— Уважаемая г-жа Инайхен-Фляйш, поделитесь с нами, чем Вас привлекла эта выставка? Вы специально приехали в Москву, чтобы ознакомится с новыми технологиями?
— Когда обсуждалась программа моего визита в Россию, мне захотелось включить в нее посещение выставки«Металлообработка-2012». Для этого даже была скорректирована дата приезда. Мне говорили, что это очень важная выставка не только для России, но и для швейцарских промышленников. И после того как я осмотрела экспозицию, я убедилась в правильности принятого решения. Надо сказать, что машиностроение — очень активный сектор швейцарской экономики. Особенно велика роль малых и средних предприятий. Говоря языком финансистов, эта отрасль экспорт ориентирована, на экспорт идет более 80% ее продукции, главным образом в страны Евросоюза. Уточним: так было до недавнего времени. В условиях, когда швейцарский франк стал слишком сильным, «переукрепился», наша экономика столкнулась с определенными трудностями. Теперь для нас среди важнейших задач стоит диверсификация наших экспортных рынков. И на Россию мы смотрим, как на одного из главных партнеров для решения поставленной задачи.
— Следующая точка Вашего маршрута — Тольятти. Это как-то связано с АвтоВАЗом, покупкой российского автогиганта известной французской фирмой?
— Напрямую — нет. Сначала мы отправимся в Самару. Конечно, мы собираемся контактировать с крупными предприятиями региона, в том числе с субъектами автомобильной промышленности. Дело в том, что очень многие швейцарские предприятия, малые и средние, являются поставщиками комплектующих для автомобильной промышленности России. Поэтому поддержание деловых контактов мы считаем не только коммерческой, но и государственной задачей. Но главное не АвтоВАЗ, нас в принципе интересуют контакты на региональном уровне, а не только предприятия, расположенные в Москве или в Подмосковье.
Установление прямых хозяйственных связей с промышленными регионами России — вот наша стратегическая задача. И Самара в этом смысле, конечно, очень важный промышленный регион, поэтому мы туда и отправляемся.
— А может быть, Швейцария собирается стать акционером АвтоВАЗа наряду с известной французской фирмой? И, кто знает, может быть, Ваша поездка закончится сенсационным заявлением о покупке акций АвтоВАЗа?
— Нет, моя поездка никак не связана с намерением покупки акций АвтоВАЗа.
— ВТО, как я понимаю, это непосредственный профиль Вашей деятельности. По поводу ВТО у российского бизнеса есть опасения, что вступление нашей страны в этот клуб чреват банкротствами. Причем опасения эти выражают представители практически всех отраслей экономики, особенно аграрной и инновационной сферы. Как Вы думаете, насколько оправданы опасения? Представляет ли интерес для швейцарских компаний конкурентная среда в России? Хлынут ли они сюда, видят ли здесь возможности для развития своего бизнеса?
— Во-первых, я убеждена, что в среднесрочной и долгосрочной перспективе вступление в ВТО однозначно в интересах России. Потому что со вступлением в ВТО здесь появляется весьма надежная правовая база, стабильная, устоявшаяся, а для иностранных инвесторов, именно тех, кто хочет реально инвестировать, — это самое главное. А во-вторых, не надо забывать, что при вступлении в ВТО для большинства отраслей предусмотрены различные по продолжительности переходные периоды. Они как раз для того и даются, чтобы фирмы уже сегодня начали адаптироваться к предстоящей открытости рынка. И задача по адаптации фирм выглядит вполне разрешимой. Я бы хотела напомнить, что последний случай вступления в ВТО крупной страны, подобной России — Китая, тоже сопровождался опасениями. Были и сомнения, и неуверенность. Между тем весь процесс вступления Китая в ВТО и опыт пребывания, о котором уже можно говорить, показывают, что это вступление обернулось успехом. Китайцы от вступления выиграли. Что же касается готовности швейцарских фирм инвестировать в российскую экономику, то, наверное, об этом лучше все-таки спросить их самих.
Единственное, что я могу сказать, что для инвесторов, для тех, кто хочет здесь работать, со вступлением в ВТО условия будут гораздо лучше. Прежде всего потому, что здесь появится правовая надежность, весьма четкая правовая основа. Появится стабильность, не будет изменений в законах, будет следование определенным правилам игры.
И еще одно обстоятельство: в любом случае швейцарские фирмы конкурируют с другими фирмами не по цене. Их козырь — это дорогая, но очень высококачественная продукция, сложная, часто уникальная. И поэтому их-то как раз снятие таможенных барьеров, снижение пошлин, отмена таможенных препон волнуют меньше. Поэтому вопрос об инвестициях это, наверное, к швейцарскому бизнесу. Но в то же время нельзя забывать о бонусах, которые получают российские экспортеры. Напомню, для них открывается нормальный доступ к мировым рынкам, не дискриминационный, как в нынешних условиях, а нормальный. Я уверена, что это просто бесценный бонус для российской промышленности, российских производителей.
— Еще вопрос по поводу укрепления швейцарского франка. Верно ли, что Ваша страна собирается вводить некоторые ограничения на приток иностранной валюты? Хотелось бы услышать Вашу оценку того, чем чревато принятие такого решения, какие возможны минусы и плюсы от предполагаемого запрета на хождение иностранной валюты.
— Необходимо уточнить: решение о том, ограничивать приток иностранной валюты или нет, принимает Национальный банк Швейцарии. Он полностью независим от правительства. Вопрос о состоянии национальной валюты — его исключительная компетенция и находится единственно в его ведении.
В прошлом сентябре Национальный банк решил зафиксировать курс на отметке 1,2 по отношению к евро, потому что там уже чуть ли не до паритета доходило, и они решили притормозить этот процесс укрепления швейцарского франка. И кроме того, прошлым летом франк был очень нестабилен, он следовал за тем, что происходило в зоне евро, и его колебания были довольно сильными. Национальный банк реагировал на ситуацию. Два или три раза попробовал увеличить денежную массу с надеждой, что как-то стабилизирует ситуацию. Однако это не подействовало. Тогда предприняли еще один шаг.
— Вы хотите сказать, включили печатный станок?
— Я не думаю, так как есть и другие инструменты увеличения денежной массы. Впрочем, точно я не знаю. В конце концов они установили эту границу — 1,2, и, насколько я понимаю, речь шла о том, что был избран такой курс, который Национальный банк может защитить с помощью интервенций и других шагов. Если спросить швейцарских участников выставки, они, я уверена, сказали бы, что лучше бы было, если б курс был 1,3, 1,35, 1,4 по отношению к евро. Но тогда Национальному банку пришлось бы проводить гораздо больше интервенций и больше вмешиваться в поддержание валютного курса. Думаю, банк выбрал оптимальное соотношение.
— Несмотря на кризис, цены в продуктовых магазинах и в другой рознице не повышаются. А некоторые цены, например, на шоколад, алкоголь, сыр, даже снизились. Во всяком случае, в сравнении с московскими, цены в магазинах Швейцарии выглядят значительно более доступными. Парадокс?
— Вы правы, такие сети, как COOP,«Мигро», на фоне укрепления франка снизили цены и на продукты, и на товары широкого потребления. Торговля пошла на этот шаг, потому что и так у нас были очень высокие цены. У нас в принципе дорогое продовольствие, а с укреплением франка получалось уже совсем дорого. И потому торговцы выбрали меньшее из зол, кстати, в том числе для того, чтобы совсем не отпугнуть покупателей, в том числе зарубежных.
— Как Вы оцениваете Ваши встречи с российскими коллегами из министерств и ведомств?
— С коллегами в министерствах мы прежде всего обсуждали двусторонние экономические отношения, их состояние, выполнение наших планов. Коснулись и темы ВТО, в частности вопросов переходного периода. Нам сказали, что процесс ратификации идет по графику, как положено. Мы также обсуждали вопросы, связанные с соглашением о свободной торговле, потому что сейчас идут переговоры между Европейской ассоциацией свободной торговли(в которую входят Швейцария, Норвегия, Лихтенштейн и Исландия), с одной стороны, и Таможенным союзом — с другой.
Ну а что касается конкретных направлений сотрудничества, то мы как государство не являемся непосредственным инициатором каких-то программ или инициатив. Мы себя позиционируем как этакий катализатор(кстати, именно поэтому в составе делегации представители бизнеса — отраслей машиностроения, электротехнической промышленности, металлообработки, финансисты, представители сферы образования, высокотехнологичных компаний, производящих уникальную продукцию). Мы просто стараемся им помочь найти контакты, наладить взаимоотношения, получить информацию. Дальше они будут думать и действовать сами.
— Если вступление России в ВТО — вопрос, решенный окончательно, почему само вступление так отнесено по времени?
— Россия вступала в ВТО очень долго, на этом фоне месяцем раньше или позже, я думаю, роли не играет. Возвращаясь к переговорам о зоне свободной торговли, которые мы ведем в составе ЕАСТ, скажу, что пять раундов переговоров уже состоялись, шестой предстоит. В принципе переговоры идут хорошо, конструктивно, единственное, что, с одной стороны — это ЕАСТ(Европейская ассоциация свободной торговли), с другой — Таможенный союз. Насколько известно, Беларусь и Казахстан еще не являются членами ВТО. И это обстоятельство требует создания специальных конструкций, которые бы позволили нам работать. Это несколько осложняет дело. Но переговоры идут, идут в хорошей атмосфере, хотя сказать о том, что вот-вот скоро будет результат, пока мы не можем.
— Можно ли говорить о том, что Ваш визит будет сопровождаться заключением новых контрактов, новыми партнерскими соглашениями? Что касается выставки, то большая часть представленных сегодня в Москве фирм работают с нашей страной по 30–40 лет, еще со времен СССР…
— В выставке участвует более 60 швейцарских фирм. С Россией их связывают разные виды партнерства, и у них, наверное, разные планы. Повторюсь, Швейцария не конкурирует по цене, мы производим продукцию другого рода, и в России есть интерес к ней, к нашим технологиям.
Вступление в ВТО связывают обычно с приходом инвесторов, инвестиций. И надо сказать, что опыт заключения соглашения о свободе торговли показывает, что прежде всего растет торговый оборот, но прирастают и инвестиции. Потому что, когда снимаются барьеры для торговли, устанавливаются более тесные отношения. Инвесторы, видя стабильное и нормальное функционирование, с большей охотой приходят на рынок.
Одна из целей нашей поездки и присутствия бизнес делегации как раз состояла в том, чтобы понять, почему не так много швейцарских компаний здесь работает — их в России более двухсот, но немецких, например, более шести тысяч. И у нас в том числе был такой разговор об этом, своего рода презентация, в ходе которой швейцарские компании представляли свой успешный опыт, и это было очень хорошо. Они могли рассказать о том, как делать бизнес в России тем инвесторам, которые пока не имеют опыта. Такой взаимный обмен информацией работает как катализатор процесса.
Источник: ecolife.ru.
Рейтинг публикации:
|
