В анналах мирового опыта 2009 год был кошмарным годом. Это был первый с 1945-го год, когда мировое производство сократилось в целом.
И теперь, всего три года спустя, мы находимся на грани того же самого. Выпущенные по всему миру данные показывают, что тревожащий и синхронизированный спад продолжается. Ещё одна глобальная рецессия, вскоре после последней, в то время, когда неразрешимой долговой кризис разрывает Европу на части и когда Соединённые штаты до сих пор не оправилась от финансового кризиса 2008-2009 годов, легко может подорвать международные торговые отношения и даже угрожает миру во всём мире.
Синхронность происходящего не случайна. Она кроется в проблеме глобальных экономических дисбалансов, что является той же проблемой, которая дала предыдущему кризису такой устойчивый фундамент. Проще говоря, мировые экономики вроде Китая и Германии слишком много сберегают, и зависят от экспорта для продолжения роста, тогда как такие страны-должники как США и периферийная Европа слишком зависят от потребления и импорта. Эти дисбалансы создали то, что председатель ФРС в 2005 году назвал «избытком глобальных сбережений» – огромный международный пул средств, которые подпитывали долговые пузыри предкризисной эпохи в США и Европе.
Хаос своими руками
Этот дисбаланс не возник органично. Он поощрялся американской манией к дерегуляции эпохи после холодной войны, китайской социальной и денежно-кредитной политиками, принуждавшими людей сберегать при помощи карательных низких процентных ставок, что позволяло устанавливать выгодный для экспорта обменный курс, и слепотой европейских лидеров по отношению к рискам создания валютных союзов без эквивалента политического или финансового единства. Вместе, это сочетание не отрегулированной политики привело к высоко ликвидной финансовой системе, в которой гигантские мультинациональные банки выросли настолько, что усилили страхи системного краха, оставляя политиков парализованными их статусом «слишком больших, чтобы лопнуть».
После кризиса, правительства на словах исправили эти диспропорции. Но за исключением нескольких соглашений на саммитах G20, возможности для ребалансировки были упущены. В действительности, то, что сделали страны на каждой из сторон дисбаланса, это удвоение ставки на старую, и пронизанную недостатками систему.
Неспособность США восстановиться после рецессии 2009 года таким же образом, как страна восстанавливалась после предыдущих рецессий, обусловлена огромным долгом, оставшимся после гигантского жилищного пузыря и обилием возможностей дешёвого производства в Китае, что способствует нанимателям в США восстановить потерянную рентабельность путём вывода производства в места с более дешёвой рабочей силой. Это означает, что корпоративная Америка выжила, но более 20 миллионов американцев остаются без работы или частично занятыми, и что нагруженные долгами семьи сокращают необходимые расходы, которые так нужны для зависимой от потребления американской экономики.
Неблагоприятная реакция против перегибов Вашингтона препятствует федеральному правительству предоставлять столько финансовых стимулов, сколько экономике нужно, что означает передачу эстафеты Федрезерву. Исчерпав все другие варианты, Фед закачивает триллионы свеженапечатанных долларов в экономику. Но поскольку доллар является главной резервной и торговой мировой валютой, этот поток денег мало что делает для помощи американской экономике, потому что большинство их просто утекает за границу в поисках более высокой доходности – на сырьевые рынки и азиатские рынки недвижимости.
Европа движется другим, но не менее разрушительным курсом. Там существуют внутренние дисбалансы – Германия и северные страны сберегают и ссужают; Греция, Ирландия, Португалия и Испания занимают и тратят. Когда напитанный сбережениями пузырь разрывается, начинает страдать подстёгивающая дисбалансы слабая конкурентоспособность периферийных стран. Когда из долговых рынков этих низкоконкурентноспособных стран уходят кредиторы, правительства этих стран обращаются за помощью к северным соседям. Но Германия сотоварищи предоставляют помощь лишь на жёстких условиях сокращения бюджетных расходов, результатом чего стали социальные потрясения и бунты, которые мы наблюдали в таких странах как Греция.
Трения превратили распад еврозоны в реальную возможность. Если до этого дойдёт, то это будет глобальная катастрофа. Международная банковская система, которая выросла из докризисных глобальных избытков сбережений, слишком взаимосвязана, чтобы пережить такое событие без обширных потерь и экстремальных оттоков капитала. Но, по крайней мере, у финансовых организаций было время подготовиться к европейскому кризису. К чему они не готовы, так это к тому, что распад евро произойдёт одновременно с экономическим спадом в Китае и США. Таковы риски синхронизированных спадов, о чём свидетельствуют слабые данные по занятости в США и китайские данные по промпроизводству.
Что делать теперь?
После использования последних обойм, у правительств осталось мало денежно-кредитных боеприпасов. Им следовало бы отставить в сторону свои внутренние задачи и заняться по-настоящему скоординированными действиями. Для восстановления уверенности у глобальных инвесторов, им нужно освободить торговлю, скоординировать денежно-кредитную и социальную политики, которые помогут исправить дисбаланс сбережений и расходов, написать выполнимые правила, требующие свободно плавающего обменного курса и равномерного регулирования финансовых секторов, а также развить централизованную систему хранения валютных резервов, чтобы доллар потерял своё нездоровое господство.
Источник: mixednews.ru.
Рейтинг публикации:
|
