Европа хочет вернуть Иран за стол переговоров по ядерной сделке

Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) по урегулированию ситуации вокруг иранской ядерной программы пяти стран-членов СБ ООН (плюс Германия) – это едва ли не единственный пример преодоления политического разномыслия в целях укрепления мира и реальный шаг в сдерживании распространения ядерного оружия

Однако этот пример остался в далёком 2015 году. Президент Дональд Трамп перечеркнул итог многолетних усилий, к которому приложили руку США, Россия, Китай, Великобритания, Франция и Германии.

После выхода США из СВПД в мае 2018 года и возвращения санкций в отношении Ирана прошло три года. Это время стало для Евросоюза временем поиска такого решения, которое вернуло бы Европе её потерянное лицо, а Ирану – обязательства по ядерной сделке. Верховный представитель Союза Европы по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель ещё год назад нагнал нервозности, заявив, что теперь Иран от ядерной бомбы отделяют не два десятка лет, а считаные месяцы.

Соглашение с Ираном было одобрено резолюцией Совета Безопасности ООН за номером 2231. Оно стало торжеством дипломатии, поскольку открыло Международному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ) доступ ко всем ядерным объектам Ирана, что позволяло строго контролировать соблюдение Тегераном «ядерной сделки». Похоже, именно поэтому Трамп и решил переписать СВПД под себя. А теперь почти не осталось сомнений, что угроза создания ядерной бомбы стала для Ирана, как когда-то для КНДР, единственной возможностью заставить услышать себя и оградить свои внутренние дела от вмешательства в них устроителей нового мирового порядка.

Почему европейцы так настойчиво приглашают Тегеран вернуться за стол переговоров, если главные карты в этом политическом раскладе не у них, а у Вашингтона и Тегерана?

С 2019 года, когда Тегеран потерял «стратегическое терпение» и начал постепенно выходить из сделки (в полном соответствии со статьёй 35 СВПД), позволяющей сделать это в случае возобновления санкций). Иранцы значительно продвинулись в программе обогащения урана. Установлены усовершенствованные центрифуги и на сегодня в стране произведёно 210 килограммов урана, обогащенного до 19,75 процента. Этот радиоактивный элемент используют на тегеранском исследовательском реакторе, производящем медицинские изотопы для миллиона пациентов в год (напомним, что СВПД позволял обогащение урана лишь до 3,65 процента).

Добавим сюда 25 килограммов урана, ещё прежде обогащенного до 60%. Как сообщают американские источники, Иран также произвел 200 граммов металлического урана из урана, обогащенного до уровня 19,75 процента. А если металлический производить из урана, обогащенного на 90%, его можно использовать для изготовления боевого заряда ядерного оружия.

Иными словами, Иран приобретает опыт, знания и понимание процесса обогащения урана, самостоятельно овладев ядерной технологией и укрепив свои позиции на переговорах. Разумеется, процесс можно развернуть вспять, остановить центрифуги, передать высокообогащенный уран под защиту МАГАТЭ (уже произведенный металлический уран, обогащенный ниже уровня, необходимого для создания ядерного заряда, никак не противоречит принципу нераспространения ядерного оружия). Всё это теоретически возможно, тем не менее уже второй год президент Джо Байден обещает вернуть США в СВПД, но дело ограничивается обещаниями.

Для результативных переговоров необходим некий уровень доверия, но кто сегодня доверяет Соединённым Штатам? Франция, которая была оскорблена Вашингтоном в истории со строительством подлодок? Евросоюз, поставленный Дональдом Трампом перед иранской проблемой в неудобную позу и вдобавок не имеющий никаких гарантий, что через два года на следующих выборах новый президент-республиканец не выкинет тот же фортель? Может быть, иранцы? Скажем, Аббаси Давани, директор Организации по атомной энергии Ирана при администрации Ахмадинежада, чудом избежавший смерти при покушении на него в 2011 году? После убийства год назад Мохсена Фахризаде, руководившего ядерной программой Ирана 20 лет, Давани призвал вообще прекратить сотрудничество с МАГАТЭ. С такими картами садиться за стол переговоров рискованно, тем более занимать жёсткую переговорную позицию.

Ирану остаётся рассчитывать на Китай, стратегическое соглашение с которым иранцы подписали в мае прошлого года, и на вступление в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), членами которой являются и Китай, и Россия…

А США рассчитывают на тяжелое положение в иранской экономике вследствие наложенных ими санкций. Годовая инфляция в Иране достигает 60 процентов, обесценивается иранский реал. Администрация Байдена поэтому и не торопится к столу переговоров. Тяжелое положение иранских «низов», вызванное санкциями, провоцирует социальный взрыв, который может оказаться посильнее закончившихся кровопролитием ноябрьских протестов 2019 года из-за роста цен на горючее (массовые протесты в Иране идут и сейчас — в Исфагане, Хузестане; формальный повод — тяжелый водный кризис, обмеление рек). На этом и строится американский расчет. А чем закончится эта история для Европы, сейчас никто сказать не может.

Елена Пустовойтова, ФСК

Рейтинг публикации:

5

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: