Сделать стартовой  |  Добавить в избранное  |  RSS 2.0  |  Информация авторамВерсия для смартфонов
           Telegram канал ОКО ПЛАНЕТЫ                Регистрация  |  Технические вопросы  |  Помощь  |  Статистика  |  Обратная связь
ОКО ПЛАНЕТЫ
Поиск по сайту:
Авиабилеты и отели
Регистрация на сайте
Авторизация

 
 
 
 
  Напомнить пароль?



Клеточные концентраты растений от производителя по лучшей цене


Навигация

Реклама

Важные темы


Анализ системной информации

» » » 22 июня 1941 года: до и после. Немцы о русских.

22 июня 1941 года: до и после. Немцы о русских.


24-06-2019, 15:00 | Политика / Оружие и конфликты | разместил: Александр Дубровский | комментариев: (1) | просмотров: (9 782)

 

1. Прежде чем привести свидетельства немцев, столкнувшихся с русскими во Второй мировой войне, сначала напомню, что думали в разные времена их предки до того, как Гитлеру пришла в голову безумная мысль покорить тех, кого ни завоевать, ни покорить ещё никому не удавалось:

 

Адам Бременский, германский купец (- 1081 г.)

 

«Они, кажется, лучше нас следуют учению евангельскому. Обмануть друг друга почитается у них ужасным, гнусным преступлением; прелюбодеяние, насилие и публичное распутство весьма редки, противоестественные пороки совершенно неизвестны, а о клятвопреступлении и богохульстве вовсе не слышно».

 

Оттон Фрейзингский, немецкий историк (1112 - 1158 гг.)

 

«В пятом веку во время Юстинияна, царя греческого, славяне, перешед Дунай, землю за ним опустошили и великое множество римлян в полон взяли».

 

Конрад Буссов, немецкий наемник (1552 – 1617 гг.)

 

«Русские запаслись терпением и сносили с тяжелым сердцем все, пока не нашли способа добыть свою свободу. Собравшись в большое войско, они напали на поляков и поставили их в опасное положение: грабили, убивали и истребляли их. Так они очистили всю страну».

 

Рейнгольд Гейденштейн, немецкий историк (1556 – 1620 гг.)

 

«Насколько решительно русские защищают крепости и города! Даже женщины часто выполняют обязанности солдат: приносят воду заливать начавшийся пожар, бросают со стены собранные в кучи камни или скатывают бревна, заранее приготовленные для этого. Этим они приносят большую пользу своим, а врагам наносят большой урон. Если кого-нибудь из защитников при натиске врагов разрывает при взрыве на части, его место занимает другой, второго — третий. В конце концов никто не щадит ни сил, ни жизни. Они привычны к холоду, часто защищаются от дождей, снега и ветра только лишь с помощью какого-нибудь плетня из веток или плаща, натянутого на вбитые колья. Кроме того, они очень терпеливо переносят голод, довольствуясь намешанной в воде овсяной мукой, куда добавляют немного уксуса — вместо питья, и хлебом в качестве пищи. Польский король рассказал мне, что в ливонских крепостях находились такие, которые питались таким образом очень долго, так что почти все уже пали. Оставшиеся же в живых, хотя чуть дышали, держались до последнего момента, беспокоясь лишь о том, как бы не сдаться осаждающим, по-видимому, чтобы хранить верность своему государю до самой смерти. Именно поэтому они стремятся своей храбростью одолеть более многочисленных врагов или по крайней мере обессилить их своей выносливостью и терпением».

 

Адам Олеарий, немецкий ученый и путешественник (1599 - 1671 гг.)

 

«О, если бы наши смелые бунтовщики были бы в таком же подчинении и знали бы свой долг к своим государям! Русские не могут говорить, как некоторые ленивцы в Англии: «Я найду королеве человека, который будет служить ей за меня», или помогать друзьям остаться дома, если конечное решение зависит от денег. Нет, нет, не так обстоит дело в этой стране; они униженно просят, чтоб им позволили служить великому князю, и кого князь чаще других посылает на войну, тот считает себя в наибольшей милости у государя; и все же, как я сказал выше, князь не платит никому жалования. Если бы русские знали свою силу, никто бы не мог соперничать с ними, а их соседи не имели бы покоя от них. Но я думаю, что не такова божья воля: я могу сравнить русских с молодым конем, который не знает своей силы и позволяет малому ребенку управлять собою и вести себя на уздечке, несмотря на свою великую силу; а ведь если бы этот конь сознавал ее, то с ним не справился бы ни ребенок, ни взрослый человек».

 

Христофор Миних, генерал-фельдмаршал (1683 – 1767 гг.)

 

«Дух русских войск показался мне превосходным; люди сильны, хорошо натренированы, полны мужества, с прекрасными, светлыми и кроткими глазами».

 

Христофор Манштейн, немецкий генерал (1711 – 1757 гг.)

 

«Стоит только поговорить с русским, чтобы найти в нем здравый смысл и рассудительность; Русский весьма способен понимать все, что ему ни предлагают, легко умеет находить средства для достижения своей цели и пользуется предоставляющимися случайностями с большой сметливостью. Наконец можно с уверенностью сказать, что русские мещане или крестьяне выкажут во всех обстоятельствах более смышлености, чем сколько она обыкновенно встречается у людей того же сословия в прочих странах Европы».

 

Фридрих Великий, король Пруссии (1712 – 1786 гг.)

 

«Не могу надивиться подвигами русских войск... В период Семилетней войны русская армия приобрела полностью всю провинции Восточной Пруссии… Померанию и Бранденбург, захватила Берлин. Почти всегда она разбивала наголову прусские войска... — словом, Россия поставила прусское правительство на край гибели... Результатом же было для прусского государства и непосредственно для всей Германии не что иное, как зависимость от России...».

 

Иоганн Гердер, немецкий философ и писатель (1744-1803 гг.)

 

«Этому народу всегда можно верить! А что я знала о русских раньше? Два-три придворных анекдота из быта Екатерины Великой да короткие знакомства с русскими барами в Париже, где они наделали долгов и сидели в полиции. Одно-другое красное словцо Дидро внушили французам убеждение, будто Россия состоит лишь из развращенного двора, из офицеров, камергеров и из рабского народа. Это большая ошибка… А теперь эта страна спасет не только меня, но и всю Европу от Наполеона...»

 

Георг Гегель, немецкий философ (1770 – 1831 гг.)

 

«Положительные свойства русского народа: пластичность и в связи с ней гуманность, гибкость ума, искренность, свобода мысли и нравов, энергия и смелость мысли. Отсутствие чувства меры, реализм и здравый смысл, терпение и единство цели; в русском человеке сочетаются и великие императоры, и простые люди».

 

Карл фон Клаузевиц, немецкий стратег (1780 – 1831 гг.)

 

«Наша артиллерия была взята в плен в битве под Тарутиным, артиллеристы обезоружены и уведены. В тот же вечер захватившие их казаки, празднуя победу, вздумали закончить день, радостный для них и горький для нас, национальными танцами, причем, разумеется, выпивка не была забыта. Сердца их размягчились, они захотели всех сделать участниками веселья, радости, вспомнили о своих пленных и пригласили их принять участие в веселье. Наши бедные артиллеристы сначала воспользовались этим предложением, как отдыхом от своей смертельной усталости, но потом мало-помалу под впечатлением дружеского обращения присоединились к танцам и приняли искреннее участие в них. Казакам это так понравилось, что они совсем разнежились, и когда обоюдная дружба дошла до высшей точки, французы наши оделись в полную форму, взяли оружие и после самых сердечных рукопожатий, объятий и поцелуев расстались с казаками, их отпустили домой».

 

Егор Классен, историк нецкого происхождения (1795 - 1862 гг.)

 

«Греки (Византийцы) и Римляне представляют Славян извергами, тогда как побудительные причины к тому заключались отнюдь не в их виновности, а единственно в эгоизме Греков и Римлян, желавших быть повелителями Вселенной, и стремившихся достигнуть этой цели путями обмана, коварства и насилия, и употреблявших там низкую клевету, где им встречалось сопротивление, или плата насилием за насилие. Заметьте при этом, что больше клеветы падало обыкновенно на сильнейшие племена, на Уннов и Руссов, перед которыми трепетали сами клеветники...»

 

Хельмут фон Мольтке, германский генерал-фельдмаршал (1800 — 1891 гг.)

 

«На славянах лежит печать глубокой, седой старины; они ревностно стоят на страже ее и не порывают с прошлым. Их язык, их семейный уклад, религия, нравы, суеверия и права наследования могут служить для изучения глубочайшей древности».

 

Отто фон Бисмарк, немецкий канцлер (1815 – 1898 гг.)

 

«Даже самый благоприятный исход войны никогда не приведет к разложению основной силы России, которая зиждется на миллионах русских… Эти последние, даже если их расчленить международными трактатами, так же быстро вновь соединяются друг с другом, как частицы разрезанного кусочка ртути…»

 

Фридрих Ницше, немецкий философ (1844 – 1900 гг.)

 

«Русские, в греческих горах, как и на сербской равнине, ваша легендарная храбрость никогда не изменяла вам!»

«Русские, властители мира! Лишь у такого народа, как русский, могла появиться такая великая, возвышенная и благородная литература, восемь великих русских писателей – это восемь горячих неиссякаемых источников. Нам всем понадобится немало времени, чтобы только освоиться с ней и к ней приблизиться».

 

Фон Позек, немецкий военный историк, генерал (1915 г.)

 

«Было бы смешно говорить с неуважением о русских летчиках. Русские летчики более опасные враги, чем французские. Русские летчики хладнокровны. В атаках русских может быть отсутствует планомерность также, как и у французов, но в воздухе русские летчики непоколебимы и могут переносить большие потери без всякой паники. Русский летчик есть и остается страшным противником».

 

Франц Меринг, немецкий историк (1846 – 1919 гг.)

 

«Многие, будучи простреленными насквозь, не переставали держаться на ногах и до тех пор драться, покуда их могли держать на себе ноги; иные, потеряв руку и ногу, лежали уже на земле, а не переставали еще другою здоровою рукою обороняться и вредить своим неприятелям... Русские полегли рядами, но когда их рубили саблями, они целовали ствол ружья и не выпускали его из рук».

 

Альфред фон Тирпиц, немецкий гросс-адмирал (1849 – 1930 гг.)

 

«Русская кавалерия была достойным противником. Личный состав был великолепен. Особенно хороша она была в разведке. Ее дозоры и разъезды появлялись повсюду и отличались умением хорошо применяться к местности... Охранение русской конницы сжимало наши разъезды в железные тиски, постоянно стремясь их отрезать, обойти и отогнать. Русская кавалерия никогда не уклонялась от боя верхом и в пешем строю. Русские часто шли в атаку на наши пулеметы и артиллерию, даже когда их атака была обречена на поражение. Они не обращали внимания ни на силу нашего огня, ни на свои потери».

 

Герман Кайзерлинг, немецкий путешественник, писатель (1880 – 1946 гг.)

 

«Русские гораздо человечнее и шире, чем народы всех европейских и восточных стран, и, будучи человечнее, их способность понимания больше, так как поразительная быстрота, с которой они всё постигают, идёт больше от сердца, чем от головы. Они самый человечный народ в Европе, или выражаясь иначе, в России больше доброты и гуманности, чем в какой бы то ни было стране».

 

Макс Фасмер, немецкий ученый-лингвист (1886 – 1962 гг.)

 

«Сей народ отважен до безумия, храбр и силен... Русские, приобревшие славу победителей у соседних народов, почитали ужасным бедствием лишится ее, сражались отчаянно… Говорят, что побежденные скифы никогда живые не сдаются неприятелям, но, вонзая в чрево мечи, себя убивают. Они сие делают по причине мнения своего, что убитые в сражении по смерти своей или разлучении души с телом служат в аде своим убийцам, посему, страшась сего рабства, боясь служить своим врагам, они сами себя закалывают».

 

Вальтер Шубарт, немецкий философ (1897 – 1942 гг.)

 

«Русский солдат - спартанец, он воздержанием в пище и питье походит на испанца, терпением - на чеха, гордостью - на англичанина, мужеством - на шведа, предприимчивостью и энтузиазмом - на француза или на венгерца. В нем нет жестокости. Никогда не слышен ропот в среде русских солдат; во имя России и царя они всегда готовы на геройские подвиги».

«Америка многим обязана России, она состоит должником России во многих отношениях, и в особенности за неизменную дружбу в годины ее испытаний. С упованием молим Бога, чтобы эта дружба продолжалась и на будущие времена. Ни на минуту не сомневаемся, что благодарность России и её государю живёт и будет жить в сердцах американцев. Только безумный может предположить, что Америка когда-либо нарушит верность этой дружбе предумышленно несправедливым словом или поступком».

 

 

2. По-видимому, Гитлер плохо знал историю. И вот, что из этого вышло:

 

Выдержка из немецкого рапорта, посвященного боям за Брестскую крепость

 

«Потери жуткие, не сравнить с теми, что были во Франции... Моя рота, начиная с 23 июля, участвовала в боях за танковую автостраду № 1. Сегодня дорога наша, завтра ее забирают русские, потом снова мы, и так далее. Никого еще не видел злее этих русских. Настоящие цепные псы! Никогда не знаешь, что от них ожидать. И откуда у них только берутся танки и все остальное?!»

 

Запись в дневнике немецкого генерала, участника боев за Брестскую крепость

 

«Вчера вечером освободил от должности командира дивизии, сообщившего, что русские отбили его атаку, сражаясь молотками и лопатами».

 

Вальтер фон Браухич, немецкий генерал-фельдмаршал

 

«На Восточном фронте мне повстречались люди, которых можно назвать особой расой. Уже первая атака обернулась сражением не на жизнь, а на смерть».

 

Ганс Беккер, танкист 12-й танковой дивизии

 

«В такое просто не поверишь, пока своими глазами не увидишь. Солдаты Красной Армии, даже заживо сгорая, продолжали стрелять из полыхавших домов».

 

Из воспоминаний пехотного офицера 7-й танковой дивизии

 

«Бой за овладение крепостью ожесточенный - многочисленные потери. Уже погибло 2 командира батальона, 1 командир роты, командир одного из полков получил серьезное ранение... Вскоре, где-то между 5.30 и 7.30 утра, стало окончательно ясно, что русские отчаянно сражаются в тылу наших передовых частей. Их пехота при поддержке 35-40 танков и бронемашин, оказавшихся на территории крепости, образовала несколько очагов обороны. Вражеские снайперы вели прицельный огонь из-за деревьев, с крыш и подвалов, что вызвало большие потери среди офицеров и младших командиров... Там, где русских удалось выбить или выкурить, вскоре появлялись новые силы. Они вылезали из подвалов, домов, из канализационных труб и других временных укрытий, вели прицельный огонь, и наши потери непрерывно росли... За первые сутки боев в России дивизия потеряла почти столько же солдат и офицеров, сколько за все шесть недель французской кампании… Русские в Брест-Литовске дрались исключительно настойчиво и упорно, они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к сопротивлению».

 

Из дневника немецкого солдата группы армий «Центр»

 

«Их трудно взять в плен… Когда нет патронов, они бьют прикладами, а если у них вырвут винтовку, кидаются на тебя с ножом или даже с кулаками. Убитые русские бойцы и те немногие, которые живыми попадали в плен, были до предела истощены. Они шатались от голода и выглядели ходячими скелетами. При виде этих живых мертвецов трудно было поверить, что они в состоянии держать оружие, стрелять и драться врукопашную. Измученные, истощенные люди продолжали борьбу в крепости - стреляли, бросали гранаты, кололи штыками и глушили прикладами наших автоматчиков штурмовых батальонов 45-й немецкой дивизии. Что давало им силы - это было для нас непостижимо».

 

Фон Бок, фельдмаршал

 

«Несмотря на то, что мы продвигаемся на значительные расстояния, - нет того чувства, что мы вступили в побежденную страну, которое мы испытали во Франции. Вместо этого – сопротивление, сопротивление, каким бы безнадежным оно не казалось».

 

Из воспоминаний офицера 18-й танковой армии вермахта

 

«То, что далее последовало, было последним боем армии, который не мог ни изменить ее судьбы, ни принести какой-либо пользы Советам с точки зрения общей оперативной обстановки. Даже для сохранения чести оружия этот бой был бы излишен, ибо русский солдат сражался поистине храбро!».

 

Эрих фон Манштейн, немецкий фельдмаршал

 

«Русские солдаты и младшие командиры очень храбры в бою, даже отдельная маленькая часть всегда принимает атаку. В связи с этим нельзя допускать человеческого отношения к пленным. Уничтожение противника огнем или холодным оружием должно продолжаться до тех пор, пока противник не станет безопасным... Фанатизм и презрение к смерти делают русских противниками, уничтожение которых обязательно...».

«Как только стало известно о начале операции «Барбаросса», практически все до одного военные специалисты предсказали скорый крах России. Американские военные эксперты рассчитали, что Советский Союз продержится не больше трех месяцев. Черчилля засыпали такими же неточными прогнозами: фельдмаршал сэр Джон Дилл, начальник Имперского генерального штаба, дал Красной армии всего шесть недель. Посол Великобритании в Москве Стаффорд Криппс считал, что она продержится месяц. Самыми неточными были оценки английской разведки: она считала, что русские продержатся не больше десяти дней. Прорицатели могли смело запечатывать конверты со своими предсказаниями скорой победы вермахта: Польша была завоевана за 27 дней, Дания — за 24 часа, Норвегия — за 23 дня, Голландия — за 5, Бельгия — за 18, Франция — за 39, Югославия — за 12, Греция — за 21 день и Крит — за 11. Разве этих цифр было недостаточно для того, чтобы подсчитать, что Гитлер будет в Москве задолго до Рождества?.. Германия не только не победила Советский Союз к рождеству 1941 года, но и, потеряв семь из каждых своих восьми дивизий на Восточном фронте, вынуждена была сдаться на милость СССР».

«Если в подразделении больше половины нерусских, оно становится небоеспособным и подлежит расформированию».

 

Из приказа командования 60-й моторизированной пехотной дивизии

 

«Пробыв здесь, в этой стране столько времени, я не мог не восхищаться силой духа этого народа, которого казалось, ничто не в состоянии сломить - ни жертвы, ни страдания. Две молоденькие фанатичные русские студентки-подпольщицы сами накинули себе на шеи петли и спрыгнули с со скамьи не дожидаясь, пока палач выбьет из под ног. Подобным мужеством трудно не восхититься».

 

И. Гофман, немецкий ветеран

 

«Плотной массой, ведя отдельных солдат под руки, чтобы никто не мог отстать, бросались они на наши линии. Нередко впереди всех находились женщины и девушки комсомолки, которые, тоже с оружием в руках, воодушевляли бойцов».

 

Герман Гот, генерал вермахта

 

«Здесь мы впервые встретились с русскими танками… Они храбры, эти русские танкисты. Из горящей машины они стреляют по нам до последней возможности».

 

Дитрих, обер-ефрейтор 21-го танкового полка

 

«Во время атаки мы наткнулись на легкий русский танк Т-26, мы тут же его щелкнули прямо из 37-миллиметровки. Когда мы стали приближаться, из люка башни высунулся по пояс русский и открыл по нам стрельбу из пистолета. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их ему оторвало, когда танк был подбит. И, невзирая на это, он палил по нам из пистолета!».

 

Гюнтер Блюментрит, немецкий генерал

 

«Примерно сотня наших танков, из которых около трети были T-IV, заняли исходные позиции для нанесения контрудара. С трех сторон мы вели огонь по железным монстрам русских, но все было тщетно... Эшелонированные по фронту и в глубину русские гиганты подходили все ближе и ближе. Один из них приблизился к нашему танку, безнадежно увязшему в болотистом пруду. Безо всякого колебания черный монстр проехался по танку и вдавил его гусеницами в грязь. В этот момент прибыла 150-мм гаубица. Пока командир артиллеристов предупреждал о приближении танков противника, орудие открыло огонь, но опять-таки безрезультатно. Один из советских танков приблизился к гаубице на 100 метров. Артиллеристы открыли по нему огонь прямой наводкой и добились попадания - все равно, что молния ударила. Танк остановился. «Мы подбили его», - облегченно вздохнули артиллеристы. Вдруг кто-то из расчета орудия истошно завопил: «Он опять поехал!» Действительно, танк ожил и начал приближаться к орудию. Еще минута, и блестящие металлом гусеницы танка, словно игрушку впечатали гаубицу в землю. Расправившись с орудием, танк продолжил путь, как ни в чем не бывало».

 

Райнгарт, командир 41-го танкового корпуса

 

«Оценка обстановки подтверждает вывод о том, что русские решили в пограничной полосе вести решающие бои и отходят лишь на отдельных участках фронта, где их вынуждает к тому сильный натиск наших наступающих войск... Русские ищут любую возможность, чтобы ударить по нашим флангам. Особенно пытаются отсечь наши танки от наступающей за ними пехоты. Положение становится таким запутанным, что мы не понимаем, то ли мы окружаем противника, то ли он нас… Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека».

 

Ф. Гальдер, начальник главного штаба сухопутных войск вермахта

 

«Вечером 16 февраля во 2-м батальоне 113-го мотопехотного полка оставалось 60 человек. Шестьдесят из 600!.. Немногим лучше обстояли дела у 1-го мотопехотного полка. На перекличках в ротах доходили до десяти, самое большее до двенадцати. Многие офицеры всех частей погибли в бою... Когда обер-ефрейтор Фитшен прибыл в 6-ю роту, то обнаружил, что рота сократилась до 75 боеспособных людей. До семидесяти пяти! Десять дней назад во Франции в поезд погрузилось 240 человек... В середине дня 27 октября 73-я пехотная дивизия доложила, что у них осталось 170 человек — одна сотая ее прежнего состава!.. 111-я пехотная дивизия сократилась до 200 человек. Тяжелое вооружение дивизий и корпусов было потеряно на 60%. Вся армия располагала только 25 боеспособными танками и штурмовыми орудиями...».

 

П. Шмидт, оберштурмбаннфюрер СС

 

«Первые сражения в июне 1941 г. показали нам, что такое Красная армия. Наши потери достигли 50 процентов. Пограничники защищали старую крепость в Брест-Литовске свыше недели, сражаясь до последнего человека, несмотря на обстрел наших самых тяжелых орудий и бомбежку с воздуха… Поведение русских даже в этой первой битве являло собой поразительный контраст с поведением поляков и западных союзников, когда те терпели поражение. Даже будучи окруженными, русские сражались за свои позиции до конца… Теперь политическим руководителям Германии важно было понять, что дни блицкрига канули в прошлое. Нам противостояла армия, по своим боевым качествам намного превосходившая все другие армии, с которыми нам когда-либо приходилось встречаться на поле боя».

 

Гюнтер Блюментритт, немецкий генерал

 

«Начав свой поход на Советский Союз, мы очутились лицом к лицу с непредсказуемым противником, чьи поступки, сопротивление или преданность невозможно было предвидеть или даже оценить. Временами мы сталкивались с фанатическим сопротивлением горстки солдат, которые сражались до последнего патрона и, даже исчерпав все запасы, отказывались сдаваться в плен... Вспоминаю, как однажды, оказавшись в ловушке в старом медном руднике возле Керчи, несколько офицеров и солдат Красной Армии продолжали оказывать сопротивление в течение всей оккупации полуострова. Когда в их опорном пункте были исчерпаны запасы воды, они стали слизывать влагу с мокрых стен, пытаясь спастись от обезвоживания. Несмотря на жестокость, которую проявляли их соперники на Русском фронте, у противостоявших им германских военных возникло чувство глубокого уважения к этим уцелевшим бойцам, которые отказывались сдаваться в течение недель и месяцев упорного сопротивления».

 

Г. Бидерман, ветеран вермахта

 

«Мы почти не брали пленных, потому что русские всегда дрались до последнего солдата. Они не сдавались. Их закалку с нашей не сравнить...»

 

Из воспоминаний офицера, служившего в танковом подразделении

 

«Советское правительство в тылу врага организовало борьбу 6200 партизанских отрядов с составом до 1 млн. чел. Борьба с русскими партизанскими отрядами была чудовищной реальностью… В июле 1943 г. в России было взорвано 1560 железных дорог, в сентябре – 2600. То есть 90 – в день».

 

Гюнтер Юст, немецкий писатель

 

«Силы, которые нам противостоят, являются по большей части решительной массой, которая в упорстве ведения войны представляет собой нечто совершенно новое по сравнению с нашими бывшими противниками. Русская пехота проявила неслыханное упорство, прежде всего, в обороне стационарных укрепленных сооружений. Даже в случае падения всех соседних сооружений некоторые доты, призываемые сдаться, держались до последнего человека. Мы вынуждены признать, что Красная Армия является очень серьезным противником...»

 

Из рапорта командования группы армий «Юг»

 

«17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Полковник перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»

 

Хенфельд, обер-лейтенант 4-й танковой дивизии

 

«На Восточном фронте боевые действия продолжаются. Усиленное и отчаянное сопротивление противника... У противника много убитых, мало раненых и пленных... Повсюду идут тяжелые, ожесточенные бои. О «прогулке» не может быть и речи. Красный режим мобилизовал народ. К этому прибавляется еще и баснословное упрямство русских. Наши солдаты еле справляются».

 

Хейнц Гудериан, командующий немецкой танковой армией

 

«Качественный уровень советских летчиков куда выше ожидаемого... Ожесточенное сопротивление, его массовый характер не соответствуют нашим первоначальным предположениям... Советские пилоты - фаталисты, они сражаются до конца без какой-либо надежды на победу и даже на выживание, ведомые лишь собственным фанатизмом».

 

Гофман фон Вальдау, начальник штаба командования люфтваффе

 

«Советские летчики игнорировали чувство самосохранения… Русские ВВС своей упорной решительностью и жертвами (вспомним их тараны!) смогли предотвратить свое полное уничтожение и заложить предпосылки своего будущего возрождения».

 

В. Швабедиссен, генерал люфтваффе

 

«Когда русский истребитель врезался в мой мессер, показалось, что на меня обрушилось небо!.. До сих пор снится мне тот удар, просыпаюсь в холодном поту. Найдите мне того летчика, что таранил меня под Киевом 23 июля 1943 года. Мы примем его как родного!»

 

Юган Яров, ас люфтваффе

 

«У нас большие потери среди летчиков-истребителей, поскольку русские сражаются самоотверженно. Их бомбардировщики атакуют плотными группами, не обращая внимание на сильный огонь зенитной артиллерии. Мы сами подвергаемся сильному противодействию советской авиации, целыми днями отражаем атаки их истребителей...»

 

Г. Кортен, генерал, начальник штаба 4-го воздушного флота

 

«У Бородина фельдмаршал фон Клюге напомнил французским добровольцам, как во времена Наполеона французы и немцы сражались здесь бок о бок против общего врага. На следующий день французы смело пошли в бой, но не выдержали ни мощной атаки противника, ни сильного мороза и метели. Французский легион был разгромлен».

 

Гюнтер Блюментрит, немецкий генерал

 

«Мой командир был в два раза старше меня, и ему уже приходилось сражаться с русскими под Нарвой в 1917 году, когда он был в звании лейтенанта. «Здесь, на этих бескрайних просторах, мы найдем свою смерть, как Наполеон», - не скрывал он пессимизма... Менде, запомните этот час, он знаменует конец прежней Германии».

«Русские держались с неожиданной твердостью и упорством, даже когда их обходили и окружали. Этим они выигрывали время и стягивали для контрударов из глубины страны всё новые резервы, которые к тому же были сильнее, чем это предполагалось… Противник показал совершенно невероятную способность к сопротивлению».

 

Эрих Менде, обер-лейтенант пехотной дивизии

 

«Нельзя не подчеркнуть одно обстоятельство: сколь ужасной ни была русская зима и сколь ни бесспорно, что советские войска оказались лучше подготовлены к ней, чем немцы, фактором, определившим исход сражения, явилась не погода, а ожесточенное сопротивление советских войск, их неукротимая воля не сдаваться. Это подтверждается дневниковыми записями Гальдера и донесениями командующих с фронтов, в которых постоянно находит отражение изумление перед решимостью и ожесточенностью русских атак и контратак и отчаяние по поводу немецких неудач и понесенных потерь».

 

Курт Типпельскирх, немецкий генерал

 

«В общем, теперь ясно, что русские не думают об отступлении, а напротив, бросают все, что имеют в своем распоряжении, навстречу вклинившимся германским войскам… Характерно малое число пленных… Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен».

 

Ф. Гальдер, начальник главного штаба сухопутных войск вермахта

 

«Где же тот бедный анемичный русский пехотинец, оказавшийся в Финдляндии без сапог? И где эти немые орды, разгромленные немцами в прошлой войне? И где эти кустарные фабрики, выпускающие любительские ружья и ржавые патроны?.. Теперь, наконец, русские были вынуждены раскрыть карты. Их картами были эти молодые люди, каждый – настоящий атлет, с их железной дисциплиной, новеньким современным оружием и отличным здоровьем. У них было то, что редко можно увидеть на лицах молодых людей. Это была смесь юношеской силы и духовной решимости и что-то еще – может быть гордость. Прежде я такого не видел».

 

Штрик Вильфри, немецкий историк, военнослужащий вермахта

 

«Русский народ, который может так сильно бороться за свою идею, я говорю, - почти святой: Русские люди, должно быть, имеют чувство чего-то вечного в их душах. Снова я повторяю, они почти боги!»

 

Начальник полиции и безопасности СД III управление

 

«Русские солдаты имеют при себе только теплую одежду, документы и свое оружие и все равно наступают почти без горячей еды и тепла в условиях арктической зимы».

 

И. Видер, немецкий ветеран

 

«Русский остается хорошим солдатом всюду и в любых условиях. Полевая кухня, почти святыня в глазах солдат других армий, для русских является всего лишь приятной неожиданностью и они целыми днями и неделями могут обходиться без нее. Русский солдат вполне удовлетворяется пригоршней проса или риса, добавляя к ним то, что дает ему природа. Такая близость к природе объясняет способность русского стать как бы частью земли, буквально раствориться в ней. Солдат русской армии – непревзойденной мастер маскировки и самоокапывания, а также полевой фортификации... Сила русского солдата объясняется его чрезвычайной близостью к природе. Для него просто не существует естественных препятствий: в непроходимом лесу, болотах и топях, в бездорожной степи всюду он чувствует себя как дома. Он переправляется через широкие реки на самых элементарных подручных средствах, он может повсюду проложить дороги. В несколько дней русские строят многокилометровые гати через непроходимые болота».

 

Фридрих Вильгельм фон Меллентин, немецкий генерал

 

«Близкое общение с природой позволяет русским свободно передвигаться ночью в тумане, через леса и болота. Они не боятся темноты, бесконечных лесов и холода. Им не в диковинку зимы, когда температура падает до минус 45. Сибиряк, которого частично или даже полностью можно считать азиатом, еще выносливее, еще сильнее... Мы уже испытали это на себе во время Первой мировой войны, когда нам пришлось столкнуться с сибирским армейским корпусом… Русский солдат предпочитает рукопашную схватку. Его способность не дрогнув выносить лишения вызывает истинное удивление. Таков русский солдат, которого мы узнали и к которому прониклись уважением еще четверть века назад».

 

Гюнтер Блюментрит, немецкий генерал

 

«Западные понятия о непроходимости местности для русских имеют лишь очень ограниченное значение. Здесь дух немецкого солдата, его храбрость, инициатива, самоотверженность боролись против отчаянного сопротивления противника, сила которого заключалась в невероятной стойкости и выносливости русского солдата».

 

Эвальд фон Клейст, немецкий фельдмаршал

 

«Мы старались добыть русский автомат ППШ. Его называли «маленький пулемёт». В диске было, кажется, 72 патрона, и при хорошем уходе это было очень грозное оружие... Мне под Севастополем выдали снайперскую русскую винтовку Симонова. Это было очень точное и мощное оружие. Вообще русское оружие ценилось за простоту и надёжность... Однозначно русская артиллерия намного превосходила немецкую. Русские части всегда имели хорошее артиллерийское прикрытие. Все русские атаки шли под мощным артиллерийским огнём. Русские очень умело маневрировали огнём, умели его мастерски сосредоточивать. Отлично маскировали артиллерию. Танкисты часто жаловались, что русскую пушку увидишь только тогда, когда она уже по тебе выстрелила. Вообще, надо было раз побывать под русским артобстрелом, чтобы понять, что такое русская артиллерия. Конечно, очень мощным оружием был «шталин орган» - реактивные установки. Особенно, когда русские использовали снаряды с зажигательной смесью. Они выжигали до пепла целые гектары... О русских танках. Нам много говорили о Т-34. Что это очень мощный и хорошо вооружённый танк. Я впервые увидел Т-34 под Таганрогом. Двух моих товарищей назначили в передовой дозорный окоп. Сначала назначили меня с одним из них, но его друг попросился вместо меня пойти с ним. Командир разрешил. А днём перед нашими позициями вышло два русских танка Т-34. Сначала они обстреливали нас из пушек, а потом, видимо, заметив передовой окоп, пошли на него, и там один танк просто несколько раз развернулся на нём и закопал дозорных заживо. Потом танки уехали. Мне повезло, что русские танки я почти не встречал. На нашем участке фронта их было мало. А вообще у нас, пехотинцев, всегда была боязнь перед русскими танками. Это понятно. Ведь мы перед бронированными чудовищами были почти всегда безоружны. И если не было артиллерии сзади, то танки делали с нами, что хотели... О штурмовиках. Мы их называли «русише штука». В начале войны мы их видели мало. Но уже к 43-му году они стали сильно нам досаждать. Это было очень опасное оружие. Особенно для пехоты. Они летали прямо над головами и из своих пушек поливали нас огнём. Обычно русские штурмовики делали три захода. Сначала они бросали бомбы по позициям артиллерии, зениток или блиндажам. Потом пускали реактивные снаряды, а третьим заходом они разворачивались вдоль траншей и из пушек убивали в них всё живое. Снаряд, взрывавшийся в траншее, имел силу осколочной гранаты и давал очень много осколков. Особенно угнетало то, что сбить русский штурмовик из стрелкового оружия было почти невозможно, хотя летал он очень низко».

 

Гельмут Клаусман, немецкий ефрейтор

 

«Нас обвиняют в том, что мы считали русских недочеловеками. Это неправда. Я привлекал к работе русских механиков из числа военнопленных — они были умны и изобретательны. Например, они сами догадались заменить рессоры наших автомобилей «Хорх-Кюбельваген» рессорами танков Т-34. Почему я должен был обращаться с ними как с неполноценными? Я решительный антибольшевик, но никогда ничего не имел и не имею против русских. Если, как говорят некоторые, Гитлер вначале недооценивал русских, то он совершил большую ошибку. У рейха была более хорошая стратегия ведения войны, наши генералы лучше знали проблемы взаимодействия моторизованных дивизий и обладали лучшим воображением. Однако, начиная с рядового солдата и до командира роты, русские были равны нам. Они были мужественными, находчивыми, одаренными маскировщиками, а кроме того, ожесточенно сопротивлялись и всегда готовы были пожертвовать своей жизнью».

 

Отто Скорцени, немецкий диверсант

 

«Представьте себе удивление наших солдат и офицеров, проходящих по России и встречающих только блондинов с голубыми глазами, точный тип совершенных арийцев, которыми их учили восхищаться. Блондины. И блондинки! И какие блондинки! Высокие деревенские девушки, прекрасные, крепкие, с голубыми глазами, более естественные и здоровые, чем все те, что были в гитлерюгенде. Нельзя было себе представить более типичную арийскую расу, если следовать самым строгим канонам гитлеризма».

 

Л. Дегрелль, генерал Ваффен СС

 

«Наша пропаганда всегда преподносит русских как тупых и глупых. Но я здесь установил противоположное. Во время работы русские думают и совсем не выглядят глупыми. Для меня лучше иметь на работе 2 русских, чем 5 итальянцев»...

 

Немецкий директор из Бейреута

 

«В одном имении советский военнопленный разобрался в двигателе, с которым немецкие специалисты не знали что делать: в короткое время он запустил его в действие и обнаружил затем в коробке передач тягача повреждение, которое не было еще замечено немцами, обслуживающими тягач».

 

Из доклада, поступившего из Франкфурта-на-Одере

 

«Направленные сюда остарбайтеры сразу же демонстрируют техническую осведомленность и не нуждаются в более длительном обучении, чем немцы».

 

Директор силезской льнопрядильни, г. Глагау

 

«Из бросающегося в глаза большого числа студентов среди остарбайтеров немецкое население приходит к заключению, что уровень образования в Советском Союзе не такой уж низкий, как у нас часто это изображалось. Немецкие рабочие, которые имели возможность наблюдать техническое мастерство остарбайтеров на производстве, полагают, что в Германию, по всей вероятности, попадают не самые лучшие из русских, так как большевики своих наиболее квалифицированных рабочих с крупных предприятий направили за Урал. Во всем этом многие немцы находят определенное объяснение тому неслыханному количеству вооружения у противника, о котором нам стали сообщать в ходе войны на востоке. По мнению многих немцев, нынешнее советское школьное образование значительно лучше, чем было во времена царизма. Сравнение мастерства русских и немецких сельскохозяйственных рабочих зачастую оказывается в пользу советских».

 

Из доклада, поступившего из Франкфурта-на-Одере

 

«У русских имеется чувство, похожее на товарищество. Однажды, выступая перед остарбайтерами я сказал, что они должны трудиться с еще большим прилежанием. Один из остарбайтеров выкрикнул: «Тогда мы должны получать больше еды». Я потребовал, чтобы выкрикнувший встал. Сначала никто на это не отреагировал, но затем поднялось около 80 мужчин и 50 женщин».

 

Генрих Гиммлер, рейхсфюрер СС

 

«Русские зарекомендовали себя умелыми выносливыми и бесстрашными солдатами, разбивая в пух и прах наши былые предрассудки о расовом превосходстве».

 

Генрих Метельман, канонир немецкого артиллерийского дивизиона

 

«Русские – это великий народ. Когда мы пришли на вашу землю, то были уверены, что встретимся с унтерменшами-азиатами. Так внушала нам наша пропаганда. Но вскоре мы поняли, что это ложь. Русские и украинцы – великие европейские народы: мужественные, благородные и великодушные. Идея колонизации России стала представляться опасной и ненужной иллюзией, русские были должны войти в состав Рейха на равных с германскими народами основаниях. Я попытался донести эту мысль до Гитлера и Гиммлера… Но у них были сильны пангерманские предрассудки... А русских я считаю единственным европейским народом, способным к национальному возрождению и спасению всей Европы».

 

Л. Дегрелль, генерал Ваффен СС

 

«В ходе войны русские постоянно совершенствовались, а их высшие командиры и штабы получали много полезного опыта, изучая опыт своих врагов и немецкой армии. Они научились быстро реагировать на всякие изменения обстановки, действовать энергично и решительно. Безусловно, в лице Жукова, Конева, Ватутина, Рокоссовского и Василевского Россия имела высокоодаренных командующих армиями и фронтами...»

 

Фридрих Вильгельм фон Меллентин, немецкий генерал

 

«Генштаб предоставляет мне книгу с биографическими данными и портретами советских генералов и маршалов. Из этой книги нетрудно почерпнуть различные сведения о том, какие ошибки мы совершили в прошедшие годы. Эти маршалы и генералы в среднем исключительно молоды, почти никто из них не старше 50 лет. Они являются чрезвычайно энергичными людьми, а на их лицах можно прочитать, что они имеют хорошую народную закваску... Короче говоря, я вынужден сделать неприятный вывод о том, что руководители Советского Союза являются выходцами из более хороших народных слоев, чем наши собственные… Я сообщаю фюреру о предоставленной мне для просмотра книге Генштаба о советских маршалах и генералах, добавляя, что у меня сложилось впечатление, будто мы вообще не в состоянии конкурировать с такими руководителями. Фюрер полностью разделяет мое мнение. Наш генералитет слишком стар, изжил себя, что говорит о колоссальном превосходстве советского генералитета».

 

Адам Вильгельм, немецкий полковник, адъютант 6-й армии, окруженной под Сталинградом

 

«Оснащённый самым современным оружием, русский наносит нам жесточайшие удары. Это яснее всего проявляется в боях за Сталинград. Здесь мы должны в тяжёлых боях завоёвывать каждый метр земли и приносить большие жертвы, так как русский сражается упорно и ожесточённо, до последнего вздоха…»

 

Из письма немецкого ефрейтора Отто Бауэра

 

«Сталинград – это ад! Каждый день атакуем. Но даже если утром мы продвигаемся на двадцать метров, вечером нас отбрасывают назад… Физически и духовно один русский солдат сильнее целого нашего отделения… Пятьдесят восемь дней мы штурмовали один-единственный дом! Напрасно штурмовали… Никто из нас не вернется в Германию, если только не произойдет чудо. Время перешло на сторону русских».

 

Из дневника убитого немецкого солдата

 

«Когда мы пришли в Сталинград, нас было 140 человек, а к 1 сентября, после двухнедельных боёв, осталось только 16. Все остальные ранены и убиты... Днём из-за укрытий показываться нельзя, иначе тебя подстрелят, как собаку. У русского острый и меткий глаз... У нас нет ни одного офицера, и командование подразделением вынужден был взять на себя унтер-офицер. Из Сталинграда ежедневно вывозится в тыл до тысячи раненых…»

 

Из письма немецкого солдата Генриха Мальхуса

 

«Да, здесь приходится благодарить Бога за каждый час, что остаёшься в живых. Здесь никто не уйдёт от своей судьбы. Самое ужасное, что приходится безропотно ждать, пока наступит твой час. Либо санитарным поездом на родину, либо немедленной и страшной смертью в потусторонний мир. Лишь немногие, богом избранные счастливцы благополучно переживут войну на фронте под Сталинградом…»

 

Из письма немецкого солдата Пауля Больце

 

«На переднем крае сущий ад. Ничего подобного я не видел на этой войне. А я ведь с самого начала в ней участвовал. Иван не отступает ни на шаг. Путь к позициям русских устлан их трупами, но и немало наших подохнут раньше. В сущности, здесь нет настоящих позиций. Они дерутся за каждую развалину, за каждый камень… В Сталинграде мы разучились смеяться. Самое худшее – это ночные бои. Русские используют каждый бугорок для обороны и ни одной пяди не отдают без боя».

 

И. Видер, немецкий ветеран

 

«Русские танки обходят нас и атакуют с фланга и тыла. Все в панике бегут… Погода становится всё хуже. Одежда замерзает на теле. Три дня не ели, не спали. Фриц рассказывает мне подслушанный им разговор: солдаты предпочитают перебежать или сдаться в плен…»

 

Из дневника фельдфебеля полевой жандармерии Гельмута Мегенбурга

 

«После обеда нас невероятно обстреливали русские самолёты. Ничего подобного мы ещё не переживали. А немецких самолётов не видно ни одного. Это ли называется превосходством в воздухе?.. Наша рота потеряла половину своего состава. Русские танки разъезжают по нашей позиции. Это просто неописуемый ужас…»

 

Из дневника немецкого унтер-офицера Германа Треппмана

 

«В последние дни бывает так: нас атакуют шесть или девять «СБ-2» или «Ил-2» с двумя-тремя истребителями. Не успеют исчезнуть, как выплывают следующие и низвергают на нас свои бомбы. Эта музыка слышится постоянно. Ночью как будто должно бы быть спокойней, но гуденье не прекращается. Эти молодцы летают иногда на высоте 50–60 м, немецких зениток не слышно. Боеприпасы израсходованы полностью. Русские стреляют из авиапушек и сметают наши блиндажи с лица земли… Я видел толпу наших отступающих солдат, они плетутся в самых разнообразных мундирах, намотав на себя всевозможные предметы одежды, лишь бы согреться. Вдруг один солдат падает в снег, другие равнодушно проходят мимо... Вдоль дороги и на полях, в блиндажах и около блиндажей лежат умершие от голода, и затем замёрзшие немецкие солдаты…»

 

Из дневника офицера связи, обер-лейтенанта Гергарда Румпфинга

 

«Из Сталинграда движутся непрерывным потоком автомашины и обозы. Дома, продовольствие и одежда сжигаются. Говорят, мы окружены. Вокруг нас рвутся бомбы. Многие повесили головы. Некоторые уже твердят, что застрелятся… У нашей дивизии есть собственное кладбище под Сталинградом, где уже похоронено свыше 1000 человек. Это просто ужасно. Людей, направляемых сейчас из транспортных частей в пехоту, можно считать приговорёнными к смерти…»

 

Из дневника убитого немецкого офицера

 

«Советская стратегия оказалась настолько выше нашей, что я вряд ли мог понадобиться русским хотя бы для того, чтобы преподавать в школе унтер-офицеров. Лучшее тому доказательство – исход битвы на Волге, в результате которой я оказался в плену».

 

Фридрих Паулюс, фельдмаршал

 

«Мужество, искусство, решимость и дух самопожертвования, которыми проникнута русская армия, служат источником вдохновения для народов всего мира. Оборона Сталинграда, блестящая стратегия, приведшая к переходу от обороны к наступлению, ожесточенность атаки, отбросившей назад, а затем уничтожившей нацистские армии, имеет мало параллелей в истории. Только что мы были свидетелями одного из самых решительных сражений всех времен».

 

Ганс Дёрр, генерал-майор Вермахта

 

«В то время как мощь Германии и ее престиж поколеблены, солнце русской славы восходит к зениту. Весь мир убеждается в том, что этот 175 миллионный народ достоин называться великим, потому что он умеет сражаться, то есть превозмогать невзгоды и наносить ответные удары».

 

Отто Кариус, немецкий танкист, воевавший как на Восточном, так и на Западном фронте

 

«Победы в Африке, какими бы быстрыми и важными они ни были, не должны отвлечь нашего внимания от изумительных ударов, которые наносят русские на восточном фронте... Мы поражены мощью русского сопротивления и искусством, с которым оно ведётся. Мы искренне восхищаемся доблестью, стойкостью и патриотическим самопожертвованием русского народа. Подвиги советских Вооруженных Сил, партизан, труды и страдания советского гражданского населения в обороне своего Отечества войдут в историю на все времена».

 

Блок Жан Ришар, французский писатель (1884 – 1947 гг.)

 

«Сегодня мои ноги совсем не шагали. Я еле переставлял их. Иногда кто-нибудь в колонне падал и уже не мог встать. К упавшему тотчас подскакивал наш переводчик (из таких же пленных) и начинал орать, а то и пинал ногами. «Проклятая свинья», - выругался на переводчика ветеринар. «Я еще ни разу не видел, чтобы красноармеец ударил пленного, а этот мерзавец лупит почем зря...» И действительно, советские солдаты, сопровождавшие колонну пленных, вели себя очень корректно. Красноармейцы подгонял нас лишь криками «Давай-давай», не больше. А если какой-нибудь пленный падал, русский солдат подходил к немцу, помогал ему встать, а потом докладывал своему офицеру о случившемся. И обессиленный немец получал место на санях!»

 

Отто Рюле, немецкий военврач

 

«Пленные поняли, какой особый народ русские. Все рабочие, а особенно женщины, относились к нам как к несчастным, нуждающимся в помощи и покровительстве. Иногда женщины забирали нашу одежду, наше белье и возвращали все это выглаженным, выстиранным, починенным. Самое удивительное было в том, что сами русские жили в чудовищной нужде, которая должна была бы убивать в них желание помогать нам, их вчерашним врагам».

 

Штиммен, немец

 

«3 января с фронта приезжал в отпуск мой сын. Он служил в частях СС. Сын несколько раз говорил мне, что части СС в России творили невероятные дела. Если придут сюда русские, то они не будут вас «обливать розовым маслом». Получилось иначе. Побежденному народу, армия которого так много причинила несчастья России, победители дают продовольствия больше, чем нам давало свое правительство. На такой гуманизм, видимо, способны только русские».

 

Елизабет Шмеер, немка

 

«После опубликования новых норм питания жителям Берлина все врачи находились в возбужденном состоянии и просто торжествовали. Мы не ожидали такого великодушия к немецкому народу, который заслуживает наказания за тот вред, который он причинил русским».

 

Адольф Гитлер, фюрер третьего рейха

 

«Красная Армия воплощает в себе то, что вызывает волнение, что движет всеми войнами: храбрость, готовность отдать свою жизнь за родину, стойкость в испытаниях, неугасимый огонь решимости... Это – основополагающие военные достоинства, которые составляют величие и порождают бессмертие».

 

 

Йозеф Геббельс, министр пропаганды третьего рейха

 

«Примечательным является все время проявляющийся наступательный порыв русской авиации, хотя в настоящее время она и уступает германской авиации в количественном и качественном отношении».

«Гудериан и летом 1941 года был способен думать лишь военными категориями, и в его мышлении для политического видения войны не было места. Так, Москва для него была не сердцем России, а всего лишь стратегически важным центром путей сообщения, связи и промышленности. Он отстаивал мнение, что при наличии определенных предпосылок он или командующий группой армий «Центр» могли бы взять Москву в 1941 году. Ему не приходила в голову мысль, что русские продолжали бы воевать и в случае падения Москвы».

«Я не понимаю, почему русские на размытых дорогах продвигаются вперед, а немцы застревают в грязи?! Мои генералы разучились командовать, в этом всё дело! Они могли бы поучиться у русских, как надо командовать!»

«Храбрость — это мужество, вдохновленное духовностью. Упорство же, с которым большевики защищались в своих дотах в Севастополе, сродни некоему животному инстинкту, и было бы глубокой ошибкой считать его результатом большевистских убеждений или воспитания. Русские были такими всегда и, скорее всего, всегда такими останутся».

 

Александр Дубровский



Рейтинг публикации:

Нравится283



Ключевые теги: немцы о русских
Комментарии (1) | Распечатать

Добавить новость в:


 

 
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

  1. » #1 написал: kora (23 июня 2019 15:47)
    Статус: Пользователь offline |



    Группа: Эксперт
    публикаций 0
    комментариев 2875
    Рейтинг поста:
    +4
    Огромнейшее СПАСИБО автору за великолепную, просто бесценную публикацию! Вот такую информацию бы в учебники по истории, глядишь, "коль-из -уренгоя" значительно бы поубавилось.

       
     






» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
 


Новости по дням
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Погода
Яндекс.Погода


Реклама

Опрос
Ваше мнение: Покуда территориально нужно денацифицировать Украину?




Реклама

Облако тегов
Акция: Пропаганда России, Америка настоящая, Арктика и Антарктика, Блокчейн и криптовалюты, Воспитание, Высшие ценности страны, Геополитика, Импортозамещение, ИнфоФронт, Кипр и кризис Европы, Кризис Белоруссии, Кризис Британии Brexit, Кризис Европы, Кризис США, Кризис Турции, Кризис Украины, Любимая Россия, НАТО, Навальный, Новости Украины, Оружие России, Остров Крым, Правильные ленты, Россия, Сделано в России, Ситуация в Сирии, Ситуация вокруг Ирана, Скажем НЕТ Ура-пЭтриотам, Скажем НЕТ хомячей рЭволюции, Служение России, Солнце, Трагедия Фукусимы Япония, Хроника эпидемии, видео, коронавирус, новости, политика, спецоперация, сша, украина

Показать все теги
Реклама

Популярные
статьи



Реклама одной строкой

    Главная страница  |  Регистрация  |  Сотрудничество  |  Статистика  |  Обратная связь  |  Реклама  |  Помощь порталу
    ©2003-2020 ОКО ПЛАНЕТЫ

    Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам.
    Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+


    Map