ОМЕЙОКАН.
Там я задержался подольше, обнаружив, что концепция этого города двойственности тесно связана как с небом клеток, так и с драгоценной водой.
Кецалькоатль из кодекса Виндобоненси, держащий на плечах "небо воды", вызывал у меня в памяти часто повторяющуюся пиктограмму, которую называют "колонной Неба", непонятной, во многом не объясненной до сих пор, как, впрочем, и парная к ней пиктограмма- "колонна Земли". Вот каким образом эта "колонна Неба" изображена в кодексе Нутталь на 75-й странице:
В драгоценном сосуде – яйцеклетке, – наполненном живой водой, цитоплазмой, множество знаков, символизирующих его свойства: раскрывшаяся круглая раковинка – делящееся яйцо и остроконечная, с полосками (гены), раковинка – живчик. А третья, уже большая раковина морской улитки, выпускающая двойной росток, символизирует зародыш. Рыба над нею, как всегда, говорит о начале жизни в праокеане. Ее орлиный клюв и крыло – о глубоких основах жизни, о связи ее с Солнцем и космосом. Пернатый Змей выражает сложную символику полосчатых лент – хромосом и созидания ими тела; с этим процессом связаны "звездные глаза" "перемены", изменения. Наконец, Чудовище Земли, в присущем ему виде, без нижней челюсти, являет собою неживую материю, необходимую для созидания яйца, порождающего организм.
Этот организм, возводимый из обрамленных ступенчатых кирпичиков-белков, согласно "записи" в удваивающейся полосчатой ленте – хромосоме, уже появляется из сосуда в виде горы. По поверхности вод к горе приближаются на плотах бог Солнца Уициолопочтли и Кецалькоатль в двух своих воплощениях. По некоторым комментариям, это просто рыцари, атакующие гору острова средь озера. О их нападении якобы свидетельствует в горе стрела. Я не стал ломать голову над таким объяснением, поскольку независимо от меры его справедливости оно ничем не противоречило моей концепции событий в биологическом плане. Ведь индейцы воспринимали окружающий мир в его мистической ипостаси, и обыденные земные явления представлялись им всегда отражением событий, происходящих в ином, невидимом мире.
Ну а дальше? Слева от горы с опорой на драгоценный сосуд – яйцеклетку, стоит колонна Неба. Узкая и широкая полосы на ней воспринимаются как полоски хромосомы "х". Ее цвета – "черные и красные чернила" (только полосы черные, а вся она красная) – у индейцев символизируют "знание", "мудрость" – напоминая не забывать о самой древней и бесценной генетической "записи".
Вот такая колонна подпирает на рисунке небо, а небо совсем такое же, как на другой картинке, где его поддерживает Кецалькоатль. Недостает только символа Живой Воды. Одним словом, ничто не обрадовало бы Ричарда Доукинса, биолога, автора "Эгоистического гена", сильнее…
Обнаружив таким образом еще одно подтверждение тому, что небо миштеков, по крайней мере, одно из тринадцати или, по другим источникам, – девятое, сияет внутри живых организмов, я решил заняться вопросом о нем.
После всего того, что я смог выявить относительно деления, удвоения, копирования двойника, трудно было как-то не соотнести эти биологические явления с Омейоканом – (местом Двойственности, "на языке науатль) – самым высоким, тринадцатым небом.
"Тексты индейских информаторов" сообщают:
"…и знали толыпеки, что небес множество, говорили они, что их двенадцать, лежащих наверху.
Там живет истинный бог и его подруга,
бог небесный зовется господином Двойственности
Ометекутли,
а его спутница зовется Госпожей
Двойственности,
Омечиуатль.
Небесная госпожа речет:
над двенадцатью небесами стоит царь, стоит Господин "5.
К этому объяснению отец Саагун добавляет: "Говорили, что от этого великого бога зависело существование всех вещей и что он позволял божественному существованию всего и оказывал божескую милость и сердечность, благодаря чему в утробах матерей зачинались дети " 6.
Оба эти речения, наряду со многими другими, скорее всего указывают на вполне определенный характер двойственности. Я приходил к заключению, что здесь речь идет о той великой борьбе противоположностей,, которою пронизано Бытие: день и ночь, солнце и луна, дождь и сушь, жизнь и смерть, холод и тепло, добро и зло, прекрасное и безобразное, развитие и застой, правые и левые и т. д. Мне показалось, что эта двойственность у индейцев касается прежде всего биологических основ размножения. Мотив двойственности с наидревнейших времен пронизывает все культуры Мезоамерики и связан прежде всего с культом плодородия на различных ее территориях. Археолог Витрауд Цандер так писала об этом: "Мы склоняемся к тому, чтобы поверить гипотезе, гласящей, что плодовитость является общим фундаментом и единственным источником всех традиций и проявлений двойственности" 7.
Если так, сказал я себе, то, исходя из того, что я уже выяснил относительно древнего биологического мышления, почему бы не употребить наиболее подходящие тут слова – "оплодотворение" и "репликация", которые незамедлительно переведут проблему из мистического плана в реальный мир клеток.
Так я и поступил, и тут же пара двойственных божеств пришла на память в присущей им сфере: в яйцеклетке. В ходе оплодотворения в ней встречаются две совокупленности хромосом – отцовская и материнская. Благодаря последовательным делениям остаются они и в каждой клетке тела. Любое свойство ребенка обусловлено двумя генами – "аллелями", как называют их биологи: геном, унаследованным от матери, и геном отцовским. Понятие двойственности могло как-то объяснить природу 2-Господина и 2-Госпожи. При этом я, конечно, не забывал, что высшее, мыслящее существо сложено прежде всего из духовных начал. Двойственность глобально отразилась во всех существах на Земле: физически – в их двуполости, псикически – в инстинктивном поведении особей или в особенностях мышления и психики индивидуумов.
Ацтеки верили, что Ометекутли положил начало жизни своим дыханием. Однако что было началом жизни, как не репликация? Первые частицы в химическом "бульоне" океана свыше четырех миллиардов лет назад начали удваиваться, создавая точные копии самих себя. Сегодня их называют генами. В этом их свойстве органического копирования кроектся причина начала и движения жизни.
В праокеане возник Омейокан – 2-Место. А самореплицирующиеся молекулы и есть "шнуры и ленты, упавшие с неба".
И от этого вот уровня я решил проследить структуры клеток и найти в Древней Мексике соответствующие им изображения особей, которыми можно заполнить общую картину Места Двойственности.
Итак, прежде всего гены. В кодексах они изображены в виде полосок умерших, амапамитль, и полосок на жертвенных флажках – узкой и широкой.
Гены, "записанные" в двух нитях двойной гелисы, "калькируются" так: молекулы ДНК расплетаются, и к каждой из нитей достраивается комплементарная нить, воспроизводя таким образом первоначальную молекулу в двух копиях. Символично это изображают раздвоенные змеиные языки тлаицко-шнтли – или узор расходящегося в виде буквы "V" гена драгоценного орежелья, а еще – удваивающихся молекул на щитах Кецалькоатля и других богов.
Структурой более высокого порядка является хромосома – моток нитей ДНК. Хромосома, создав свою копию, некоторое время остается с нею связанной, и два змеевидных образования носят названия бивалента.
Биваленту удивительно соответствуют условные изображения змея с двумя головами или двух переплетшихся змей, или параллельно лежащих змей, глаза которых, порой чрезмерно увеличенные,' ассоциируются с дочерними клетками. Удивляет и заставляет задуматься то, что древние майя уподобляли единичного перистого змея "живому зародышу воды"… А удвоение в таком случае подобно хромосоме как созданию, оживотворяющему "драгоценную воду".
 
Эту фазу – удвоение, – считал я, изображает знак оллин – движения в различных его вариантах. Наиболее соответствует его условному образцу фигурка, изображающая дугообразно отклонившиеся одна от другой палочки с человеческими лицами. Симметрия раздвоения, как я уже заметил при описании "орлиною тотема" со страницы 16-й кодекса Нутталь, визуально выражает идею копирования генов в хромосомах, удвоение их "записи", дающей индивидуальную неповторимость лица и всего тела.
Таким же образом следует воспринимать и глиняную фигурку из Тлатилько.
Две ее удлиненные головы, подобные одна другой, как и в предыдущем примере (кстати, из того же района), казалось, открывали новое направление для моих поисков. Но я отложил это ради иной работы, отметив лишь, что многочисленные фигурки, относящиеся к различным регионам и временам, изображающие антропоморфных существ с чрезмерно вытянутыми головами, могут тоже иметь "хромосомное" происхождение. И в конце концов, как знать, не это ли было причиной намеренной деформации толов у майя? Своим новорожденным они сжимали лбы досочками, что и приводило к удлинению черепов. Эту мысль о уподоблении хромосоме удивительно подтверждает тот майяский рисунок, на котором человеческая голова превращается в нечто змееподобное и ярмообразное.
Мне еще подумалось, а не в палочках ли хромосом следует искать генезис так называемых фаллических памятников мира? Обелиски, удлиненные валуны, стоящие парами; столбы, менгиры, палицы, столбовые тотемы, гладкие и с рельефами; световиды с одним, двумя, четырьмя лицами – может, все это вовсе не фаллосы, а хромосомы? Или и то и другое одновременно? Но я несколько отвлекся…
Возвращаясь к нашей теме, ее развитие я увидел в фигурке двух женских тел-хромосом, еще соединенных между собой, но уже с некоей печатью наступающей репликации деления. С их плеч свисают по две параллельные ленты или палочки – конечно же не косы! Того же типа фигурка из монте-альбана напоминает не только хромосому, но и животворный жезл Кецаль-коатля, функциональное сходство которого с бивалентом я старался показать уже при совсем других обстоятельствах.
Удвоение нити ДНК и последующее удвоение их мотков – хромосом предвосхищает самое важное событие в жизни клеток – их деление и образование от каждой двух дочерних клеток. И вот пришло время задать себе кардинальный вопрос: а знали ли миштеки о делении клеток, и отражали ли в своих рисунках именно этот столь глобапьный для продолжения жизни процесс? Изображения, которые я исследовал до сих пор, прямым доказательством того не были. Чальчиукокатдь- шнур, ожерелье из драгоценных камней, иероглиф понятия "ребенок" – мог, конечно, быть цепочкой клеток, но ничего не говорил о том, каким образом клетки возникают. В других же случаях, там, например, где давший трещину драгоценный камень выпускал росток, наличие трещины отнюдь не говорило прямо о начале деления камня на два дочерних.
Первым же примером, наводящим на размышления по моему вопросу, показалась мне фигурка из доклассического периода, найденная в Тлатилько и изготовленная из раскрашенной глины.
Два соединенных в одно тела казались верным изображением делящейся клетки! Конечно, тут мог быть всего-навсего двойной клубень, но… это "всего-навсего" мало соответствовало месту находки: Тлатилько, зато там обнаружено неисчислимое множество других двойных объектов, – например, две детские головы с ольмекскими чертами лиц – и все на ту же самую тему о делящихся палочках. Да и в "клубнях" тоже что-то явно таилось; как бы два носа, надавливающих изнутри на внешнюю оболочку, как бы элементы лиц, которые только еще начали формироваться. Это изображение, как и прочие в этом роде из того же района, несло в себе касающийся двойственности сокровенный смысл. А поскольку другие фигурки так явно изображали именно бивалент- напрашивалось соотнесение их с наиболее близкими к хромосомам, делящимися сферическими объектами. Ими были "драгоценные камни"-клетки.
 
Рис. 108. Разделяющиеся драгоценные камни (кодекс Виндобоненси) и пять драгоценных камней, соединенных в знак кинкунке (кодекс Нутталь)
О том, что я был на верном пути, прямо сказал мне рисунок из кодекса Виндобоненси. Глядя на него, трудно было усомниться, что речь тут идет именно о двух клетках, условно изображенных в момент после деления.
На это всем видом своим указывают два движущих клетками духа, яростно устремленных друг от друга в противоположные стороны, с одной целью – оторваться от двойника. А рядом я увидел схематичный рисунок кремневого ножа. Его присутствие здесь невозможно было понять иначе, как подтверждение моей мысли, что жертвенный нож текпатль (tecpatl) символизировал у миштеков не только жертвоприношение, но и раздвоение.
Следующую фазу деления – уже на четыре клетки, казалось, демонстрировал знак в виде кинкунке (qyincynce), который обыкновенно у миштеков носили боги, или они его помещали в некоторые из своих тотемов.
Но лишь новые для меня рисунки из кодекса Виндобоненси прямо и несомненно сказали о том, как возникают драгоценные камни – клетки.
Изображенное там построение очень напоминает гору из кодекса Нутталь, на 16-й странице. Как и там, оно содержит в себе знак храма, а рядом- конус. Следуя принятому тогда мною объяснению, я и на этот раз счел, что храм здесь является мистическим изображением тела, заселенного божествами-процессами. Конус же символизирует новую, растущую, подобно вулкану, гору клеток- плод. Здесь даже есть объяснение, что этот рост происходит благодаря делениям драгоценных камней – клеток: внутри изображен лопающийся "созревший" драгоценный камень, а два подобных, и тоже делящихся, мы видим в аттике.
А рисунок рядом показывает следующую фазу этого деления – на четыре клетки! Драгоценный камень, поделясь, дал уже четыре драгоценных камня, как и оплодотворенное яйцо в начале своих делений.
Более того, на 31-й странице делящаяся клетка изображена как объект поклонения: она поднята на возвышенное основание – нечто вроде пьедестала. Слева от нее начавшая делиться клетка в обрамлении из ступенчатых кирпичиков-белков: явно для того, чтобы показать знающему читателю кодекса, что процесс этот протекает внутри белкового создания – тела.
А рисунок справа показывает, что эти невидимые глазу деления имеют целью и копирование генетических особенностей листа или плода.
Это же Омейокан! Истинное Место Двойственности!
При таком его биологическом толковании я не мог не принять за истину, что двойные двухголовые фигурки очеловеченных подобий хромосом относились к архаической эпохе и начинавшему развиваться сельскому хозяйству, а поэтому могли использоваться как средство для получения помощи от высших сил. Так что, по крайней мере, толика биологических знаний была распространена в народе как миниму за несколько столетий до появления таких основательных "учебников", какими являются дошедшие до нас кодексы миштеков. О последних известно, что созданы они были, скорее всего, незадолго до 1330 года. Фигурки же из Тлатилько датируются примерно 860 годом до нашей эры. Невольно возникает мысль о существовании в Древней Мексике каких-то двух источников информации. Один теряется во мгле веков – от него дошел культ палочки, жезла, столба, тотема, часто двойных, параллельных или пересеченных, со всеми их разновидностями, запечатленными на стенах пещер уже в каменном веке, а также культ змеи, как живого зародыша воды. И второй более поздний источник, который, по той причине, что он появился при более развитых культурах, мог быть понят точнее, подробнее и дать знание в виде настоящей доктрины.
В Мексике принято, как исторический факт, что человеком, который создал культ Кецалькоатля со всей сопутствующей ему символикой, был верховный жрец тольтеков, носивший то же имя. Он-то и развил религиозно-мистическое учение об Омейокане с его владыкой Ометеотлем – Двойственным Богом.
Затем я узнал, что о фигурках из Тлатилько написано исследование по проблеме двойственности. Витрауд Цендер считает, что эти фигурки изображали не богов и не были портретами людей. Конечно же, мог добавить я, они попросту отображали процесс репликации – копирования.
В ацтекские времена существовал обычай приобщения родившегося ребенка богу Ометеотлю такими словами, произносимыми женщиной, принимавшей роды:
"Ты, Господи, владыка наш, ты, Госпожа в юбке из жада *, ты, излучающий солнечный блеск. Вот явился человек,
а прислали его сюда наша мать, наш отец, Господин Двойственности, Госпожа Двойственности,
* Жад или жадеит – полудрагоценный камень -
тот [который обитает] на девяти уровнях, тот, кто из места двойственности "8.
Это более намек на естественный источник, которому ребенок обязан своим рождением, чем обращение к высшей силе, управляющей Вселенной, хотя и о ней упоминается ("солнечный блеск"). Ведь не зря сказано в кодексе, что именно Ометекутли, 2-Господин, положил начало жизни, Биолог мог бы уточнить, добавив от себя: начало жизни положили репликаторы.
Как бы графический итог всему тому, что мне удалось установить относительно Омейокана, я нашел на 18-й странице кодекса Нутталь.
В верхнем правом углу два старых бога, Ометекутли и Омечиуатль, восседают на своем двойственном небе, в обрамлении подобном тому, которое обыкновенно имеют драгоценные сосуды – яйцеклетки. В ленте изумрудной драгоценной воды нарисованы знаки Венеры, говорящие о небесном характере этой
сферы, а выпученные глаза- о ее недоступности человеческому взору. Между богами – Солнце, вскармливающее в своих недрах драгоценный сосуд, из которого расходятся четыре ленты драгоценных камней – дочерних клеток, а в самом центре его знак оллин символизирует жизнеполагающее свойство Омей-окана: удваивание палочек и драгоценных камней.
Из этого пространства ниспадает "-лента, упавшая с неба"; она из шнура малиналли, "скрученного", а также перьев кецаля, что как раз и означает место ее происхождения. Лента несет в себе и с собою жизнь, атрибуты которой держат два шагающих вниз по ней божка.
Первый божок несет кинкунке из пяти клеток и мешок смолы – копаля, горение его -символ тепла, жара жизни. Перед ним – ожерелье из драгоценных камней – иероглиф, обозначающий ребенка. И это раскрывает смысл всей записи.
Второй божок несет на спине тоже ленту, "упавшую с неба", которой были связаны две змеи – почти бивалент, – а также храм, помеченный поверху шнуром, – им, храмом, должно стать возникшее из ленты тело новорожденного.
Под большим скрученным шнуром, – символической генетической "записью", возникающей из пучин полужидкого неба биомассы, – покоится драгоценный сосуд – яйцеклетка, со всеми ее обычными символами. В нем уже дымит смола – горит жизнь.
Яйцеклетка вместе со своей драгоценной водой помещена в пещере – теле. Его обозначает иероглиф горы справа, созданной из полосчатой материи изогнутой влево, чтобы образовать свод этой "пещеры".
На драгоценном сосуде у конца шнура, ниспадающего с неба, стоит нечто вроде алтарчика, составленного из символов: двойного, как бивалент, жезла Кецалькоатля, связанного ленточками амапамитль (атаратШ) с узкой и широкой полосками генов; деревянного бруска для добывания огня с тремя отверстиями и тростника, который, если его быстро вращать в отверстии, лунке, "вырабатывает" тепло, а потом огонь – жизнь.
Источник: lib.rus.ec.
Рейтинг публикации:
|
