Никакого восстановления экономики нет, как и признаков того, что восстановление приближается, сообщает автор портала Shadowstats.com Джон Вильямс (John Williams). В этом интервью GoldReport он обвиняет скорректированные статистические данные по инфляции в создании альтернативной реальности, которая переоценивает экономическую активность в неприемлемом масштабе. Вильямс предупреждает, что, в конечном счете, горькая правда будет настолько тяжелой, что даже правительственные махинации не смогут ее отрицать, и именно тогда гиперинфляция нанесет тяжкий урон тем, кто не воспользовался его советом по сохранению покупательной способности капитала.
The Gold Report: Последние несколько лет были очень нестабильными для инвесторов, особенно для инвесторов в ресурсные активы. Ведущие СМИ, ссылаясь на официальные статистические данные об улучшении уровня занятости и числе строящихся жилых домов, объявили конец рецессии и прогнозируют медленное восстановление в 2013 году. Вы анализируете те же параметры, но получаете другие цифры. Давайте начнем с уровня безработицы. Что вы видите, и почему ваша картинка отличается от того, что мы слышим из всех остальных источников?
John Williams: Я утверждаю, что экономика практически достигла дна в июне 2009 года, после чего последовал период волатильной стагнации, а сейчас ее состояние вновь начинает ухудшаться. Никакого восстановления никогда не было, и никакие экономические показатели не демонстрируют того выздоровления, о котором говорят официальные данные о валовом внутреннем продукте (ВВП). Сейчас ВВП показывает уровни активности, превышающие то, что происходило в экономике до рецессии. И сейчас этот завышенный уровень наблюдается уже более года. Ни одна из серий экономических данных не показывает полного экономического восстановления, за исключением, может быть, только розничных продаж с поправкой на инфляцию, что объясняется проблемой с показателем темпов инфляции, используемых для корректировки этой серии. Обычно иллюзия инфляции является результатом применения правительством заниженных данных по инфляции.
TGR: Вы предсказываете повторную рецессию?
JW: Это больше похоже на прыжок с трамплина. Резкое падение, а затем движение вперед, может быть, небольшой подъем, а затем вновь падение. В какой-то момент состояние экономики будет официально признанной повторной рецессией, но в действительности это часть продолжающегося экономического кризиса, который мы наблюдаем последние пять-шесть лет.
TGR: Один из показателей, на который ориентируются для определения рецессии – это уровень безработицы. Почему ваши данные отличаются от официально объявленных?
JW: Уровень безработицы зависит от того, как вы его определяете. У правительства есть шесть показателей безработицы. То, о чем пишут в газетах – это третий уровень безработицы (U3). Он измеряет активность людей при поиске работы за последние четыре недели. Имеется в виду не просто чтение объявлений с вакансиями; это люди, которые рассылают резюме и ходят на собеседования. За январь этот показатель составил 7,9%, но это не отражает реальную ситуацию. У правительства есть более широкий показатель – U6. Он включает количество людей, определяемых как безработные в показателе U3, плюс те, кого они называют «отчаявшимися работниками», и те, кто по экономическим причинам работает неполный день, люди с частичной занятостью. И этот показатель за январь составил 14,4%.
Если полностью принимать в расчет всех отчаявшихся работников, а не только тех, кто перестал искать работу менее года назад, как считает Бюро трудовой статистики в показателе U6, то обнаружится, что уровень безработицы составляет около 23%. Рецессия продолжается уже так долго, что люди перестали искать работу, но по-прежнему считают себя безработными. Если бы существовали рабочие места, они бы на них согласились, но правительство не учитывает их в публикуемой статистике численности работающих. Вот почему официальный уровень безработицы сокращается, в то время как количество людей, желающих работать, но неспособных найти работу, в действительности возросло.
TGR: Некоторые из этих отчаявшихся работников являются пенсионерами?
JW: Будь то люди, которые только заканчивают школу или обнаруживают, что им приходится работать на пенсии, чтобы свести концы с концами, - до тех пор, пока они активно ищут работу, правительство считает их безработными. Люди, ранее бывшие пенсионерами, которые хотят работать, но, в конце концов, оказываются отчаявшимися работниками, по-прежнему считаются безработными в более широких показателях. Они просто не могут найти работу и отказались от поиска, потому что рабочих мест нет.
Что касается реальной ситуации, если бы вам пришлось спросить каждого жителя страны, является ли он или она безработным, вы бы получили уровень безработицы, близкий к 23%. Обычному человеку не нужно слишком долго думать, чтобы сказать, является он или она безработным или нет. Он или она могут считать себя безработными, но они необязательно учитываются в данных статистики. Опять же, «точные» показатели безработицы остаются вопросом определения. Реальный показатель близок к 23%.
TGR: Еще одним показателем здоровья экономики является число строящихся домов. Вы назвали декабрьские данные по этому показателю «статистически незначимыми». Министерство торговли сообщило о 12,1-процентном увеличении, а аналитики говорят, это самый большой прирост за четыре года. У вас другие данные?
JW: Я изучаю официальные цифры. Проблема в том, что официальные показатели просто не очень убедительны. Заявленный 12-процентный прирост имеет 95-процентный интервал доверия +/- 16%. В пределах обычной ошибки Бюро переписи при создании отчетов месячный прирост был статистически незначимым, это запросто могло быть и ухудшение месячного показателя.
Нынешний уровень числа строящихся домов по-прежнему составляет 70% от максимального значения 2006 года. Мы определенно вышли со дна жилищного рынка, но он все еще находится на исторически очень низких уровнях.
Ежемесячные данные не имеют значения из-за факторов неопределенности исследования и проблем с поправками на сезонные колебания. Сезонные колебания стали намного более волатильными и увеличили неопределенность, связанную с ежемесячными изменениями, с тех пор как у нас начался этот ужасный кризис. Например, в декабре количество строящихся домов, вероятно, в какой-то мере, возросло из-за не сезонно теплой погоды и за счет восстановления последствий урагана Сэнди. Если сделать поправку на сезонные искажения, то и восстановительный прирост будет временным.
Кроме того, не создан механизм для стабильного роста. Это также применимо и к розничным продажам. В обоих случаях мы имеем дело с проблемами в банковской системе и структурными проблемами с потребительской ликвидностью.
TGR: Розничные продажи – это еще один показатель, на который ориентируются при определении стабильности экономики. Вы сообщаете об их снижении в третьем квартале 2012 года. Бюро переписи отчиталось о 4,7-процентном годовом приросте, в основном, за счет увеличения продаж автомобилей. Почему отличаются эти цифры, и как, по вашему мнению, будут идти дела в оставшееся время года?
JW: Я рассматриваю эти данные с поправкой на инфляцию, и, кстати сказать, снижение в третьем квартале было квартальным, а не годовым, хотя показатель годового прироста демонстрирует близость новой рецессии. Теоретически правительство корректирует ВВП с учетом инфляции так, чтобы оценивать подлежащую экономическую активность в противоположность измерению активности, которая может всерьез пострадать от простого роста цен.
С розничными продажами дело обстоит так же. Если отступить от официальных данных по инфляции ИПЦ, как это делается в Сент-Луисском Феде, то обнаружится, что значительная часть заявленного роста розничных продаж привязана к инфляции, но официальный уровень инфляции потребительских цен занижен. Это приводит к появлению слишком высокого уровня роста с поправкой на инфляцию. Опять же, мы также имеем дело с фундаментальной проблемой низкокачественных ежемесячных показателей из-за разнообразных трудностей с сезонными колебаниями. Это должно вызвать у обычного человека недоверие к тому, что сообщают о ежемесячных показателях.
Чтобы хоть как-то понять, что происходит в реальном мире, необходимо реально смотреть на основные показатели. По большому счету, розничные продажи и рост жилищного сектора основаны на состоянии потребителя. Потребитель становится все менее платежеспособным. Сообщения о среднем доходе домохозяйств с поправкой на инфляцию демонстрируют, что этот показатель значительно снизился в 2011 году, и с тех пор пребывает в стагнации на самых низких уровнях нынешнего цикла. Обычные люди не справляются даже с инфляцией. Это важно, потому что доход стимулирует потребление, а на потребление приходится более 70% ВВП. Если, без учета инфляции, у вас нет стабильного прироста дохода, у вас не будет и стабильного роста потребления.
Однако временный рост можно получить за счет кредитования с помощью долговой экспансии. Бывший председатель Федеральной резервной системы Алан Гринспен (Alan Greenspan) обратил внимание на ухудшение показателей дохода домохозяйств и стимулировал масштабную долговую экспансию, чтобы активизировать продолжение экономического роста. Однако это привело к долговой панике в 2008 году. Рост за счет увеличения задолженности неустойчив, а у потребителей, у которых по-прежнему нет адекватного прироста доходов, теперь также отсутствует возможность значительного увеличения задолженности, чтобы стимулировать рост потребления. Проблемы в банковской системе по-прежнему ограничивают доступность кредитов для потребителей.
TGR: Теперь, когда займы получать сложнее, вы говорите, что розничные продажи и сектор жилья, скорее всего не вырастут в 2013 году?
JW: Именно так. Единственная форма роста кредитования для потребителей проявилась в государственной выдаче образовательных кредитов. Это не те займы, что стимулируют автомобильные или розничные продажи. С учетом падения дохода потребитель не сможет поддерживать устойчивый рост потребления, а без этого невозможен устойчивый рост ВВП.
Вот почему мы не получили реального восстановления ВВП, скорректированного с учетом инфляции. Кроме того, никакого восстановления не предвидится, и это грозит ужасными последствиями для финансовых рынков и сложившейся бюджетной ситуации в Соединенных Штатах.
TGR: Что все это значит для фондового рынка? Если люди верят официальным данным и имеют ложное представление о состоянии экономики, то это чем-то мешает инвесторам, если весь остальной рынок верит в те же позитивные данные? Разве мы обычно не слышим, что цены на акции меняются на основании восприятия, а не реальности?
JW: Я не думаю, что в течение какого-то времени цена акций менялась на основании чего-либо, имеющего отношение к реальности; рынок не производил впечатление рационального. Здесь действуют и другие факторы, ведущие к очень необычной торговой активности. В конечном счете, описанную выше экономическую реальность будет невозможно отрицать, а даже официальные данные будут пересмотрены в сторону сокращения, то есть официально признанной повторной рецессии. Это вряд ли будет хорошей новостью для акций.
TGR: Если не будет реального восстановления, индекс Доу-Джонса упадет или будет топтаться на месте?
JW: Слабая экономика вредит корпоративным прибылям. Правительство попытается это компенсировать, что только усилит кризис ликвидности, и проблемы с государственной платежеспособностью усугубятся. В какой-то момент мировые рынки всерьез восстанут против доллара США. Это вызовет скачок местной инфляции, что приведет к росту процентных ставок. Опять же, для рынков это, в целом, плохая новость, но для золота – хорошая.
TGR: Мы с вами немало говорили о положительных и отрицательных сторонах коррекции данных об инфляции. Во время обсуждения финансового кризиса идея о цепном методе расчета индекса потребительских цен CPI-U попала в поле зрения ведущих СМИ как способ контролировать расходы за счет сокращения затрат на соцзащиту. Как это должно было сработать? И чем это отличалось бы от того, что уже происходит?
JW: Это не новость. Правительство уже проходило это еще в 1990-х и, по сути, изменило метод расчета индекса CPI-U. Тогда целью было сокращение официального уровня инфляции вместе с соответствующим снижением выплат по программам вроде социального страхования с поправкой на рост прожиточного минимума. Это позволило правительству уменьшить дефицит, не заставляя никого в Конгрессе делать невозможное – проголосовать за сокращение расходов на социальное страхование. Правительство попыталось изменить метод расчета ИПЦ с фиксированного индекса, когда практически измерялся показатель инфляции, отражающий способность поддерживать постоянный уровень жизни, на расчет прожиточного минимума на основании идеи о том, что люди, например, будут заменять стейк гамбургером, если стейк слишком сильно подорожает.
Это показатель снижения прожиточного минимума. Я не могу представить иного применения этого показателя, кроме как в интересах правительства. Но даже при этих уловках расчет CPI-U все равно не базируется на полном замещении. Однако экспериментальный цепной метод расчета ИПЦ, C-CPI, был бы как раз-таки основан на полном замещении. Применение C-CPI позволило бы правительству уменьшить официальные показатели инфляции еще на 0,6-1% и в дальнейшем сократить выплаты по программе социального обеспечения с поправкой на рост прожиточного минимума.
Это нечестно. По сути, это мошенничество. Правительству должно быть стыдно за все это. Это влияет на пенсии людей. Были какие-то протесты, когда эта идея была предложена в качестве способа борьбы с проблемой бюджетного дефицита, и политики отступили. Я в полной мере ожидаю, что они снова попытаются ее осуществить в переговорах в предстоящие месяцы. Политикам надо быть честными и прямо сказать американцам: «Мы не в состоянии оплачивать повышение прожиточного минимума, которое мы же сами и устроили». По крайней мере, люди бы знали, что происходит, и могли строить соответствующие планы.
TGR: Давайте поговорим о происходящем с точки зрения реальных цифр. Я слышал прогноз о 2,3-процентной инфляции в 2013 году, что на 1,7% выше, чем в 2012-м. У вас свой собственный альтернативный CPI-U, который демонстрирует, сколько нужно для поддержания постоянного уровня жизни. Он отражает официальную статистику, следуя той же общей тенденции, но на более высоком уровне, или два показателя меняются независимо друг от друга?
JW: В целом, модель одна и та же. Я снял корректировки, которые внесло правительство, и добавил их в окончательный расчет инфляции. Я добавляю либо свыше 3%, либо свыше 7% к данным правительства, в зависимости от того, использую ли я методологию 1990-х или 1980-х.
TGR: Если тенденции те же, разве люди, пользующиеся правительственной статистикой, не имеют реального представления о направлении инфляции, ухудшается ли ситуация или улучшается, а также общего представления о том, какую прибавку к зарплате им придется просить, чтобы поддерживать свой уровень жизни?
JW: Возможно, они понимают условную годовую тенденцию, но в данный момент официальная статистика сильно не дотягивает до реального значения. В настоящее время амплитуда реального показателя инфляции превосходит амплитуду краткосрочного изменения. Например, в последние годы был период, когда официальный годовой показатель ИПЦ был отрицательным. Мои показатели снизились, с учетом сокращения годовых изменений, но отрицательными они не стали.
TGR: Давайте поговорим о том, что мы можем подержать в руках, и что понятно каждому – о драгоценных металлах. Вы сказали, что, несмотря на то, что 5 сентября 2011 года цена золота дошла до $1895 за унцию, а в апреле 2011 года стоимость серебра повысилась до $48,70 за унцию, драгметаллы еще не достигли исторических уровней 1980 года с поправкой на инфляцию. Как исторически меняется цена относительно инфляции?
JW: Золото – это главная долгосрочная страховка от инфляции. С момента основания Федеральной резервной системы (функционирующей с 1914 года) доллар США потерял 95,7% своей покупательной способности, если верить официальным показателям ИПЦ. Если рассчитывать инфляцию по методу ShadowStats, используя методологию 1980-х годов, то доллар потерял 98,9% своей покупательной способности. За этот же 99-летний период доллар также лишился 98,9% своей покупательной способности относительно золота. Золото полностью нейтрализовало влияние внутренней инфляции на покупательную способность доллара США, что проверено десятилетиями.
TGR: Реальное положение дел также проявляется посредством еще одного фактора – цен на энергоносители, газ и электричество. Что вы можете сказать о росте цен на энергию в 2012 году, и каков прогноз для сектора энергетических товаров и акций на 2013 год?
JW: Все это, опять же, связано с бюджетным кризисом, то есть с фактическим долгосрочным банкротством американского правительства. Если правительство не сможет установить контроль над своим годовым бюджетным дефицитом, в конечном счете, ему придется выполнить свои обязательства с помощью печатного станка. Это создаст инфляцию, гиперинфляцию.
Вот почему мировые рынки в настоящий момент так осторожны. Очень мало кто хочет держать доллары надолго. Массовый отток средств из доллара, который вероятен в этом году, стал бы началом большого периода инфляции. Проблемы с долларом вызвали бы рост цен на нефть в долларовом выражении с последующим увеличением цен на бензин и повышением уровня внутренней инфляции. И это при отсутствии сильной экономики.
TGR: Итак, вы прогнозируете рост цен на топливо, но более слабую экономику.
JW: Да. Я ожидаю ослабления экономики при росте уровня инфляции, вызванной неверной денежно-кредитной политикой, отраженной в поведении доллара США, что окажет существенное влияние на долларовую стоимость сырьевых товаров.
TGR: Каков ваш общий прогноз по инфляции на 2013 год, и изменился бы он в случае окончания количественного смягчения?
JW: Я не могу дать вам точной цифры, но я ожидаю быстрого роста инфляции. Она определенно наберет темп к концу года. Вряд ли Фед сможет отказаться от количественного смягчения.
TGR: Что на основании этого прогноза могут сделать инвесторы, чтобы защитить себя? Если мы знаем правду, как это может помочь инвесторам преуспеть, или хотя бы выжить?
JW: Во-первых, сконцентрируйтесь на сохранении покупательной способности вашего капитала и активов. Лучшая страховка – это физическое золото, серебро и другие материальные активы, кроме доллара. Подумайте о более стабильных валютах. В качестве страховки я по-прежнему предпочитаю швейцарский франк, канадский доллар и австралийский доллар.
Вам необходимо сохранить эту страховку в тяжелые времена. Если золото подорожает до $100,000 за унцию, не входите в азарт и не кидайтесь за прибылью, потому что прибыль лишь отражает сохранение вашей покупательной способности. Она показывает, какую покупательную способность вы потеряли в долларах, которые вы не вложили в материальные активы. Оставайтесь ликвидными, чтобы пережить трудные времена. Если вы сохраните свой капитал и ликвидность, у вас будут некоторые из самых интересных инвестиционных возможностей, когда система восстановится. Я не могу назвать точное время, но вряд ли это будет через пару месяцев. Скорее всего, речь идет о нескольких годах.
TGR: Большое спасибо за совет.
JW: Всегда рад пообщаться.
Источник: goldenfront.ru.
Рейтинг публикации:
|
