| Маринэ Восканян, Андрей Кобяков |
|
|
Попытки монополизировать идейный дискурс, игнорируя реальные потребности развития, имеют в истории печальные последствия
Есть два вопроса, которые принято называть «вечными» для российской общественной мысли, — «Кто виноват?» и «Что делать?». Однако в русской истории есть еще одна тема, еще один мотив, который в разные эпохи и периоды, но всегда с неизменным упорством навязывали, вдалбливали в сознание социума в качестве императива — «Иного не дано».
Настойчивое исполнение этого навязчивого мотива является уже многократно испытанным и, к сожалению, не раз с успехом применявшимся приемом манипулирования общественным сознанием и политической волей. Иногда этот прием используется откровенно, прямолинейно, грубо и цинично, а иногда — изощренно и тонко, но не менее цинично: безальтернативность маскируется под личиной псевдоразнообразия идей, выводящихся в поле дискуссий. Но в обоих случаях суть остается неизменной: узурпация истины путем сознательной подмены дискурса.
Однообразное многообразие
На нынешнем давосском экономическом форуме много обсуждали Россию. И предполагали, как пойдет дальше ее экономическое развитие. В развернутом докладе, в подготовке которого в той или иной мере приняли участие 350 российских и зарубежных экспертов, было представлено три «наиболее вероятных» сценария — и все пессимистические. Первый предполагает, что успешными станут лишь отдельные регионы России, — благодаря удачному развитию бизнес-климата и грамотному использованию своих преимуществ; второй — что падение цен на нефть остановит экономическое развитие и руководство страны будет озабочено лишь недопущением социальных взрывов на этом фоне; третий — что высокие цены на нефть позволят сохранять более-менее нормальный уровень жизни населения, но недовольство населения отсутствием реформ и неэффективностью власти приведет к расколу элит.
После чего премьер Дмитрий Медведев и другие представители российской делегации — председатель правления Сбербанка Герман Греф и вице-премьер Аркадий Дворкович с этим пессимистическим прогнозом не соглашались. Обещая обязательно все «дореформировать». Дворкович рассказал, что страну ждут «конкретные действия, приватизация в электроэнергетике и улучшение бизнес-климата согласно «дорожным картам», созданным вместе с бизнес-сообществом». Однако независимо от того, выступали ли они с пессимистическими прогнозами или же не соглашались с этими сценариями, представители России в Давосе в качестве рецептов развития не предлагают ничего нового. Им по-прежнему мешает «чрезмерно разросшийся государственный сектор» и «отсутствие политической конкуренции».
В конечном счете все эти обсуждения сводятся к тому, в какой мере и насколько быстро Россия «либерализируется». Никаких других сценариев никто не обсуждает и не рассматривает. Парадоксальны своей зашоренностью здесь даже бесконечные обсуждения «проснувшегося» российского среднего класса — в одном из пессимистических прогнозов он, по словам ректора Российской экономической школы Сергея Гуриева, будет радикально требовать реформ даже при условии дальнейшего роста (!) своих доходов. Если западным комментаторам еще можно простить иллюзии относительно численности этого «класса» и его роли в России, то мантры российских экспертов именно о «революции айфонов» на фоне кризиса и уже имеющего место падения уровня жизни большинства россиян выглядят совершенно безумно. Но даже сокрушения о страданиях «креативного класса», сворачивании демократии и росте авторитаризма все равно не предполагают, что «тоталитарная» Россия займется чем-то иным, кроме продажи нефти.
Все это создает впечатление, что никаких иных рецептов, кроме «трубы» или «трубы 2.0» (вместе с дальнейшей приватизацией недоприватизированного, за что так мужественно борются наши либералы), не существует.
Весь мир — управляемый дискурс
Бессмысленно оценивать реалистичность или обоснованность представленных прогнозов. Или проводить сравнительный анализ их вероятности. Цель навязываемой игры как раз и состоит в том, чтобы втянуть нас в бесполезное обсуждение — чем сильнее втянемся, чем глубже погрузимся в бесплодные дискуссии и споры, тем больше шансов, что не заметим подлога, подмены самой темы, которую действительно следовало бы обсуждать.
А если общество не втягивается в игру по намеченному плану, дискуссию следует срежиссировать и разыграть весь спектакль по ролям — заранее распределенным, а потом с помощью современных мощных средств информации (промывки мозгов) донести до публики. Вот и в Давосе все вроде на своих местах: одни выступают с докладами, другие оппонируют, критикуют, соглашаются или не соглашаются — мизансцены выстроены безукоризненно. Правда, пьеса неинтересная, скучная, пресная, реплики предсказуемы и бессодержательны. Жонглирование словами при полном идейном консенсусе и единообразии содержания.
Ведь главная особенность всех этих сценариев, контрсценариев и критических реплик (она же главный недостаток) — полное отсутствие действительно конструктивных идей, научно обоснованных амбициозных целей, взвешенных комплексных стратегий и механизмов развития.
Любопытно, что на Западе ситуация обстоит не лучше: там официальные («разрешенные») пределы «оппозиционности» и «альтернативности» в области представлений об экономической политике ограничиваются идеями всяческих рубини и кругманов. Именно ими исчерпывается весьма ограниченный, утвержденный режиссером список «бунтарей» и «задир» — зато эти амплуа всегда узнаваемы и популярны, как Арлекин и Бригелла.
В результате трудно преодолеть ощущение, что всем дискурсом общественной мысли (в том числе экономической) умело манипулируют закулисные кукловоды. Впрочем, невольно возникает еще одна ассоциация — с мошенниками-наперсточниками. Несколько ловких и быстрых движений руками прямо перед вашим носом, а под какой из трех (четырех? пяти? или больше?) колпачков-наперстков ни загляни — шарика под ним не оказывается.
Неформат
А между тем за последние годы действительно альтернативных в содержательном отношении концепций, стратегий и рецептов было предложено немало. И они совершенно иные — связанные не с либерализацией, а с протекционизмом и развитием собственной промышленности, не с борьбой против государства в экономике, а с усилением его роли как инвестора госсредств (которые сейчас по-прежнему складываются мертвым грузом «про запас») и инициатора крупных инфраструктурных проектов. Предлагающие не приглашение любой ценой любого иностранного капитала, а предложение этому капиталу участвовать в больших государственно-частных проектах, где именно государство выступает заказчиком и гарантом (и в которые, как показывает, например, опыт Китая и других стран региона Юго-Восточной Азии, инвесторы с удовольствием приходят, невзирая на «недостаток политической конкуренции»). Комплексные программы подобного направления можно найти у самых разных разработчиков. Это и экономическая доктрина «Вернуть лидерство» Института общественного проектирования и журнала «Эксперт» (2005 год); и обширный экономический блок «Русской доктрины» того же 2005 года, разработанной по инициативе Фонда «Русский предприниматель» Центром динамического консерватизма; и пятитомный труд «Государственная экономическая политика и Экономическая доктрина России», подготовленный коллективом экспертов под руководством С.С. Сулакшина; а из недавнего — созданный коллективом экономистов РАН под руководством академика РАН (а теперь и советника президента) Сергея Глазьева в 2011 году доклад «О стратегии развития экономики России».
Идет и подготовка к первому Московскому экономическому форуму, организаторами которого выступают МГУ им. М.В. Ломоносова, Институт экономики РАН и руководитель «Партии дела» бизнесмен Константин Бабкин, где будет представлен широкий спектр альтернативных, нелиберальных экономических концепций.
В декабре Сергей Глазьев представил президенту записку с предложениями укрепить экономический суверенитет России, кардинально изменив денежнокредитную политику на основе развития внутренних источников денежного предложения, создав бюджет развития для инвестирования накапливаемых в Резервном фонде и Фонде национального благосостояния денег, расширить российское экономическое пространство за счет евразийской интеграции. После этого Владимир Путин поручил РАН подготовить доклад «О комплексе мер по обеспечению устойчивого развития России в условиях глобальной нестабильности». Записка, кстати, уже вызвала скандальную реакцию Анатолия Чубайса, заявившего, что ее автор «может быть кем угодно, только не экономистом». И это неудивительно. Так же как демократией у наших либералов может быть только власть демократов, так и экономистами могут быть только те, кто исповедует либеральные экономические идеи.
Дела в плену слов
Вот и в Давосе Россия презентует только те сценарии, которые соответствуют таким представлениям — и об экономике, и о демократии. Способность закрывать глаза на все, что не соответствует твоей модели мира, — качество общечеловеческое. Те, кто представляет Россию внешнему миру на подобных форумах, делают тем не менее все, чтобы Россию видели только в одной экономической парадигме, и не важно, рапортуют ли они об успехах, или «виноватятся» в недоработках на ниве либеральных реформ.
Аудитория резюмирует: раз не реформируетесь в нужном направлении и с нужной скоростью, значит, у вас застой. Недавно, мотивируя тем, что в России больше ничего интересного не происходит и происходить не будет, из нее отозвали своих корреспондентов несколько немецких газет. Россия, в которой ничего не происходит, — это, конечно, «мощный» вывод, особенно на фоне общеизвестных фактов, что ни бизнес, ни обычные люди в России ничего долгосрочного стараются не планировать, потому что все меняется практически каждый день.
С другой стороны, есть вопрос и к власти: когда наконец альтернативные экономические идеи будут услышаны? Без этого Россия не сможет претендовать на какое-то иное отношение к себе, кроме как с позиций морального превосходства со стороны соседей. Тогда и самобичевания в давосах больше не понадобятся.
В связи со всем этим приходит на ум еще одна печальная историческая аналогия. Чехарда временных правительств после Февральской революции, которые все до единого были насквозь либеральны и вращались по замкнутому кругу оторванного от реальности прекраснодушия, кабинетного конструирования, абстрактного свободолюбия и лозунговой демократии. Многочисленные члены этих правительств и их оппоненты из родственного лагеря, сменявшие друг друга (имена всех их закономерно стерлись из широкого общественного сознания), как и нынешние российские либералы, тоже увлекались жонглированием словами, но оказались совершенно неспособными найти адекватные ответы на вызовы времени, удовлетворить насущные запросы общества, решить острейшие проблемы.
Чем такое заканчивается — известно.
Источник: odnako.org.
Рейтинг публикации:
|
