Визит начальника Генштаба вооруженных
сил Ирана Мохаммада Хосейна Багери в Турцию в августе стал отражением
курса Анкары на сближение с Ираном, проводимого на фоне сохраняющихся
противоречий между Западом и Турцией. Это первое посещение Турции
иранским главой генштаба с 1979 года. Примечательно, что в ходе визита
Багери встретился не только со своим турецким коллегой, но и с
президентом Турции Эрдоганом. По итогам визита стало известно, что
Турция и Иран достигли соглашения об обмене разведывательными данными и
сотрудничестве в борьбе с терроризмом.
В ЦЕЛОМ ПЕРЕГОВОРЫ БАГЕРИ В АНКАРЕ СТАЛИ ПРОЯВЛЕНИЕМ продолжающегося
укрепления контактов Турции с Ираном, а также дрейфа Анкары в сторону
России. Ранее сближению позиций Турции и Ирана способствовала
фактическая совместная поддержка Катара, столкнувшегося с бойкотом
аравийских монархий, а также совместная с Россией работа по установления
режима перемирия и зон деэскалации в Сирии.
В то же время визит прошел на фоне новых тенденций, которые объективно
толкают Анкару к сближению с Ираном и Россией. Одним из факторов
являются сохраняющиеся центробежные тенденции на Ближнем Востоке. Если в
Сирии Турция пытается воспользоваться фактической дезинтеграцией
страны, то аналогичные тенденции в соседнем Ираке далеко не всегда в
интересах Анкары. В частности, планируемый на сентябрь в Иракском
Курдистане референдум о независимости продолжает вызывать недовольство
Анкары и Тегерана.
В этом плане визит главы Генштаба ВС Ирана, скорее всего, был нацелен
на координацию позиций Турции и Ирана по курдской проблеме в преддверии
референдума, а также в условиях возникновения курдского анклава в Сирии.
При этом в последние месяцы курдский фактор вызывает особое
беспокойство Тегерана с учетом возможности использования региональными
конкурентами Ирана в своих интересах этнических и религиозных
противоречий внутри страны.
В этих условиях проблема референдума в Ираке была в числе обсуждаемых
вопросов в ходе переговоров Багери в Турции. По итогам переговоров
Багери заявил, что Тегеран и Анкара придерживаются одинаково
отрицательной позиции в отношении будущего референдума о независимости
Иракского Курдистана. Багери также подчеркнул, что негативные
последствия референдума затронут Иран, Турцию и Ирак.
ВТОРЫМ ФАКТОРОМ, ПРОДОЛЖАЮЩИМ ОКАЗЫВАТЬ ВЛИЯНИЕ на региональный курс
Турции, остается комплекс противоречий Анкары с Западом. Последние
месяцы продемонстрировали сохраняющийся системный характер данных
противоречий и сложность их смягчения. В случае отношений с США в центре
разногласий остается курс Вашингтона на выстраивание альянса с
сирийскими курдами.
Ранее США пытались смягчить недовольство Анкары заверениями о
тактическом характере союза с курдами, а также уверяли турецкую сторону в
обратимом и контролируемом характере военной помощи курдским силам.
Однако в августе представитель прокурдских "Сил демократической Сирии"
(СДС) Талаль Сило в интервью агентству Рейтер фактически опроверг
подобный подход, заявив, что американские военные надолго останутся на
севере Сирии после поражения группировки "Исламское государство".
"У них есть стратегическая политика на десятилетия. В долгосрочной
перспективе руководство северных областей (Сирии)... и администрация США
заключат военные, экономические и политические соглашения", - заявил, в
частности, Сило. Он также предположил, что север Сирии может стать
новой площадкой для размещения сил США в регионе. "Возможно, это станет
альтернативой их базе в Турции", - заявил представитель СДС.
И хотя данный курс Вашингтона в отношении альянса с сирийскими курдами в
перспективе может подвергнуться корректировке с учетом нестабильности
администрации Трампа и наличия в ней нескольких центров принятия
решений, тем не менее заявления Сило прозвучали тревожным сигналом для
Анкары. Они свидетельствуют о долгосрочном характере альянса США с
сирийскими курдами, которых в Анкаре рассматривают в качестве силы,
тесно связанной с действующей в Турции Рабочей партией Курдистана (РПК),
ведущей вооруженную борьбу против турецких военных и полиции.
Это, скорее всего, вызовет тревогу в руководстве Турции и данная
тенденция в политике США может быть расценена в Анкаре как стремление
Вашингтона приобрести долгосрочный рычаг воздействия на события внутри
Турции. В этом контексте примечательны публикации в турецких СМИ,
посвященные визиту главы иранского генштаба, в которых отмечается
возможность сотрудничества Турции и Ирана в операциях против присутствия
РПК в ряде стран региона.
НА ЭТОМ ФОНЕ НЕ МЕНЕЕ СЛОЖНО РАЗВИВАЛИСЬ СОБЫТИЯ и в отношениях между
Анкарой и Европой. После заявлений Берлина о начале экономического
давления на Турцию со стороны Анкары были предприняты шаги, которые
могут быть расценены как попытка смягчения конфликта. В частности,
Турция одобрила визит немецких депутатов на базу НАТО в Конье, хотя
проблема допуска немецких парламентариев на турецкие базы долгое время
была одним из главных камней преткновения между Турцией и Берлином.
Затем президент Турции Эрдоган заявил, что надеется на улучшение
отношений с Германией после выборов в бундестаг, намеченных на сентябрь.
Однако германская сторона продемонстрировала явное нежелание поддержать
жесты Турции: канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что считает
невозможным продолжать переговоры между ЕС и Турцией о расширении
таможенного союза. Данное заявление вызвало ответную реакцию Эрдогана,
назвавшего основные политические партии Германии врагами Турции и
призвавшего проживающих в Германии турок проголосовать против партии
немецкого канцлера и других крупных партий на выборах. Все это
немедленно вернуло отношения между двумя странами в уже привычный режим
взаимной жесткой риторики.
В условиях этих противоречий Анкара ожидаемо пытается маневрировать в
сторону Ирана, России и Китая. Наряду с уже отмеченным визитом главы
иранского генштаба Турция в августе заявила о намерении подписать
таможенное соглашение с Евразийским экономическим союзом. Также в
августе состоялась встреча главы МИД Турции Мевлюта Чавушоглу с его
китайским коллегой Ван И, в ходе которой турецкий министр заявил, что
Анкара рассматривает безопасность Китая как свою собственную
безопасность. "Анкара не допускает какой-либо негативной активности по
отношению к Пекину ни в Турции, ни в регионе", - заявил Чавушоглу. Глава
МИД Турции также отметил, что Турция и Китай будут продолжать работать в
сфере безопасности и намерены увеличить объем взаимного товарооборота
В ТО ЖЕ ВРЕМЯ АКТИВИЗАЦИЯ КОНТАКТОВ АНКАРЫ С ИРАНОМ И РОССИЕЙ несет в
себе определенные риски для Турции и на практике не является полноценной
заменой отношениям с Западом. Так, несмотря на взаимодействие в рамках
сирийского кризиса, Турция остается по другую сторону баррикад с Россией
и Ираном, поддерживающим действующий сирийский режим. Потенциальные
противоречия по курдской тематике возможны и в отношениях с Москвой, в
сирийской политике которой также имеется тенденция к укреплению
контактов с курдами и обеспечению своего присутствия на севере Сирии.
Параллельно сохраняется экономическая зависимость Турции от Запада и
фактор ее членства в НАТО, а укрепление в стране экономических позиций
Китая не сможет быстро нейтрализовать значение западного фактора в
экономике Турции. В то же время даже с учетом всех этих факторов на
данном этапе похоже, что у Турции просто нет иного пути сбалансировать
свои противоречия с Западом, кроме как дальнейшее расширение
взаимодействия с Москвой, Тегераном и Пекином.
Давид Арутюнов, "Голос Армении"
Источник: yerkramas.org.
Рейтинг публикации:
|
