Одной из наиболее любимых и, одновременно, интеллектуально бесплодных игр в российском политическом дискурсе является бесконечный поиск и предсказание раскола в Евросоюзе по российскому вопросу. Любой хоть сколько-нибудь способный на это намекнуть информационный повод моментально объявляется началом именно такого раскола. Как, к примеру, недавний демарш Кипра, заблокировавшего введение новых «антироссийских санкций» ЕС. И не важно, что санкции эти, на поверку, оказались мягко говоря не принципиальными – они касались нескольких официальных лиц не первого эшелона. Да и сам Кипр сделал это в рамках банального политического торга на региональном уровне, а не ради занятия какой-то хоть сколько-нибудь принципиальной позиции – он просто бодается с Турцией за добычу нефти на континентальном шельфе. Что ж, безусловно происходящее в Европе крайне важно для России, как для её ближайшего соседа. Но для того, чтобы понять это происходящее, для начала желательно уяснить, что внутриевропейская повестка к России отнюдь не сводится. И что Европу, в основном, интересует только Европа.
А в самой этой Европе, между тем, и в самом деле бурлят страсти. Которые, хоть и не касаются России, при этом являются проявления настоящего, а не мнимого раскола. И речь идёт о главном европейском возмутителе спокойствия – Великобритании. А с учётом того, что сама эта страна вообще, и глава её правительства в частности являются одними из главных политических антагонистов России в Западной Европе, знать и понимать происходящее там, как минимум, полезно для осознания ситуации на старом континенте в целом. Тем более что процессы, происходящие во многих странах старой Европы, там проявляются особенно ярко. Маркером чего стали недавние выборы.
Сокрушительная победа консерваторов на выборах в Великобритании ещё долго будет вспоминаться и в стране, и за её пределами. Возможно, британский политический ландшафт она изменила навсегда. Уже понятно, что произошло нечто выдающееся. Что Борис Джонсон вывел британских «тори» на принципиально новый уровень, а лейбористы получили худший результат с 1935 года. Что теперь Джонсон имеет более значительное большинство, чем было у Маргарет Тэтчер в 1987 году. Что и без этого консерваторы выиграли четвертые выборы подряд и, безусловно, смогут управлять страной еще пять лет, а быть может и куда большее время уже после выхода из ЕС.
Но что же стало причиной такого успеха? Только Brexit тому виной?
Произошедшее преподнесло, как минимум, шесть уроков.
Изящество лома
Главный трюк Бориса Джонсона состоял в практически полном отсутствии трюков. На этих выборах он действовал с изяществом лома. Главным его аргументом был Brexit. И он сработал. Именно лозунг «Get Brexit Done!» убедил многих избирателей проголосовать за «тори». Даже не смотря на то, что Борис Джонсон подчёркнуто остался совершенно неопределенным в вопросе о том, как будут формироваться будущие отношения с ЕС. Перспектива получить Brexit немедленно, без обмана, политических «манёвров» и двуличия подействовала на избирателей лучше, чем все обещания конкурентов. Ни лейбористам, ни другим партиям не удалось сменить главную тему повестки дня или сместить акцент на всё ещё существующие подводные камни. Они все пытались уйти от «неудобного вопроса». А Джонсон не пытался. И эта прямолинейность сработала.
Одновременно консерваторы вели запредельно грязную кампанию против лейбористов, которая была совершенно монотонной с точки зрения фактического содержания: Brexit, Brexit, Brexit. И в ней почти все средства оправдывались целью, будь то фейковые видео в интернете, заказные статьи, поддельные лейбористские посты в Google или распространенный в день выборов слух о том, что избирателям нужно удостоверение личности, чтобы голосовать. По сути Борис Джонсон адаптировал весь инструментарий Дональда Трампа к Соединенному Королевству и добился успеха. Прямолинейность сработала и здесь.
Как победить раскол
Отправной точкой для досрочных выборов декабря-2019 стал фактический раскол внутри самой Консервативной партии в вопросе «сделки по Brexit». Именно разобщённость «тори» была самым большим камнем преткновения в предыдущих попытках реализовать Brexit. Триумфальные выборы изменили эту картину. Теперь Консервативная партия едина, как никогда. А вот Лейбористская партия глубоко раскололась. Её электорат, который до сих пор состоял из «сцепки» между городским средним классом в крупных городах и традиционным рабочим классом в небольших населённых пунктах, а также бывших промышленных районах, сам радикально разделился по линии Brexit.
Классические избиратели лейбористов и, следовательно, многие избирательные округа севера и центра Англии выбрали выход из ЕС. Борис Джонсон поставил перед ними простой выбор: Brexit или лейбористы. В результате «тори» удалось привлечь на свою сторону группы электората, никогда раньше не голосовавшие за них. Таким образом преодолев собственный раскол и расколов ряды конкурента.
Только не он!
Тем не менее, Brexit не был единственной проблемой лейбористов, что стало понятно уже после первого объявления результатов «экзитполов». Для многих избирателей самих же лейбористов оказалось невообразимо и недопустимо, что Корбин действительно может стать премьер-министром страны. Лейбористы ухитрились понадеяться на «лояльный электорат, который проголосует в любом случае» и избрали лидером абсолютно непопулярного и не вполне адекватного партийного функционера. В то же время предвыборная программа лейбористов, включавшая в себя множество популистских пунктов, по-видимому, впечатления на избирателей не произвела. В том числе и за счёт своей явной недостоверности. Даже закоренелым сторонникам лейбористов казалось фантастичным, чтобы они действительно смогли финансировать все свои обещания: от свободного широкополосного интернета, до отмены платы за обучение, ренационализации энергетики, водопровода или железных дорог.
Взгляд на избирательные округа и электорат лейбористов дает тревожную картину для социал-демократических или левых партий по всей Европе. Да, более состоятельные (хотя и не вполне богатые) и, главное, более образованные люди выбрали Корбина. Но вопрос в том, что глобализм, представителями которого являются европейские левые, сделал бедными целые регионы. И многие из традиционных левых округов были потеряны именно в самых бедных регионах Англии, а также в Уэльсе. Лейбористы смогли в значительной степени удержать избирательные округа только в космополитическом Лондоне и других подобных ему городах. Сама партия, точно так же, как и её лидер, оказалась абсолютно оторвана от реальности. Чем блестяще воспользовался Борис Джонсон.
Вопрос Шотландии
В Шотландии лейбористов и так фактически уже не существовало. Особенно болезненным для скорбящих сторонников Корбина является то обстоятельство, что в прошлом Тони Блэр набирал там весьма приличное количество голосов избирателей местного рабочего класса. Но теперь этот пирог разделили Борис Джонсон с партией «тори» и местные националисты. Которые, собственно, там и победили.
В итоге движение Шотландии к независимости получило новый толчок. Национальная партия SNP завоевала три четверти мест в Шотландии, пусть даже и получив в абсолютном выражении менее 50% голосов. Тем не менее, этот результат станет важным аргументом в пользу того, чтобы потребовать еще одного референдума о независимости. Что уже и происходит. И этот урок оказался неутешительным для всех: если делима Европа — делима и Великобритания.
Подавляющее большинство
Либерал-демократы, в мае еще блистательные победители европейских выборов, были просто уничтожены. Их поражение было страшным даже в сравнении с крахом лейбористов. Несмотря на множество перебежчиков из Консервативной партии и четкое отношение к Brexit, они не смогли получить хоть сколь-нибудь значимое количество мест. Наоборот, лидер партии Джо Свинсон потеряла даже своё собственное место в парламенте, так что партии придется снова заняться вопросом о том, кто поведет ее в будущее.
Но их разгром и полученное, таким образом, подавляющее большинство, как ни странно позволяют занять Борису Джонсону более мягкую позицию по Brexit. Как минимум, потому, что теперь ему не придётся сверяться с мнением радикалов. И в этом тоже весьма ощутимый урок — чтобы иметь возможность проявлять гибкость, надо одержать сокрушительную победу. Победа — путь к сплочению.
Непотопляемый Джереми
У лейбористов же, напротив, внутрипартийные швы, скрытые во время выборов, теперь полностью расходятся. Призывы к немедленной отставке Корбина начались уже в ночь выборов. Однако он все ещё пытается оттянуть неизбежное. Более того, он даже не принёс извинения избирателям партии за невиданный разгром, который она перенесла. По мнению же самого Корбина, даже если он проиграл - он всё равно должен быть спасен. Хоть мистер Корбин и заявил о готовности уйти в отставку после выборов нового лидера партии, в реальности уходить он не торопится. Корбин и его ближайшие союзники откровенно продолжают драться за власть в умирающей партии. Чем ещё сильнее загоняют её в гроб, отодвигая от выборного процесса тех, кто может попытаться восстановить партию лейбористов после этого исторического поражения.
Это означает скорую не менее грязную избирательную кампанию, как и та, которую только что пережила Британия, но теперь уже партийную. С непредсказуемыми результатами для будущего как самой партии, так и остатков британской политической системы в целом. И это ещё один урок: вот какова цена нахождения у руля абсолютно бездарных карьеристов. И это ещё хорошо, что речь идёт всего лишь о политической партии, как в Британии. Некоторым странам не так повезло.
А тем временем Борис Джонсон беспрепятственно и неограниченно правит страной и выводит ее из ЕС. Если что и можно утверждать по итогам этих выборов, так это то, что теперь Brexit состоится в любом случае. Извлечёт ли уроки из произошедшего кто-нибудь как в самой Великобритании, так и за её пределами?
Кто знает.
Несомненным является одно: происходящее на туманном Альбионе отражает многие процессы в Европе в целом, где старая политическая система закостенела и оказывается просто не готова ни к вызовам современности, ни к пониманию того, что действительно интересует избирателей. Доказательством чего может служить, к примеру, фактический закат партии социал-демократов в Германии. Так что в обозримом будущем старый континент и в самом деле может ждать многое интересного. Как минимум, потому, что те уроки, что преподнёс на своих выборах Борис Джонсон, могут оказаться актуальными отнюдь не только для одной Великобритании.
(с) Павел Кухмиров.
Текст на портате "ForPost": https://sevastopol.su/news/vel...
Выражение «британская политика» веками прочно ассоциировалась с хитрыми долгосрочными расчетами и неожиданными, даже нестандартными, коварными ходами, ставящими противника в тупик, ведущий к поражению.
Ее вершиной считаются слова бывшего премьер-министра бывшей великой Британии виконта Генри Пальмерстона, в марте 1858 года в обращении к Палате общин сказавшего: «У Англии нет вечных союзников и постоянных врагов — вечны и постоянны ее интересы». Надо признать, британцы и сегодня продемонстрировали стабильную приверженность своим традициям.
Не успели высохнуть чернила на официальном решении Лондона об окончательном выходе из Евросоюза, как кабинет министров Ее Величества опубликовал неожиданно революционное решение. Суть которого, в переводе на понятный русский, сводится к следующему: мол, раз Британия больше не является частью Единой Европы, то и продолжать сохранять политику антироссийских экономических санкций она теперь нужным не считает.
Это, естественно, вызвало волну бурных обсуждений самого широкого толка. От глубокого изумления «предательством британцев» до многочисленных оценок последствий такого шага для российской экономки. Вплоть до самых панических. В Минфине РФ их назвали угрозой рискованного удара по стабильности платежного баланса страны из-за возможного массового притока в страну иностранных капиталов, что неизбежно негативно отразится на ценах. В том числе, нефтяных. Ну, и далее по списку.
Однако при внимательном изучении текста британского заявления возникает стойкое ощущение откровенного шулерства. А был ли мальчик? Ибо санкции Лондон, во-первых, собрался отменить далеко не все, во-вторых, не прямо сейчас, а лишь после окончания переходного периода процедуры Brexit.
Не все, значит, что заградительные пошлины обещано отменить лишь на алюминиевую фольгу, ферросилиций, бесшовные металлические и чугунные трубы, трубные фитинги из стали или чугуна, а также карбамидо-аммиачную смесь. Тогда как на нитрат аммония, холоднокатаный плоский прокат, электротехническую сталь и горячий плоский прокат они остаются неизменными.
Для России на практике это не значит вообще ничего. Как объяснили в UC Rusal, ТМК, ЧТПЗ, ОМК и «Северсталь», мы действительно отгружали в Европу примерно 10,1% ее потребности в холоднокатаном прокате. Что составляло 724,7 тыс. тонн в натуральном исчислении.
В 2016 горячекатаного проката в ЕС уходило до 33% от общего российского экспорта, что давало до 900 млн долларов выручки. Европейские санкции на всем перечисленном сказались действительно негативно.
Конкретно Британия российского стального проката закупала 170 тыс. тонн в год и, судя по озвученным намерениям, он по-прежнему останется под санкциями. Тогда как бесшовных труб, фитингов и той самой карбамидо-аммиачной смеси Лондон всегда покупал в незначительных объемах. Так что снятие запретительных пошлин на них на российском экспорте не отразится практически никак.
А самое главное, как следует из слов премьер-министра Бориса Джонсона, озвученные послабления следует ожидать не раньше января 2021 года. При условии, что к этому моменту Британия сумеет закончить процедуру возврата себе суверенитета в торговой политике.
Однако дело в том, что дата окончания переходного периода зависит не столько от самого Лондона, сколько от итога его переговоров с Брюсселем на тему финальных условий взаимной торговли, а также ряда других, в том числе политических моментов, которые на данный момент остаются предельно туманными.
И даже в самом идеальном случае в течение текущего года успешно урегулированными они быть не могут. Об этом, не скрывая, говорят как в Британии, так и в Евросоюзе. Процесс займет не меньше двух лет. А может и больше. Лондон имеет право продлевать переходный период по своему усмотрению аж до 2028 года.
Так что по факту кабинет Ее Величества не обещает абсолютно ничего конкретного. О чем бы стоило говорить всерьез. Нынешнее заявление является ни чем иным как попыткой использовать «русскую угрозу» в качестве публичного медийного инструмента давления на Евросоюз в идущих с ним торговых переговорах.
Просто Путин в Европе и мире стал хорошо узнаваемым сильным брендом, одно упоминание которого автоматически вызывает вздрагивание у оппонентов. Вот британцы и нашли, как применить силу бренда к своей пользе. Тем более что им такое действительно не стоит абсолютно ничего. А любые упоминания о каких-то массовых британских инвестициях в российскую экономику «после отмены санкций» вообще являются разговорами в пользу бедных.
Но согласитесь, сделано всё это чертовски красиво. Главная новость дня в Европе, однако. Вот что значит — традиции.
Специально для ИА REGNUM
