- Я возглавляю ССО ВСУ один год и пять месяцев. За это время выполнены все задачи первого этапа: формирование самого командования, его укомплектование и оперативная подготовка офицеров. В состав этой структуры были приняты существующие части специального назначения и информационно-психологических операций. Кроме того, в 2016-м фактически с нуля сформированы четыре новые воинские части. А главные усилия мы сосредоточили на создании учебно-тренировочного центра. С декабря прошлого года он функционирует в полном объеме, налажена необходимая инфраструктура. Сейчас проводится весь спектр курсов по подготовке военнослужащих.



На полную мощность мы должны выйти к 2020-му. А на 2017 год стоит задача переработать нормативную базу в соответствии со стандартами НАТО. Причем этот процесс довольно специфический, ведь понимание «стандартов НАТО» у всех разное. Для этого мы сотрудничаем с представителями Альянса. Они нам предоставляют бесценную помощь в реформировании. Конечно, мы нуждаемся и в материально-технической, и в информационной помощи, но сами тоже научились эффективной работе. Поэтому сейчас происходит взаимовыгодное сотрудничество. Мы имеем уникальный опыт, который они заинтересованы изучать, зато перенимаем у зарубежных коллег те вещи, которые уже сейчас отличают нас от советского спецназа. Это другое мышление, другие подходы к планированию.

А самый важный момент - мы меняем менталитет и во время подготовки, и во время выполнения операций. Мы по-другому относимся к человеку. Однако все это при стопроцентном выполнении боевых задач. Несколько необычным для нас, военных, направлением работы является создание имиджа новых сил. В начале, когда мы делали первый набор на квалификационный курс, все организовывалось не совсем так, как надо. Задачу выполнили, но со скандалами и проблемами, не хватало достаточного количества курсантов. Затем обратились к западным партнерам. Они помогли в создании сайта, запустили страницу Facebook. Разработали рекламную продукцию, распространяли в военкоматах и ​​частях. Сейчас идет набор на четвертый курс, но мы практически не занимаемся поисками: у нас более 20 кандидатов на одно место. Это освободило много ресурсов и позволяет выбрать действительно лучших.

Остались проблемы в правовом поле?

- Основные сложности - то, что до сих пор в Украине просто не было таких войск. Однако постепенно движемся согласно утвержденной Концепции формирования и развития. Де-факто мы выполняем задачи, несмотря на несовершенство законодательства, дорабатывая его в процессе. Мы первые в ВСУ полностью разработали программы развития до 2020 года со всеми мерами, сроками и, что главное, расчетами средств.

Не возникает из-за таких несовершенств в законодательстве какой-то излишней конкуренции с другими силовыми структурами, особенно при выполнении боевых задач в зоне АТО?

- Речь идет не о конкуренции, а о создании определенной матрицы деятельности, где каждое подразделение должно занимать свое место. Мы как раз находимся на этом этапе, синхронизируем процессы, чтобы не пересекаться с другими структурами. А когда есть общие задачи - работаем вместе эффективнее. Положительные примеры есть. По нашей с руководством СБУ инициативе мы в этом году проводим совместные учения в условиях создания жесткого контрразведывательного режима.

ССО ВСУ - это не только бойцы-спецназовцы. Что можете рассказать о специалистах информационно-психологических операций (ИПсО)? Организовано ли в них сотрудничество с государственными структурами или общественными организациями?

- Действительно, спецназовцы - это уже вроде бренд. Они на острие атаки. Однако в состав сил входят и подразделения ИПсО, а учитывая серьезность информационных войн, сейчас трудно переоценить их значение. К сожалению, констатирую, что сегодня мы не имеем господство в информационном пространстве. Это связано, прежде всего с материальными факторами: российские медиа-структуры имеют значительно большие средства, они годами создавались для одной конкретной цели. А наши части ИПсО сменили уже несколько руководящих составов, их причисляли то к разведке, то к морально-психологическому обеспечению, пытались создать отдельные структуры. На сегодняшний день мы разработали концепцию их применения, определили формы проведения операций. В этом году впервые в истории ВСУ проведено обучение ИПсО, к которому были привлечены также представители родственных подразделений - СБУ, Государственной пограничной службы, Главного управления морально-психологического обеспечения Генерального штаба ВСУ (ГШ), подразделения военно-гражданского сотрудничества. Исходя из специфики мероприятия, общественные организации к участию не привлекались. Однако мы активно работаем с волонтерами.

Есть ли какие-то изменения в деятельности ССО из-за получения отдельного финансирования в рамках Министерства обороны?

- Если раньше финансирование было минимальным, и оно направлялось не к нам, то теперь командование стало распорядителем средств в рамках бюджета Минобороны, но отдельной статьей. Мы теперь имеем расчеты, сколько необходимо на ту или иную операцию. Сейчас все считается, и мы понимаем, что и сколько стоит. Благодаря этому повышается наша эффективность. Меняем и подходы к тому, как расходуются эти средства. Министр обороны Украины в качестве эксперимента позволил нескольким подразделениям ССО ВСУ вместо стандартного централизованного обеспечения самостоятельно закупать снаряжение. Командир части сам принимал решение, что ему необходимо и какого качества. Эксперимент признан успешным, и теперь на каждый полк специального назначения выделено уже по 5 млн грн для приобретения экипировки. Такого никогда не было.

Соответствует ли уровень украинских подразделений ССО зарубежным стандартам, например НАТО? Как оценивают наши силы коллеги из-за рубежа? 

- Одно из наших подразделений, первое из проходящих подготовку по новым стандартам и адаптируюемое к деятельности вместе с силами НАТО, в мае этого года принимало участие в международных учениях ССО «Горящий меч» ( Flaming Sword 2017) в Литве. До сих пор Украина была представлена ​​только боевым компонентом, но на этот раз мы подготовили подразделение, сформированное по новой штатной структуре Альянса: штабной элемент, боевая группа, боевое и логистическое обеспечение. И наши военные на своих должностях выполняли реальные задачи в составе многонационального подразделения вместе с американскими, литовскими и грузинскими коллегами. Была проведена серьезная работа. По итогам учений украинцы получили положительные оценки от командования ССО НАТО.
Кроме того, в этом году мы впервые прибыли на обучение на собственном самолете ВСУ. Для партнеров это уже показатель, что мы повышаем боеспособность. Конечно, переход к стандартам Альянса - это не только документы. Можно хоть как реформировать и переназывать танковый взвод на условных Т-34, но они от этого не станут «Абрамсами». Необходимо, прежде всего, серьезное оснащение современной техникой, обновление материальной базы. Так, сейчас ведется работа по развитию авиационного компонента в украинских ССО. Не все страны НАТО могут такое себе позволить, но это значительно повышает эффективность применения сил. Есть поддержка по этому вопросу со стороны ГШ, но пока ищем ресурсы для реализации задания.

В обществе, когда вспоминают о спецназовцах, часто обсуждают пример израильского Моссада, его действия, особенно за рубежом. Когда украинские военные смогут показать что-то подобное? 

- К сожалению, в этом вопросе мы опять-таки ограничены действующим законодательством. Чтобы работать за границей, надо иметь прикрытие, материальные средства, документы. А это определяется нормативной базой. Я не могу сообщать все детали наших операций, но повторяю, что разработка документации не мешает фактическому выполнению задач. У нас достаточно мотивированных бойцов, чтобы работать даже в таких условиях. Я достаточно авторитетно и ответственно могу заявить, что наши враги уже перестали спать спокойно. В 2014 году разведывательная группа одного из полков спецназначения во время эвакуации летчиков попала в засаду. Мы два года вычисляли того, кто их сдал. Нашли. Получили с оккупированной территории. Сейчас этот человек под следствием. Мы ничего не забываем и не прощаем, придем за каждым. Это реалии.

Что делается для освобождения военных ССО ВСУ, которые находятся в плену у ОРДиЛО?

- Мы делаем все возможное, чтобы их освободить, в отличие от советского подхода, когда в случае захвата в плен от спецназовцев сразу отказывались. Такую практику прекратили. Сейчас работаем над тем, чтобы вернуть их домой. Это наша обязанность.

На начало АТО в 2014 году бойцы частей специального назначения, как наиболее подготовленные в условиях нехватки боеспособных подразделений, направлялись для выполнения несвойственных им задач. Тогда такой подход называли «забиванием гвоздей с помощью микроскопа». Изменилась ли эта ситуация сейчас? 

- Действительно, такая проблема была. Всегда вспоминаю случай, когда спецназовцы использовались как противотанковый резерв. И задачи они выполнили. Но сейчас ситуация другая. По этому поводу в конце прошлого года я имел разговор с начальником ГШ, по его решением было существенно уменьшено количество бойцов ССО ВСУ в зоне АТО. При этом определена готовность к возвращению, что измеряется буквально часами. 
-------------------------------------------------- ---------------- 
Игорь Васильевич Лунев родился в 1962 году. Окончил Одесское артиллерийское командное училище. В 2001-2003 годах командовал 25-й бригадой ВДВ, впоследствии стал заместителем командующего ВДВ по боевой подготовке. Был одним из руководителей обороны Донецкого аэропорта. С января 2016-го возглавляет Командование Сил специальных операций ВСУ.

Рейтинг публикации:

0

Ключевые теги: Кризис Украины
Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: