Это самопровозглашенное «брошенное поколение» (jilted generation) получило новый аргумент в своей полемике с представителями старшего поколения. Согласно данным Национального бюро статистики (Office for National Statistics или ONS), в 2018 году четверть людей в возрасте от 20 до 34 лет продолжали жить в родительском доме. То есть таких людей оказалось на один миллион больше, чем 15 лет назад — 3,4 миллиона человек в сравнении с 2,4 миллиона человек в 2003 году.

И причина очевидна, не так ли? Стремительно растущие цены и острая нехватка жилья (эти факторы связаны) закрыли молодым людям доступ на рынок жилья, и в результате в их распоряжении остаются всего два варианта, и оба не из числа особо приятных: снимать квартиру по высокой цене в частном секторе аренды жилья или оставаться в доме родителей. Целое поколение стало более «инфантильным» из-за того, что все предыдущие правительства не смогли построить достаточное количество домов и квартир.

Может быть, это так, а, может быть, и нет. С одной стороны, Соединенное Королевство, вероятно, только начинает соответствовать шаблону, который уже давно существует в остальной Европе. До недавнего времени оно занимало исключительное положение по двум показателям: по тому, как весьма рано молодые люди покидали родительские дома, и — несколько позже — по тому возрасту, когда они появлялись на рынке жилья.

Значительно больше выпускников школ во Франции, Германии и в других странах Европы, чем в Британии, получают высшее образование в своем родном городе или рядом с ним и продолжают жить в этот период в родительском доме. Существующая в этой стране тенденция, в соответствии с которой 18-летние молодые люди уезжают для получения университетского образования в другой город, считалась странной — с практической, экономической и эмоциональной точек зрения — многими на континенте.

Так же воспринималось и распространенное в Соединенном Королевстве представление о том, что подобный шаг был серьезным разрывом с родительским домом: большинство молодых британцев, уехавших учиться в университете другого города, в родительский дом уже не возвращались. В течение нескольких лет они (то есть, мы) снимали вместе с кем-нибудь из знакомых квартиру, а затем обзаводились собственным жильем, — вступив в отношения, молодая пара уже вместе снимала квартиру или покупала ее — и так дальше.

 

Тот возраст, в котором британцы покупали свое собственное жилье, были способны его приобрести или полагали, что они могут его купить, также был исключительным по европейским стандартам. В действительности, относительная легкость, с которой молодые люди — в возрасте 20 лет или чуть больше — могли уже делать это, здесь тоже воспринималась как исключение. Хотя сегодня многие считают это недостижимой «нормой», покупка жилья в 20-летнем возрасте представляет собой феномен, ограниченный, в основном, 1990-ми годами и началом 2000-х годов, когда нулевые депозиты и, в целом, доступность кредитов, делали это возможным (одна из причин финансового краха 2008 года).

 

В действительности вся концепция «жилищной лестницы» (housing ladder) во многих странах Европы считается чуждой, тогда как арендное жилье — на стабильном и безопасном рынке — является распространенной до более отдаленного периода в жизни людей, — скажем, до момента переезда в семейный дом или его продажи. Можно сказать, что значительные недостатки нашего рынка съемного жилья, а не неспособность приобрести свой дом или квартиру в 20 лет, является более серьезной проблемой в Соединенном Королевстве. Тот факт, то примерно половина молодых людей сегодня получают высшее образование, а не идут работать сразу после школы, тоже может быть причиной того, что большее количество молодых людей продолжают жить в родительском доме или возвращаются туда.

Но есть и другая причина, по которой молодые люди, возможно, остаются в родительском доме более продолжительное время, а состоит она в том, что для многих родительский дом является более подходящим вариантом, чем для предыдущих поколений. После 1960-х и 1970-х годов огромный разрыв во мнениях, существовавший ранее между родителями и их детьми, в основном сузился. У многих детей теперь есть собственные комнаты, а степень приватности и независимости сегодня находятся на таком уровне, которого раньше не было.

Кроме того, улучшились стандарты в области жилья (несмотря на тесноту значительного большинства новых домов в настоящее время): если вам нужно будет сделать выбор между домом с центральным отоплением и доступом на кухню и домом с несколькими жильцами, с очередями в ванную и туалет, с арендодателем, который не хочет починить бойлер, и с сыростью, просачивающейся через потолок, — то что вы выберете? Сегодня есть возможность для большего количества компромиссов, которые могут быть выгодными обеим сторонам.

Однако покидание родительского дома в более позднем возрасте может отложить процесс полного «взросления». Хорошо известен феномен избалованных молодых итальянских мужчин, которые предпочитают материнский кокон и не хотят брать на себя собственные семейные обязательства. И, возможно, некоторый его отголосок присутствует и в нашей стране: существует большой разрыв между количеством мужчин (2,1 миллиона) и женщин (1,3 миллиона), которые продолжают жить со своими родителями.

Но можно ли считать настолько плохой ситуацию, когда люди откладывают начало своей независимой жизни, потому что больше времени посвящают образованию, потому что хотят немного пожить, прежде чем обустроиться самостоятельно, или потому что их семейный дом, с точки зрения поддержки, обеспечивает комфорт, не требует расходов и является, на самом деле, довольно приемлемым местом для проживания? Возможно, были периоды в не столь отдаленном прошлом, когда от молодых британцев ожидали, что они пораньше покинут родные гнезда.