«Право на забвение»: Западный опыт и российские предпосылки

Набирает ход обсуждение так называемого «дела о праве на забвение». И большинство рассуждающих о данном законе (принятом ещё в пятнадцатом году и вступившем в силу с начала года нынешнего) выступают против него на том основании, что он, дескать, возвращает в общество цензуру.

Непонятно, что же в этом такого плохого – в тех же Штатах, которые большинство из этих «борцов за свободу» (разумеется, оппозиционеры не могли пропустить такой шанс попиариться, да ещё и перед выборами) превозносят как образец подлинной свободы и демократии, цензура есть. Причём, самая лютая изо всех современных – но, наверное, они традиционно считают, что некоторые из стран равнее прочих.

Итак, что касается данного «права на забвение». На западе, в ЕС, подобный закон был принят ещё раньше – в четырнадцатом году, на основании иска к Гуглу Марио Костеха Гонсалеса, который как-то неожиданно набрёл на новость полуторадесятилетней давности о том, что его дом пойдёт с молотка в счёт неуплаты долгов. Поскольку до этого тогда не дошло, он не стал радоваться тому, что в интернетах всё сохраняется, а наоборот – потребовал, чтобы неактуальная информация была удалена, поскольку она создаёт ему негативную репутацию. Его иск поддержало ещё две сотни человек с подобными проблемами, и в итоге суд принял решение в его пользу, после чего число людей, требующих замены устаревшей информации о себе в мировой сети, выросло до двенадцати тысяч человек, и Гуглу пришлось учредить для работы с подобными обращениями целый департамент.

Вот, казалось бы, что можно отыскать негативного в данном случае? Но особо активные протестующие тут же принялись утверждать, что таким образом все чиновники, по какой-то фрейдистской причине (именно эта прослойка населения беспокоит оппозицию больше всего), получат возможность скрывать свои доходы и/или неблаговидную информацию, не являющуюся личной тайной. Например, информацию о доходах, имуществе и т.д. И даже то, что в данном законе для госслужащих сделали исключение (те не смогут требовать удаления всех сведений – скажем, информация о принадлежащем им имуществе останется открытой, то есть, то, из-за чего все так и взволновались) никак на позицию недовольных не повлияло. Что ещё раз доказывает, что в своих суждениях и действиях данные индивидуумы руководствуются отнюдь не логикой и разумом.

Что же касательно обычных обывателей, которые вряд ли имеют хоть что-то, что может заинтересовать борцов за «их права», то для них принятие этого закона имеет, скорее, положительный эффект. Кого-то, как того испанца, могут не устраивать находящиеся в общем доступе сведения, по каким-либо причинам не воплотившиеся в жизнь, а кое-кто сможет избежать и более серьёзных неприятностей, нежели потенциальное ухудшение репутации.

Тем паче, что прецеденты уже были: когда ученик одной из московских школ, по примеру, очевидно, кое-кого из своих западных сверстников, устроил стрельбу в школе, то некоторые СМИ, рассказывая об этом событии, перепутали фотографии и поместили в публикациях снимок его тёзки. Чем это могло кончиться для тёзки – объяснять не надо. И сохранись в интернете та, первая, версия статей – тоже бы ничего хорошего это не принесло.

В общем, сама жизнь тогда показала, что «право на забвение» - нужная вещь для обывателей, способная исправить ошибки или происшествия, могущие отрицательно повлиять на человеческие жизни. Не стоит каждый грешок, если он не противозаконен, разумеется (скажем, сделанные в нетрезвом виде снимки), хранить годами в общем доступе: некоторым вполне может прийти идея на нём заработать. Особенно если «согрешивший» занимает хоть сколько-нибудь ответственное положение…

Хотелось бы, чтобы все, кто протестует против данного закона, поняли эту нехитрую мысль.