Парадокс измены
Отрывок из книги «Химия любви» профессора психиатрии медицинской школы университета Эмори Лари Янг и автора научно-популярных книг по биологии Брайана Александера
Совместно с издательством «Синдбад» мы публикуем отрывок из недавно изданной книги «Химия любви. Научный взгляд на любовь, секс и влечение» автора научно-популярных книг по биологии Брайана Александера и профессора психиатрии медицинской школы университета Эмори, директора отделения поведенческой нейробиологи и психических расстройств Национального центра по изучению приматов им. Роберта Йеркса в Атланте (США) Лари Янг.
Авторы книги описывают результаты нейробиологических исследований, объясняющих физиологические процессы, «ответственные» за желание супругов искать развлечений на стороне.
Природа новизны
Фред Мюррей любил новизну и новые ощущения. Жажда наркотиков была очень сильной и прервала его связь с женой и даже с дочерью. У него появилась новая возлюбленная, но в конце концов восторг, который он испытывал от этих отношений, тоже прошел. Один и тот же стимул, регулярно используемый одним и тем же образом, притупляет действие дофамина, система поощрения у наркоманов, как мы говорили, переключается с симпатии на потребность. Вы употребляете все больше и больше наркотиков, чтобы продолжать испытывать кайф, пока окончательно не изматываете свой организм на этой беговой дорожке наслаждения. Но если сексуальное удовольствие уходит из долговременных отношений с человеком, вернуть его увеличением дозы не получится. Конечно, вы можете попробовать, но особо не доверяйте книгам, которые дают рекомендации по тому, как внести свежую струю в сексуальную жизнь, и журнальным статьям, где гуру любви и секса делятся своей мудростью. Существует крайне мало моделей женского белья, сексуальных позиций и методов романтического толка, которыми вы можете попытаться разжечь потухший огонь отношений и придать вашей любви ту энергетику, какая была в самом начале. Однако если не считать возраста, снижающего, как это ни печально, сексуальное желание, жизнь с одним человеком не уменьшает нашу способность получать удовольствие от секса в целом. Мы крепко привязаны друг к другу, зависимы, испытываем меньшее сексуальное влечение, но вполне можем интересоваться сексом с новыми людьми. Судя по всему, на нашу готовность потакать этому интересу сильное влияние оказывает генетика. Линн Черкас и ее коллеги из Великобритании провели широкое исследование, в котором обследовали 1600 пар женщин-близнецов в возрасте от 19 до 83 лет. Почти у четверти пар была сексуальная связь на стороне. При этом однояйцевые близнецы обманывали партнеров в полтора раза чаще, чем разнояйцевые, точнее, разница между одно- и разнояйцевыми близнецами составила 41 процент. За это различие отвечает наследование: существует четкая связь между генами и поведением.
Около 17 процентов женщин, обманывавших своих партнеров, как и проповедник Джимми Сваггарт, считали, что поступают плохо, однако все равно делали то, что делали. Их представления о морали, по мнению ученых, сложились под влиянием среды, в которой они росли. Эти 17 процентов женщин бунтовали против моральных правил, навязанных им семьей и школой, и следовали другому, более сильному мотиву.
Такие ученые, как Пфаус, исследовавший поощрение, установили, что «эффект Кулиджа» возникает потому, что присутствие нового стимула — нового полового партнера — высвобождает дофамин в прилежащее ядро. Новый стимул, как новый аккумулятор в автомобиле, запускает двигатель желания, и система поискового поведения пробуждается к жизни. Старый ключ забил вновь. Грызуны отправляются на поиск сексуальных контактов. Люди начинают ходить в тренажерный зал, делают новую стрижку, покупают новую одежду.
Впрочем, для возникновения «эффекта Кулиджа» человек должен ценить новизну и иметь достаточно смелости, чтобы ее искать. Вы должны быть готовы лишиться уюта и покоя, обеспеченного привычным порядком вещей либо в буквальном смысле (то есть покинуть дом), либо в образном, например отказаться от прежней привязанности. Приключения всегда чреваты риском. Вы можете устроить охоту на чужого партнера, которого к тому же охраняют, иногда вопреки его желанию. Человек, в защиту которого Лисий произнес речь, убил любовника своей жены. Шон Малкахи, чей брат пытался соблазнить его девушку, дал волю гневу, убив кота. В начале 2012 года Шеннон Гриффин из Гренбери (штат Техас) была арестована за убийство любовницы своего мужа в Канзасе. Она совершила преступление спустя несколько часов после того, как узнала об интрижке.
Животные тоже охраняют своих партнеров, и соблазнитель сильно рискует. Готовность к риску зависит от конкретной особи. Возьмем, к примеру, птиц. Зебровые амадины — маленькие яркие птицы, обитающие в Австралии. У них красно-оранжевый клюв, белая грудка, серая спина и черно-белый хвост. Оранжевые перья на щеках самцов придают им сходство с джазовым трубачом Диззи Гиллеспи. Зебровых амадин часто используют в разнообразных научных исследованиях, и одна из причин такого внимания к ним заключается в том, что они, как и многие виды птиц, формируют пожизненные моногамные пары. Тем не менее некоторые особи обманывают своих партнеров. Вольфганг Форстмайер вместе с коллегами из лаборатории Барта Кемпенера в германском Институте орнитологии решил разобраться, что побуждает их к измене. Исследования он проводил на колонии зебровых амадин, живущих в неволе. По его мнению, с точки зрения эволюции птицы кое-что выигрывают от неверности.
Выгоды для партнеров мужского пола достаточно очевидны. Самцы зебровых амадин, как и самцы человека, производят много спермы. Распространяя сперму среди множества самок, они передают гены большему числу своих потомков. Строгая сексуальная моногамия ограничивает эту возможность. Что касается самок, здесь все сложнее. Самцам не требуется вкладывать много ресурсов в производство «внебрачных» птенцов, они не обязаны находиться рядом, чтобы помогать их выращивать. А вот самкам приходится хорошо потрудиться независимо от того, кто отец их потомков, однако они не только отвечают на ухаживания незнакомых самцов, но и сами стараются их соблазнить. Ученые уже пытались объяснить
поведение изменниц тем, что самки заботятся о «качестве» будущего потомства. Они хотят отыскать другого самца, наделенного выгодными для будущего потомства признаками, которых нет у постоянных партнеров, поэтому и стремятся подцепить какого-нибудь привлекательного парня. Есть данные о том, что самкам приматов и человека тоже свойственно подобное поведение, особенно на стадии овуляции. Некоторые самки приматов используют натуральный обмен, соглашаясь на секс за ягоды или мясо, поскольку такие «подарки» означают, что самец, предлагающий себя в любовники, — хороший добытчик.
Форстмайер не то чтобы опроверг предложенное объяснение, но модифицировал его. Он обнаружил, что для связи на стороне самки предпочитают Клуни птичьего мира, впрочем, в случае зебровых амадин внешний вид — далеко не самое главное. Ученый провел многомесячные наблюдения за более чем 1500 особями, жившими в неволе, и пришел к выводу, что дело действительно в генах, но эти гены не обязательно отвечают за внешний облик птиц. Одни самцы пускались во все тяжкие чаще, чем другие. В целом их поведение зависело от генов, полученных от отца и проявляющихся в их характере. Чем активнее самец стремится к сексуальным контактам, тем больше у него партнерш и больше потомков. Но не только симпатичные самцы искали секса на стороне — так же поступали и вполне обыкновенные птицы, а значит, в популяции из поколения в поколение распространяются не только гены привлекательной внешности — потомкам передаются гены «поиска новизны и приключений», гены «смелости».
Исследовательская группа разработала систему оценивания реакции самок на попытки соблазнить их. С ее помощью удалось установить, что склонность самок к обману партнера также связана с генами, унаследованными от отцов. Самцы, занимающиеся сексом со множеством самок, спариваются чаще, их сыновья и дочери тоже склонны к изменам. Черты, благодаря которым самцы успешнее спариваются, влияли и потомков-самок, несмотря на то что самкам подобная неразборчивость может стоить недешево: птенцы самок-изменниц не такие крупные, как у добродетельных жен. Как заключил Форстмайер, промискуитет — черта, в значительно мере наследуемая обоими полами. Некоторые особи рождаются со склонностью к сексу на стороне.
Среди птиц много изменников. Самки крапивника ночи напролет проводят с жиголо. Примерно третья часть яйцеклеток саванной овсянки оплодотворяется не ее постоянным партнером.
В конце 2011 года международная группа европейских ученых объявила о результатах трехлетнего наблюдения в дикой природе за 164 гнездами больших синиц. Тринадцать процентов птенцов рождались от внебрачных связей. Внешний вид птицы играет свою роль, но индивидуальные черты характера гораздо важнее. У «смелых» самцов было больше птенцов от разных самок, чем у «застенчивых» самцов, сохранявших верность партнерше. У «смелых» самок тоже было больше внебрачных птенцов. Однако ветреные самцы и сами чаще оказывались обманутыми: пока этот тип летает по своим делам, его партнерша принимает гостей. На первый взгляд, личность птицы не влияла на ее вклад в численность популяции:
и «застенчивые», и «смелые» самцы производили примерно одинаковое количество потомков. Однако индивидуальные наклонности оказывают влияние на вероятность, с которой «застенчивые» и «смелые» птицы вступают во внебрачную связь.
Исследователи лаборатории Кемпенера обнаружили у большой синицы вариант гена, от которого зависит, насколько общительным, открытым, смелым и любящим новизну является его обладатель. Это ген рецепторов дофамина, птичья версия человеческих рецепторов D4 (другое обозначение — DRD4). Генов, с которых считывается информация при синтезе рецепторов дофамина, несколько. Но этот ген — один из важнейших: рецепторы D4 расположены в основном в префронтальной коре.
В 2010 году группа, состоящая из специалистов нескольких наук, которые работают в университете Бингхэмптона в штате Нью-Йорк и в университете Джорджии, исследовала изменчивость человеческой индивидуальности на всех уровнях, вплоть до повторяющейся последовательности гена рецептора D4 (это последовательность наподобие «мусорной» ДНК в гене avpr1a полевок, найденной Ларри). Люди, имеющие один или несколько вариантов гена, содержащего семь повторяющихся фрагментов и более (обозначаются 7R+), были более склонны к новизне, приключениям и поиску острых ощущений. У обладателей 7R+-повторов иное распределение дофамина и его рецепторов в мозге, и он действует иначе в системе поощрения и медиальной префронтальной коре. У таких людей чаще наблюдались синдромы дефицита внимания и гиперактивности, наркомания и алкоголизм. Они были склонны рисковать деньгами — играть в азартные игры и делать рискованные вложения. Конечно, никому не хочется стать алкоголиком или тем, кто бросает деньги на ветер, играя в рулетку, но у носителей 7R+-повторов есть и другая перспектива: такая же генетическая особенность свойственна людям, которые не боятся опасностей, искателям приключений, чья деятельность способствует развитию человеческого общества. Такие люди часто становятся мигрантами, заселяя новые земли. Ген с 7R+ дал человечеству изобретателей, амбициозных и предприимчивых.
Вооружившись собранными данными, ученые провели еще одно исследование, в котором участвовало около двухсот молодых мужчин. Проверяли их склонность к импульсивному поведению, способность дожидаться «отложенного» вознаграждения, детали их сексуальной жизни и отношений. Затем у всех испытуемых взяли пробы для обнаружения 7R+-повторов в гене рецептора D4. Те, у кого имелся хотя бы один вариант гена с 7R+, на 50 процентов чаще изменяли своим постоянным партнерам, чем те, у кого гена не было. У носителей был более чем в два раза выше показатель уровня промискуитета. Половина носителей говорили, что обманывали своего постоянного партнера. Среди испытуемых, не имевших гена, доля
изменщиков составила всего 22 процента, к тому же по сравнению с этими 22 процентами носители 7R+-повторов чаще вступали во внебрачные связи.
Возможно, это природная необходимость, чтобы в моногамных популяциях некоторый процент особей вступал во внебрачные связи. Благодаря им в популяции быстро распространяются и закрепляются какие-то полезные признаки. Ученые предположили, что ген рецептора D4 подвергается отбору в процессе эволюции. В трудные, опасные времена, когда будущее непредсказуемо, популяции необходимы смелые, предприимчивые люди. В спокойные времена изобилия потребность в них уменьшается. «В условиях, когда бродяжническое поведение адаптивно, давление отбора на 7R+ положительное, а когда адаптивно домашнее поведение, давление отбора на 7R+ отрицательное». Интересно, что полигамные индейцы яномами, живущие на Амазонке, часто являются носителями 7R+.
Как мы уже сказали, ген рецептора D4 — не единственный ген дофаминовых рецепторов, от которых зависит способность человека поддаваться импульсивным желаниям, искушению новизны и острых ощущений. Тот самый процесс перестройки мозга у наркоманов и степных полевок, в котором мозг переключается с «нравится» на «требуется», с жажды нового на поддержание существующих отношений, зависит от взаимосвязи двух других дофаминовых рецепторов — D1 и D2. Джошуа Букхольц, помощник профессора психологии в Гарвардском университете, изучает людей, у которых мало рецепторов D2 в полосатом теле — области человеческого мозга, которая охватывает прилежащее ядро и тесно связана с миндалевидным телом, медиальной префронтальной корой и основными структурами, производящими дофамин. Он обнаружил, что малое количество D2 в полосатом теле указывает на склонность к наркомании. «Сталкиваясь с новым стимулом или чем-то, что может сулить вознаграждение, — говорит он, — такие люди физически не способны приглушить дофаминовые сигналы. Поэтому большой выброс дофамина создает чрезмерное стремление к объекту, вызвавшему дофаминовый ответ. Обнаружив стимул, связанный с вознаграждением, они испытывают более сильное желание». Таким стимулом могут оказаться деньги, еда, наркотики или что-то эротическое, но чем бы это ни было, медиальная префронтальная кора не справляется со своей работой либо вообще «молчит». Эти люди, говорит Букхольц, в большой степени склонны к импульсивному поведению. Они «чаще нарушают брачные связи, ведут беспорядочную половую жизнь и в целом демонстрируют рискованное поведение — не соблюдают моральные нормы, связанные с моногамией и совместным партнерством».
История изучения дофаминовых рецепторов и их роли в работе разных областей мозга очень запутанная. Знания об их значении для человека Букхольц называет «хаотичными», поэтому пока рано называть D4 «геном измены» или утверждать, что из человека с малым количеством рецепторов D2 выйдет плохой шпион, потому что он мгновенно попадет под влияние какой-нибудь Маты Хари. И все же, несмотря на то что детали дела выглядят расплывчато, общая картина постепенно проясняется. «Вариации на уровне поведения», наблюдаемые у людей, объясняет Букхольц, «зависят от вариаций на уровне нейробиологии».
Обман немногих — благо для всех
Стефани Кунц скептически относится к «жесткой модели человеческого поведения». «Я придерживаюсь промежуточной позиции. Думаю, люди запрограммированы и на моногамию, и на внебрачные связи. В нас есть оба желания, обе способности». По ее мнению, в ту или иную сторону нас склоняет общество.
Возьмем охрану партнера. Как замечает Кунц, охрана партнера свойственна человеку и является основным признаком моногамии, и этому есть социологическое объяснение. «Там, где выживание зависит от умения делиться в противоположность собственничеству, охрана партнера слабее», — говорит она об индейцах бассейна Амазонки, традиционно практикующих форму общинного воспитания детей многими родителями. Беременные женщины занимаются сексом с несколькими мужчинами. Каждый из них вкладывает в ребенка часть себя, а значит, обязан помогать в его выращивании. «Но когда разница в богатстве и социальном статусе становится значительной, в обществе сразу происходит сужение обязанностей». Собственность и статус передаются генетическому потомку. В семьях формируются связи, основанные на генеалогии. Незаконнорожденный ребенок воспринимается как чужак. «Насколько я понимаю историю, люди начинают очень
строго относиться к женскому целомудрию, если не хотят иметь ребенка со стороны, чей отец или иные родственники могут посягнуть на собственность и богатство семьи, в которой этот ребенок воспитывается», — говорит Кунц.
До Первого Латеранского собора римско-католические священники нередко обзаводились женами, но вот в 1123 году церковь постановила: «Мы полностью запрещаем священникам, дьяконам, иподьяконам и монахам иметь наложниц и вступать в брак. Согласно постулатам священного канона мы утверждаем, что браки, заключенные этими людьми, должны быть расторгнуты, а сами они приговорены к наказанию». Одной из причин этого постановления, помимо традиционного порицания телесных удовольствий, служили опасения Рима, что потомки этих священников унаследуют церковную собственность. Священники были «женаты» на матери-церкви, а она не терпела конкурентов. Монахиням полагалось воздерживаться от половых контактов, потому что они были Христовыми невестами. Отношения с кем-либо другим считались изменой.
Точка зрения Кунц не противоречит мнению Ларри: в подобных случаях срабатывают врожденные нейронные механизмы. По своей сути богатство, собственность, кровное родство — это территория. А мужчины для своих партнерш — это дети, поэтому нет ничего удивительного, что женщины стараются за ними присматривать. Вспомните, во второй главе мы рассказывали, что мужчина активнее охраняет партнершу, если чувствует, пусть бессознательно, что его возлюбленная овулирует. Охрана партнера — поведение, свойственное всем моногамным и многим полигамным животным. Как мы неоднократно подчеркивали и как утверждает Кунц, немаловажную роль в этом явлении играет окружающая среда. К примеру, ген avpr1a очень пластичен: он реагирует на социальную обстановку, в которой обитает индивид. Нэнси Соломон из университета Майами в Оксфорде (штат Огайо) изучала полевок, помещая их в искусственную среду, имитирующую естественные условия, на время, примерно равное продолжительности их жизни в дикой природе (около четырех лет). Она обнаружила, что число самок, с которыми спаривались самцы, и общее число зачатых этими самцами детей в большой степени зависели от того, какой вариант гена avpr1a был у самца. Но полученный результат также означает, что самки обманывали своих партнеров, принося на свет малышей, которые не являлись генетическими потомками их «мужей».
Используя искусственную природную среду, Алекс Офир проследил зависимость между частотой внебрачных половых связей у самцов и распределением вазопрессиновых рецепторов в двух областях их мозга — в коре задней части поясной извилины и латерально-заднем таламусе (эти структуры связаны с умением ориентироваться в пространстве и памятью). У самцов, которые наиболее часто оплодотворяли незнакомых самок, в этих областях было мало рецепторов.
Согласно данным, полученным на зебровых амадинах, около 28 процентов птенцов, рожденных в неволе, имели отца со стороны, а среди диких птиц эта цифра составила примерно 2 процента.
Вспомним большое исследование близнецов в Великобритании, по результатам которого 17 процентов женщин, изменявших мужчинам, нарушали собственные моральные принципы. Вероятно, некоторое число женщин, склонных к измене, но способных следовать общественным правилам, так не поступали. Если бы окружающая среда не ставила ограничений на внебрачный секс, они могли бы поддаться своей природной склонности.
Культура — отражение деятельности нашего мозга и возникающих при этом конфликтов. Привязанность к партнеру конфликтует с сексуальным желанием. Поэтому мужчины изобрели пояс верности и паранджу, наносили увечья женским гениталиям. Мы узаконили брак и наказание за попрание брачного обета. Развод стоит недешево, изменников часто подвергают публичному позору, а их карьера рушится. В армии США вас могут осудить за нарушение положений Единого военно-судебного кодекса, в которых сказано об измене. Всё это — попытки общества воззвать к здравомыслию: увеличивая цену неверности, оно старается ограничить наше желание секса на стороне.
Вероятно, держать нас в строгой узде необходимо, ведь нас тянет в разные стороны. Мы находимся между двумя центрами притяжения — привязанностью к партнеру и сексуальным желанием. Это противостояние могло возникнуть в ходе эволюции. Миллионы лет между мужчинами и женщинами идет война личных интересов. Женщины непрерывно ищут лучшие из возможных генов для своего будущего потомства. Чтобы в этом преуспеть, они должны быть фертильными (способными к деторождению) и при этом достаточно смелыми, чтобы, пользуясь своей фертильностью, находить партнера вне брака. Мужчинами руководит стремление как можно шире распространить собственные гены в популяции, но при этом не дать своей женщине спариться с другими мужчинами, особенно когда она фертильна. Поэтому мы ревниво охраняем партнеров и создаем культурные нормы сексуальной моногамии, узаконивая тем самым свое естественное стремление. Мы требуем моногамии от тех, кого любим, но далеко не всегда — от самих себя.
На страницах этой книги вы увидели, как «вариации на уровне нейробиологии» создают различия в поведении: вспомните крыс Франсез Чампейн, холостяков-полевок Тодда Ахерна, научный прорыв Ларри, исследовавшего работу рецепторов вазопрессина и окситоцина, влияние половых стероидов на развивающийся в матке плод. Особенности нейробиологии особи могут влиять на ее будущие половые отношения и сексуальную жизнь, в том числе на длительность постоянной связи и склонность к сексу на стороне. Так, Кристина Дюранте, с которой вы встречались во второй главе, выяснила, что женщины с высоким от природы уровнем эстрогена больше настроены на сексуальные отношения с мужчиной, не являющимся их постоянным партнером. Кроме того, они склонны завязывать и разрывать и снова завязывать и разрывать моногамные отношения, находясь в постоянном поиске все более красивого, богатого и умного парня. Мы рассказывали и об особенностях носителей варианта гена AVPR1A с номером 334, который содержит последовательность RS3. Эти люди, а также те, кто в младенчестве страдал от недостатка внимания и общения, нередко не способны к созданию крепкого союза с половым партнером и имеют больше половых контактов на стороне.
Уже сделаны исследования, свидетельствующие о том, что среди мужчин и женщин с более высоким уровнем тестостерона многие имеют больше сексуальных партнеров по сравнению с людьми, у которых этот показатель ниже. У таких людей меньше выражен «эффект Кулиджа», вернее, та его сторона, которая касается снижения уровня тестостерона при долгой совместной жизни с партнером. При изначально высоком базовом уровне гормона относительное его снижение не так заметно, и человек остается мотивирован на поиск сексуальных контактов.
Можно сказать иначе: нейробиологические вариации влияют на нашу индивидуальную способность бороться с собственными побуждениями. Многих тревожит и даже оскорбляет мысль о том, что наша «химия» — гены, дофамин и другие упомянутые нами сигнальные молекулы — вносит настолько большой вклад в то, что мы привыкли считать моралью и нравственностью. Но природе не свойственны мораль и нравственность. Она просто такая, какая есть.
Появляется все больше данных о том, что склонность к неверности, по крайней мере у некоторых людей, — врожденное качество и что сексуальный авантюризм — неотъемлемый элемент моногамной социальной системы. Возможно даже, необходимый элемент. Однако люди нередко пытаются полностью встроить свое сексуальное влечение в привязанность к одному партнеру. Это не так-то просто сделать. Большинство из нас ценит социальную моногамию. Многие, хотя не все, ценят сексуальную моногамию как условие прочной связи. Но социальная моногамия притупляет желание заниматься сексом с одним и тем же партнером, искушая нас заняться этим с кем-то другим. Из-за некоторых врожденных особенностей
в строении мозга мы клюем на новый половой стимул — симпатичную сотрудницу, привлекательного мужа подруги, богатого начальника. Кроме того, есть люди, которых большинство считает привлекательными. Они смелые, открытые, веселые, рисковые, они — искатели приключений, как Невежа из второй главы, и они нередко больше других склонны к полигамному сексу.
В 2011 году голландские ученые представили свои результаты исследования неверности и склонности к измене среди администраторов и руководящих работников. Из 1250 опрошенных более 26 процентов сообщили о том, что вступали во внебрачную связь. Между положением в корпоративной иерархии и вероятностью измены обнаружилась сильная корреляция: те служащие, чья должность выше, у кого больше власти, проявили большую готовность к роману на стороне и супружеской неверности. Пол значения не имел: выводы касались и мужчин, и женщин высокого статуса. Эти люди уверены в себе, они открытые и смелые, что, конечно, объясняет их карьерный рост. Впрочем, разумеется, не все смелые, импульсивные, предприимчивые женщины и мужчины, уезжая в командировку, находят себе нового партнера. У человека по сравнению с животными мозг крупнее, мощнее и рациональнее. Многие из нас очень хорошо умеют сопоставлять риск и вознаграждение. Но сам факт того, что большинство культур вкладывают огромные ресурсы в насаждение моногамии, доказывает, что немалая часть человеческой популяции склонна заниматься сексом на стороне.
Склонность к изменам есть у самых разных видов животных. Обманывают не только зебровые амадины, корольки и полевки. Почти все социально моногамные животные, включая моногамных приматов, занимаются сексом не только со своими постоянными партнерами. Гиббоны образуют крепкие социально моногамные пары, но и самцы, и самки вступают во внебрачные связи. В 2005 году на экраны вышел документальный фильм об императорских пингвинах «Марш пингвинов». После оглушительного успеха этой картины консервативно настроенные религиозные деятели заявляли, что невероятная преданность самцов и самок, которые возвращались друг к другу после кормления в море, пересекая десятки миль ледового пространства, и вместе заботились о птенцах, служит нам уроком и природным подтверждением того, что Бог предпочитает моногамию. Что ж, императорские пингвины действительно сексуально моногамны, но лишь в течение одного цикла размножения. Когда птенцы вырастают и начинают жить самостоятельно, семья распадается и взрослые находят себе новых партнеров. Представьте, что Оззи и Харриет Нельсон обменялись супругами со своими соседями, Кларой и Джо Рендольф, когда Рику и Дэвиду пришла пора ходить в школу.
Некоторые авторы, например Кристофер Райан и Какильда Джета, написавшие книгу «Секс на рассвете», утверждают обратное. Они настаивают, что сексуальная моногамия неестественна и является изобретением человеческой культуры. Не слишком убедительно. Даже если результаты исследований завышены в десять или двадцать раз, по меньшей мере половина людей, вступающих в долговременные сексуально моногамные отношения, не занимается сексом на стороне. Точно так же не каждая полевка, зебровая амадина или большая синица ищут себе партнеров на стороне. Только некоторые. А многие люди обретают в продолжительном браке гораздо больше удовлетворения, чем в браке, не превышающем по длительности президентский срок, независимо от частоты занятий сексом. Еще социальная моногамия представляется полезной для здоровья особи — вспомните гуппи, имевших только одного партнера. Женатые мужчины живут дольше холостяков и дольше остаются здоровыми. То же наблюдается и у замужних женщин.
Самый правдивый ответ на вопрос, действительно ли люди созданы сексуально моногамными, судя по всему, таков: «Когда как». Некоторые — да. Другие, возможно, нет. Сексуальная моногамия в меньшей степени является тем, что люди или животные должны делать, и в большей — тем, к чему они склонны из-за индивидуальных особенностей строения мозга. Люди, подобные Сваггарту, Беккеру и другим знаменитостям, замешанным в сексуальных скандалах, могут обладать качествами личности, которые не только обеспечили им славу и успех, но и склонили к внебрачным отношениям. Но это не значит, что другие известные личности не предпочитают уютную, счастливую жизнь и задумываются о сексуальной связи на стороне. Здесь как с наркотиками: одни люди ими увлекаются, а другие не проявляют к ним никакого интереса.
Отчасти наши извечные проблемы — порождение нас самих. Такие церковные деятели, как Августин, учили, что людям положено быть сексуально моногамными. Да и всем нам было бы лучше не заниматься сексом вообще. Богословы смотрели на эту тему сквозь призму божественного мироустройства, утверждая, что Господь создал человеческих существ такими, чтобы один мужчина и одна женщина смогли создать свой собственный неповторимый Эдем на Земле. Изгнанные из рая, люди стремятся вернуться назад, всеми силами пытаясь подражать первоначальному замыслу. Мы пойманы в ловушку религиозной догмы.
Признание ошибки не означает, что социальная или сексуальная моногамия отомрет. Скорее, полагает Кунц, все больше и больше пар начнут следовать новым моделям отношений. Одни предпочтут социальную и сексуальную моногамию, другие будут тасовать колоду. Кто-то станет открыто осуждать сексуальные развлечения, а кто-то выберет принцип «не спрашивай — не говори». «Думаю, мы не должны сбрасывать со счетов тот факт, что возраст вступления в брак увеличивается. Сейчас человек может двадцать лет заниматься добрачным сексом, а потом говорит: “Надоела мне такая жизнь”, женится и счастливо живет в сексуальной моногамии, — объясняет Кунц. — Я почти на сто процентов уверена, — продолжает она, — что разные конфликтующие между собой желания будут порождать все большее разнообразие отношений». Это происходит уже сейчас, по мере того как люди пытаются разрешить парадокс, живущий в их сознании.
источник
Источник: cont.ws.
Рейтинг публикации:
|
