Общественный деятель Юрий Шафраник — о том, к чему привела смена энергетических полюсов

За последние 5–7 лет энергетический мир изменился коренным образом. Главным инструментом перемен стали новые технологии во всех сферах энергетики, в том числе технологии разведки и добычи углеводородов. Именно они привели к росту извлекаемых запасов, в результате чего на мировом рынке, где прежде правил бал производитель энергоресурсов, теперь главную роль играет потребитель.

И это не единственный показатель смены энергетических полюсов. 

«Полярным сиянием» перемен стало превращение США из лидера потребления углеводородов в их крупнейшего производителя и — в перспективе — экспортера, тогда как Китай стал главным потребителем этих ресурсов.

Однако в большинстве стран — игроков энергетического рынка радикальные перемены почувствовали и осознали с большим опозданием, хотя изменилась не только карта потоков энергоресурсов — произошли геополитические изменения. 

Если, к примеру, Саудовская Аравия еще недавно была в приоритете у США как главный стабилизирующий поставщик нефти для самого крупного потребителя, то сегодня она ушла в глазах американских энергетиков и, разумеется, политиков чуть ли не на десятое место (зато «внезапно» в фаворе оказался Иран).

Мы тоже сползли по шкале приоритетов энергетического сотрудничества, причем осознали это (как и резко ужесточившуюся конкуренцию) не сразу: возможно, в силу продолжавшегося энергодиалога между нашими странами.

В 1990-е годы и до 2010-го Америка видела себя в обозримой перспективе крупнейшим импортером энергоресурсов. Соответственно США активно искали внешних партнеров в этой сфере. РФ нуждалась в американских технологиях, инвестициях, опыте менеджмента, а США — в российских энергоресурсах, особенно в нефти и газе, и российских рынках сбыта продукции американских производителей.

В 1990-е американские компании принимали самое активное участие в реализации крупных инвестиционных нефтегазовых проектов на территории России («Сахалин-1», «Сахалин-2», КТК и др.) Американское правительство оказывало этим проектам серьезную политическую поддержку. Непосредственно их продвижением занималась комиссия Гор—Черномырдин, в которой и мне довелось работать. 

А в мае 2001 года состоялась встреча президентов США и Российской Федерации, одним из результатов которой стала инициатива формирования Энергетического диалога РФ — США, который был призван содействовать коммерческому сотрудничеству в энергетическом секторе, увеличивая взаимодействие между соответствующими компаниями двух стран в области разведки, производства, переработки, транспортировки и сбыта энергоносителей, а также в реализации совместных проектов, в том числе в третьих странах.

В том же 2001 году была опубликована Белая книга «Партнерство США и России: Новые времена, новые возможности», в которой излагалась позиция конгресса США относительно энергетического сотрудничества с Россией. В этом документе прямо указывалось, что приоритетным направлением внешней политики США должно стать развитие российско-американского энергетического сотрудничества, поскольку таким образом США могут «уберечь себя от рисков неопределенности поставок энергоносителей и ненужной зависимости».

Однако технологическое развитие США, их новые технологические прорывы буквально в одно десятилетие кардинально изменили ситуацию. И с разворачиванием «сланцевой революции» активность российско-американских отношений стала снижаться. Началось фактическое свертывание энергетического диалога. 

Со сменой приоритетов США отодвинули энергетическое партнерство с Россией на задний план. Более того, кратное сокращение соответствующих связей с Россией стало дополнительным фактором, подталкивающим правящую элиту США к обострению отношений с нашей страной по всем возможным направлениям.

И вот вам санкции. Да, они препятствуют поставкам в Россию нового оборудования и технологий для развития нефтегазовой промышленности, освоения глубоководного шельфа, разведки и добычи углеводородов в Арктике. Но эта угроза при всей ее серьезности может быть преодолена за счет активизации технической, технологической и промышленной политики страны, перехода от экспортно-сырьевого к ресурсно-инновационному развитию экономики. Надо быть особенно конкурентоспособным, когда расчищается рынок. Пока главное препятствие для России — ограничение доступа к финансовым ресурсам Запада, что сдерживает инвестиционное развитие отечественной энергетики и экономики.

Хотя многие политики и бизнесмены, представители деловой элиты государств, введших санкции против России, хорошо понимают, что «российские» санкции не только угрожают бизнесу их стран, но и бесполезны с точки зрения достижения политических целей. При этом санкции подрывают саму возможность международного энергетического диалога.

В этих условиях вполне естественным является поворот России на Восток, укрепление сотрудничества с Китаем, Индией и странами ШОС. Важную роль такое сотрудничество должно сыграть и в реализации трех крупнейших проектов на Евразийском континенте — Евразийского экономического союза, Шанхайской организации сотрудничества и китайского сухопутного проекта «Экономический пояс Великого шелкового пути».

При этом хочу подчеркнуть, что разворот России на Восток, в частности в сторону Китая, отнюдь не означает поворота России спиной к Западу. Это как раз не смена энергетических и политических полюсов. Россия и страны Запада, Евросоюза в особенности, традиционно выступали и выступают взаимозависимыми партнерами в области экономики и энергетики. 

Просто точно так же, как Евросоюз, ратуя за укрепление своей энергетической безопасности, справедливо выступая за диверсификацию источников снабжения энергоресурсами, Россия должна — для обеспечения своей энергетической безопасности — принимать все необходимые меры в целях диверсификации экспортных потоков своих энергоносителей.

Еще важнее насытить внутренний рынок нефтью, газом и электроэнергией по низким ценам, дающим реальный импульс к инвестиционной активности и выгодности глубокой переработки углеводородов вплоть до композиционных материалов и наноструктур. Без нефтегазохимической продукции с высокой добавленной стоимостью бесполезно рассчитывать на завоевание рынков в условиях жесткой и все более ужесточающейся конкуренции. Значит, нам нужен технологический прорыв.

Мир сегодня крайне обеспокоен ценой на нефть, но цель «беспокоящихся» — борьба за рынки. Поэтому наша задача ‒— борьба не за цену, а за удержание рынков, еще лучше — завоевание рынков. А для этого необходимо снижать производственные затраты, повышать эффективность компаний, применять авангардные технологии. Тогда, кстати, неизбежно будет расти и круг желающих сотрудничать с нами.

Автор — председатель совета Союза нефтегазопромышленников России