Изумительные по красоте проекты, «оживляющие» промышленные города, — тренд времени. Этот тренд докатился до России и может стать доминантой следующих десяти лет городского строительства
Корявый термин «ревитализация», отражающий красивый тренд преобразования городских пространств в сторону более комфортного и интересного устройства для человека, родился фактически в связи с деградацией европейской и американской промышленности. В последние 50 лет на фоне переноса производственных мощностей в развивающиеся страны заметная часть промышленных городов Европы и Америки стала превращаться в убывающие города (shrinking cities). Кризис города проходил несколько этапов: закрытие производств, потеря городом рабочих мест и налогов, рост безработицы. Потом — постепенная деградация инфраструктуры, съеживание рынка услуг из-за невысоких доходов населения, отток населения и рост депрессивных настроений в социуме. В Великобритании, Германии и Италии сегодня насчитывается по два-три десятка крупных (от 100 тыс. человек) убывающих промышленных городов. Сильно пострадали от деиндустриализации Манчестер и Ливерпуль, Дрезден и Магдебург, Лилль и города региона Рур. В США сегодня почти 60 крупных убывающих городов. Причем отток населения из американских городов поражает: Сент-Луис, Буффало, Детройт, Кливленд потеряли за несколько десятилетий половину населения.
Теперь с чем-то подобным столкнулась Россия. И если в период агрессивного кризиса девяностых и подъема двухтысячных о российских городах никто толком и не думал, то теперь то ли оттого, что выросло новое поколение, то ли оттого, что появились (благодаря «тучным» 2000-м) деньги, идея «ревитализировать» свой город приходит сегодня очень многим. И не только в городах, которые попадают в категорию «убывающих». Построенные и развитые в СССР, российские промышленные города все нуждаются в ревитализации. Данный материал подготовлен в связи с большим исследованием, которое ведет сейчас группа аналитических центров во главе с центром «Эксперт» в городе Тольятти.
Дорого не всегда эффективно
Благодаря длинной истории угасания промышленных городов Запада в мире накоплен большой опыт противостояния процессам деградации. И хотя готовых эффективных рецептов, подходящих любому городу, не существует, некоторая классификация возможна. Исследователь промышленных городов Бренд Райан из Массачусетского технологического института (MIT, США) выделяет два типа проектов ревитализации: top-dawn(сверху вниз) и bottom-up (снизу вверх).
«Сверху вниз» — это то, что инициируется властями, реагирующими на острый социально-экономический дискомфорт в городе. Практики top-down отличаются большими объемами строительства, дороговизной, стремлением к созданию ярких проектов-икон. Строятся офисные небоскребы в центре города, стадионы, казино, реализуются масштабные жилищные проекты, создаются новые парки. Эти проекты, как правило, представляют собой проекты государственно-частного партнерства и поддерживаются из бюджета более высокого уровня, чем городской.
Крупные проекты, по идее, должны вдохнуть новую энергию в города, однако отдача от таких мегапроектов неоднозначна. Например, построенный в конце семидесятых ультрасовременный бизнес-центр в Детройте, где должна была разместиться штаб-квартира корпорации Ford, обошелся более чем в 350 млн долларов. А через пару десятилетий был продан всего за 75 млн.
Другой пример. Городские власти убывающих американских городов часто софинансируют строительство стадионов для частных спортивных клубов. Аргументами выступают высокая популярность спорта в США, а риск потери известной спортивной команды станет еще одним доказательством деградации региона. Так, в Детройте в 2000 году был возведен бейсбольный стадион Comerica Park стоимостью 300 млн долларов. В апреле 2015-го, уже после объявления города банкротом, было начато строительство ледового дворца для хоккейной команды Detroit Red Wings. Однако экономисты считают, что вложения властей в спортивные объекты неоправданны. Стадионы стоимостью в сотни миллионов долларов используются не каждый день, их влияние на город невелико, спортивные команды из небогатых городов не становятся прибыльными. Тот же детройтский стадион Comerica Park используется не более двух десятков раз в году. Более того, стадионы часто становятся обузой. Еще один детройтский стадион, для американского футбола, Pontiac Silverdome, который обошелся в 55 млн долларов, в 2009-м был продан с аукциона всего за 583 тыс. долларов. Не продать его было нельзя: у муниципальных властей не было средств на содержание объекта. Стадион после аукциона открылся для соревнований, но вскоре вновь был закрыт для подготовки нового аукциона по продаже, на этот раз по частям.
«Спортивная» ревитализация является не единственным дорогостоящим средством. Сейчас все чаще используются культурные практики. Так, одним из самых известных примеров трансформации промышленных территорий считается кейс германского индустриального района Рур. Регион столкнулся с острым кризисом: в результате закрытия шахт количество рабочих мест на них за полвека к 2006 году сократилось почти в 20 раз — до 28 тыс. человек. Принятая стратегия развития региона предполагала его трансформацию в культурно-туристический кластер с созданием новых тематических парков, музеев и культурных центров на бывших фабриках. Проект получил всемирную известность. Однако только за первые 10 лет реализации программы затраты превысили 2,5 млрд евро.
Другой немецкий пример — ревитализация территории бывших доков в Гамбурге. Бюджет строительства только многофункционального здания с новой филармонией, которое должно стать символом постиндустриального Гамбурга, превысил 500 млн евро. Тот же Бренд Райан из MIT считает, что такие масштабные проекты вообще осуществимы только в богатой Германии.
В России крупномасштабные top-down проекты в последние 20 лет являлись главным инструментом развития городов. Именно они сильно изменили Казань, Сочи, Владивосток и Грозный. При этом эффективность крупных капиталовложений невелика. Например, в Сочи спустя год после Олимпиады продолжают пустовать тысячи новых квартир, хотя наплыв туристов в зимний сезон огромный. Но, как мы видим, невысокая эффективность практик «сверху вниз» характерна и для США.
Дешево и креативно
На другом полюсе ревитализации — bottom-up проекты, инициированные снизу. Это местные культурные проекты, создание инкубаторов для развития инновационной экономики, разнообразные инициативы по временному использованию зданий и обустройству общественных пространств. Они невелики, недороги, креативны и создаются местными игроками с использованием местных ресурсов.
Такого рода проекты есть и в Детройте. Самый известный из них — Гейдельбергский проект. Художник Тири Гейтон начал его в восьмидесятые годы, когда стал расписывать пустующие здания в одном из районов Детройта и создавать инсталляции из брошенных съехавшими людьми вещей. Проект имеет социальный подтекст: Гейтон привлекает к участию в нем детей из неблагополучных семей, чтобы через арт-терапию отвлекать их от криминальной деятельности. Проект успешно просуществовал более четверти века, сейчас он занимает несколько кварталов. Он приобрел международную популярность и даже стал одним из символов города, привлекающим туристов из Европы. В Детройте развиваются также несколько проектов по обустройству пустырей и превращению их в общественные огороды.
Ряд проектов по освоению пустующих зданий реализован в «убывающем» Буффало. Роскошный комплекс бывшего железнодорожного вокзала был выкуплен мэрией у частного владельца и передан местному общественному фонду. Одно из лучших исторических зданий города было сохранено, теперь в нем расположился культурный центр, который сдается, в том числе под коммерческие мероприятия. Другой пример из практики Буффало: местный предприниматель выкупил огромный пустующий элеватор и превратил его в арт-объект, где проходят фестивали и концерты.
Малобюджетные низовые проекты становятся все более популярны. Именно они, развивающие новые общественные пространства, считаются сегодня наиболее интересным и имеющим огромный потенциал инструментом ревитализации городов.
Почему важны общественные пространства
Неуклонный рост интереса к трансформации общественных пространств вызван во многом экономическим кризисом. Но почему они так важны для города?
- Общественные пространства во многом определяют качество городской среды. Для индустриального города это было не так важно, поскольку рабочие были привязаны к производству. В постиндустриальном глобализированном мире скорость перемещения людей и капиталов многократно выросла. Для решения «жить в этом городе» одним из ключевых факторов становится комфорт окружающей среды. При этом важна демократичность общественных пространств — они обращены ко всему населению города.
- Качественные общественные пространства позволяют смягчить падение жизненного уровня людей во времена рецессии: падение смягчается за счет возможности использовать общественные блага. Если грубо: в кризис человек не может позволить себе сходить в дорогой клуб, но может пойти в хороший парк или на благоустроенную набережную, чтобы потанцевать.
- Улучшения общественных пространств видны всем горожанам, они как бы транслируют: «Город становится лучше».
- Трансформация общественных пространств — достаточно бесконфликтный инструмент. Большинство жителей не будут протестовать против того, чтобы парк или набережная стали лучше. При этом общественные пространства находятся обычно в муниципальной собственности, так что такие проекты намного легче осуществить с точки управления, чем трансформировать промышленные территории.
- Качественные общественные пространства как места коммуникации крайне важны именно в период экономического кризиса. Бесплатные общественные пространства служат местами коммуникации между представителями разных слоев общества, они выводят потерявших работу людей из зоны одиночества и отчуждения.
Общественные пространства: опыт Барселоны, Нью-Йорка, Детройта
Кейс Барселоны считается одним из наиболее успешных примеров ревитализации города за счет общественных пространств. Сегодня это трудно представить, но полвека назад Барселона была глухой европейской окраиной. Это был индустриальный город, из-за складов и предприятий невозможно было подойти к морю. Есть история о знаменитом писателе Джордже Оруэлле, который в 1937 году три недели прожил в Барселоне, но не догадывался, что живет рядом с морем. Чтобы его увидеть, ему пришлось забраться на крышу театра на улице Рамбла.
Ревитализация Барселоны шла по следующей схеме. На первом этапе было выбрано 150 точек города — парков, скверов и садов, с которых все должно было начаться. Власти Барселоны начали с малобюджетного благоустройства существующих общественных пространств — генеральной уборки этих мест, ремонта, насыщения малыми архитектурными формами. Чуть позднее в парки и скверы стали добавлять скульптуры и инсталляции.
На втором этапе город был реконструирован при подготовке к мегасобытиям: в Барселоне в восьмидесятых и девяностых годах прошли матчи чемпионата мира по футболу и Олимпиада. Целью этой фазы развития было превращение Барселоны в туристическую и культурную столицу. На этом же этапе создавались новые масштабные современные общественные пространства. Например, новый Parc del Centre del Poblenou был спроектирован знаменитым французским архитектором Жаном Нувелем.
На последнем этапе город открылся к воде: вместо причалов рыболовецких судов и заводиков появились пляжи, променады и большие общественные пространства. Одно из знаковых новых мест — Parc del Forum, расположенный в районе Diagonal Mar, где заканчивается городская зона пляжей. Парк был создан к Всемирному форуму культур 2004 года. Ключевой постройкой является масштабное здание форума, построенного знаменитыми архитекторами Жаном Херцогом и Пьером де Мероном. Сегодня Parc del Forum состоит из яхт-клуба, парка развлечений, публичного пляжа и открытой концертной площадки на 10 тыс. человек. На последней проходят музыкальные фестивали (Daydream Festival, Primavera Sound и т. д.), а также студенческие форумы.
Всего за двадцать лет в Барселоне было создано 38 новых публичных пространств, обновлены 45 городских площадей и 150 парков, скверов и садов. Кейс Барселоны указывает на один из ключевых в последние 20–30 лет трендов в мировой урбанистике — использование потенциала прибрежных территорий для увеличения комфорта жизни. После Барселоны города стали «раскрываться воде».
По миру прокатилась волна ярких проектов, связанных с общественными пространствами. Например, в Нью-Йорке железная дорога-эстакада Хайнлайн превращена в крайне модный линейный парк. Часть Бродвея между 42-й и 47-й улицами стала пешеходной зоной, движение автомобилей по одной из центральных авеню города было прекращено. В новом мастер-плане Нью-Йорка одной из целей является создание новых парков и скверов. Причем установлены четкие критерии размещения проектов: в короткие сроки должен быть кардинально увеличен процент людей, живущих в десятиминутной пешей доступности от парка или сквера.
Такие проекты есть и в большинстве убывающих промышленных городов. Например, в Детройте в 2008 году было закончено строительство Detroit International Riverfront — проекта, состоящего из нескольких прибрежных парков, променадов, велосипедных дорожек и мест для различных активностей. В короткие сроки он стал одним из самых популярных в городе.
Общественные пространства в современной России
В России сейчас огромный интерес к общественным пространствам. Во многом это объясняется тем, что после распада СССР о них «забыли» более чем на два десятилетия. Существующие парки и набережные деградировали, новых объектов не строили.
Тон в отношении перемен задала Москва. Масштабная программа по трансформации общественных пространств стала одним из главных элементов новой градостроительной политики. Первым знаковым проектом стала реанимация парка Горького. Вслед за ним были реконструированы еще пара десятков парков. Потом Москва начала «выход к воде». Было создано новое масштабное общественное пространство — пешеходная Крымская набережная. Правда, проект оказался недешев: стоимость линейного парка составила 2 млрд рублей. В прошлом году начали благоустраивать столичные улицы. Тротуары были кардинально расширены и покрыты гранитными плитами, появились велосипедные дорожки, новые (почти всегда неудачные) малые архитектурные формы и фонари.
Сегодня на повестке дня в Москве — прибрежные территории. Одна из главных идей — формирование сети новых ворот-портов, которые образуют линейный центр города вдоль реки. Они будут представлять собой рекреационные общественные пространства, сочетая функции транспортных узлов и культурных центров. Наиболее подходящяя параллель — площадь Сан-Марко в Венеции. Можно даже сказать, что формируется интегрированная водно-парковая структура, проходящая через весь город. Предложено создать 11 городских и 28 районных ворот-портов, вокруг которых будет построено до 30 млн кв. м жилой и коммерческой недвижимости. Первые порталы должны возникнуть в районах Москва-Сити и ЗИЛ. Проект собираются реализовать до 2035 года.
Некоторые итоги программы столичного правительства по трансформации общественных зон уже можно подвести. Во-первых, горожане позитивно приняли изменения, связанные с парками и набережными. Посещаемость столичных парков выросла в разы. Во-вторых, Крымская набережная как новое общественное пространство достаточно быстро была обжита. В-третьих, превращение столичных улиц в полупешеходные оказалось весьма неоднозначным проектом. Программа, на которую за четыре года планируется потратить 128 млрд рублей, вызвала критику по эстетическим, организационным и экономическим вопросам.
Программы по развитию общественных пространств начали возникать в последние годы и в других городах России. Новые парки и набережные появились в Хабаровске и Ижевске. В авангарде изменений — Казань. 2015 год был объявлен в Татарстане годом парков: половина парков в Казани должна была быть благоустроена. В 2013 году к Универсиаде была обустроена первая часть набережной Казанки, в 2015-м закончено создание Кремлевской набережной длиной три километра на той же Казанке. В 2015 году был проведен и открытый международный конкурс на разработку концепции развития набережных системы озер Кабан. Победителем стала китайская архитектурно-градостроительная компания Turenscape.
Потенциал общественных пространств Тольятти и инициативы последних лет по их развитию
Разбираясь с Тольятти — городом, который благодаря монозависимости от АвтоВАЗа вот-вот может превратиться в «убывающий», исследовательская группа пришла к таким промежуточным выводам. Воспринимаемый российским сознанием как абсолютно советский промышленный город, Тольятти благодаря своей истории и природе имеет (и это не преувеличение) огромный потенциал «ревитализации» за счет развития общественных пространств. Город расположен на Волге, но у него нет современной набережной. Значительная часть пространства около реки находится в депрессивном состоянии. При этом прибрежные участки разных районов сегодня не связаны, пешеходных и велосипедных дорожек нет. Недостаточно используется и большой лес, который находится в центре города.
Большой потенциал имеют и общественные пространства в самом модернистском — Автозаводском районе. При его застройке была спроектирована большая эспланада, на которой должны были разместиться общественные здания. Этот проект не был завершен, и теперь в центре района расположен огромный пустырь, который постепенно хаотически захватывается девелоперами и застраивается.
В последние годы в Тольятти был реализован ряд проектов top-down. В одном из районов (Комсомольском) была построена набережная. К сожалению, крайне низкое качество архитектуры и строительства не позволяет назвать ее современным общественным пространством. Также была реконструирована площадь перед филармонией, где появился «сухой» фонтан. Эти проекты были реализованы на средства областного бюджета.
В то же время целый ряд проектов был инициирован «снизу». Ключевым игроком здесь выступает фонд «Тольятти» — крупный городской благотворительный фонд, который поддерживает разнообразные городские инициативы. Он имеет целевой капитал более 50 млн рублей и каждый год поддерживает инициативы на 40–70 млн рублей. Одной из инициатив, поддержанных фондом, стал проект-конкурс по благоустройству дворов. Победители получали по 50 тыс. рублей, которые могли быть потрачены на ремонт дома или благоустройство двора. Конкурс имел достаточно большой резонанс в городе, однако его эффект был смазан из-за ряда недостатков. Многие проекты, подготовленные энтузиастами, были весьма низкого эстетического уровня из-за того, что организаторами не были заданы критерии качества. Ряд проектов предполагал использование земель над теплотрассами, что небезопасно.
Фондом «Тольятти» был проведен ряд архитектурных конкурсов в отношении важных для города общественных мест, таких как сквер имени Жилкина, парк в Центральном районе, «итальянский» сквер около Дворца спорта «Волгарь». Ни один из этих проектов не был реализован. «Итальянский» сквер (в архитектурном конкурсе победила итальянская компания) застопорился из-за международных санкций и экономического кризиса. В сквере имени Жилкина власти не смогли юридически оформить участок для реорганизации (инвестор у проекта был). Наконец, проект—победитель конкурса на парк в Центральном районе не был реализован из-за своей высокой стоимости (4 млрд рублей).
Время общественных пространств
Рассматривая траекторию развития российских городов в постсоветский период, можно предположить, что нынешнее десятилетие могло бы стать временем общественных пространств. В девяностые годы города старались выжить, в двухтысячных начался этап интенсивной коммерческой застройки: активно возводились офисы, торговые центры, жилье. Приход капитала имел и оборотную сторону: города из-за хаотичной застройки разбалансировались, стали менее комфортными. Этап гармонизации города необходим. Полтора десятка лет активно строили здания, теперь пришло время заняться пространством между ними.
Интерес к общественным пространствам сегодня в России весьма велик, однако, за исключением Москвы, Казани и еще ряда городов, он не преобразуется в конкретные проекты. У этого есть две причины.
Причина первая: не до конца понятно, что такое современное общественное пространство и как его создавать. «Замостить плиткой, расставить фонари и лавочки» — большинство чиновников именно так понимает благоустройство. Но очевидно, что за десятилетия общество сильно изменилось, стало более фрагментированным. Новый парк или набережная должны работать на совершенно разные аудитории. Формирование образа современного общественного пространства и сценариев его использования — это непросто.
Причина вторая: нехватка денег. Существующая бюджетно-налоговая политика предполагает, что города в принципе являются слабыми и небогатыми субъектами, и все деньги аккумулированы выше — на уровне федерации и регионов. На это накладывается и текущий кризис. Однако в мире есть богатый опыт создания парков по сложным финансовым схемам. Например, один из наиболее известных парков последних лет — Millenium Park в Чикаго — финансировался из совершенно разных источников. Там использовались бюджетные средства, поступления от владельцев недвижимости вокруг нового парка (их объекты выросли в цене), спонсорские деньги крупных корпораций на строительство отдельных объектов, пожертвования горожан и т. д. В России такие практики пока еще не распространены: общественные пространства финансируются из бюджета, который сейчас проходит секвестр.
Рабочая группа, которая сегодня исследует Тольятти, предлагает рассматривать не только очевидные крупномасштабные проекты типа переустройства набережной Волги и парков, но и систему малобюджетных проектов с использованием элементов экспериментального благоустройства.
Особенности таких проектов — небольшой масштаб, низкая стоимость, креативность, использование местных ресурсов — позволяют им реализовываться в условиях минимума денежных вложений. Однако существенный эффект программа может дать только при выполнении нескольких условий. Во-первых, реализуемые проекты должны задавать новую планку качества. Во-вторых, необходима программа обустройства общественных пространств как минимум на несколько лет. Один удачно реализованный проект кардинально не изменит ситуации, только системная работа с реализацией хотя бы одного-двух проектов в год создаст устойчивый эффект «стабильного улучшения города». В-третьих, в проектировании и реализации проектов должны принимать участие горожане. Такой подход позволяет тонко настроить проект под нужды жителей и увеличить их ответственность за свой город. В-четвертых, необходимо найти новые организационные формы привлечения внебюджетных финансовых и местных ресурсов в подобные проекты. Оптимальное сочетание участия спонсоров и коммерческих структур, подключение волонтеров позволят реализовывать проекты при минимальном участии государства даже в период экономического кризиса.
