Как известно экономическое чудо Китая началось с того, что а) США дали добро своим и вообще западным инвесторам для вложения денег и технологий в китайскую экономику и б) соответственно, открыли доступ новой китайской товарной массе к обеспеченному и платежеспособному американскому рынку.
В начале в США поступал лишь мелкий китайский экспорт, затем по мере того, как поставки из КНР росли, а номенклатура ширилась, американские корпорации увидели в этом большие перспективы. Выводя дорогое по себестоимости американское производство в Азию, экономика США решила возглавить процесс.
С учетом климата Южного и прибрежного Китая, а также «рабских» условий труда, производства создавались буквально в чистом поле. Для них не требовалось ни серьезных затрат, ни выплат за тяжелые условия. Новая экономическая «колония» требовала лишь ограниченного экспорта технологий, зато в ответ давала огромные прибыли и капитал.
В дальнейшем с ростом количества экспортируемых товаров, а также круга отраслей вовлеченных в процесс стало расти и качество поставляемой продукции. Причем тенденция проявлялась не только в поставках на Запад, но и в сам Китай. Качественные товары на внутреннем китайском рынке постепенно перестали быть прерогативой США, и продукция отечественных китайских производителей в последние годы стала вытеснять из региона западные бренды.
Со временем поставки товаров из США в КНР успешно уступили место поставкам из Китая в Америку, а к сегодняшнему дню и вовсе превратились в тотальный торговый дисбаланс.
Чаще всего мировая пресса описывает сложившееся положение с фокусом на то, что экспорт Китая в США уже превысил экспорт КНР во всю объединенную Европу. Намекая тем самым на китайскую зависимость, которую «контролирует» Белый дом. Однако у этой зависимости есть и её американская противоположность.
Суть проблемы Вашингтона заключается в том, что рынок США, хотя и является ключевым для Китая, к сегодняшнему дню сам стал зависеть от продукции из КНР. За годы глобализации широчайший спектр необходимых для функционирования американской экономики товаров Америка привыкла не производить, а получать. И не просто привыкла, а потеряла всякую иную альтернативу.
Из вышедшего несколько лет назад доклада Минобороны США «О ситуации с ключевыми поставками» стало ясно, что зависимость друг от друга крупнейших экономик мира далеко не столь проста. В частности, более 300 ключевых наименований продукции критически необходимой для функционирования американских вооруженных сил, оказались в полной зависимости от поставок из Китая. Иначе говоря, в случае дальнейшего обострения нынешнего конфликта их попросту нечем будет заменить. А значит и у Пекина также есть существенные рычаги влияния.
Пока корпорации Запада в погоне за прибылью индустриализировали Китай, американская экономика стремительно деиндустриализировалась. Последствия вывода производств в страны Юго-Восточной Азии в спокойные времена маскировались усилиями лоббистов, теперь же в период смены элит и обострения конкуренции масштаб этой проблемы не преминул себя проявить.
Больше, чем кажется
В начале 90-х годов мир задавался логичным вопросом, как случилось что ВВС Ирака во времена операции американских сил буквально растворились в ближневосточном воздухе? Точнее, они в него так и не поднялись. С одной стороны, абсолютное большинство самолетов и вертолетов Ирака согласно сводкам западных стран в боях не участвовали, а с другой, силы коалиции ни разу не заявили о «полном уничтожении иракской авиации» и масштабе своих потерь. Так что же тогда случилось?
Поначалу все сводилось к банальным разговорам о том, что у Ирака, в сущности, не было никакой авиации, а та, что была за отсутствием запчастей летать была не способна. Западные СМИ популяризировали другую версию более выгодную для них самих. Якобы военным летчикам – выходцам из «элитных» семей претило воевать на стороне Саддама Хусейна.
И лишь спустя годы выяснилось, что во время операции «Буря в пустыне» ВВС Ирака по данным Израильского института стратегических исследований насчитывали 331 боевой самолет. Две трети из них были в боеспособном состоянии, а причиной простоя большинства явились не естественные причины, а «закладки», тайно установленные на все самолеты американского и европейского производства еще на этапе их строительства. Тоже самое касалось систем ПВО и прочего западного оборудования, своевременно получившего спутниковый сигнал и не позволившего обороне отработать должным образом.
По иронии судьбы те же методы, которые США применили тогда, теперь осуществляются китайскими силами.
Пару лет назад на волне смены власти и прихода в Белый дом Дональда Трампа Комитет по делам вооруженных сил Конгресса США инициировал масштабное расследование. По итогам этого процесса растянувшегося на два года выяснилось, что американская армия в наши дни сама оказалась под угрозой саботажа. В результате случайной выборки экспертами было обнаружено более миллиона контрафактных электронных компонентов, причем порядка 70% из них незаконно были установлены в вооружения, поступив из Китая.
В большинстве своем речь шла не о мелочах, а об электронных чипах, находящихся в компьютерах, в том числе управлявших и стратегическими ракетами. Китайские компоненты, обнаружились буквально повсюду начиная от вертолетов SH-60B, истребителей F-15, конвертопланов V-22, основных боевых вертолётах «Апач», транспортников C-130J и воздушных судов P-8A и заканчивая китайскими чипами в «пехотных» радиостанциях, приборах ночного видения и GPS-устройствах для вооруженных сил.
Чужие элементы, применяемые в оборонной промышленности «первой» армии мира, и сегодня прибывают в США коррупционными методами. Крупные американские производители, у которых армией приобретались выявленные детали по всей видимости закупали их у американских же субподрядчиков, а те в свою очередь вместо личного производства закупали их в КНР.
Англосаксонские СМИ попытались свести все к неким «просчетам», однако даже по итогам той комиссии и только лишь от выявленных деталей американские корпорации заработали $7,5 миллиардов. И это, не считая схем узаконенной коррупции, формально называемой в США лоббизмом.
Проще говоря, сегодня вряд ли что-то изменилось, а ключевым в данном вопросе является то, что, если контрафактом в американской армии являются лишь элементарные китайские элементы, то все сведется к надежности работы самих устройств. Однако в данном случае речь, судя по всему, идет о широчайшем спектре готовой продукции, вплоть до микроконтроллеров произведенных в Китае. Следовательно, наличие в подобных устройствах «схем-закладок» аналогичных «иракским» вовсе не исключено.
Отключение иностранной техники во время операции «Буря в пустыне», скандал, в свое время произошедший с французским оружием, поставляемым за рубеж, выходящие из строя по «материнскому» сигналу израильские образцы военного экспорта, всё это еще раз подтверждает реальность такого подхода. Однако тот факт, что на месте стран третьего мира в XXI веке окажутся сами США, в Вашингтоне 30-ти летней давности явно не ожидали.
При этом речь идет не только о технологиях «Судного дня», но и о банальной зависимости на низовом уровне. Так, в частности, если КНР заблокирует экспорт синтетических нитей, то есть товара необходимого для производства армейских палаток, ни одну из них невозможно будет произвести силами США. Последний американский производитель синтетических волокон обанкротился несколькими годами ранее, и с тех пор США полностью зависят от КНР и в этом ключе.
Вашингтон оправдывается тем, что в определенный момент времени производственные цепочки «естественным образом» стали глобальными, но правда заключается в том, что ВПК Америки попросту погряз в коррупции.
Пока Вашингтон учил Россию как нужно жить, а остальной мир как обустраивать государственность, его собственные военные корпорации в погоне за прибылью оголили ключевой сектор производств страны. В итоге теперь Конгресс гадает, что именно в микроэлектронику, произведенную в КНР, могли добавить производители КНР.
Тоже самое касается и удивительной на первый взгляд области – программного обеспечения. Казалось бы, в этом секторе проблем у США быть не должно, особенно учитывая монополизм американских операционных систем на гражданском рынке. Однако в данном случае на первый план выходит не сама система, а менеджмент данных и её производств. Точнее – доверие к данным структурам.
Половина Кремниевой долины, как шутят сами американцы, говорит на русском языке, а вторая половина разработчиков на китайском. В итоге за кибербезопасность у американских поставщиков опасаются даже сами американцы, по их словам, неизвестно что заложили китайские и русские «хакеры» в создаваемое ими программное обеспечение. Тем более что создается оно не только для оборонных, но и для наступательных действий США.
Кроме того, круг подобной зависимости не ограничивается электроникой как таковой. Практика затрагивает и поставки большинства специализированных материалов – сплавов, редкоземельных металлов и даже магнитов из КНР.
Иными словами, алчность американского бизнеса и родовая черта капитализма – всегда ставить прибыль выше государственных нужд не могла рано или поздно не отразится на реалиях американского положения.
В итоге зависимость от цветных металлов до интернет-сетей и от пусковых систем ракет до национальности инженеров, сама по себе стала угрозой для гегемонизма США. А железная уверенность в «вечном» однополярном мире себя не оправдала.
По большому счету корпоративная политика нанесла обороноспособности Запада такой ущерб, о котором ни Пекин, ни наша страна даже не мечтала. С учетом этого, Трамп может сколько угодно говорить об экономической стороне вопроса и призывать исправить положение вещей, но его предшественники ломали систему более двух десятилетий, а нынешняя война элит не позволяет исправить её теперь.
Зависимость США от Китая в данном аспекте сохранится и этим явно следует воспользоваться не только Пекину, но и Москве.
