В одной из этих статей речь идёт о Вагнере. Этот человек достиг той степени величия, когда публику начинают интересовать не только творческие свершения, но и личная жизнь с медицинскими анализами в придачу. Так, известно, что бóльшую часть жизни Вагнер страдал от жестоких мигреней и даже называл повторяющиеся головные боли своим главным несчастьем (хотя на несчастья жизнь его была весьма щедра). И вот Карл Гёбель, Анна Гёбель и Хартмут Гёбель (Hartmut Göbel) из Исследовательского центра боли в Киле (Германия) взялись выяснить, как головная боль воздействовала на сочинение Вагнером опер.
В опере «Зигфрид», возможно, зашифрована вагнеровская мигрень. (Фото AixFestival.)
Оказалось, что боль влияла на это самым непосредственным образом. В своей статье исследователи приводят в пример «Зигфрида», третью оперу из знаменитой тетралогии «Кольцо Нибелунга». Опера начинается с пульсирующего ритма, который усиливается в звучании и заканчивается первой репликой — словами карлика-нибелунга Миме: «Неотступная напасть! Бесконечная боль!» Правда, Миме говорит вовсе не о головной боли, а о том, что его труды никак не приведут к успеху, то есть тут страдание скорее психологического, нежели физиологического характера (что и отражено в более или менее литературном переводе: «Плохо пришлось мне! Просто хоть плачь!»).
Однако исследователи полагают, что в пульсирующем, ритмическом начале оперы отразились вполне себе физиологические страдания Вагнера. В сентябре 1865 года, когда композитор сочинял «Зигфрида», он неоднократно жаловался на головную боль, причём весьма художественно описывал болевые ощущения как искрящиеся, мерцающие, мелькающие, уподоблял мигрень зигзагообразной мелодии, что вполне соответствует музыке. Авторы приводят ряд аргументов в пользу того, что музыка коррелирует с болевым рисунком мигрени, и приходят к выводу, что Вагнер таким образом оставил потомкам свидетельство своих мучений.
Правда, если мигрени мучили Вагнера всю жизнь, то хотелось бы найти что-то подобное и в других операх. Впрочем, даже если и так, не совсем понятно, какие новые интерпретационные возможности могут открыть перед музыкантами эти сведения: не искать же теперь для исполнителей роли Миме только певцов с мигренями. Хотя для учёных из Германии, наверное, простительно проявлять столь патологический интерес к Вагнеру — тем более что само исследование, кажется, было не слишком материально и финансово затратным.
Исследователей, однако, могут волновать не только реальные знаменитости, но и вымышленные, что мы наблюдаем в другой статье, посвящённой алкогольным вкусам... Джеймса Бонда. Речь идёт, как можно догадаться, о знаменитом «водка с мартини — перемешать, но не взбалтывать». Патрик Дэвис (Patrick Davies) из Ноттингемского университета (Великобритания) и его коллеги подсчитали, сколько раз Бонд выпивает в романах Флеминга. Оказалось, что «доза» агента 007 в четыре раза превышает норму для обычных взрослых мужчин, то есть у Бонда должен быть целый букет болезней, связанных с неумеренным потреблением алкоголя, начиная с цирроза и заканчивая импотенцией, — и вообще он должен был бы уже давно умереть.
Бонд. Джеймс Бонд.
Надо сказать, исследователи подошли к делу вполне профессионально: они прочитали все 14 романов, на что ушло полгода. При этом они оценивали уровень алкоголя по названиям напитков, а когда конкретный напиток оставался анонимным, исходили из обычных вкусов героя. И, конечно, учитывались «безалкогольные» дни, когда Бонд, например, находился в заключении. В итоге оказалось, что Бонд выпивает 920 мл чистого алкоголя в неделю (что, как было сказано, в четыре раза превышает рекомендованную норму). В особо удачные дни суперагенту удавалось выхлестать почти пол-литра. Авторы работы полагают, что известная формула «перемешать, но не взбалтывать» могла возникнуть из-за обычного дрожания рук при алкоголизме. Именно тремор, возможно, заставил Бонда полюбить этот коктейль.
Впрочем, как все знают, на состоянии Джеймса Бонда увлечение алкоголем не отразилось: на протяжении всех книг (и всех фильмов) он демонстрирует прекрасную физическую подготовку, не говоря уже о сексуальной. Так что, по словам авторов, в медицинском смысле Бонд является исключительно фантастическим персонажем: выделывать такие трюки с таким количеством алкоголя в крови никому не под силу.
Всё это, конечно, довольно забавно, и можно поблагодарить исследователей если не за научную значимость их работ, то хотя бы за смех, который, как известно, продлевает жизнь. Однако со смехом нужно быть поосторожнее! По мнению Робина Фернера (Robin Ferner) из Бирмингемского университета и Джеффри Аронсона (Jeffrey Aronson) из Оксфорда (оба — Великобритания), безудержный смех может привести к фатальным последствиям.
В своей статье исследователи приводят анализ данных о физиологических эффектах смеха с 1946 по 2013 год. Среди положительных эффектов они называют повышение болевого порога, уменьшение давления (за счёт уменьшения жёсткости стенок артерий) и снижение вероятности сердечных инфарктов. Кроме того, смех улучшает состояние у людей с хроническими болезнями лёгких, сжигает калории (до 2 000 ежедневно) и снижает уровень глюкозы в крови у диабетиков. Наконец, смех повышает шансы при экстракорпоральном оплодотворении: если без смеха доля успешной пересадки эмбриона равна 20%, то после смехового сеанса — 36%.
Однако у смеха есть и минусы. Исследователи приводят в пример женщину с тахикардией, которую смех буквально загнал в могилу. Описаны также случаи, когда слишком сильный смех заканчивался разрывом пищевода и повреждениями сердца. Иногда бурный смех может закончиться грыжей. Кроме того, резкие вдохи при взрывном смехе чреваты попаданием в дыхательные пути посторонних предметов, которые вряд ли перекроют горло, но могут вызвать приступ астмы.
В общем, смеяться хорошо, но, что называется, в умеренных дозах, не захлёбываясь смехом и не теряя самоконтроль. Если же человек склонен именно к дикому и безудержному смеху, то это может указывать на смех как на симптом какого-то неврологического заболевания — например, эпилепсии. Что же до самого исследования, то в нём если и есть смешное, так только то, что случаи вредного воздействия смеха не выдумка, а медицинские факты.
Традиция забавных рождественских номеров в British Medical Journal не нова, и, надо думать, многие исследователи специально выполняют такие работы, которые не требуют особых затрат и не слишком занимают время (так что возможные недоумённые претензии в адрес, скажем, аналитиков мигрени Вагнера не вполне обоснованы). Многие работы при этом несут печать специального юмора, который могут оценить лишь сами учёные, но порой появляются исследования, способные удивить (как постановкой задачи, так и результатом) и самую широкую публику — как в случае с мигренью Вагнера и алкоголизмом Джеймса Бонда.
Подготовлено по материалам Medical Xpress (1, 2 и 3).
