В Иране завершился частичный пересчёт голосов на президентских выборах, прошедших в стране 12 июня. Этой процедуре подверглись 10 процентов бюллетеней. Совет стражей Конституции подтвердил, что победу одержал действующий президент страны Махмуд Ахмадинеджад.
"В письме на имя министра внутренних дел секретарь Совета стражей излагает окончательное решение Совета стражей Конституции и заявляет о достоверности результатов... президентских выборов", - говорится в сообщении этого органа. Соответственно, требование оппозиционного кандидата Мир-Хосейна Мусави об отмене итогов голосования отвергнуто.
Согласно официальным данным, Ахмадинеджад получил почти 63 процента голосов, а Мусави – порядка 34 процентов. Собственно, Совет стражей Конституции и раньше давал понять, что никаких кардинальных изменений пересчёт голосов не принесёт – несмотря на митинги в Тегеране и протесты стран Запада.
Выборы – это всегда проверка политической конструкции на устойчивость. Поэтому всенародное голосование в Иране 12 июня 2009 г. привлекло к себе особое внимание. Сразу заметить, что к участию в выборах там допускают только проверенных кандидатов. Исламские эксперты отсеивают всех, чьи воззрения сочтут недостаточно религиозными. Так что борьба шла между "своими".
Против действующего президента выступили три кандидата – бывший спикер парламента Мехди Карруби, бывший главком Корпуса стражей исламской революции Мохсен Резайи и бывший премьер-министр Мир-Хосейн Мусави. Последний и стал главным оппозиционным кандидатом. Архитектор по образованию, Мусави примкнул при шахском режиме к исламской оппозиции и в 1981 г. в возрасте сорока лет стал премьер-министром страны, оставаясь им вплоть до 1989 г., когда после смерти аятоллы Хомейни эту должность упразднили.
Сразу следует сказать, что борьба Мусави с Ахамадинеджадом – это не соперничество двух разных концепций развития Ирана. Мусави был близким соратником Хомейни и последний его всегда поддерживал. На годы работы Мусави премьером приходится самый мрачный период исламской революции, отмеченный введением шариатских норм. Так что считать этого человека неким модернизатором или реформатором можно только с большой долей условности.
Опросы показали, что за Ахмадинеджада голосовали преимущественно бедные, консервативно настроенные жители провинции. Мусави поддержали более образованные и обеспеченные слои населения и молодежь. Уровень ожиданий у сторонников последнего был так велик, что с поражением своего кандидата они не захотели смириться. Начались массовые уличные демонстрации, митинги. Иранские власти отреагировали оперативно и местами жестоко.
Западные СМИ уже объявили о начале "зеленой революции". Но есть ли для нее предпосылки? Когда 30 лет назад шаха свергла исламская революция, на улицы выходили миллионы людей, у них был харизматический лидер – опальный аятолла Хомейни, а ненависть к режиму - всеобщей. Сегодня этого нет и в помине. У Ахмадинеджада была солидная поддержка в стране с преимущественно бедным населением. Даже если ему помогал административный ресурс, вряд ли могут возникнуть сомнени я в его уверенной победе.
Даже те, кто поддерживает Мусави, не являются революционерами. Они не противники исламского государства. Причину происходящего следует искать в степени поляризации общественного мнения, которая за годы правления Махмуда Ахмадинеджада возросла в разы. Но «цветная революция», по моему убеждению, в Иране невозможна. Политические процессы здесь регулируются верховной духовной властью, которая располагает не только внушительными инструментами воздействия на общественную активность, но и доверием населения.
Иранское общество в массе своей подчинено нормам и правилам, которые установлены шиитским духовенством. И принимаются эти нормы беспрекословно. Ни один из нынешних или бывших кандидатов никогда не был в оппозиции правящему режиму. Напротив, все они - ярые его приверженцы. Единственное, в чем расходятся, так это в вопросе о том, как сделать теократический режим в стране более жизнеспособным.
За требованиями оппозиции в Иране отменить результаты выборов стоит банальное желание прежней элиты (правившей с середины 90-х до 2005 г.) взять реванш за свое поражение. Если изучить предвыборную платформу реформаторов, то ничего нового иранскому обществу она не предлагала. Ни о каком серьезном переустройстве политической системы, ни даже о косметических изменениях в ней речи не шло.
Впрочем, не воспользоваться событиями в Иране для Запада было бы глупо. Ставя во главу угла свои национальные интересы, американцы не могут позволить Ирану превратиться в лидера Ближнего Востока и мусульманского мира. Иран же почувствовал свою силу и исторический шанс стать таким лидером.
Эта страна занимает очень выгодное положение на стыке Ближнего Востока, Центральной и Южной Азии и обладает значительными запасами углеводородов. Иран, с точки зрения США, представляет реальную угрозу безопасности Израиля, перед которым Штаты имеют обязательства по его защите.
Таким образом, активно обсуждаемая ядерная программа Ирана и прочие события в этой стране являются поводом для реализации главной цели — смены нынешнего правящего режима. При любой форме действий против него США продолжат уделять значительное внимание воздействию на внутреннюю ситуацию в стране через информационную сферу, оказывая финансовую поддержку оппозиции, пропагандируя западные ценности.
Возможно, после объявления итогов пересчета голосов волна насилия на улицах Тегерана сойдет на нет. Но повод для дальнейшего давления на Иран сохранится и будет еще долго использоваться в американской политической игре.
Владимир Анохин
