«Американская экономика похожа на медведя, который всю жизнь ловил форель, а теперь пытается заставить себя есть тухлых бычков. Если общий уровень доверия к доллару продолжит падать, а Российская Федерация нарастит потенциал для первой в истории антиамериканской экспансии — Белый Дом вынужден будет признать фиаско. Помимо экономического коллапса, этот год ознаменовался для США геополитическим провалом на всех фронтах. Если первая проблема воспринимается американцами, как должное, то вторая вызывает недоумение недалеких американских масс.» Об этом в эксклюзивном интервью специальному корреспонденту Информационного Агентства Proudtimes.ru рассказал известный политолог, Директор Института исследований и развития Восточно-Европейских стран, Андрей Истевич.
Недавнее неожиданное объявление Федрезерва США о том, что он сохранит текущий темп монетарного стимулирования, отражает продолжающиеся споры относительно целесообразности взаимодействия Центробанков. Несмотря на то, что решение ФРС продолжить масштабные покупки долгосрочных активов (так называемое количественное ослабление) было вызвано, в основном, неопределенностью внутренней экономики, волнения относительно того, что выход из программы станет катализатором резкого роста процентных ставок в развивающихся экономиках – особенно в Бразилии, Индии, Индонезии, Южной Африке и Турции – оказало значительное давление на политиков. Но должно ли решение Центробанков учитывать побочные последствия монетарной политики? Обсуждение сотрудничества Центробанков часто фокусируется на одном историческом прецеденте, когда сотрудничество сперва казалось многообещающим, однако затем превратилось в катастрофу. Как и большинство современных поучительных историй, она берет свое начало в Великой депрессии.
Во второй половине 1920-х годов трансатлантическое напряжение было почти непрерывным, поскольку монетарная политика США повышала стоимость кредитования и ослабляла рост ВВП в Европе. В 1927 году в ходе тайного заседания, проводившегося на Лонг-Айленде, в Нью-Йорке, ведущие европейские Центробанки убедили Федрезерв сократить свою дисконтную ставку. Несмотря на то, что эта мера помогла стабилизировать европейские условия кредитования в краткосрочной перспективе, она также способствовала возникновению спекулятивного пузыря, лопнувшего в 1929 году. Сотрудничество в 1920-х было и новым, и хрупким, поскольку основывалось на дружбе между председателем Банка Англии, Монтегю Норманом, и председателем Федерального резервного банка Нью-Йорка, Бенджамином Стронгом, и, в меньшей степени, их связи с председателем немецкого Рейхсбанка, Ялмаром Шахтом. Удивительно близкая и крепкая связь между Стронгом и Норманом включала в себя регулярные визиты, телефонные разговоры (которые в те времена были в диковинку) и исчерпывающую и странную переписку, в которой они обсуждали как монетарные вопросы, так и вопросы личного характера. Однажды Стронг написал: «Ты прелестная странная старушка, и, кажется, одна из моих обязанностей состоит в том, чтобы время от времени читать тебе нотации». Тем не менее, к концу 1920-х годов Стронг умирал от туберкулеза, а Норман страдал от череды нервных срывов. Вскоре их наследию сотрудничества также пришел конец, поскольку после Великой депрессии большинство экспертов решили, что Центробанки должны регулироваться жесткими национальными контролирующими органами, чтобы предотвратить будущие попытки сговора.
Сотрудничество Центробанков вследствие финансового кризиса 2008 года развивалось исключительно аналогичным образом. Изначально усиление сотрудничества казалось именно тем, что доктор прописал, учитывая, что шесть Центробанков крупнейших развитых стран значительно снизили свои учетные ставки 8 октября 2008 года — спустя три недели после краха американского инвестиционного банка Lehman Brothers — в совместной попытке стабилизировать падающий рынок активов. Они последовательно вбрасывали огромные суммы денег в банковскую систему, чтобы предотвратить полный крах. В настоящий момент, когда Федрезерв рассматривает свою новую меру, члены Центробанков развивающегося рынка все больше беспокоятся относительно дестабилизирующих последствий монетарного ужесточения для их экономик. В ходе сентябрьского саммита стран Б20 в Санкт-Петербурге, помимо обсуждений вопросов безопасности, возникших из-за ситуации в Сирии, мировые лидеры попытались рассмотреть вопрос, создав формулу международного монетарного сотрудничества. Однако их ограниченные попытки увенчались фундаментально бессмысленным обращением.
Современная точка зрения такова, что полномочия Федрезерва требуют от него ориентироваться на долгосрочную инфляцию и занятость в США, оставляя другим странам головную боль и необходимость бороться с последствиями. Это означает, что другие страны должны разработать инструменты для ограничения притоков капитала, когда процентные ставки США находятся на низком уровне, и блокирования оттока капитала, когда Федрезерв ужесточает монетарную политику. Но развивающиеся экономики упустили возможность ограничить притоки, и на данном этапе блокирование оттоков потребует драконовских мер, что противоречит принципам комплексной мировой экономики. Кроме того, непредвиденные изменения рыночных ожиданий чрезвычайно усложняют прогнозирование потребности в подобных инструментах. В этом смысле, последнее предписание стран Б20 относительно того, что Центробанки развитых стран «тщательно проверяют и ясно излагают» изменения в монетарной политике, не приносит пользы. С учетом того, насколько сложно озвучивать будущие политические изменения достоверно, рынки придерживаются скептического настроя в отношении долгосрочных заявлений о намерениях.
Это подчеркивает фундаментальное различие между сотрудничеством Центробанков в 1920-х годах и в наше время. В те времена, монетарная политика рассматривалась как «искусство», практикуемое «содружеством» Центробанков. Современные Центробанки, признающие границы подобных личных уз, часто пытаются сформулировать официальные правила и порядок действий. Но придерживаться правил может быть непросто, когда политики сталкиваются с противоречивыми целями — сохранить стабильный уровень занятости и рост ВВП дома и обеспечить жизнеспособность международных потоков капитала. Когда дела идут плохо (а так почти неизбежно и случается), члены Центробанков, которые не придерживались правил, получают по заслугам. И таким образом, мы наблюдаем парадоксальное явление: Несмотря на то, что кризисы увеличивают потребность в сотрудничестве Центробанков, которое бы привело к общественному благу в виде финансовой стабильности, они также значительно увеличивают цену, которую приходится платить за это сотрудничество, особенно это касается фискальных затрат, связанных с оперативными мерами по укреплению стабильности. В результате, в ходе кризиса, мир зачастую полностью разочаровывается в роли Центробанков, а сотрудничество Центробанков, в очередной раз, ассоциируется с катастрофой.
Что ж, на этом фоне возникает вопрос: Осмелится ли Кремль пойти ва-банк и придушить американское иго в ближайшие месяцы?
Материалы: Института исследований и развития Восточно-Европейских стран и Project Syndicate. Перевод и аналитика Информационного Агентства Proudtimes.ru
Вершина абсолютной нравственности в СССР и крах золотого стандарта Америки
Те, кто еще помнит крах на Уолл-стрит в 1929 году и выход Штатов из Золотого стандарта при Рузвельте — а их остались единицы — наверняка не забыли и витавшие в воздухе предчувствия, что Америка уже достигла своего пика, и ее модель капитализма устарела. Русское торговое агентство Амторг в Нью Йорке объявило набор на 6 тыс. вакансий для квалифицированных электриков, химиков, сантехников, стоматологов и тому подобных специалистов для работы в Советском Союзе, который тогда считался раем для человечества, или «вершиной абсолютной нравственности», — как выразился Эдмунд Уилсон. Говорят, что пришло 100 тыс. человек. Журналисты и эксперты без конца писали только о ситуации в Соединенных Штатах. Yale Review, Harpers, и Atlantic — все издания публиковали статьи, кричавшие об угрозе неизбежной революции.
Но спустя двенадцать лет экономика США уже отвечала за половину всего мирового объема производства, считались крупнейшей военной силой Запада и, фактически, заправляли делами в Японии и Германии. Те, кто помоложе — вроде меня — и помнят только импичмент президента Ричарда Никсона и то, как последние американские граждане поднялись в воздух на вертолете с крыши американского посольства в Сайгоне в 1975 году, не забыли о звучавших тогда в полный голос предостережениях, что Штаты уже не смогут оправиться от нанесенного им поражения. Кризис доверия Картера, революция в Никарагуа, вторжение Советского Союза в Афганистан, взятие заложников в Иране — эти события следовали одно за другим и, казалось, приближали закат Американской империи.
Но теперь-то мы все знаем, что это был лишь временный спад, который позволил Штатам выйти на новый уровень мирового господства. Но к 1990-м Америке удалось вернуть себе титул бесспорного гегемона во всех областях. В течение следующего десятилетия Бил Клинтон восстановил экономическое благополучие страны — не без помощи Кремниевой долины, разумеется, Европа сильно отстала, а Япония и вовсе выбыла из игры. История Америки в двадцатом веке красноречиво говорит о том, что нынешние стенания о «падении империи», мягко говоря, преувеличены. Неужели Вашингтон действительно считается более не достойным мирового лидерства из-за спора о долговом лимите, или из-за пристрастий «Чайной партии»?
На этот раз считается, что Китай и другие развивающиеся страны — вооруженные валютными резервами на сумму 9 трлн. долларов — поставят Америку на колени, отказав ей в инвестициях, и положив конец «неоправданному преимуществу». Я уже писал на эту тему ранее, в основном, цитируя мнения других. Теперь выскажу свое собственное. Безусловно, сложно не согласиться с тем, что Капитолийский холм слишком потакает своим прихотям, а поляризация избирательных округов по оси налоговой идеологии (с движением за снижение налогового бремени с одной стороны, сторонниками программ социального обеспечения, требующих много денег, с другой стороны) — это новое слово в американской политике и потенциальная угроза республике. Разногласия до добра не доводят. Долговой лимит — это примитивный инструмент, такой же глупый и никчемный, как Фискальный договор в Европе. От него нужно избавиться в срочном порядке.
Также не понимаю, как можно утверждать, что проблема с остановкой работы правительства уже позади, когда нам еще трижды придется пройти через аналогичные ситуации: в январе, в феврале и в марте. Не исключено, что еще четыре месяца перманентного конфликта убьют восстановление и спровоцируют падение темпов экономического роста, что станет серьезным потрясением для дефляционной Европы. Однако скажу пару слов в защиту Конгресса: размер и роль американского правительства — это вопросы политического веса. Эта эпическая битва в Вашингтоне наглядно демонстрирует то, как демократия борется с проблемами, не имеющими простых решений. Партии настроены жестко, потому что такова позиция их избирателей. Америка проходит свои узкие места мирно, или же через конфликт, но все равно проходит. Белый дом совершил большую непростительную ошибку, пригрозив дефолтом, если долговой лимит не будет повышен, и начав спекулировать на угрозе второго Lehman, «или даже хуже», и кричать о катастрофе на каждом углу. Президенты не должны угрожать дефолтом. Однако проблема не в этом.
Долговой лимит грозит нам жестким финансовым шоком, связанным с попыткой скорректировать балансы и избежать дефолта. Может ли ситуация выйти из-под контроля и закончиться селективным дефолтом? Да, возможно, и тогда на рынке CDS начнется настоящее веселье, однако, до настоящего дефолта США по своим обязательствам тут далеко. Конечно, страна с рейтингом ААА не может вести свои дела подобным образом, но, оглядевшись как следует, я не нашел страны мирового значения, которая вела бы свои дела безупречно. (Если кто-то подумал про Германию, напомню, что она далеко не пример для подражания по ряду причин, которые станут очевидными в ближайшие десять лет, когда станет ясно, что она не смогла сформировать адекватную политику в области энергетики, и найти подходящее решение для валютного кризиса в Европе; кроме того, Германия хронически не способна привести в порядок свои внешние счета и сделать что-то с жалкими темпами роста заработной платы).
Китай и другие развивающиеся страны нагнетают обстановку вокруг уровня долга в США, но, по большому счету, это все пустые слова. Эти страны накопили большие валютные резервы, сдерживая рост национальных валют, и, таким образом, оберегая своих экспортеров от конкуренции. А это уже меркантильное злоупотребление в мировой торговой системе, которое ставит открытый американский рынок в невыгодное положение. Всякий раз, когда я вижу хронический структурный профицит текущего счета (если это, конечно не товарная страна типа Норвегии), я сразу подозреваю злой умысел. Они ведут нечестную игру. И, в то же время, роют яму, в которую сами же и попадут.
Да, эти страны могут, при желании продать имеющиеся у них долговые обязательства США. Но в результате их собственные валюты стремительно подорожают — если они не найдут другой ликвидный иностранный актив на замену казначейским облигациям. А выбор совсем невелик. Им грозит дефляционный шок. Значительная доля крупных компаний экспортного сектора пойдут по миру. Начнется банковский кризис. В любом случае, те, кто громче других кричат о размере долга в США, продолжают покупать его в первых рядах. В сентябре Китай купил иностранные облигации на сумму 70 млрд. долларов, при этом данные по движению капитала говорят о том, что большая часть этой суммы была потрачена на долларовые инструменты.
В то же время, эти страны не зря переживают из-за политических событий в США. Когда Федрезерв начнет сокращать стимулы, долларовая ликвидность, хлынувшая в свое время на рынки Азии и Латинской Америки начнет испаряться. По меньшей мере 4 трлн. долларов в иностранных фондах, попавшие на развивающиеся рынки за период с 2009 года, вернутся назад, и, скорее всего, быстрее, чем ушли. Летняя паника по поводу сокращения — это лишь легкая закуска, а не основное блюдо, оно еще впереди.
Доллар будет расти и расти, до тех пор, пока половина всего мира не начнет биться в конвульсиях. Доходность по 10-летним гос. облигациям — всемирно признанная цена денег — тоже будет расти, и мир снова скорчится от боли.
Кроме того, мы скоро поймем, что долговые проблемы Китая тоже предлагают широкое поле для творчества среди пессимистов. Последние данные, опубликованные Международным валютным фондом, говорят о том, что совокупный дефицит бюджета в Китае составляет 9.3% (без учета продажи земли) — это один из худших показателей в мире. Объемы кредитования в Китае выросли на 75% от ВВП за последние пять лет до 200% — это самые быстрые темпы за всю историю мировой экономики после Второй мировой войны. Китай использует фискальные и кредитные стимулы, но экономика все равно слабеет. Пекин может, при необходимости, еще много раз снизить требования к резервам, поэтому игра еще не окончена. Но вот тут-то и есть чем поживиться журналистам и обозревателям.
Премьер Ли Кецян первоклассный мандарин. Он знает, что нужно сделать, чтобы вырвать Китай из ловушки среднего класса, куда ее непременно загонят нынешние политики. Возможно, ему даже удастся приручить огромную бюрократическую машину и усмирить сторонников Мао. Допустим, что ему удастся достичь хотя бы части намеченных целей. Но за последний год рабочая сила Китая сократилась на три миллиона, и процесс продолжается. Резервная армия дешевой рабочей силы достигла максимума на уровне 150 млн. человек в 2010 году. Согласно прогнозам, этого хватит до 2020 года в лучшем случае. В полугодовом отчете МВФ «Хроника предсказанного падения: достиг ли Китай разворотной точки Льюиса» говорится о том, что к началу 2030-х годов страна столкнется с дефицитом рабочей силы в размере примерно 140 млн. человек — это самый масштабный коллапс рынка труда.
Не буду вдаваться в демографические подробности, скажу только, что Штаты — единственная крупная экономика с коэффициентом рождаемости и возрастной структурой, необходимыми для поддержания динамичного роста еще два десятка лет, хотя Франция и Великобритания также показывают неплохие результаты и, вероятно, скоро обгонят быстро стареющую Германию. Темпы роста ВВП в Китае и США сближаются быстрее, чем кажется на первый взгляд. Китайской экономике вряд ли удастся обогнать Штаты — не в этом столетии, это точно. Двадцать первый век может оказаться веком Америки, как и предыдущий. Поэтому, если Конгресс не сотворит большую глупость, долговые проблемы 2013 года, скорее всего, развеются как дым, и мы скоро забудем, из-за чего было столько шума.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
