С августа начался очередной цикл ужесточения ДКП (+5 п.п по КС), где пик ставки был достигнут 26 октября на уровне 21%, но за это время годовая инфляция ускорилась на 1 п.п. с 9.1% до 10.1%, и еще заметнее ускорение с октября — на 1.6 п.п. с 8.5% годовой инфляции в октябре.
Инфляционные ожидания бизнеса и населения остаются выше, чем в июле, хотя есть признаки стабилизации с февраля.
Все это происходит при рекордно высокой реальной процентной ставке, рассчитанной по формуле Фишера: 9.9% в мар.25 vs пиковой ставки 11.1% в ноя.24, при средней реальной ставке 8.5% в 2024, 3.9% в 2023, минус 3.,2% в 2022, минус 0.9% в 2021, 1.6% в 2020, и в среднем 4.1% в 2017-2019.
Чем выше реальная процентная ставка — тем более ограничительная ДКП в экономике/финансовой системе, и тем сложнее экономическим агентам обслуживать обязательства.
Способность к обслуживанию обязательств зависит от уровня маржинальности бизнеса, нормы сбережений и от темпов роста доходов, которые обычно связаны с инфляционными процессами.
С точки зрения фактической инфляции и инфляционных ожиданий ситуация ухудшилась с момента новой волны ужесточения ДКП, почему так произошло?
??Инфляционные процессы во многом носят немонетарную природу:
- агрегация совокупности внешних издержек из-за санкций, что приводит к удорожанию импорта не только из-за курса и падению эффективности экспортного потенциала;
- обесценение рубля по скользящей средней за 12 месяцев при критической зависимости экономики от импорта, особенно в наукоемком сегменте. Рекордное укрепление рубля с начала 2025 приведет к обратному эффекту, но с лагом в 3-6 месяцев;
- структурная перестройка экономики, обостряющая ресурсные ограничения, прежде всего в кадрах и технологиях;
- внутриотраслевая перестройка экономики из-за переформатирования на военные рельсы, что при ресурсных ограничениях снижает производственный потенциал в гражданской экономике, снижая предложение товаров и услуг;
- значительный бюджетный импульс, локализованный в ограниченных направлениях и отраслях — прежде всего ВПК и обеспечение нужд, связанных с СВО, что концентрирует огромные ресурсы в непроизводящем сегменте экономики с точки зрения насыщения спроса гражданской экономики.
??Временные лаги трансмиссионного механизма ДКП, который предполагает поэтапную передачу сигнала от ключевой ставки к рыночным ставкам, затем к кредитной активности, экономической активности и, наконец, к инфляции.
Кредитная активность начала резко замедляться с ноября, переходя к отрицательному кредитному импульсу в начале 2025 (чистый прирост кредитования становится отрицательным), что с высокой вероятностью найдет отражение в замедлении инвестиционной и потребительской активности с лагом от двух для населения до 6-8 месяцев для бизнеса.
??Проблема в незаякоренности инфляционных ожиданий, причем в своих моделях по управлению инструментами ДКП ЦБ отдает предпочтение инфляционным ожиданиям как предиктивному индикатору проекции потенциального инфляционного давления, т.к. инфляционные ожидания формируют намерения экономических агентов, которые трансформируются в конечный спрос, что и вызывает инфляцию.
Помимо подавления кредитной активности через высокую стоимость заимствований, не следует забывать, что одна из центральных задач регуляции ключевой ставки — это увеличение сберегательной активности и "консервация" ликвидности в срочных депозитах, что с точки зрения распределения денежных потоков населения эквивалентно условному "изъятию" ликвидности из обращения в реальном секторе экономики (товары и услуги).
Плюс к этому фактор девалютизации на разности процентных ставок.
Именно это и произошло, когда практически весь прирост денежной массы концентрируется в срочных депозитах, а все распределение сбережений домохозяйств идет в денежные инструменты.
Поэтому нельзя сказать, что ДКП неэффективна (кредитная активность сокращается, сберегательная активность резко выросла, девалютизация активно идет), просто эффективность ограничена контекстом условий и структурными макроэкономическими факторами.
Источник: spydell.livejournal.com.
Рейтинг публикации:
|
