«Все тайное становится явным!»

31 мая 2019 года в нашей стране произошло очень важное событие, а именно на сайте фонда «Историческая память» наконец-то был опубликован документ исключительной важности – сканированный оригинал Договора о ненападении между СССР и Германией и, что особенно важно, дополнительный секретный протокол к нему. Предоставлены они были Историко-документальным департаментом МИД России.


На заключении советско-германского договора. На фотографии слева направо стоят: заведующий юридическим отделом МИД Германии Фридрих Гаусс, министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп, секретарь ВКП(б) Иосиф Сталин, министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов

Почему это так важно? В свое время В.И. Ленин сказал очень правильные слова о государстве: «Оно сильно тогда, когда массы все знают, обо всем могут судить и идут на все сознательно» (Ленин, Второй Всероссийский съезд Советов. Соч., т. XXII. стр. 18-19). Однако в нашей истории после 1917 года мы сплошь и рядом сталкивались (и продолжаем сталкиваться) с такими «моментами», когда облеченная властью верхушка страны на словах вроде бы и следовала ленинским заветам, но на деле действовала от народа втайне и скрывала от него очень важную для него информацию. А нет информации – нет и сознательного отношения к тем или иным событиям, нет на них и адекватной сознательной реакции! Так, например, само наличие дополнительного протокола к известному Пакту советская сторона постоянно отрицала, даже когда его немецкая копия была опубликована на Западе.

Но шила в мешке не утаишь. Информация о наличии такого протокола в общество просачивалась, вызывая слухи, сплетни и домыслы и подрывая доверие к власти. А ведь доказано, что именно информационный фундамент общества крайне важен для нормального функционирования социума, а его расшатывание приводит к тяжким последствиям.

Поэтому давайте еще раз познакомимся с этими важными документами и посмотрим на них своими собственными глазами. Теперь это наконец-то возможно! Но начать свой рассказ об этих документах хотелось бы с небольшого вступления об отношении к тайной дипломатии наших революционеров 1917 года во главе с В.И. Лениным на самой, так сказать, заре советской власти.

«Бомба Советов»

А было так, что деятельность Советского правительства началась не только с декретирования важнейших решений по прекращению войны и решению аграрного вопроса в России, но и с публикации секретных документов царского и Временного правительства, поскольку в первом же декрете о мире прямо говорилось об отмене тайной дипломатии. За какие-то 5–6 недель было напечатано сразу семь сборников, раскрывавших всю закулисную деятельность прежней российской дипломатии. Сначала копии документов печатали в газетах. Так было разглашено тайное соглашение между Японией и царской Россией от 3 июля (20 июня) 1916 г., по которому обе стороны договорились выступать против любой третьей державы, которая будет пытаться проникнуть в Китай. Что касается сборников, то в них были напечатаны тексты соглашений, заключенных в 1916 г. между Англией, Францией и царским правительством… о разделе Турции; о выплате Румынии денег за участие в войне с Германией; военной конвенции между Францией и Россией 1892 г.; русско-английского секретного договора и конвенция 1907 г., русско-германский договор, с подписями Николая II и Вильгельма II, 1905 г. об оборонительном союзе и много всего еще, столь же нелицеприятного. Всего было опубликовано более 100 договоров и различных прочих документов дипломатического характера.

На Западе публикация этих секретных документов вызвала неоднозначную реакцию. Социал-демократы и пацифисты всячески ее приветствовали, а вот правительства Антанты хранили молчание и даже пытались обвинить Советское правительство в подлоге. И как тут не вспомнить слова британского общественного деятеля Артура Понсонби, который сказал: «Лучше было бы не выступать с ложными декларациями, которые неизбежно вызвали против нас обвинение в лицемерии». А они вызвали и еще какой, в особенности, когда все эти сборники документов попали на Запад и были там переизданы.

«Весьма распространенная практика»

Тем не менее, как говорит одна старая русская поговорка, тело заплывчато, а память забывчата. Уже в 1920-1930 годы вся дипломатическая практика возвратилась на круги своя, хотя в СССР помять о взятых на себя ленинских принципах дипломатии и негативном отношении к тайной дипломатии, безусловно, осталась.





В это время разными странами был заключен целый ряд пактов, направленных на предотвращение новой войны. Это:
• Советско-французский пакт о ненападении (1935).
• Договор о ненападении между Польшей и Советским Союзом (1932).
• Англо-германская декларация (1938).
• Франко-германская декларация (1938).
• Договор о ненападении между Германией и Польшей (1934).
• Договор о ненападении между Германией и Эстонией (1939).
• Договор о ненападении между Германией и Латвией (1939).
• Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом (1939).
• Пакт о нейтралитете между СССР и Японией (1941).
• Договор о ненападении и о мирном урегулировании конфликтов между Финляндией и Советским Союзом (1932).

Германия 28 апреля 1939 года предлагала также заключить аналогичные договоры о ненападении Финляндии, Дании, Норвегии и Швеции. Но Швеция, Норвегия и Финляндия от этого предложения отказались. Таким образом говорить о советско-германском пакте, как о чем-то из ряда вон выходящем, вряд ли имеет смысл: очевидно, что в те годы это была распространенная практика.

Вот и Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, получивший название Пакта Молотова — Риббентропа (по именам его главных подписантов), подписанный 23 августа 1939 года, вполне вписывается в общую схему данных соглашений. За одним единственным исключением… Дело в том, что к нему прилагался секретный дополнительный протокол, затрагивавший интересы третьей стороны без ее соответствующего уведомления. Понятно, что долгое время его существование и содержание оставались тайной за семью печатями, хотя слухи о существовании неких дополнительных секретных соглашений между Германией и СССР появились после подписания этого договора очень скоро. Затем последовала публикация его текста в 1948 году по фотокопиям, а в 1993 году — по его обнаруженным подлинникам. СССР отрицал само наличие подобного документа вплоть до 1989 года.

«Кто дешевле дает, с тем и лучший торг идет!»

В советской историографии, включая мемуары маршала Жукова и авиаконструктора Яковлева, переговоры между СССР, Англией и Францией, начавшиеся в апреле 1939 года и по сути предшествовавшие подписанию советско-германского пакта, долгое время рассматривались лишь как «дымовая завеса», за которой «нехороший Запад» и, прежде всего, злонамеренные англичане, стремились столкнуть Германию и СССР. Однако известно, что уже 24 мая именно Великобритания первой приняла решение пойти на союз с СССР, а уже 27 мая Чемберлен, опасавшийся, что Германия сможет перетянуть СССР на свою сторону, отправил в Москву британскому послу инструкцию, в которой ему было предписано дать согласие на обсуждение пакта о взаимопомощи, а также обсуждение военной конвенции и возможных гарантий тем из государств, которые могли бы подвергнуться нападению со стороны Германии. При этом в англо-французском проекте были учтены советские предложения, сделанные на переговорах 17 апреля.

Однако 31 мая на сессии Верховного Совета СССР Молотов выступил с критикой Великобритании и Франции, которые вроде бы идут на уступки, но не хотят при этом давать гарантии прибалтийским государствам. Поэтому Молотов заявил, что «мы вовсе не считаем необходимым отказываться от деловых связей» с Германией и Италией. То есть всем заинтересованным сторонам был дан сигнал: кто больше даст, с тем и подпишут соглашение.

Проект соглашения от 27 мая (с новыми советскими поправками уже от 2 июня) предусматривал вступление его в действие при следующих обстоятельствах:
— при нападении одного из европейских государств (естественно, имелась в виду Германия) на одну из сторон, подписавшую договор;
— в случае нападения Германии на Бельгию, Грецию, Турцию, Румынию, Польшу, Латвию, Эстонию или Финляндию;
— а также если одна из договаривающихся сторон будет вовлечена в войну вследствие помощи, оказанной по просьбе третьей страны.

1 июля Великобритания и Франция согласились дать гарантии еще и прибалтийским государствам (на чем настаивали советские представители на переговорах), а 8 июля они посчитали, что договор с СССР в основном согласован. Тут вновь последовали новые предложения со стороны СССР, но 19 июля британское правительство решило согласиться на любые переговоры, лишь бы только затруднить советско-германское сближение. Была надежда затянуть переговоры до осени, чтобы Германия уже в силу одних только погодных условий не решилась бы начинать войну. 23 июля было принято решение начать переговоры военных миссий до подписания политического соглашения. Но и эти переговоры шли медленно из-за недостатка доверия участников друг к другу.

Между тем уже 1 июля Москва предложила Германии доказать серьезность своего подхода к улучшению отношений с СССР путем подписания соответствующего договора. 3 июля Гитлер сказал «да», так что теперь оставалось лишь только сбалансировать интересы сторон. 18 июля Германия получила список возможных поставок продукции из СССР, ну а месяц спустя (17 августа) Германия заявила о том, что принимает все предложения СССР и в свою очередь предложила форсировать переговоры, для чего Риббентроп должен был приехать в Москву. В результате уже 23 августа договор о ненападении из семи пунктов был подписан в два часа ночи в Кремле. Имела место и встреча Риббентропа и Сталина, на которой последний, по словам его личного переводчика В. Павлова, сказал, что к этому договору необходимы дополнительные соглашения, о которых мы ничего нигде публиковать не будем, после чего сообщил ему свое видение будущего секретного протокола о разделе сфер взаимных интересов СССР и Германии.




Дальше последовал прием с обильными возлияниями в лучших традициях русского хлебосольства с многочисленными тостами, длившийся до пяти часов утра. Пили за Гитлера, за германский народ, словом, все как всегда бывало у нас на Руси, когда верховые бояре да князья считали, что дельце у них выгорело. Ну а Гитлера сообщение о подписании договора крайне обрадовало, поскольку он уже давно принял решение о нападении на Польшу и руки для этого акта агрессии теперь у него были полностью развязаны. Что ж, он больше дал, а в итоге и больше получил. К тому же он заранее знал, что все это «ненадолго», а раз так, то, что бы ни сделал после подписания Пакта СССР, — это всего лишь небольшие временные «трудности». Ну а советско-франко-британские переговоры после этого были автоматически свернуты. СССР нашел себе понятного и кредитоспособного союзника по крайней мере на какое-то время. Верховный Совет СССР ратифицировал договор через неделю после подписания, при этом от депутатов наличие «секретного дополнительного протокола» было также скрыто. А уже на следующий день после его ратификации, 1 сентября 1939 года, гитлеровская Германия совершила акт агрессии против Польши.

Обсуждение последствий

Что ж, всех последствий подписания Пакта было очень много, и все они были разными, причем в разное время разные последствия играли разную роль, что затрудняет их оценку. Существует несколько точек зрения на последствия этого Пакта как среди отечественных советско-российских исследователей, так и зарубежных. Однако есть смысл на время ограничиться чисто внешним обзором событий, последовавших после его подписания.

Начнем с высказывания о нем М.И. Калинина, заявившего: «В момент, когда казалось, что рука агрессора, как думали чемберленовцы, была уже занесена над Советским Союзом… мы заключили пакт с Германией», который «был одним из самых гениальных… актов нашего руководства, особенно тов. Сталина». Данное заявление характеризует нашего всесоюзного старосту не с самой лучшей стороны, ну да ведь что мог он еще сказать? Иное было бы даже странно… Дело в том, что ни о какой агрессии со стороны Германии против СССР не могло идти и речи, даже в союзе с Польшей военный потенциал этих двух стран был не сопоставим с советским. Не могли они напасть на СССР и после разгрома Польши, вернее, вслед за ним, поскольку впереди его ожидала осенняя распутица и русская зима. Бомб у Германии после польской кампании оставалось всего на две недели, а танки Т-IV в Вермахте считали чуть ли не поштучно. Здесь важно понимать следующее: выгодно (и можно) пугать свой народ угрозой войны, поскольку испуганными людьми легче управлять, но вот само руководство страны на крючок собственной пропаганды попадаться не имеет права!




Между тем СССР начал не только торговые поставки Германии, но и постарался продемонстрировать ей свое «доброе отношение» в культурной области. Вышедший было на экраны кинофильм «Александр Невский» был снят с проката, в газетах перестали печататься статьи про ужасы гестапо, а «людоед», «кровавый маньяк» и «недоучка Гитлер» словно по мановению волшебной палочки стал «фюрером германской нации» и «канцлером германского народа». Карикатуры на него, естественно, тут же исчезли, а «Правда» принялась обвинять Францию и Англию в разжигании войны и печатать статьи о голодающих английских рабочих. Подобный поворот на 180 градусов, конечно, не остался без внимания определенной части советских граждан, но бдительность «органов» быстро «всех, кто болтал», отправила «куда надо». Но с другой стороны советские люди явно вздохнули свободнее, и это неоспоримый факт.

А вот на другом конце Евразии подписание Пакта привело… к падению кабинета японского правительства! Ведь как раз в это время шли бои на реке Халхин-Гол, и японцы надеялись на Германию как на своего союзника и партнера по оси Рим — Берлин — Токио. И вдруг Гитлер подписывает договор с русскими, даже японцев не предупредив! В результате 25 августа 1939 года последовал протест министра иностранных дел Японской империи Арита Хатиро послу Германии в Токио по поводу подписания этого договора. В нем говорилось, что «договор по… духу противоречит антикоминтерновскому соглашению». Но только все это были пустые слова, потому что уже 28 августа 1939 года правительство Японии, стремившееся к войне против СССР, подало в отставку.

Крайне неоднозначно был воспринят и «Освободительный поход» 17 сентября 1939 года, полностью ликвидировавший (причем уже в который раз!) польскую государственность и вызвавший на Западе прямые обвинение СССР в союзе с Гитлером и в военной агрессии. С другой стороны, то, что наши войска остановились на «Линии Керзона», а аннексированные территории входили ранее в состав Российской империи, в определенной степени соответствовало пониманию ситуации правительствами Англии, и Франции, и потому в целом осталось без особых последствий. Более серьезными были последствия Зимней войны с Финляндией: тут следует назвать и американское эмбарго, и заморозку советских авуаров в банках США, и исключение СССР из Лиги Наций. И тем не менее, даже в этом был определенный положительный момент, не очевидный в это время, но затем сыгравший нам на руку после нападения Германии на СССР.




Дело в том, что западная пропаганда вылила на СССР после этого такой ушат грязи, стараясь представить его союзником Гитлера во всех его гнусных делах, что после 22 июня 1941 года нападение Германии на «вчерашнего союзника» оказалось последней стадией моральной деградации. СССР в глазах народов всего мира сразу превратился в жертву «гнуснейшей агрессии», а Пакт… сразу стал всем понятной и необходимой вынужденной мерой. То есть мировое общественное мнение сначала повернулось к нам спиной, а затем и резко – лицом! Но, подчеркнем, что это все имело место еще до того, как достоянием гласности стал «Секретный дополнительный протокол»…

«Не приносите в храм цены песьей!»

Что касается «протокола», то в нем описывались «границы сфер интересов» договаривающихся сторон «в случае территориально-политического переустройства» Прибалтики и Польши. При этом Латвия и Эстония входили в сферу интересов СССР, а Литве переходил город Вильнюс (на тот момент принадлежавший Польше), ну а в Польше граница интересов сторон проходила по рекам Нарев, Висла и Сан. То есть хотя прямо там этого и не говорилось, было понятно, что подразумевается под фразой «территориально-политическое переустройство» и понятно, что осуществиться оно могло лишь путем войны. То же самое касалось и очень важного вопроса о независимости Польши, согласно тексту протокола, он по согласию сторон мог «быть окончательно выяснен» позже. СССР заявлял о своем интересе к Бессарабии, а Германия — об отсутствии такого интереса. То есть две страны за спиной третьих стран договорились, стыдливо обходя детали, об аннексии территорий сразу нескольких независимых стран, причем добиться ее можно было бы только посредством войны. Документ не конкретизировал, кто начнет эту войну, а кто закончит. Речь шла лишь о том, где в итоге должны будут остановиться победоносные армии «братьев по оружию».




Получается, что СССР, провозгласивший ранее отказ от аннексий и секретной дипломатии публично, по необходимости… вернулся к этой «царистской» политике вновь, что находилось в явном противоречии с теорией и практикой марксистско-ленинского учения, то есть с идеологией, провозглашавшейся и с высоких трибун, и со страниц газеты «Правда». То есть если у нас идеологии как таковой нет, и мы провозглашаем лишь, так сказать, примат общечеловеческих ценностей, то это одно, и почему по случаю чужой земли не хапнуть? А вот если у нас во главу угла поставлен примат построения общества социальной справедливости, то тут уж следует быть примером во все и… «не приносить в храм цены песьей»!

Понятно, что на тот момент у нашей страны пожалуй что и не было иного выхода. Не будь этого протокола, Гитлер не начал бы войну с Польшей, мы не вошли бы на Западную Украину и в Белоруссию, не начали бы войну с Финляндией, а в итоге… мировое общественное мнение могло бы и не повернуться в нашу сторону, и мы так и остались бы один на один с Германией. Но… следовало дезавуировать этот документ сразу же после смерти Сталина. И ведь у того же Хрущева был удобный момент для этого: ХХ съезд КПСС, осуждение «культа личности», ну и что стоило приплести сюда «до кучи» еще и этот злополучный протокол? И все бы и в стране, и за границей увидели бы в этом достойное возвращение к ленинским принципам внешней политики, то есть осуждение секретной дипломатии. Но сделано этого не было, и это стало серьезной внешнеполитической ошибкой советского руководства на долгие годы!

Использованная литература:
1. Впервые опубликован советский оригинал пакта Молотова — Риббентропа // Лента.ру. 2 июня 2019.
2. Пронин А. А. Советско-германские соглашения 1939 года: истоки и последствия (монография)// Международный исторический журнал, № 11, сентябрь-октябрь 2000.
3. Хавкин Б. К истории публикации советских текстов советско-германских секретных документов 1939—1941 гг. Форум новейшей восточноевропейской истории и культуры. — Русское издание. № 1, 2007.
4. Дорошенко В. Л., Павлова И. В., Раак Р. Ч. Не миф: речь Сталина 19 августа 1939 года // Вопросы истории, 2005, №8.