Семён Уралов
Украина невозвратная
«Оранжевая революция» стала апогеем сговора между олигархией и внешним управляющим
Сравнивать украинскую «цветную революцию» с тем, что происходит на Ближнем Востоке, все-таки не совсем корректно. Хотя бы из тех соображений, что ни к какой смене общественнополитического устройства «оранжевые» события 2004 года не привели. Единственной целью Майдана-2004 стал приход к власти человека, находящегося под внешним управлением, взявшего форсированный курс на вступление в НАТО и остановившего все интеграционные процессы между Украиной и Россией.
Украинскую «цветную революцию» лучше сравнивать с революцией грузинской, о чем, собственно, неоднократно говорили и сами Ющенко с Саакашвили. Более того, они даже породнились, став кумовьями. Поэтому украинский сценарий более точно называть переворотом, целью которого является захват власти. Ну а конечной целью украинского переворота, безусловно, является обострение политического кризиса и выход его в острую фазу, когда государство начинает стремительно деградировать и, похоже, уже никогда не выберется из этого кризиса.
Поэтому более важным будет разобраться в предпосылках, которые открыли возможность для «оранжевой революции», и в последствиях, которыми мы можем наслаждаться до сих пор.
Внутренний смысл украинской «незалежности»
Если отбросить в сторону все бантики о свободе слова, честных выборах и прочей националдемократической лабуде, то можно увидеть, что главной предпосылкой для «оранжевой революции» стала приватизация. Дело в том, что, кроме приватизации, по большому счету, на Украине по итогам первого десятилетия «независимости» не проходило никаких процессов.
Если попытаться схематизировать историю «незалежной» Украины, то мы увидим, что украинское государство было озабочено лишь тем, какую риторику избрать для прикрытия раздачи государственной собственности. Если в начале 90-х фальшпанелью служили рассказы о неэффективности государства и об угрозе красного реванша, то в XXI веке ведущим трендом стала риторика евроинтеграции. Украинским гражданам рассказывали приблизительно следующее: нам нужно избавиться от проклятого наследия совка, для того чтобы: а) Украина не утратила независимости, б) к власти не пришли коммунисты, в) мы стали жить как в Европейском союзе.
Все 20 лет на Украине проходил лишь один процесс — тотальное уничтожение государства как источника власти. Если бы украинская элита не уничтожила украинское государство, то государство было бы вынуждено уничтожить украинскую элиту. Поэтому очень интересно смотреть на деятельность четырех украинских президентов в фокусе ослабления государства.
Так, Леонид Кравчук был сосредоточен на том, чтобы отжать у государства облэнерго и распаевать морской торговый флот, более известный как Черноморское морское пароходство, которое на момент краха СССР было вторым в мире.
Леонид Кучма был сосредоточен на том, чтобы лишить государство контроля над металлургией и машиностроением.
Виктор Ющенко занимался тем, чтобы открыть границы для дешевого импорта, который добил легкую промышленность и пищепром.
При Викторе Януковиче государство потеряет контроль над морскими портами, которые буквально месяц назад разрешили приватизировать. Апогеем уничтожения государства, похоже, станет распродажа земли, которая запланирована на 2013— 2015 годы.
Если мы посмотрим на формирование финансово-промышленных групп при каждом украинском президенте, то увидим, что каждые пять лет появлялись новые лица, которые получали свою часть государственной монополии. Причем в большинстве случаев новая украинская олигархия была связана семейными узами с первыми лицами государства.
Историки называют процессы, происходящие на Украине, переходом к неофеодализму, когда разрушается институт государства, а власть и собственность переходят в руки групп, связанных между собой семейными узами. Похоже, этот процесс легализуется именно при Викторе Януковиче, когда новые феодалы закрепят свой статус вместе с земельными наделами и частными армиями.
Деградация государства и общественных отношений, естественно, приводит к деградации экономической модели. В экономической сфере нет ничего, кроме сверхэксплуатации советского индустриального наследства. Так, например, на Донбассе уже вовсю работают так называемые копанки — шахты, закрытые еще до революции 1917 года, где местные жители ручным способом добывают уголь. Причем интересно, что добытый таким образом уголь становится товаром для натурального обмена, когда ведро угля меняют на ведро картошки.
Если посмотреть на украинскую глубинку, то можно увидеть, как за 20 лет промышленная модель откатилась на рубежи послевоенного разорения. А в отдельных случаях, как в тех же заброшенных шахтерских поселках Донбасса, можно увидеть и вовсе доиндустриальный экономический уклад.
В украинских же городах происходят схожие процессы, связанные с формированием городского нобилитета. Муниципальная власть занята преимущественно продажей земли и коммунальной собственности. По большому счету, нигде, кроме столицы, за весь период украинской незалежности не происходило никаких процессов обновления инфраструктуры. Если внимательно следить за новостями из украинских крупных городов, то можно увидеть, что новостную повестку дня составляет постоянная борьба с инфраструктурными катастрофами. Так, например, в Одессе уже стало нормой, что горожанам ежедневно сообщают о том, какие районы и сколько времени будут сидеть без света сегодня.
Единственным исключением среди украинских мегаполисов является Киев, который по московской модели осваивает ресурсы, несопоставимые с его вкладом в экономику Украины. Просто Киев, как и любая другая столица деградирующего государства, стал точкой извлечения прибыли и среды обитания олигархии и обслуживающего класса. Итак, мы имеем три магистральных тренда в украинской политэкономической жизни: вытеснение государства из стратегических сфер экономики за счет формирования класса олигархии; скатывание провинции в неофеодализм; близость инфраструктурного коллапса в крупных городах.
Внешнеполитическая суть «цветной революции»
Внутриполитический курс Украины не менялся на протяжении всех 20 лет с момента краха Советского Союза. «Оранжевые» события 2004 года, которые извне кажутся чем-то экстраординарным, на самом деле никак не отразились на внутренней жизни государства.
По большому счету, не произошло даже смены элиты после победы Ющенко. Все политические персонажи, включая самого «оранжевого» президента Ющенко, были и остаются абсолютно легальными украинскими политиками высшего эшелона. Стоит напомнить, сам Ющенко был долгое время руководителем Национального банка, затем занимал пост премьер-министра при президенте Кучме. Юлия Тимошенко была вице-премьером по ТЭКу. А один из вождей «оранжевой революции», олигарх, медиамагнат, глава Совбеза Петр Порошенко, умудрился побывать даже председателем Партии регионов — якобы главной «антиоранжевой» силы Украины. Сегодня, кстати, этот же Порошенко занимает пост вице-премьера в правительстве.
Отличной иллюстрацией к внутриэлитарным движениям после «цветной революции» на Украине может служить ситуация в украинском парламенте. Так, парламентское большинство, еще вчера поддерживавшее президента Кучму и его преемника Януковича, сразу же после Майдана становится «оранжевым» и большинством голосов утверждает Юлию Тимошенко на посту премьер-министра в 2005 году. Аналогичная ситуация произошла с украинским парламентом после победы уже Виктора Януковича на президентских выборах 2010 года. В украинской политической лексике даже появилось меткое выражение — «тушки»: так именуют депутатов-перебежчиков, которые по несколько раз переходили из «оранжевого» лагеря в «бело-синий» и обратно. Причем иногда дело доходило и вовсе до комичного. Так, харьковский олигарх Александр Фельдман в 2004 году был доверенным лицом Виктора Януковича, после победы Ющенко перешел в «оранжевое» большинство, а сегодня баллотируется в парламент снова от партии Виктора Януковича и входит в президиум политсовета Партии регионов.
Нужно понимать: «оранжевая революция» на Украине никак не сказалась на качественном составе украинской элиты. Да она и не могла сказаться, потому что «оранжевая революция» на Украине не содержала в себе никаких внутриполитических целей.
Единственной целью «оранжевой революции» на Украине был внешнеполитический контекст. А если быть еще более точным, выход Украины из всех интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Стоит напомнить, что накануне «оранжевой революции» в 2003—2004 годах начинало создаваться ЕЭП, которое сегодня оформилось в Таможенный союз. И именно тогда, в 2004 году, под давлением со стороны российских партнеров из оборонной доктрины Украины было исключено приоритетное направление по вступлению в НАТО. К концу правления Леониду Кучме, загнанному в угол США и Евросоюзом, ничего не оставалось, кроме как участвовать в интеграционных проектах в СНГ. Конечно же, тогда они были сырыми и организационно не оформленными, но факт остается фактом — перед «оранжевой революцией» у Украины была сверхльготная цена на российский газ, украинские металлурги и машиностроители обладали приоритетным правом доступа на рынки России, а приватизация украинских промышленных активов крайне благоприятствовала приходу российских корпораций на рынок.
Иллюстрацией может служить ситуация с украинскими НПЗ, которые были проданы на льготных условиях российским нефтяным корпорациям, что сохранило для Украины возможность получать бензин по ценам, не намного выше российских.
Притом что нефти собственной добычи на Украине не хватает даже для обеспечения уборочной. То есть перед «оранжевой революцией» Украина была приоритетным партнером по интеграции для России, значительно опережая и Белоруссию, и Казахстан. Понятно, что этому способствовала и ценовая конъюнктура на металл, химические удобрения и машиностроение. На уровне промышленности Украина уверенно двигалась к восстановлению общего производственного контура.
Нам оставалось сделать всего несколько шагов по оформлению экономической кооперации в торгово-экономический союз. В общем, сделать то, что сегодня называется Таможенным, а в 2015 году станет Евразийским союзом.
Весь смысл «оранжевой революции» заключался в том, чтобы Украина окончательно закрыла перед собой евразийский вектор. Больше ни для чего она не была нужна. Именно этим объясняется вся деятельность Виктора Ющенко на посту президента Украины. Стоит напомнить, что, по большому счету, все действия Ющенко были направлены исключительно на торпедирование любых интеграционных процессов в Евразии и переход под внешнее управление со стороны США. Так, при Ющенко Украина полностью вышла из ЕЭП, была сделана попытка форсированно вступить в НАТО, начато полномасштабное вооружение режима Саакашвили, в идеологической и культурной сфере взят курс на дискриминацию русскоязычного населения Юго-Востока Украины, в публичной политике включен режим лояльности националистическим и неонацистским политическим силам.
На Украине, как и в Грузии, никакой другой сути, кроме как антироссийской, у «цветной революции» не было. Причем, учитывая, что большинство граждан Украины как раз являются сторонниками евразийской интеграции, такие действия не могли не привести к усугублению внутриполитического кризиса. В результате украинская публичная политика превратилась в бессмысленные дебаты о необходимости украинизации, дискриминации русскоязычных, смаковании голода-1933, героизации Степана Бандеры и прочих тупиковых идеологем.
Мы должны понимать, что в украинском случае авторы «цветной революции» преследовали лишь одну цель — ни в коем случае не допустить участия Украины в интеграционных проектах в Евразии. За «оранжевую» пятилетку украинское законодательство до такой степени стало испещрено приоритетами евроатлантической интеграции, что даже если завтра центральная власть возьмет евразийский курс, то только на адаптацию на законодательном уровне к Таможенному и Евразийскому союзу уйдет не один год. Украинские законы проедены червями евроатлантизма до такой степени, что проще написать новую конституцию и основные кодексы, чем адаптировать существующие. Потому что все, начиная от местного самоуправления и заканчивая основным законом, не позволяют вступить в Евразийский союз.
Выводы, сделанные украинскими элитариями
Итак, мы имеем дело с парадоксальной ситуацией. С одной стороны, по формальным признакам мы имеем дело с евроинтегрирующимся государством. Но, с другой стороны, по факту Украина стремительно превращается из маленькой России в большую Молдавию — стремительно деградирующее государство, где власть и собственность переходит от государства к олигархии. Общественная и государственная модель, которую выстраивает украинская элита, не имеет никакого отношения ни к евросоюзовским, ни к штатовским образцам. Если искать аналогии, мы имеем дело с африканизацией Украины, когда внешний управляющий готов простить любые внутриполитические изъяны ради сохранения внешнеполитической лояльности.
И именно в этом заключается секрет предательства Януковичем его российских партнеров и покровителей. Украинскую элиту полностью устраивает сложившаяся ситуация, когда она может уничтожать остатки государства с прибылью для себя. По большому счету, пока в Евразии нет военно-политического союза, украинской элите ничего не угрожает. Еще несколько лет можно продолжать сверхэксплуатацию остатков советской промышленности и заняться приватизацией морских портов и земли. И в этом у украинской элиты есть проверенные покровители в лице европейских и североамериканских корпораций, которые с удовольствием поучаствуют в этом процессе. И тем самым выступят гарантом сохранения статус-кво по африканизации Украины.
Единственным сторонником вступления Украины в Таможенный и Евразийский союзы остаются украинские граждане. Но в рамках сложившейся политической системы мнение украинских граждан не имеет никакого значения. Потому что в той же Москве привыкли рассчитывать на личные отношения с украинскими элитариями, несмотря на многократное хождение по граблям что с Януковичем, что с другими политиками. Потому что в Евразии по наивности полагают, что смещение с поста Виктора Ющенко означает, что на Украине закрылся «оранжевый» проект
Источник: Однако.
Рейтинг публикации:
|
