Фаза однополярного американского экспансионизма, которая началась примерно в 1991 году и закончилась примерно в 2001 году, является не началом «нового американского века», а скорее его завершением, крайней попыткой США сохранить глобальную гегемонию и остановить смену фаз на мультиполярную. Более пристальный взгляд показывает, что пик однополярного американского миропорядка совпал с кульминацией глобализации. «Однополярная система» США, достигнувшая кульминации в 1990-х, скорее была торжеством перед началом конца.
Предисловие об американской экспансии
В книге «Земля и Море»1 известный правовед и мыслитель Карл Шмитт интерпретирует историю мира в свете геостратегического противостояния между двумя элементами – «землей» и «морем» – из которых исходят две различные концепции политики: права и цивилизации. Столкновение между двумя данными элементами можно проследить далеко в истории человечества – достаточно вспомнить о соперничестве между Римом и Карфагеном – но только в Новое время «морской» элемент, который до того всегда уступал «суше», сравнялся с ней и стал превосходить, беря у «теллурического» элемента лучшее2. Англия, завоёвывая заокеанские земли и устанавливая господство на море, создала всемирную империю, Левиафана, противостоящего Бегемоту – континентальным государствам, основанным на принципах коллективной национальной идентичности, защиты рубежей и территориальной целостности.
С упадком Британии её место гегемона занимают Соединённые Штаты Америки, провозгласившие сначала «доктрину Монро», а затем добившиеся мирового доминирования с помощью военно-морского авианосного флота. В продвижении этой глобальной гегемонии «морских» скрываются, по словам Шмитта, семена разрушения, так как эта гегемония приводит к преобразованию международного права государств в частное право, по сути, в коммерческое право, и при этом вводит моральный универсализм, что политически опасно, так как включает в себя дискриминационную концепцию «справедливой войны». И вот корням Старого мира Европы, Азии и Африки приходится иметь дело с Новым миром, в котором правит не привязанный к местной почве универсализм, сосредоточивающий в себе глобалистские и мессианские проекты. У первого – имперское видение земных просторов, у второго – господства на море (талассократии), ведущего к мировой гегемонии, здесь – номос, этика сосуществования, а там – «тирания сильных», релятивизм и нигилизм, порождаемые абсолютным приматом экономики над политикой и вырождением последней.
Таким образом, мы можем видеть концептуальное геополитическое противостояние двух элементов – духовного и правового. Элита Соединённых Штатов с момента их основания исповедует идеологию, представляющую эту страну местом справедливости и свободы в противовес «Старому Свету, то есть Европе, где царствуют «мракобесие и тирания». Корни такого мессианского взгляда уходят в мировоззрение кальвинистов, прибывших на американские берега строить «Новый Иерусалим». В общем, Соединённые Штаты можно охарактеризовать словами Дамьено: «нация идеократии, становлению и экспансионизму которой поспособствовали определённые геоисторические обстоятельства: пространство для территориальной экспансии, отсутствие сильных соседей, географическая изолированность, постоянная иммиграция, конфликт в Европе, особенно в первые десятилетия после обретения Америкой независимости, и трансокеанское господство английского языка. Затем прибавилось ещё более важное историческое обстоятельство – «суицидальный драйв Европы» через Первую мировую войну»3.
Безошибочные признаки упадка
Американский экспансионизм, прошедший несколько фаз, достиг своего апогея в ХХ веке, когда Вашингтон решает пойти дальше «доктрины Монро» о континентальной гегемонии, на следующий уровень глобальной гегемонии с использованием агентов для ведения «подрывной деятельности» (так, начиная с 1948 года, Израиль выступал в качестве «агента» региональной дестабилизации в Средиземноморье и на Ближнем Востоке). Стоит иметь в виду, что деятельность по «творческому разрушению» со стороны Соединённых Штатов продолжает сопровождать их экспансионистскую активность, причём во всех областях: экономической, культурной, правовой, духовной, и особенно на политическом и геополитическом уровнях. С 1945 года понятие о зоне доминирования США – Западное полушарие, под которым, согласно первоначальной формулировке «доктрины Монро», подразумевались в первую очередь Северная и Южная Америки – расширяется сначала на Западную Европу и Японию, разгромленную и оккупированную, а затем, с распадом Советского Союза, – на весь мир.
Крах биполярного противостояния «Востока» и «Запада» на самом деле вызвал идеологический вакуум на евразийском континенте, сопровождавшийся слабостью и отсутствием ясных целей у европейских государств, и США, как единственная оставшаяся сверхдержава, постарались быстро «заполнить» этот вакуум, пока против них не поднялись новые «игроки». Суть новой американской стратегии – феномен глобализации как попытка Соединённых Штатов распространить по всему миру свой Порядок. Рождённый в это время проект Нового американского столетия (Project for the New American Century (PNAC) продвигался одноимённым think tank’ом, основанным в 1997 году и во многом определявшим американскую политику в последующие годы.
Представители PNAC занимали видные места в администрации Джорджа Буша-младшего в течение обоих его сроков, достаточно вспомнить Дональда Рамсфельда или Пола Вулфовица. PNAC – это по сути неоконсервативный тренд, развитый с 1970-х по 1990-е годы и использовавший мессианские мифы «Манифеста предназначения» США (’Manifest Destiny’) во имя троцкистской, по сути, идеологии насильственной демократизации всего мира и перманентной войны.
Особенно агрессивна эта политика была на рубеже 1990-х – 2000-х годов, но и сейчас, особенно через международные финансовые и экономические рычаги, она продолжает влиять в том числе и на страны Европы, продолжая ослаблять их суверенитет. Однако всё же предсказывавшиеся Фрэнсисом Фукуямой «конец истории» и всемирное торжество «глобализационного» капитализма в «американском стиле» не состоялись. Фаза однополярного американского экспансионизма, которая началась примерно в 1991 году и закончилась примерно в 2001 году, является не началом «нового американского века», а скорее его завершением, крайней попыткой США сохранить глобальную гегемонию и остановить смену фаз на мультиполярную. Более пристальный взгляд показывает, что пик однополярного американского миропорядка совпал с кульминацией глобализации.
Процесс глобализации, начавшийся в период 1944-1947 годов (создание Бреттон-Вудской системы, включая создание Международного валютного фонда, Всемирного банка и ГАТТ), является глобальной проекцией однополярной гегемонистской системы США. Можно определить возрастающий этап глобализации в период с начала 1980-х (1980: выборы Рейгана, 1982: смерть Брежнева) до 1995 года, когда она достигает своего погея с созданием ВТО (Всемирная торговая организация) в подтверждением кажущегося триумфа либеральной идеологии, которая требует свободного движения капитала, товаров и людей. Не случайно именно этот короткий период триумфа США стал для Владимира Путина «худшей геополитической катастрофой ХХ века», как он охарактеризовал крах и распад Советского Союза. Другая «геополитическая трагедия» развернулась в Европе с распадом Югославии в 1991 году, в результате сепаратистских войн и американской, антиевропейской по сути, агрессии, достигшей апогея в 1999 году, с бомбардировкой Сербии под прикрытием НАТО.
Но сегодня мы можем сказать, что «однополярная система» США, достигнувшая кульминации в 1990-х, скорее была торжеством перед началом конца. На рубеже третьего тысячелетия США испытывали большие трудности в политико-экономической сфере: наблюдался реальный спад, после 10 лет активного экономического роста, из-за сильного внутреннего долга, большого дефицита платёжного баланса при высоком уровне внешнего долга и сильной тенденции к снижению квот, связанных с внешней торговлей. Даже на международном уровне гегемонии США был брошен вызов с проявлением геополитического и геоэкономического потенциала Европейского Союза.
-----------------------
Со второй половины 1990-х годов, через войны доллара по отношению к евро, нефтяной кризис и захват управления чужими экономиками ради финансирования собственной, США пытались скрыть свой кризис и подавить усиление и амбиции нового первого нового полюса силы – Европейского Союза, а затем и других постепенно возникающих глобальных геополитических полюсов. Однако на данный момент США уже не могут «выиграть игру» по-честному.
Спад и снижение роли США как сверхдержавы, конец прежних форм глобализации на самом деле происходили в течение нескольких лет до 11 сентября 2001 года, и тому были явные признаки. Внутренняя ситуация в США уже в начале 1990-х годов характеризовалась как проблемная: вспомните, что в 1992 году общий государственный долг Соединённых Штатов был более 4 триллионов долларов1, система здравоохранения уже испытывала серьёзные трудности, значительная часть населения США не имела минимума социальной защиты, а уровень инвестиций и сбережения были ниже, чем в европейских странах. Производство отличалось низкой конкурентоспособностью и с минимальными темпами роста производительности труда.
Также за последние 30 лет в США ещё больше увеличился разрыв между богатыми и бедными. Если в 1969 году 1% населения фактически владел 25% национального богатства, то в 1999 году эта доля возросла до 40%, в то время как внутренний долг в период между 1995 и 2000 годами увеличился с 12 до 22 триллионов долларов. Если добавить к этому огромный долг США перед остальным миром, покрытый лишь 4% валютных резервов, и всё более возрастающий торговый дефицит...
Разумеется, одной из существенных причин дальнейшего ослабления американской экономики в 1990-е годы после деиндустриализации 1970-1980-х, была глобализация. Кроме того, избыток «дутых» инвестиций способствовал излишнему притоку иностранного капитала и экспансионистской денежно-кредитной политике, что привело к искусственному завышению обменных курсов и, следовательно, кризису. Тогда упали уровни прибылей, следом – потребления, и уже задолго до трагических событий 11 сентября 2001 года было ясно, что у США – серьёзные экономические трудности, хотя и скрывавшиеся средствами массовой информации и официальными учреждениями, включая международные, в самодовольных и похвальных реляциях.
Фальшивый американский экономический «бум» поддерживается десятилетиями за счёт так или иначе завлечённых зарубежных «инвестиций», капитала американских семей и не входящих в число избранных компаний, которые потратили в итоге гораздо больше, чем составляют их доходы. Долги растут, финансовый сектор не устойчив, и это ведёт к смене «бума» на умеренность экономического поведения, что приводит к резкому замедлению роста и рецессии. Вот поэтому во второй половине 1990-х годов, через войны доллара по отношению к евро, нефтяной кризис и захват управления чужими экономиками ради финансирования собственной, США пытались скрыть свой кризис и подавить усиление и амбиции нового полюса силы – Европейского Союза, а затем и других постепенно возникающих глобальных геополитических полюсов.
Игры с удорожанием доллара и высокими ценами на нефть сопровождались «жилищными пузырями» и «бумом» необеспеченных ценных бумаг. «Сетевая экономика» (Net Economy), как один из аспектов общей модели неолиберальной глобализации, которую вели США, означает по сути финансовые спекуляции, из-за чего номинальная капитализация компаний стандартно может превышать реальную в четыре раза. Финансовая глобализация, с одной стороны, создаёт условия ожидания лёгких денег, с другой – постоянный страх перед катастрофическим обвалом.
Фондовый рынок акций высокотехнологичных компаний NASDAQ постоянно бросает из крайности в крайность, от перенасыщения на грань выживания, и у этих землетрясений обычно есть спонсоры, играющие на ценных бумагах Net Economy подвергает огромный европейский капитал непрерывному риску внезапного краха. Однако даже война против евро и введение неолиберализма в мировую экономику не в состоянии предотвратить спад американской мощи и развитие альтернативных геополитических полюсов, заметное в начале третьего тысячелетия.
На данный момент США уже не могут «выиграть игру» по-честному. К власти над миром и «концу истории» Соединённые Штаты стремились через глобализацию рынков и спекулятивную финансовую деятельность, при этом были вынуждены использовать «плохие приёмы» – войну как средство выйти из системного кризиса. Из цилиндра фокусники вытащили Бен Ладена и исламский терроризм, угроза которыми имеет жизненно важное значение для предотвращения спада притока капитала в Нью-Йорк. Разворачивается атака на «хартлэнд» – «сердце» Евразии, под предлогом «бесконечной войны против терроризма».
Снижение американского влияния в мире
Окончательный и необратимый этап упадка США начинается в 2001 году. Как на рубеж можно указать на эпохальное событие – атаку на башни-близнецы 11 сентября 2001 года как символ «коллапса» веры в «американскую мечту» и конца абсолютного доминирования одной сверхдержавы. Агрессивность и авантюризм Вашингтона в период 1995 – 2001 годов были отчаянной реакцией на понимание того, что «однополярный этап» заканчивается, получив смертельный удар двумя ключевыми событиями: принятием евро в 1999 году и избранием Владимира Путина в президенты России в 2000 году.
Период 2001 – 2003 годов – последний вздох однополярности, в которой США прикрываясь возрождённым НАТО, захватили Афганистан и вступили в Киргизию и Узбекистан, а также оккупировали Ирак. НАТО «расширялось на восток» и с помощью профинансированных Соросом на Украине и в Грузии «цветных революций» едва не вышло к границам России. В этот период учение о международном экономическом и политическом приоритете «стабильности» становится элементом пропаганды в попытке установить с помощью агрессии и военной силы господство над миром, в первую очередь – над Евразией, в условиях ослабления роли ООН и замены последнего в полном объёме на НАТО.
За это время внутренняя ситуация в США ухудшается. Безработица значительно возрастает – уже в 2001 году рост безработных составил 1 млн. 200 тысяч человек, в августе того же года было констатировано снижение потребления более чем на 0,5%, а ВВП во втором полугодии 2001 года вырос всего на 0,2%, став в третьем квартале даже отрицательным (-0,4%) – и это по официальным данным. В последующие годы ситуация ухудшается, в том числе из-за драматической взаимосвязи фактора безработицы и экономической нестабильности в целом с либеральной логикой общественной жизни. Вдобавок, даже небольшие подъёмы и «выстрелы» на рынке капитала должны были играть свою роль в деле «инвестиций» в будущую, «послевоенную», глобальную экономику и становились жертвой финансового насоса.
В условиях кризиса связанными с финансовым истэблишментом властями было решено для поддержания спроса и производства использовать своеобразный военный вариант кейнсианства. «Экономика войны» в эпоху Буша-младшего носила структурный характер: были проведены всеобъемлющие и долгосрочные «мобилизационные» меры, заменявшие Welfare to Warfare – социальное обеспечение на военное обеспечение. Это вело к сокращению пенсионной системы, здравоохранения и вообще социальных функций государства.
После начального очевидного успеха американских военных авантюр в период 2001 – 2003 гг., обусловленным во многом неопределённостью, которой характеризуется международная фаза нового многополярного рассвета, и дезорганизацией в странах третьего мира, следующий период 2004 – 2009 годов ознаменовался окончательным поражением модели Буша-неоконсерваторов (в 2006 году закрывается PNAC, в доказательство провала проекта глобальной гегемонии) и нападением на «сердце» Евразии, как последней попыткой вырваться из тупика кризиса в духе старой стратегии.
Но в российско-грузинской войне 2008 года, где грузинские вооружённые силы, подготовленные, обученные и вооружённые Израилем и США, не смогли противостоять российскому контрнаступлению, был, наконец, положен предел «однополярности».
-----------------------
Несмотря на спад, в США всё ещё в состоянии оказывать влияние на такие районы как Европа и Япония, некогда ими «колонизированные». Более того, «текучая» элита пытается перетечь, создав себе базы в иных странах, на случай падения США – в том же едином теперь европейском пространстве.
Причины упадка Америки
В эссе 2007 года журналист Лука Лауриола (Luca Lauriola) сказал, что нынешний кризис американской гегемонии обусловлен различными причинами, такими как: изменение масштабов геополитической роли США в условиях с экономического технологического роста «полюсов» России, Китая и Индии; необратимого из-за своих системных, коренящихся в форме американского капитализма, причин экономического и финансового кризиса в США; замок лжи, на котором построены стратегии доминирования США для того, чтобы узаконить их экспансию, в настоящее время выходит за рамки порога терпимости и находится на пути к краху.
Что касается экономических и финансовых аспектов, то, рассматривая период 2001-2010 гг., можно сказать, что практически все индикаторы указывали на необратимый кризис американской системы. Достаточно сказать, что между 2005 и 2010 годами количество безработных в США выросло почти в два раза, а среди них более чем в четыре раза увеличилось число тех, кто не имеет работы больше 6 месяцев1. Стоит напомнить, что американцы стояли на грани госдефолта в 2008 году из-за лопнувшего «жилищного пузыря» – кредитного рынка недвижимости. Спасены они были только вмешательством Японии и Китая, опасавшихся потерять свои основные экспортные рынки. Но есть данные, которые показывают, что разрушительный кризис в США продолжается – те, которые касаются государственного долга и торгового баланса.
Начиная с 1980-х годов (во время администрации Рональда Рейгана) США имеют большой государственный долг и дефицит торгового баланса. Задолженность составляла около 50 до 75 миллиардов долларов в конце 1970-х и выросла до более чем $ 200 млрд. в 1983 году. Дефицит торгового баланса составлял около нуля в начале 1980-х, но превзошёл 100 млрд. долл. в 1985 году. Сегодня торговый дефицит США находится на вершине списка стран с дефицитом торгового баланса, более чем в два раза превышая китайский. Кроме того, размеры государственного долга США превысили рекорд в 12 триллионов долларов и продолжают оставаться самыми высокими в мире.
Но почему Соединённые Штаты после десятилетий очевидного процветания, которыми руководствовался процесс глобализации, в настоящее время оказались на грани краха? Почему США не смогли навязать миру свой собственный порядок? Ответ лежит не в экономике, а в природе и в геополитике государства США. «Соединённые Штаты Америки – мировая талассократическая держава – всегда искали расширения ... Мы называем это «хаосом», т. е. геополитикой «непрерывного нарушения» территориальных границ, и, следовательно, неспособность достичь и сформулировать подлинный международный порядок, который следует ожидать от тех, кто стремится к мировому лидерству»2.
Талассократическая природа США и неспособность управлять и администрировать сухопутными территориями являются источником их упадка. У Америки нет опыта и силы регулировать сосуществование различных народов и этнических групп, проживающих в пределах определённой области, и обеспечивать чувство духовного единства, основанного на осведомленности о принадлежности к той же ойкумене, что является характерными особенностями сухопутной империи.
После Америки
Таким образом, в последние два десятилетия XX века (1980-2001), силы США достигла своего пика. То, что сегодня называется «эпохой глобализации», которая достигла своего пика в середине 1990-х, не было ничем иным, как попыткой осуществить доминирование в мире через инструменты спекулятивных финансов и «мягкую силу» (soft power – использование этой концепции охватывает и «экспорт демократии», и либерализм, и «права человека», и продукцию Голливуда, и поп-рок-медиа, и «новые медиа», в том числе Интернет). Неудача попытки утвердиться в качестве главной «скрипки» в мире через экспорт «ценностей», побудили США в период 2001-2008 гг. сделать ставку на отчаянные атаки прежде всего в сторону «хартлэнда» с использованием всей их «огневой мощи». Но эта стратегия после серии первых успехов была заблокирована континентальными державами.
Всё чаще на горизонте маячит открытый конфликт между многополярным, вследствие появления новых центров типа БРИК и Ирана, миром, и теперь уже экс-сверхдержавой в состоянии упадка – США Но мощь США не стоит недооценивать, у них сохраняется ещё способность реагировать и даже перестроиться. Это возможно потому, что американский экспансионизм имеет талассократическую природу, не основывающуюся на суверенитете и территориальном управлении и обусловливаемую негосударственными силами, финансовыми и экономическими, которые представляют собой реальный двигатель США.
Эти силы, как среда, похожи на море. Благодаря географии США трудно нанести ущерб физически, а благодаря аморфности, текучести среды их элиты – на поле финансов и «мягкой силы». Финансово-политической элите США удалось приобрести лидирующие позиции в финансовом секторе мира (через контроль органов, таких как SWIFT), в «обеспечении мировой безопасности» и в сфере «новых медиа», в том числе Интернета. С военной точки зрения НАТО, инструмент массового окружения Евразии, по-прежнему жизнеспособен и способен выполнять свою антиевропейскую и антиевразийскую по сути функцию, с опорой на сотни военных баз и аванпостов, которые американцам удалось установить вокруг мира и через которые они могут по-прежнему осуществлять сдерживание и контроль над государствами.
В заключение, несмотря на спад, в США всё ещё в состоянии оказывать влияние на такие районы как Европа и Япония, некогда ими «колонизированные». Более того, «текучая» элита пытается перетечь, создав себе базы в иных странах, на случай падения США – в том же едином теперь европейском пространстве. Поэтому нынешний этап лучше считать потенциально более опасным, чем предыдущую, «однополярную», фазу. Когда животное смертельно ранено, его реакция становится всё более безрассудной и яростной, как показывают последние авантюры в Грузии и угрозы ядерной атаки против Ирана и Северной Кореи. Эти угрозы направлены на то, чтобы предотвратить решительные согласованные действия во взаимодействии между силами Латинской Америки и Евразийского блока.
Антонио Грего (Италия)
Источник: win.ru.
Рейтинг публикации:
|
