«Еще три года назад западные эксперты предсказывали, что Средняя Азия столкнется с массой проблем. Но благодаря политике нашего президента сейчас у нас царит дружественная атмосфера и хорошие отношения между государствами региона». Илхом Неъматов — один из самых опытных дипломатов Узбекистана: он был послом своей страны в Индии, России и США. Теперь в ранге Первого заместителя министра иностранных дел Неъматов отвечает за политику Узбекистана в отношениях с соседними государствами и с бывшими республиками Советского Союза в целом. По словам 67-летнего дипломата, Узбекистан заново заявил о себе во внешней политике.

Возвращение функции связующего звена

Перелом наступил в 2016 году, когда умер многолетний правитель Ислам Каримов и премьер-министр Шавкат Мирзиёев неожиданно стал его преемником. Перемены произошли и во внешней политике. Неъматов ни за что не позволил бы себе каких либо негативных высказываний в адрес первого президента независимого Узбекистана. Но это не мешает ему со страстью и внутренним убеждением остаивать курс на открытость страны, начатый Мирзиёевым и прямо противоположный каримовской самоизоляции. 

Узбекистан буквально создан для того, чтобы выполнять функцию связующего звена в Средней Азии. В свое время Каримов даже посчитал, что это дает Узбекистану основание претендовать на роль неформального центра власти в Средней Азии после конца Советского Союза. Возникло даже определенное соперничество с Казахстаном в борьбе за эту позицию. Но курс на экономическую самоизоляцию, взятый Каримовым, дополнился самоизоляцией политической, что объяснялось его страхом перед исламистской дестабилизацией. Превосходное географическое положение страны в центре Средней Азии, общие границы со всеми другими бывшими советскими республиками региона стало источником конфликтов, в которых речь шла о земле, ресурсах, религии и взаимоотношении этносов. 

 

Центральное положение Узбекистана делает его в то же самое время зависимым от других. Это касается выхода к морю и доступа к воде, область истоков которой находится на киргизской и таджикской территории. Конфликты вокруг воды и сложной демаркации границы подорвали отношения с Таджикистаном, а вокруг газа и пограничных споров — с Киргизстаном. От этого страдало в первую очередь население Ферганской долины, территория которой простирается на три государства, а этническим группам приходится жить, разделенными произвольно проложенными границами. Обмен товарами и людьми был нарушен, постоянно происходили стычки, а кое-где участки границы были даже заминированы. 

 

Конец пограничного конфликта

Теперь этому конец, заявляет заместитель министра иностранных дел Неъматов в ходе нашей беседы в столице Узбекистана Ташкенте. Как он говорит далее, политика нового президента дала возможность решить очень серьезные вопросы, годами осложнявшие сотрудничество среднеазиатских государств. 

С Киргизстаном и Таджикистаном были подписаны договоры о границах, предусматривающие, в том числе, и обмен территориями. Кроме того, закрытые прежде переходы через границу были вновь открыты для обмена. Вместо всего 200 человек в день теперь более 30 тысяч пересекают ежедневно узбекско-киргизскую границу, говорит Неъматов. Если учесть тесные родственные связи людей, живущих по обе стороны границы, то это очень важный шаг. Торговый товарооборот между соседними государствами также увеличился многократно. Готовятся аналогичные договоры о границах с Казахстаном и Туркменистаном. «Сближения среднеазиатских государств, необратимый процесс», — убежден Неъматов. 

Противоборство великих держав

Трудно не заметить, что Ташкент вновь стремится к тому, чтобы стать политическим центром региона. В ноябре прошлого года здесь впервые после 1991 года встретились главы пяти среднеазиатских государств. В начале февраля госсекретарь США Майк Помпео (Mike Pompeo) использовал свое пребывание в узбекской столице, чтобы на встрече всех пяти среднеазиатских министров иностранных дел представить новую стратегию Соединенных Штатов по отношению к Средней Азии. В Узбекистане, вероятно, были рады тому, что такая региональная политическая встреча состоялась в Ташкенте, а не в казахской столице Нурсултане (бывшей Астане), где Помпео также побывал. США в последние годы уделяли Средней Азии мало внимания. Европейский Союз также с трудом налаживает отношения с этим в геополитическом отношении крайне важном регионе. 

А вот Россия и Китай считают Среднюю Азию своим «задним двором» и усиливают влияние там. Россию с учетом долгой общей истории можно рассматривать как самого вероятного партнера. Но в последние годы и Китай, осуществляя свою стратегию «Один пояс и один путь» и развивая китайское влияние в сфере торговли, инфраструктурного строительства и технологий, превратился прежде всего в экономической области в сильного конкурента России. В Узбекистане китайское присутствие еще чувствуется не так явно, как в Киргизстане и Казахстане. Замминистра иностранных дел Неъматов оставляет без внимания наш вопрос, не вызывает ли китайское влияние озабоченности. По его словам, Узбекистан поддерживает инициативу «Один пояс и один путь», прежде всего потому, что он как страна без выхода к морю заинтересован в создании разнообразных транспортных путей для осуществления экспорта. 

Дилемма в отношении с Россией 

Не менее деликатны и отношения с Россией. Каримов своеобразно интерпретировал «стратегическое партнерство» с Москвой, в результате чего Узбекистан сначала участвовал в российских инициативах по экономической и военной интеграции, но затем вновь шел на попятную. 

Сейчас Россия подталкивает Узбекистан к вступлению в Евразийский экономический союз. Казахстан и Киргизстан уже стали членами этой организации, в которой явно доминируют российские интересы и установки. Узбекистан колеблется. Илхом Неъматов подчеркивает, что ни одна страна не должна оказывать давления на другую, чтобы та вступила в ту или иную организацию. Решающие значение имеют интересы Узбекистана. 

Что на первый взгляд похоже на отказ, на самом деле не совсем так. Неъматов указывает и на преимущества, которые может дать членство в организации: по его словам, Средняя Азия — это организм, который функционирует, когда все работают вместе. Казахстан и Киргизстан — члены экономического союза. Кроме того, для узбекских экспортных товаров Россия — главный рынок, а европейцы не горят желанием получать товары из Узбекистана. Вообще Россия очень важна, в том числе и из-за множества преимущественно молодых рабочих мигрантах, которые из-за отсутствия экономических перспектив в Узбекистане уезжают в Россию. Неъматов делает упор на то, что единственно верная аргументация должна исходить из экономических интересов Узбекистана. К политике этот вопрос не имеет никакого отношения. 

Опасность слишком большой зависимости

А вот у экономиста Юлия Юсупова взгляд другой. Он — один из немногих независимых экспертов в Ташкенте, где он консультирует международные организации и правительство, хотя не боится и жестко его критиковать. Юсупов считает вступление в Евразийский экономический союз опасным в стратегическом отношении и думает, что союз — скорее именно политический, а не экономический проект. По его словам, если Узбекистан вступит в союз, то привяжет себя к России, потому что та имеет в организации большее влияние. 

Но в то же самое время и Юсупов видит несколько позитивных аспектов в членстве в союзе: Россия после Китая — самый важный торговый партнер страны. Кроме того, современная узбекская таможенная служба налажена хуже, чем у экономического союза. Нельзя забывать и о преимуществах для трудовых мигрантов: устроиться на работу в Россию им будет значительно легче.

Окончательное решение еще не принято. Президент Мирзиёев подтвердил в своем обращении к нации в конце января, что Узбекистан все еще взвешивает преимущества и недостатки вступления в союз. Страна должна решить, добьется ли она желанного ключевого положения в Средней Азии, являясь руководимого Россией Евразийского союза или же оставаясь самостоятельным игроком.