А судьи кто? Что стоит за попытками Запада объявить Башара Асада «военным преступником»

Если Хилари Клинтон и Аллен Жюппе намерены добиваться справедливости, то вряд ли стоит начинать с Асада. Статья 86 I протокола к Женевским конвенциям 1949 г. утверждает, что командир несёт ответственность за нарушения конвенций подчиненными в том случае, если он знал о возможности совершения ими преступлений, но не принял необходимых мер для их предотвращения. В этом случае «клиентами» МУС должны стать американские генералы, командовавшие оккупационными войсками в Ираке, а также их французские коллеги, отличившиеся в ходе натовской операции в Афганистане.

28 февраля, государственный секретарь США Хиллари Клинтон выступала перед подкомитетом Сената по вопросам бюджета Госдепартамента. Несмотря на то, что заседание было посвящено финансам, госпожа Клинтон выразила своё мнение и по другим темам. В частности, состоялся примечательный диалог с сенатором Линдси Лохан, которая потребовала от государственного секретаря ответа — попадает ли президент Сирии Башар Асад в категорию военных преступников? Клинтон ответила, что «основываясь на определениях военных преступников и преступлений против человечности, возможно привести аргументы, которые позволят его в эту категорию поместить». Тем не менее, Клинтон призвала мировое сообщество удержаться от попыток привлечения Башара Асада к ответственности на основании данных обвинений, потому что «это ограничивает возможности его убеждения оставить власть».

На этом фоне министр иностранных дел Франции Аллен Жюппе заявил, что сирийский вопрос должен быть передан в Международный уголовный суд (МУС), добавив, что Франция начала работу по новому варианту резолюции, предназначенной для рассмотрения в СБ ООН. Очевидно, такие заявления МИД Франции и госсекретаря США следует рассматривать как взаимосвязанные явления. И часть более глобального процесса по поиску новых возможностей давления на Сирию, в том числе и психологического свойства.

При ближайшем рассмотрении инициатива Франции, косвенно одобренная США, не имеет ничего общего с установлением истины и законности. Это — лишь новый инструмент «делегитимизации» сирийского руководства в глазах мирового сообщества, не более того.

Прежде всего, МУС, хоть и признанный 114 государствами мира, не является глобальным органом, подобным ООН. Ряд влиятельных государств, в том числе Россия, Китай, Индия, Израиль, Иран и... сами США принципиально отвергают концепцию МУС, ограничивающую суверенитет и передающую данному судебному органу полномочия с весьма неясными границами. Согласно уставу, в компетенцию МУС входят лишь ситуации, происходящие на территории стран-членов этой организации, или совершаемые гражданами этих государств. Однако Сирия членом соглашения о МУС не является.

Для того, чтобы МУС начал рассмотрение какого-либо дела, необходимо получить на это право одним из трёх предусмотренных способов. А именно — Генеральный прокурор государства-участника передаёт уголовное дело, заведенное внутри страны, в компетенцию МУС, аналогичную процедуру проводит Совет Безопасности ООН, либо расследование инициирует сам прокурор МУС, по личной инициативе.

Инициация расследования самим МУС неосуществима с юридической точки зрения, поскольку может состояться лишь в отношении государства-члена МУС. Совет Безопасности ООН вряд ли сможет быть полезным для этих целей, раз уж Россия и Китай демонстрируют твёрдость своей позиции.

Единственной условно законной лазейкой для инициативы главы французского МИД Жюппе может, как это ни странно, оказаться предусмотренная уставом МУС возможность подачи дела генеральным прокурором самого государства-члена. Безусловно, официальные власти Сирии на это не пойдут. Но, раз уж целый ряд государств признал находящийся в эмиграции Сирийский национальный совет единственным выразителем воли сирийского народа, то что мешает создать также фигуру «генерального прокурора» в изгнании? Реальное влияние такой персоны в сирийском обществе будет равно нулю, но зато она получит одобрение мирового сообщества и, таким образом, сможет, с соблюдением внешней законности, обратиться в МУС с требованием осудить действующее правительство Сирии. Такой вариант тем более удобен, что, в отличие от Международных трибуналов под эгидой ООН, компетенция государства имеет приоритет перед компетенцией МУС.

С учётом озвученного, заявление государственного секретаря США с призывом удержаться от использования МУС выглядит более разумным, нежели идея её французского партнёра. Однако, апелляция Клинтон к определениям «военный преступник» и «преступления против человечности» является «достойным» ответом французским идеям.

Юридически, Асада можно лишь обвинить в совершении преступлений, а установить наличие или отсутствие противоправных действий в действительности, может лишь суд. Который, как уже было сказано, организовать достаточно затруднительно, что переводит заявления «Асад — преступник» в разряд политической риторики.

К тому же, военными преступлениями считаются вполне конкретные деяния. Умышленное убийство, применение запрещенных средств и методов ведения войны, пытки или умышленное причинение тяжелых страданий, депортация или незаконное перемещение населения, вероломное использование эмблем красного креста, полумесяца и кристалла, а также бессмысленное разрушение населенных пунктов и уничтожение культурных ценностей.

При рассмотрении этого перечня, нетрудно заметить, что без применения того самого выборочного правосудия, против использования которого возражают Россия и Китай, невозможно достичь желаемого Франции и США результата. Для обвинения в военных преступлениях так называемой Сирийской освободительной армии также существует количество поводов, например регулярные террористические акты, приводящие к многочисленным жертвам, как среди военных, так и среди мирных граждан.

И если политиков США и Франции интересуют военные преступления, то их можно найти не только в Дамаске. Возможно, стоит расследовать тот факт, что при попустительстве оккупационных властей США, а, по воспоминаниям очевидцев, и прямом содействии, в 2003 году состоялось не имеющее аналогов в истории разграбление музеев Багдада. Перед которым пасует даже политика нацистов по грабежу культурных ценностей во время Второй Мировой войны. Иракский национальный музей потерял 170000 предметов старины, не говоря уже о тех ценностях, которые были уничтожены в ходе бомбардировок. Так, погибли бесценные собрания клинописных табличек Шумера и священный золотой сосуд из древнего Ура, возрастом в 5000 лет.

Геноцид африканского населения в «свободной» Ливии, когда огромные количества людей либо уничтожаются, либо выдавливаются в другие страны, либо попросту содержатся в клетках зоопарков, чтобы на них могли полюбоваться мятежники, пришедшие к власти при поддержке Вашингтона и Парижа, выглядит будничным явлением в революционной жизни Северной Африки.

Так что, если Хилари Клинтон и Аллен Жюппе намерены добиваться справедливости, то вряд ли стоит начинать с Асада. Статья 86 I протокола к Женевским конвенциям 1949 г. утверждает, что командир несёт ответственность за нарушения конвенций подчиненными в том случае, если он знал о возможности совершения ими преступлений, но не принял необходимых мер для их предотвращения. В этом случае «клиентами» МУС должны стать американские генералы, командовавшие оккупационными войсками в Ираке, а также их французские коллеги, отличившиеся в ходе натовской операции в Афганистане.