своих прибылей, но именно это и предполагает поиск более дешевых средств достижения их максимизации. Уничтожение греческой промышленности – всего лишь следствие. В сумме все это и обеспечило блок трудящихся и малоимущих с национальной буржуазией, то есть, союз левой и атеистической СИРИЗА с правоконсервативными капиталистами «Независимых греков», которые пригодятся правительству в ходе чрезвычайно сложных переговоров с ЕС о пакете антикризисных мер.
Это – попытка достичь классового компромисса в стране. Экономическая политика коалиции определена как кейнсианская и антилиберальная: рост числа работников в госсекторе вместо массовых увольнений, отказ от приватизации портов и электроэнергетики, пересмотр Меморандума о мерах жесткой экономии – и так далее. Решение Газпрома и турок о создании газового хаба с необходимостью дальнейших крупных европейских инвестиций в магистральные газопроводы в таких раскладах выглядит как подарок небес.
Для России в ее противостоянии попыткам пересмотреть сами основы существования системы газовой торговли хозяевами жизни объединенной Европы может оказаться небесполезным использовать новую сложившуюся ситуацию в Греции, неожиданно для самой себя ставшей центром борьбы за переделы газового рынка. Однако легкой эта победа не будет: вице-президент Еврокомиссии по энергосоюзу Марош Шефчович уже заявил, что намерение Москвы поставлять газ на границу Турции и Греции (и в связи с этим отказаться от транзита через Украину с 2019 года) нарушает прежние юридически обязывающие соглашения. В Газпроме в связи с этим напомнили, что ничего принципиально нового сказано не было: изменился маршрут, но не по прихоти российской стороны – для проекта «Южный поток» той же Еврокомиссией предъявлялись неоправданные требования.
Ранее Шуфрич уже называл «Турецкий поток» экономически несостоятельным проектом, который вредит имиджу Газпрома. Это означает только одно: то, что Москве удалось заручиться поддержкой Турции и Греции в деле обеспечения Европы газом, не заставило Брюссель отказаться от шантажа Москвы, рычагом для которого прежде выступали «Южный поток» и «Третий энергопакет» ЕС. Шантаж в принципе слишком удобный инструмент (особенно с учетом нынешней политики транзитной Украины), чтобы от него отказываться.
