Смерть суверенитета, еврокризис и СШЕ - горькая, неприятная правда
Константин Воронов
Если пристально посмотреть, особенно с социальной, морально-политической точек зрения, на меры, принимаемые руководством Евросоюза и правительствами его стран-членов по выходу из кризиса и спасению евро, то возникает достаточно странная, почти сюрреалистичная картина. На глазах всей Европы происходит массовое и неприкрытое перераспределение социального благосостояния, наступление на жизненный уровень и материальное обеспечение широких слоев, попросту отъем у них завоеванных социально-экономических благ, собственности. Это никакой не кризис платежеспособности, долговой или финансовый, а чисто кризис перераспределения, снижения уровня и качества социального обеспечения масс европейцев. Хотя обильная риторика европейских политиков с высоких трибун и информационный поток СМИ, как водится, долбят об ином. То, что преподносится публике, как кризисное управление, фактически не имеет ничего общего с реальными процессами, подлинным положением дел.
Характерные черты евроландшафта
На чрезвычайном саммите Евросовета - встрече глав государств и правительств - высшем органе Евросоюза - 29 января с.г. заключен, как известно, Бюджетный пакт, устанавливающий предельный уровень структурного дефицита госбюджета в 0,5% от ВВП. Чехия вслед за Великобританией отказалась подписывать это налогово-бюджетное соглашение, тогда как 25 стран-членов поддержали соглашение, подлинное название которого в действительности - "Межгосударственный договор о стабильности, координации и управлении экономическим и валютным союзом". Далее 21 февраля с.г. в Брюсселе после двенадцатичасового заседания министров финансов стран еврозоны было объявлено о принятии второго пакета кредитной помощи Греции. Он предоставляется под жесткие условия выполнения ею мер экономии и согласия на внешний контроль в финансовой сфере. По убеждению ряда экспертов, суть второго пакета в 130 млрд. евро заключается в помощи не столько Греции, сколько ее кредиторам. Инвестирования собственно в греческую экономику, погружающуюся все глубже в рецессию, не предусмотрено. Таким образом, основные усилия руководства Евросоюза по-прежнему сосредоточены в финансовой, банковской сферах, на мерах бюджетной и фискальной политики. У наблюдателей сохраняется твердое убеждение, что в Большом Брюсселе не знают, как одновременно ликвидировать долговой пузырь, обеспечить экономический рост и социальное развитие в нынешних условиях. Руководству Евросоюза не удается разогнать совокупный спрос, все инструменты испробованы, они показали свою неэффективность и ограниченность.
Соревнуясь со стихией рынков в попытке спасти евро, руководство ЕС-структур и правительства стран-членов в очередной раз запаздывают и проигрывают. Вместо того чтобы устранять предпосылки экономического и политического кризисов, они пробуют преподнести коррекцию некоторых условий и факторов в качестве судьбоносных решений. Государствам еврозоны, начиная с 2008 г., приходится разгребать экономические завалы, возникшие по вине банковского, финансового, личного и других секторов национальных хозяйств. Ход и результаты проводимых в nonstop-режиме саммитов ЕС красноречиво подчеркивают, насколько поверхностными и достаточно легковесными бывают подчас принимаемые решения в Большом Брюсселе. Всё очевидней насколько различны, далеки от повседневных нужд и забот сограждан дела и намерения европейских высокопоставленных руководителей. Последующие после саммитов "сеансы массового гипноза" с представителями СМИ и воздействием пресловутого "зомбоящика" также достаточно отчетливо изобличают, помимо прочего, разрыв между генеральной линией ЕС-лидеров и ожиданиями широких слоев населения. Из массы документов, принимаемых ЕС-структурами решений, ведущихся евродебатов и общественной полемики проглядывается волей-неволей неприглядная правда. По меньшей мере, самоочевидны четыре нелицеприятных вывода:
Во-первых, антикризисные меры ЕС-структур помогают больше банкам, а не населению: новые, поистине безграничные, сверхдешевые займы Европейского центрального банка (ЕЦБ), которые были влиты в качестве срочных рыночных мер помощи для граждан и национальных экономик, служат, прежде всего, во благо ему самому и экономическим интересам элит. Ведь в ЕС сейчас громадная армия безработных - почти 24 млн. человек. Происходит дальнейшая перекройка уже сформировавшихся уровней перераспределения в странах-членах, особенно это заметно на южной европериферии.
Во-вторых, центральный банк становится подлинным действующим политическим институтом: ЕЦБ, как независимая по договору, основополагающая ось европейского сотрудничества, всё больше и больше в условиях еврокризиса берет на себя роль автономного политического áктора. По данным последних опросов общественного мнения, сообщает широкопопулярный германский Bild, две трети европейцев верят, что единый рынок ЕС приносит пользу только огромным корпорациям и супербанкам. Половина опрошенных считает, что европейский кризис привел к ухудшению рынка труда, а усиление политической интеграции несет им только вред и издержки.
В-третьих, суверенитет стран-членов ЕС заметно уменьшается и зримо ослабляется: расхождения между формально-юридическими и фактическими суверенными правами стран-членов всё больше и больше увеличиваются, так же как сокращаются реальные области ответственности государств-членов. На практике они передали и продолжают отдавать свои суверенные функции на уровень коммунитарных органов Евросоюза. Принимаемые решения на уровне ЕС-стуктур временами ограничиваются призывами к новым санкциям, экономичной дисциплине и правилам проведения суверенных дефолтов. Более ясно к чему сводятся все европейские дебаты последнего времени: к попыткам сохранить средства заемщиков, свое право истребовать долги и добиваться повышения макроэкономической конкурентоспособности любой ценой.
В-четвертых, наблюдается четкое движение к федерации: в результате развития, которое переживает ЕС сейчас, происходит всё больший крен, перенос компетенций от государств-членов в пользу Большого Брюсселя, где сосредоточено большинство коммунитарных евроинститутов. Конечной целью Евросоюза, согласно воззрениям, позиции канцлера ФРГ Ангелы Меркель, является, без сомнения, еврофедерация.
Банки важнее рабочих мест
Массивные и дешевые займы ЕЦБ, которые впервые были введены в июле 2011 г., должны были по замыслу руководства Евросовета обеспечивать доступное кредитование обычным гражданам и малым предприятиям с тем, чтобы, с одной стороны, сохранить уровень частного потребления, а с другой - поддержать рынок рабочей силы. Критики между тем достаточно обоснованно считают, что гигантские займы в 489 млрд. евро в декабре 2011 г. и, которые достигли почти 1000 млрд. евро в феврале 2012 г., в действительности беспредельно фаворитизируют роль мегабанков и служат их узкокорыстным интересам. Именно они в период 2008-2009 гг. получили громадные государственные субсидии для преодоления кризиса. Ряд экспертов считает такие объемы и условия займов ЕЦБ для национальных коммерческих банков скандальными, а страны-члены реально подвергаются давлению со стороны ведущих банков, которые фактически получили санкции на сохранение рискованных активов в качестве гарантий дешевого кредита. К тому же миллионы налогоплательщиков еврозоны будут служить гарантами новых раундов рискованных инвестиций, которые совершат европейские системообразующие банки.
Неудивительно, что эти банки "заработали" 50 млрд. евро в декабре 2011 г., когда приобрели гигантский займ почти в 490 млрд. евро от ЕЦБ под 1% ренты. Банки купили, например, гарантированные государством банковские облигации Ирландии с доходностью в 10%. Эти облигации расценивались ЕЦБ в качестве безопасных под 7% и, в конце концов, ещё налогоплательщики служили в качестве их гаранта. С социальной, моральной точки зрения то, что происходит под видом кризиса - совершенно немыслимо. Происходит массовое перераспределение общественного богатства. Европейский долговой кризис на деле не является кризисом платежеспособности, а является именно кризисом перераспределения. Деньги перемещаются в банки и к некоторым категориям сверхбогатых граждан за счет массы малообеспеченных, несостоятельных, неимущих. Крохи от этих громадных финансовых потоков могут, разумеется, достаться также некоторым простым гражданам и мелким предприятиям, но факт остается фактом, что ЕЦБ через национальные банки стран-членов покупает гособлигации тех стран, рынки которых переживают колоссальные диспропорции и нагрузки.
В Соединенных Штатах руководство финансового дома J.P. Morgan воспринимает массивные вливания займов ЕЦБ в национальные банки стран-членов в качестве подобного параллельного инструментария так называемого quantative easing, проводимого как Федеральной резервной системой (ФРС) США, так и Банком Англии. Попросту речь идет о безудержном печатании дополнительного количества денег для поддержки слабых национальных экономик. В этом смысле как конкретные шаги ЕЦБ, так и его политика в целом, представляют реальную угрозу разгона бесконтрольной инфляции в еврозоне.
ЕЦБ как политический áктор
В политкорректной Европе широко известна центральная догма: ЕЦБ - независимый, не политический, денежный институт, проводящий осторожный, консервативный курс. Однако события последнего времени не только полностью опровергают этот демагогический постулат, но и добавляют ему новые нелицеприятные характеристики: руководство ЕЦБ все последние годы ведет себя конкретно политически.
Во-первых, в течение всего еврокризиса руководство ЕЦБ выступает за проведение глубоких структурных реформ и за жесткое проведение финансовой дисциплины в еврозоне. Именно этот курс привел к заключению нового Бюджетного пакта в Евросоюзе. В соответствии с этим фундаментальным соглашением ЕЦБ использовал сумму свыше 219 млрд. евро для скупки гособлигаций по так называемой Securities Markets Programme для оказания давления в целях определенных политических изменений. Наглядный пример этому - затягивание ЕЦБ выкупа гособлигаций Италии в критические дни вплоть до ухода премьер-министра Сильвио Берлускони.
Во-вторых, руководство ЕЦБ может позволить так себя вести, поскольку у этого макроевроинститута нет соответствующего балансира, должного контрпартнера. Европейский парламент, как вышестоящий орган над ЕЦБ, может принять или отложить отчет ЕЦБ только пару раз в год, но никаким реальным контригроком в этом плане не является. Если посмотреть на аналогичную ЕЦБ структуру в США - ФРС, то она регулярно и жестко контролируется всенародно избранным Конгрессом. Поэтому ФРС принуждена совершенно иным способом, чем ЕЦБ, добиваться поставленных макроэкономических целей и задач.
Финансово-политический суверенитет оказался историей
Канцлер ФРГ Ангела Меркель неоднократно заявляла, что практически единственно возможным путем для спасения евро и валютного союза в целом является передача национального суверенитета государств-членов ЕС на надъевропейский уровень. Это касается не только стран-членов еврозоны, но также и других государств, присоединившихся к Бюджетному пакту. Хотя руководители ряда таких государств, как Великобритания, Франция, Нидерланды и Дания, постоянно подчеркивают важность национального суверенитета и соответственно несколько ограничивают роль многосторонней взаимозависимости в результате интеграции в ЕС, ситуация выглядит совершенно по иному с точки зрения Ангелы Меркель. В ряде своих интервью она в общих чертах обозначила путь, по которому интегрирующаяся Европа должна пойти с целью преодоления еврокризиса и углубления интеграции Евросоюза - это реализация проекта Соединенных Штатов Европы (СШЕ). Для этого нужно, по её мнению, активизировать политическую интеграцию, взаимное сближение стран-членов в самых различных областях. В результате длительного и непростого процесса евроинтеграции компетенции Комиссии ЕС (КЕС) расширятся и укрепятся так, что она, Еврокомиссия, станет функционировать как подлинное общеевропейское правительство. Эта эволюция КЕС потребует, полагает фрау канцлерин, качественного нового укрепления и расширения роли Европарламента. Евросовет сможет, наверное, создать в своих рамках вторую палату. А Суд ЕС превратится даже в Верховный суд, по аналогии с подобными органами в странах-членах .
Характерно, что такое виденье перспектив интеграции в ЕС канцлера ФРГ Ангелы Меркель можно составить только из целого ряда её замечаний, сопутствующих рассуждений, оговорок, а не какого-то отдельного самостоятельного программного официального заявления. Объяснение этого парадокса лежит, на наш взгляд, на поверхности - не пришло, видимо, время для подобных громких и, скажем мягко, неоднозначных инициатив. Сейчас крайне слаба поддержка проектов типа СШЕ в непростых условиях еврокризиса как со стороны внутриполитических союзников Ангелы Меркель внутри Германии, так и других партнеров по Евросоюзу в целом. Понятно, почему популизм евроскептиков в последнее время так стремительно расползается по Европе. Однако то, что Берлин - давний сторонник федералистских проектов будущего Европы, давно не новость и имеет солидное политико-психологическое обоснование. ФРГ уже сегодня федеративное государство (симметричная федерация 16 автономных земель) и поэтому немцам, пресловутому бундесбюргеру не так трудно представить себя частью некой общеевропейской федерации. Им легче вообразить, что их успешный федеративный опыт и проверенную эффективную институциональную конструкцию можно будет расширить и продолжить на весь Евросоюз в будущем. Хотя с точки зрения других стран-членов ЕС (Великобритания, Франция, Нидерланды, Дания, Швеция, Финляндия), которые в полной мере формировались, развивались по известной модели национального государства, федеративная модель будущего устройства Европы по крайне мере очень сомнительна и достаточно противоречива.
Таким образом, на кон поставлена судьба всего обширного, уютного Старого Света: будет ли еврокризис решен "сверху" путем глубокой экономии за счет интересов широких масс и реализации неких новых институциональных европроектов, или же центробежные тенденции возобладают и давление "снизу" вынудит ЕС-руководство, правительства стран-членов переформатировать ЕС-27-ми, скорректировать по-новому свой перспективный курс?
REGNUM-Беларусь
Рейтинг публикации:
|
