|
7. Религия проповедующая высокие моральные ценности…
В силу всех этих причин религия, проповедующая высокие моральные ценности, приводит к самым значительным, действительно заслуживающим внимания, результатам, связанным с попыткой человека достичь идеала, лежащего за доступными ему пределами. Но на практике такая религия, требующая тщательного изучения, должна угаснуть. Постоянный конфликт между религиозной верой и человеческой нуждой, между явлением, признанным святым и соотнесенным с божественным законом, между сотворенным и тем, что действительно должно быть сделано, вызывает вечное противоречие, порождает неизбежное лицемерие, и это находит отражение в жизни многих людей, причем не только христиан. Незадолго до того, как христианство, благодаря Константину, стало официальной религией Римской империи, [12, c.106] добродетельный Лактанций20 восклицал: "Если станет почитаться только истинный Бог (что произойдет лишь в том случае, если все люди обратятся к христианству), то не будет больше ни разногласий, ни войн. Все люди были бы связаны узами прочной любви, смотрели бы друг на друга как братья. Никто не стал бы больше придумывать западню, желая избавиться от своего соседа. Каждый будет довольствоваться малым, и исчезнут обман и воровство. Каким благословенным станет тогда человеческое бытие! Какой золотой век снизойдет на землю!"
Таким в действительности и должно быть мнение христианина, ибо, по его убеждению, каждому верующему следовало реализовать на практике заповеди и дух своей религии, в чем удостоверится все общество, подобно тому, как это могли наблюдать те избранные, кто перед лицом угрозы, исходившей от Диоклетиана21, ценой своей жизни не отказались от веры. Но проживи Лактанций еще лет пять, он увидел бы, что никакая религия сама по себе не может быстро поднять на должную высоту моральный уровень всего народа. А родись он еще раз в средние века, смог бы убедиться, что, адаптируясь вес больше и больше к изменяющимся историческим условиям и вечным потребностям человеческого духа, та же самая религия с одинаковым усердием поддерживала мученичество и миссионерство, оправдывала крестоносца и инквизитора.
Мусульмане в целом более тщательно соблюдают Коран, нежели христиане Евангелие, и это объясняется не только слепой верой (что, в свою очередь, обусловлено более низким уровнем образования), но и тем, что предписания Мухаммеда не столь высоконравственны и по-человечески более приемлемы, чем предписания Христа. Проповедующие ислам в основном строго воздерживаются от употребления вина и свинины, но индивид, никогда не пробовавший ни того, ни другого, не испытывает от лишения особого неудобства. Представляется, что, если мусульмане живут вместе с христианами в тех странах, где производится много вина, они не слишком строго следуют предписаниям пророка относительно алкогольных напитков. История сарацинов на Сицилии дает немало примеров пьянства среди мусульман. Ибн эль Тиман, эмир Катании, был в состоянии полного опьянения, когда приказал вскрыть вены своей жены - сестры эмира Палермо. Арабский поэт Ибн Хамдис воспевал прекрасное вино из Сиракуз, его янтарный вкус и мускусный аромат.
Измена также реже встречается среди мусульман, чем среди христиан, но развод получить гораздо легче у первых, а Мухаммед разрешает мужчине иметь несколько жен и не запрещает сношения с наложницами. Мусульманам настоятельно рекомендуется подавать милостыню единоверцам и оказывать им всяческую помощь, но в то же время внушается, что уничтожение врагов во время войны и взимание с них податей в мирное время - это достойные действия. Поэтому в основе своей Коран проповедует предписания, удовлетворяющие всем вкусам, и если человек будет верен его букве и духу, то может разными путями достичь рая. Между тем, немало исламских догм рискуют вступить в конфликт с более серьезными и глубоко укоренившимися в человеческой природе инстинктами. Они в меньшей степени влияют на поведение мусульман. Например, Мухаммед обещает рай всем павшим в священной войне. И если бы каждый верующий руководствовался этим утверждением Корана, то всякий раз, когда армии Мухаммеда противостояли неверные, нужно было бы или победить или всем погибнуть. Нельзя отрицать, что определенное число людей действительно живет в соответствии с духом слов пророка, однако, если надо выбирать между поражением и смертью, ведущей к вечному блаженству, большинство мусульман обычно выбирает поражение.
Буддисты в целом строги в соблюдении внешних предписаний своей религии, однако, следуя им на практике, как и христиане, они весьма искусны, стремясь избежать трудностей з своих, используя выражение Мольера, взаимоотношениях с раем. Предпоследним королем Бирмы был мудрый и осторожный Медем-Мен22. Он был не только хорошим правителем, но и проявлял большой интерес к религиозным и философским дискуссиям и регулярно собирал всех известных англичан и вообще [12, c.107] европейцев, проезжавших через Мандалай, столицу его владений. Беседуя с ними, он всегда доказывал преимущество буддийской этики перед моралью, проповедуемой другими религиями, и не уставал обращать внимание своих гостей на тот факт, что поведение христиан не всегда соответствует предписаниям христианского учения. Безусловно, ему не составило бы большого труда показать, что поведение англичан, охвативших часть бирманской территории у его предшественника, несовместимо с Евангелием. Он, со своей стороны, воспитывался в монастыре бонз. Сознательно соблюдал предписания Будды. При дворе его никогда не забивали животных, и останавливавшиеся там на какое-то время европейцы, устав от овощной диеты, вынуждены были тайно пополнять свой рацион за счет яиц лесных птиц. И не только это. Медем-Мен никогда, независимо от причины, не отдавал приказа о казни. В действительности, если чье-либо присутствие слишком сильно ему докучало, хитрый монарх просто спрашивал своего премьер-министра, в этом ли мире еще находится такой-то. И если после неоднократного повторения вопроса премьер-министр наконец отвечал отрицательно, Медем-Мен удовлетворенно улыбался. Он не нарушил заповедь своей религии, а сделал следующее: человеческая душа раньше, чем предполагалось, начала серию переселений, достигнув в конце концов, согласно буддийской религии, слияния с мировым духом.
Учение древних стоиков было особенно мужественным (исключая, возможно, "позерство" и тщеславие - столь распространенные среди них недостатки) и делало, если вообще делало, мало уступок человеческим страстям, слабостям и чувствам. Но именно по этой причине влияние стоицизма было распространено среди представителей образованного класса. Массы язычников не были затронуты его пропагандой. Стоическая школа могла в определенные периоды способствовать формированию характера части правящего класса Римской империи. Ей, несомненно, обязаны своей подготовкой некоторые достойные императоры. Но с того момента как представители стоицизма перестали толпиться вокруг трона, его влияние сошло на нет. Неспособный к переменам, поскольку его интеллектуальная и чисто философская стороны не затрагивали догматический и эмоциональный аспекты, он не мог состязаться с христианством в контроле над римским миром и не мог преуспеть, соревнуясь с иудаизмом, исламом или буддизмом.
Нельзя утверждать, что совершенно неважно, принимают ли люди ту или иную религию или политическое учение. Было бы трудно доказать, что практические цели христианства не отличаются от целей мусульманства или социализма. Постепенно вера действительно дает определенный поворот человеческим чувствам, и такие повороты могут иметь далеко идущие последствия. Но очевидно, что ни одна вера не может изменить человека полностью. Другими словами, никакая вера не может сделать людей исключительно хорошими или плохими, абсолютными альтруистами или эгоистами. Для всех религий необходима определенная адаптация к более низкому моральному и эмоциональному уровню с целью достижения некоего среднего уровня. Те, кто отказывается признать этот факт, облегчают, как нам кажется, задачу тем людям, которые используют относительную бесполезность религиозных чувств и политических доктрин как аргумент для доказательства их полной никчемности. В связи с этим на ум приходит часто высказываемое мнение. Преступники в южной Италии обычно расхаживают в истинно южноитальянском стиле, обремененные нарамниками и изображениями святых и мадонн. В то же время они часто повинны в убийствах и других преступлениях. Отсюда вывод, что религиозные верования не оказали на них реального воздействия. Но прежде чем будет сделан по справедливости такой вывод, надо сказать, что если бы преступники не носили нарамники и изображения мадонн, они совершили бы еще убийства или другие акты жестокости. Если изображения спасают хоть одну человеческую жизнь, избавляют от скорбной муки, от одной слезинки, то тогда есть определенное основание приписывать им соответствующее влияние. [12, c.108]
8. Фактор, играющий роль в распространении и выживании…
Как мы уже видели, третий фактор, играющий роль в распространении и выживании [12, c.108] любой религиозной и политической системы - это организация руководящего ядра и средств, используемых им для привлечения масс или поддержания их преданности данной вере или учению. Мы также уже видели, что ядро возникает на первой стадии в процессе стихийного отбора и размежевания. С этого момента его сплоченность базируется в основном на проявлении человеческого духа, которое мы называем "миметизмом", "mimetismo", т.е. способностью страстей, чувств и верований индивида развиваться в соответствии с явлениями, преобладающими в той среде, где он нравственно сформировался и получил образование. Вполне естественно, что в стране, достигшей некоторой ступени культуры, определенное число молодых людей может с воодушевлением разрабатывать идеи, которые представляются им истинными и высоконравственными, во всяком случае, плодотворными и важными для судьбы нации, а то и всего человечества.
Чувства и дух самоотречения и самопожертвования, вызванные этими идеями, могут остаться в зародыше и атрофироваться, а могут расцвести пышным цветом в зависимости от того, культивируются ли они; плоды, которые они приносят, заметно отличаются в зависимости от тех путей, которыми они взращиваются.
У сына лавочника, общающегося исключительно с покупателями и служащими своего отца, указанные чувства не проявятся слишком явно или не проявятся вовсе, если только юноша не относится к числу тех исключительных личностей, которые способны к успешному саморазвитию. Молодой человек, получивший религиозное образование в раннем возрасте и затем направляющийся в католическую семинарию, может стать миссионером и посвятить всю свою жизнь служению во славу веры. Другой, родившийся в семье, где есть военный, получает образование в военной академии и поступает на службу в чине лейтенанта в полк, где находит друзей и вышестоящих офицеров, разделяющих его убеждения; он будет считать своей первейшей и всепоглощающей обязанностью выполнять всю жизнь приказы своего начальника и, если потребуется, погибнуть за своего короля. Наконец, третий, родившийся в семье старых конспираторов и революционеров, с юных лет испытывающий трепет и содрогание от рассказов о политических преследованиях и сражениях на баррикадах, чей ум питается в основном трудами Руссо, Мадзини или Маркса, будет считать своим святым долгом сражаться без устали против гнета правительства и быть готовым к тюрьме или виселице во имя революции. Все это происходит в силу некогда сложившегося окружения индивида - католического, церковного, бюрократического, военного, революционного, и это придает чувствам и эмоциональным способностям индивида, особенно если он обычный молодой человек и не отличается ни особым умом, ни откровенной примитивностью, то направление, которое вызывает среда, развивая определенные чувства - непокорности и борьбы, а не пассивное повиновение и самопожертвование. Эта подготовка, эта dressage23, как говорят французы, успешнее проводится с молодыми людьми, чем со взрослыми, с людьми восторженными и охваченными чувствами, нежели с холодными, все обдумывающими и рассчитывающими, лучше с послушными, чем со строптивыми душами, если только доктрина, по самой своей сути или в силу особых исторических обстоятельств, не нуждается в поощрении и усилении мятежных инстинктов.
Одно условие особенно важно, если не сказать, необходимо для этого процесса подражания, процесса, в ходе которого индивид приспосабливается к условиям окружающей среды. Она может быть закрыта от каждого влияния извне, так что ни чувства, ни тем более идеи, на которых нет знака этой среды, в нее не проникнут. Книга, внесенная в Индекс запрещенных книг, никогда не попадет в семинарию. Философия должна начинаться и заканчиваться св. Фомой Аквинским. Каждый должен читать теологические книги и труды отцов церкви. Сказки, удовлетворяющие детское любопытство и жажду романтики, будут сказаниями о святых и героических исповедниках. В военной академии человек будет читать и говорить о подвигах великих полководцев, о славе собственной армии и династии. Образование и воспитание будут такими, как это строго необходимо для обучения воинской [12, c.109] профессии и умению высоко ценить честь быть офицером, верным защитником короля и страны. В революционный "час исследования" разговор будет полностью посвящен победам и славе невинных масс, подлинным деяниям тиранов и их наемников, алчности и низости буржуазии; и всякая книга, написанная не в соответствии с буквой и духом наставников, будет беспощадно запрещена. Любой проблеск душевного равновесия, любой луч света из других нравственных и интеллектуальных миров, которые проникают в эту закрытую среду, порождает сомнение, нерешительность и запустение. Подлинная история, ведущая честный и объективный поиск фактов, наука, которая учит нас познавать людей и ценить их независимо от их положения, религии или политической партии, наука, которая оценивает те слабости и добродетели, что они защищают, которая формирует и тренирует способности к наблюдению и чувство реальности, должна быть поставлена под полный запрет.
Сейчас все это, по сути, означает не больше и не меньше, как подлинную неуравновешенность духа, и каждое окружение навязывает ее всякому новичку, втянутому в его орбиту. В результате он получает неполное представление об истинной картине мира. которая тщательно выверяется, описывается и корректируется, и неофит должен принять эту картину как полную и подлинную. Одни чувства выпячиваются, другие преуменьшаются, и таким образом формируются представления о справедливости, чести, долге, которые если и не ошибочны в значительной степени, то во всяком случае весьма неполны. Это последовательное отождествление понятия справедливости с данной религиозной или политической доктриной, даже высокоморальной, ведет иногда неправедные, но жестокие души к крайнему фанатизму и политическим преступлениям и может даже привести к упадку всех благотворных чувств в людях благородных. Согласно истории из жизни Мухаммеда, возле Онейна произошла битва между последователями пророка и его оппонентами. В рядах последних был некий Дорейд-Бен Сана, рыцарь без страха и упрека своего времени и народа. Хотя ему было 90 лет, его принесли к месту битвы на соломенной подстилке. Молодому мусульманину по имени Ребиа-бен-Рафии удалось добраться до того места, где находился Дорейд и нанести ему умелый удар мечом, но оружие разлетелось на куски. "Какой плохой меч дал тебе твой отец, парень, - сказал старый герой. - У моего ятагана хорошая закалка. Возьми его, затем иди к своей матери и скажи ей, что ты сразил Дорейда тем самым оружием, которым он многократно защищал свободу, исконные права арабов и честь их женщин". Ребиа взял ятаган, убил старого воина и в боевом пылу дошел до такой степени цинизма, что действительно послал весть своей матери. Не столь фанатичная в отношении к новой религии по сравнению со своим сыном, возможно, потому, что была представительницей старой школы, она, видимо, приняла его с тем презрением, которое он заслужил.
И в то же время, как мы уже видели, уравновешенные личности, четко осознающие и правильно оценивающие свои обязанности, вряд ли посвятят всю жизнь и энергию достижению лишь одной, определенной цели. Массовые преувеличения, или, если кому-то так больше нравится, массовые иллюзии - это явления, которые вызывают великие исторические перемены и движут миром. Если бы христианин допускал, что некрещеный может быть праведником, а неверующий может спасти свою душу, христианские миссионеры и святые утратили бы энтузиазм, и христианство не могло бы играть большой роли в истории человечества. Не будь поборники революции убеждены, что состояние общества изменится явно к лучшему на следующее же утро после их победы, если бы они допускали, что существует хоть малейшая опасность ухудшить положение дел, было бы нелегко двинуть их на баррикады. Нации, в которых силен дух скептицизма, которые в должной мере скептически относятся к тем практическим результатам, которые может принести новая доктрина, не становятся инициаторами значительных социальных движений и будут лишь следовать за теми нациями, которые воспламеняются с большей легкостью. То же самое можно сказать и об отдельных представителях нации. Более благоразумные часто увлекаются более импульсивными. Здравые люди не всегда главенствуют над [12, c.110] сумасшедшими. Нередко сумасшедшие заставляют здравомыслящих держаться их общества. [12, c.111]
9. Но когда пройден героический период в развитии движения…
Но когда пройден героический период в развитии движения и завершилась стадия первоначальной пропаганды, вновь вступают в свои права рефлексия и своекорыстие. Энтузиазма, духа жертвенности и одностороннего взгляда достаточно для создания религиозной и политической партии, но недостаточно для их распространения и обеспечения им постоянного существования. Тогда метод формирования руководящего ядра изменяется или, лучше сказать, сходит на нет. Членство в руководящем ядре можно завоевать на сугубо идеалистических основаниях, однако время, когда идеализм значил для большинства все, быстро проходит. Теперь нужно найти нечто для удовлетворения амбиций, тщеславия и жажды материальных удовольствий. Иными словами, наряду с центром идеи должен быть и центр интересов.
Здесь мы вновь обращаемся к теории сплава чистого металла с низкопробным, сформулированной выше. Руководящее ядро, которое действительно хорошо организовано, должно найти внутри себя место для всех характеров: для человека, который жаждет пожертвовать собой ради других, и для человека, желающего эксплуатировать соседа в собственных интересах; для человека, желающего выглядеть могущественным, и для человека, желающего быть могущественным независимо от того, каким он выглядит; для человека, который наслаждается страданиями и лишениями, и человека, желающего наслаждаться жизненными благами. Когда все эти элементы соединены и упорядочены в жесткую систему, каждый член которой знает, что если он будет лоялен по отношению к целям и политике организации, его склонности удовлетворятся, а если восстанет против нее, то может быть морально, а то и физически уничтожен, - тогда мы получаем один из тех социальных организмов, которые не подвержены никаким превратностям судьбы и существуют тысячелетиями.
Кто-то сразу подумал о католической церкви, которая и была, и остается наиболее ярким и типичным примером организмов такого рода. Мы можем лишь замирать от восхищения перед сложностью и практичностью ее организации. Семинарист, послушник, сестра милосердия, миссионер, проповедник, монах нищенствующего ордена, состоятельный аббат, приор-аристократ, сельский священник, богатый архиепископ, иногда и суверенный князь церкви, кардинал, имеющий преимущества перед премьер-министрами, Папа, который еще несколько столетий назад был одним из наиболее могущественных светских правителей, - все они занимают свои места, все обладают raison d'кtre24 в церкви. Маколей указывает на большое преимущество католицизма перед протестантизмом. Когда среди протестантской паствы возникает исполненный энтузиазма смятенный дух, это всегда заканчивается разработкой новой интерпретации Библии и созданием еще одной из многочисленных сект, порожденных Реформацией. Точно такой же индивид будет блестяще использован католицизмом, но, скорее, для его укрепления, чем для дисперсии. Он надел бы рясу монаха нищенствующего ордена, стал бы известным проповедником, а обладай он оригинальным характером, действительно добрым сердцем, при благоприятных исторических условиях он мог бы стать св. Франциском Ассизским или св. Игнатием Лойолой. Хотя этот пример и убедителен, но показывает всего лишь один из бесчисленных путей, с помощью которых католическая церковная иерархия стремится использовать все человеческие склонности.
Говорят, что требование обязательного целибата священников противоречит природе, и для некоторых невозможность иметь законную семью действительно является величайшим самопожертвованием. Однако необходимо помнить, что только такой ценой можно создать ополчение, свободное от всех личных привязанностей и стоящее в стороне от остального общества; между тем, для характеров, имеющих склонность к целибату, сам этот институт не мешает некоторому материальному удовлетворению. В то же время многие убеждены, что церковь переродилась, утратила силу и влияние, поскольку отошла от исходных принципов и перестала быть служанкой для бедных. Но это также поверхностное и потому ошибочное утверждение. [12, c.111]
Возможно, сейчас, когда каждый говорит о неимущих классах и интересуется или делает вид, что интересуется ими, может случиться так, что Первосвященник станет чаще вспоминать о том, что он - слуга слуг Господа. Но за исключением некоторых непродолжительных периодов в истории католическая церковь не была бы такой, не сохранила бы славу и процветание, если бы постоянно считала себя институтом, существующим исключительно во благо бедных, и была бы популярна только среди нищих. Вместо этого она проницательно нашла средства вызывать восхищение и бедных, и богатых. Беднякам она предлагает милостыню и утешение. Богачей она побеждает своим великолепием и предлагаемым ею удовлетворением их тщеславия и гордости. Сколь хороша избранная политика, видно в том, что если враги церкви и упрекают ее в роскоши и суетности, они всегда, будучи сами проницательны, стремились получить максимум возможного влияния и богатства. С недавних пор в ряде европейских стран другая организация отдает всю свою энергию борьбе с католической церковью. Но, со своей стороны, она преуспела в обеспечении своих приверженцев максимально возможными личными удовольствиями и материальными преимуществами. [12, c.112]
Источник: bibliotekar.ru.
Рейтинг публикации:
|
