Василий Жарков - заведующий кафедрой политологии МВШСЭН (Шанинки), кандидат исторических наук
Резюме: Война на востоке Украины – некоторые называют ее гибридной – выглядит странной почти во всех отношениях.
Война на востоке Украины – некоторые называют ее гибридной – выглядит странной почти во всех отношениях.
Россия не признает своего участия в качестве одной из сторон конфликта, однако в переговоры о возможном мире с Киевом пока ведет именно Москва, она же ставит свои условия – что это, если не признание себя стороной конфликта?
Официальным заявлениям, что в Донецке и Луганске нет российских войск, мало кто верит. И не только потому, что в интернете появились видеозаписи с пленными десантниками, а в Псковской области – свежие могилы. Просто многие еще помнят, как весной в Кремле категорически отрицали, что появившиеся в Крыму «вежливые люди» в зеленом имеют какое-то отношение к Российской армии, а потом появилось высочайшее подтверждение, что это были «наши люди».
В общем, что бы ни говорил российский МИД, выглядит это как война России и Украины – вплоть до того, что наличие желтой и синей краски в кармане скоро станет у нас составом преступления.
Странности, однако, на этом не заканчиваются. В интернете обсуждают растерянность Арсения Яценюка, который прямо на заседании кабинета министров Украины признается, что у его страны нет сил сопротивляться «вторжению российских войск». Но при этом – как бы в параллельной реальности – российский газ продолжает идти через украинскую территорию.
Заявление генсекретаря НАТО о грубом нарушении Россией суверенитета соседней страны в новостной ленте «Би-би-си» соседствует с официальным заявлением российской стороны, развеивающим возникшие слухи, что теперь украинский транзит газа может быть приостановлен.
Более того, пока волшебным образом окрепшие ополченцы ДНР и ЛНР берут в клинья украинскую армию под Мариуполем, где-то совсем в другом месте не просто продолжаются переговоры о газовом контракте между Россией и Украиной, а «Газпром» идет на значительные уступки, предлагая понизить цену на $100 за каждую тысячу кубометров.
Трудно себе представить, чтобы, скажем, во время войны за независимость 1948 года Израиль и Иордания могли бы параллельно со сражением в долине Латрун вести какие-либо торговые переговоры друг с другом, тем более осуществлять торговый транзит. И напротив, сегодняшнему миру на израильско-иорданской границе не в последнюю очередь способствуют совместные бизнес-проекты и тот факт, что через территорию обеих стран проходит Трансаравийский нефтепровод.
До сих пор практика международных отношений по большому счету выбирала из двух вариантов: страны могут или воевать друг с другом, или вести торговлю.
Эта альтернатива существовала и работала как минимум с 1795 года, когда в своем трактате «К вечному миру» философ Иммануил Кант предложил гипотезу, согласно которой стремление людей к богатству, процветанию и свободе не менее сильно, чем естественное желание к самоутверждению и доминированию над другими, и что рано или поздно развитие связей между странами, мировая торговля, построенная на принципе всеобщего гостеприимства, могут привести к сокращению и даже полному исчезновению войн на земле.
Это представление легло в основу либерального подхода к международным отношениям, во многом именно на нем были построены принципы Вудро Вильсона, предложенные после Первой мировой войны, да и вся американская внешнеполитическая доктрина вплоть до самого последнего времени.
Право свободной торговли, международный бизнес и связанные с ним наднациональные институты – все это не только способ приумножить богатство, но верный путь к добрососедству и экономической кооперации.
Похоже, гибридная война на Украине способна подорвать не только стабильность в Европе, но и этот, казалось бы, ставший привычным взгляд на мир.
Однако, прежде чем сторонники реализма – доктрины, построенной на представлении о вечной войне, где интерес и сила решают все, – начнут потирать руки и радоваться очередной победе над либеральной теорией, я бы предложил взглянуть на ситуацию с другой стороны.
Что есть сегодня Россия и Украина в рамках той системы, которую другой Иммануил, живущий в наши дни американский профессор Валлерстайн, называет мир-экономикой капитализма?
Ответ краток и очевиден. Россия – большая сырьевая страна, которая живет тем, что экспортирует свой газ в еврозону, а Украина – самая крупная среди маленьких транзитных стран, через которые этот газ идет к основному потребителю в экономически развитые страны ЕС.
Если Россия в глазах некоторых выглядит теперь как взбесившаяся бензоколонка, то Украина не что иное, как ее шланг.
Когда бензоколонка вдруг начинает воевать со своим шлангом – главное, конечно, чтобы топливо текло по-прежнему бесперебойно. Собственно, по этой самой причине западные санкции, о которых так много сказано в последнее время, кажется, пока никак не затронули российскую газовую отрасль.
Добропорядочные европейские господа могут сколько угодно осуждать Россию за ее неподобающее поведение, но, пока они продолжают покупать у нее то, что им нужно, Россия будет вести себя на Украине и не только там так, как ей заблагорассудится. А само это европейское осуждение сродни хорошо описанному в мировой литературе лицемерию буржуа, который морщится при виде путаны в «приличном обществе», но при этом сам регулярно бывает замечен в районе красных фонарей.
Вполне осознавая свою специфическую нужность на мировом рынке, хозяин бензоколонки может даже плевать окружающим в лицо. Однако тем, кто из-за этого пребывает в патриотической эйфории, стоило бы помнить: кураж и сила все-таки не одно и то же. И если продавец начинает угрожать покупателям, страдает в итоге, как правило, именно продавец. Даже если его бензоколонка самая большая в округе, ей таки найдут замену – скорее рано, чем поздно.
| Газета.Ру
Рейтинг публикации:
|
