«Как и в начале XX века, когда мир кишел слухами о неминуемом конце света, страх «апокалипсиса», похоже, вновь охватил наше время», — пишет обозреватель Le Figaro Лора Мандевиль. Тему близкого конца света активно эксплуатируют исламисты, о ней часто говорит часть ортодоксальных евреев и американских христиан-евангелистов.
Однако это великое экзистенциальное волнение, охватившее мировую политическую арену, сотрясаемую политическими, технологическими и общественными колебаниями, не обошло стороной и Европу, убеждена автор статьи. «Пережив кризис глобализации, ослабившей нации, разрушившей границы и обокравшей большую часть среднего и низшего класса, Европа и сама переживает «апокалиптический момент», — полагает журналист.
В кампании, предшествовавшей выборам в Европарламент, этот подспудный страх выражался сомнениями в европейском устройстве, будущем Запада и либеральной демократии. «Ничто больше не сохранно, мы видим как рушатся все рамки: семья, нация, границы, локальное производство, партии, уверенность в том, что есть правда, а что ложь, и, разумеется, планета» — делилась с изданием жительница Марселя в разгар кризиса «жёлтых жилетов», предчувствовавшая приближение «конца западного мира».
Поразительным, по мнению Мандевиль, стал способ выражения этого ужаса перед апокалипсисом на участках для голосования. Две главные темы политической дискуссии, развернувшейся по всему континенту, имели под собой «апокалиптические» основания. С одной стороны, это перспектива климатического конца света, волнующая молодое поколение, убеждённое в бессмысленности занятия другими проблемами помимо климата, «ведь через двадцать лет, если ничего не изменится, планеты уже не будет». С другой стороны — не менее пугающая перспектива «миграционного апокалипсиса» и цивилизационного потрясения, грозящего Европе в случае, если она не сможет взять под контроль массовую иммиграцию.
«Эти два «апокалипсиса» отражают раскол между городскими и сельскими жителями, проходящий по всему Западу», — считает журналист. Если климатический конец света беспокоит в основном горожан, принадлежащих к глобализованному миру, то миграционный пугает жителей сельской местности и маленьких городов, которые всё ещё мыслят категориями территорий, наций и границ и видят в миграции угрозу. Если первую группу беспокоит весь мир, то вторую — «её мир».
При этом в обоих случаях апокалиптические взгляды взаимосвязаны и навеяны отрицанием современности, которая «перевернув всё вверх дном, ставит вопрос о пригодности мира для жизни», замечает автор. И те, и другие требуют экстренных мер, «пока ещё не поздно».
Как предупреждает обозреватель, в итоге эти апокалиптические представления могут развиться в «опасный идеологический максимализм». Юной защитнице окружающей среды Грете Тунберг, бороздящей Европу с предупреждениями об экологической катастрофе, несмотря на своё сходство с Жанной Д’Арк по накалу религиозных страстей, присущ радикализм, достойный «зелёных кхмеров», часто свойственный молодому поколению, когда оно вмешивается в политику. В то же время у некоторых поборников защиты наций от возможного изменения идентичности порой угадывается «опасная форма этнического национализма».
Тем не менее, в этих алармистских настроениях есть и позитивное начало, считает автор. Именно они послужат стимулом для того, чтобы заняться реальными проблемами, о которых говорят оба лагеря.
