В России зафиксирован рекорд по трезвости

Интересно, сколько надо еще процентов, что бы возник эффект сотой обезьяны

блин, 30 сентября, в честь 1 октября (день пожилого человека) вывели из строя 32 персионера, съев 5 бутылок водки, 3 бутылки коньяка, 6 бутылок сухоо белого, 3 красного, и после этого договорились встретиться ещё 1 октября (о результатах не знаю...)

Malikus,Олег. Цитаты не от меня. Так что исправь

Ну вот что еще к этому можно добавить?

 ЗЫ: Все цитаты от кинорежиссера Дмитрия Астрахана, см пост ниже:)

Трезвый человек опасен для страны
Кинорежиссер Дмитрий Астрахан снял новый фильм «Ночной таверны огонек» про пользу и вред алкоголизма.
Дмитрий Астрахан – режиссер всенародно любимых фильмов «Ты у меня одна», «Все будет хорошо», «Зал ожидания» и других. В самые тяжелые для отечественного кино годы он умудряется снимать одну картину за другой. Похоже, никакие кризисы его не задевают.
- Дмитрий Хананович, вы начинали в кино еще в советское время, но отлично вписались в новую эпоху. В чем разница между тогдашним и нынешним кинопроизводством?
- Я был первым, кто на «Ленфильме» снял картину на частные деньги – «Изыди». Когда я пришел к Алексею Герману, в мастерской которого писался сценарий, он сказал: «Ну, снимай фильм – есть 100 тысяч». А тогда картина стоила тысяч 800 рублей. И я спросил: «А если кто-нибудь принесет свои, частные деньги, можем мы на них снимать?» Герман подумал и сказал: «Наверное, можно». Я нашел деньги на ту ленту и с тех пор снимаю кино на частные средства. Рынок тогда был дикий, еще не устоялась нынешняя система, и когда я привез «Изыди» на «Кинотавр», там вправду был конкурс, за производителями фильмов не стояли большие компании. Был некий «гамбургский счет»: понравилась моя картина – поехала на соискание «Оскара» от СССР. Не представляю, чтобы сегодня работу дебютанта выдвинули на «Оскар». Диктат продюсера сейчас куда более жуткий, чем в советское время – диктат обкома КПСС.

Поделюсь таким воспоминанием. Я, молодой режиссер, приехав в Свердловск, ставлю в ТЮЗе спектакль «Красная шапочка», и у директора театра обкомовские работники интересуются: «А кто по национальности Астрахан?» – «Еврей…» – «М-да… Спектакль, видимо, придется закрывать, но мальчика надо сохранить». Им спектакль понравился, и они хотели дальше работать с человеком, который делает что-то интересное. «Красную шапочку», кстати, удалось отстоять: спектакль не закрыли. Эти обкомовцы были нормальными зрителями, их ценз был более здоровым, чем в нынешней ситуации, когда горстка критиков объявляет шедевром спектакль, на котором зал умирает от скуки.
Обком не лез в процесс. Они могли сколько угодно, но не давали указаний, как распределять роли, как репетировать. А нынешние продюсеры – это бывшие директора картин, которые считают себя главными: они же дали деньги! Причем, как правило, не свои – они где-то их нашли (в том числе у государства). И спор с ними оказывается для художника гораздо более жестким, конфликтным, чем в советское время. Сейчас очень трудно режиссеру получить контракт, по которому за ним было бы последнее слово. Я это право никогда не отдаю. Посмотрев «Все будет хорошо», мои продюсеры сказали: «Ну скучный же фильм и очень длинный!» И предложили выкинуть либо линию дедушки (его сыграл Михаил Ульянов), либо рок-певца, либо папы, который дерется в театре. Мол, они на основной сюжет не влияют. Я сказал: «В принципе можно убрать все три линии. Только фильм будет хуже. Я вам гарантирую: вот в этом месте люди будут хлопать, в этом – плакать… И запомнятся эти ударные сцены людям на всю жизнь». Шли часы, дни, они твердили свое, я – свое. Они не отдавали мой гонорар (потом с трудом отдали). А на кинофестивале в Варне один из этих продюсеров, Андрей Разумовский, спросил меня: «Сколько раз будут аплодировать во время фильма?» – «20» – «Ты с ума сошел!» Выйдя после показа, он сказал: «Ты проиграл» – «?» – «Хлопали 23 раза!» Мы, кстати, в Варне взяли Гран-при.
- Если вы всегда в контракте прописываете за собой право окончательного решения, как же получилось, что из титров фильма «Подари мне лунный свет» и вы, и ваш постоянный сценарист Олег Данилов убрали свои имена?
- Это был единственный случай, после которого я слежу за тем, чтобы контракт был составлен должным образом. Но они нам такие деньги заплатили! Они были моими друзьями, мы столько провели времени вместе, столько выпили… Ну какие могли быть вопросы, какие подозрения?! Но когда дошло до дела, между мной и «друзьями» вдруг выросла стена непонимания. Не они были плохие, что иначе понимали многие вещи, – это я был дурак, что подписал такой договор. И последовала губительная цепь компромиссов.
Первым (и главным) компромиссом стало мое согласие взять актрису Судзиловскую. Главного героя играл Николай Еременко, его жену – Наталья Андрейченко, и нужен был противовес ей. Зритель должен верить, что герой Еременко может уйти к этой женщине. А к Судзиловской уйти было нельзя. То есть можно, конечно, но в этом случае персонаж Еременко – полнейший кретин. Просто Судзиловская по своему типу – «девушка на месячный роман». Но это не альтернатива жене, тем более такой, как Андрейченко. Значит, взяв Судзиловскую, я сделал героя иным человеком гораздо более глупым, чем он должен быть.
А потом – монтаж. Они выкинули сцену с Игорем Дмитриевым в середине фильма. Его герой появлялся в начале, а потом (почему-то пьяный) в конце. Зритель должен был сделать вывод: сценарист – сумасшедший, режиссер – идиот.
Аня Кагарлицкая, которая от имени компании со мной имела дело, с пеной у рта меня убеждала, что они делают «фильм Астрахана». Я пытался привести ее в чувство: «Так вот же Астрахан, напротив сидит, живой еще!» Но она стояла на своем и, кроме прочего, навязала музыку своего мужа, Дмитрия Атовмяна. А я предлагал сделать лейтмотивом фильма песню «Листья желтые над городом кружатся», которая при всей ее популярности и легкости несет в себе ноту тоски, печали, и если наши герои занимаются любовью под эту музыку, это создает нужное настроение. Нет, говорят, послушай нашу музыку. Включают. Сижу, слушаю. Когда запись выключили, я их окончательно разозлил, спросив: «Кто может сейчас мне эту музыку напеть?» Недоумение, раздражение. Поясняю: «Если музыка хорошая, я могу ее напеть. А эту – не могу. Значит, музыка плохая!»
Можно долго рассказывать, но главный итог – нам с Олегом пришлось снять свои фамилии. Очень жаль, что так получилось, потому что сценарий имел даже больший потенциал, чем «Ты у меня одна». «Подари мне лунный свет» и в этом виде смотрится, многие мне восторженно говорят: «Ах, какой фильм!» Мне приятно, но я-то знаю, что могло быть.
- Вы почти в каждом своем фильме находите роль для актера Екатеринбургского ТЮЗа Владимира Кабалина…
- Он блистательно сыграл и в самой свежей моей картине «На свете живут добрые и хорошие люди», и в ленте «Ночной таверны огонек», которая практически закончена. У Володи также большая роль в телевизионном фильме «Золотая страна», первые восемь серий которого уже сняты.
В наше время очень трудно отстоять перед продюсерами актера, который не считается медийным. Нужны всем известные лица, и не имеет значения, хороший это актер или нет, подходит ли он именно для этой роли. В «Зале ожидания» мне запретили снимать того же Кабалина – руководство Первого канал, заказывая фильм, потребовало, чтобы там играли только знаменитости: Михаил Ульянов, Вячеслав Тихонов, Михаил Боярский… Если бы не эта установка, многие уральские театральные актеры появлялись бы в моих фильмах. Участвуя в работе над сериалом «Дело было в Гавриловке», я постарался занять побольше уральских артистов, чтобы дать им возможность появиться на ТВ и, таким образом, стать «медийными».
- Раз уж «Ночной таверны огонек» снят, никто уже не украдет идею, может, расскажете, о чем там речь?
- Он немножко необычный для меня, отчасти фантастический, трогательный, смешной и немножко грустный. В главной роли – Анатолий Журавлев, сыгравший главную роль в моей картине «Все будет хорошо». Он опять играет простого парня, опять по имени Коля, только старше лет на 10-12. Этот работяга пил и был, в общем, счастлив. Но все очень хотели, чтобы он перестал пить. Но когда он наконец бросил пить, появилось много-много разных проблем, и чем дальше, тем более несчастным становится главный герой. Ну ведь серьезно: наши разговоры антиалкогольные очень хороши, но трезвый человек опасен для страны! Он никому не нужен, он начинает что-то требовать, задавать вопросы, у него появляются какие-то устремления… Призывая к трезвости, готова ли наша система иметь дело с трезвыми людьми? Да не только наша – ни одна страна мира не заинтересована в трезвых людях. Плохо, конечно, что люди спиваются (Англия вот переживает, что ее народ слишком много пьет, объявили пьянство национальным бедствием), но если они протрезвеют, многие основы будут потрясены.
- Опять будет печальный финал?
- Такова жизнь! Я ее очень люблю, верю, что она прекрасна, но при этом она по сути своей трагична и пронизана чувством тоски и боли. Наверное, это прослеживается в большинстве моих фильмов.
- А что в планах?
- Собираюсь снять фильм с рабочим названием «Чиновник» о коррупции в России. Сценарий уже практически готов, и надеюсь, что все получится, и вы эту картину увидите.
Андрей КУЛИК   http://mediazavod.ru/articles/90249