Михаил Леонтьев: Лучшим имиджем для России может быть только осмысленный цивилизационный проект

Главный редактор еженедельного журнала "Однако". Родился в 1958 г. в Москве. Окончил общеэкономический факультет Московского института народного хозяйства им. Плеханова. Работал в изданиях «Коммерсантъ», «Независимая газета», «Вusinеss МН», «Сегодня», «Профиль», на телеканале «ТВ Центр». С 1999 года – автор и ведущий программы «Однако» на Первом канале (ранее ОРТ).

Я не понимаю, о чём идёт речь, когда в одной логической цепочке связываются «имидж России» и «инвестиции». Это разные вещи, хотя я и не могу исключить какой-то минимальной связи между ними в каких-то точках.

Начнём с инвестиций. У нас, в общем, не очень хороший инвестиционный климат. Он связан с административным коррупционным обременением, и это ни для кого не секрет. У нас плохо выстроены правила игры, чрезмерна монополизация и т. д. Это – общая проблема нашей экономической, административной, правовой инфраструктуры.

Однако я разговаривал с очень серьёзными американскими бизнесменами очень крупного масштаба, и они мне сказали, что им гораздо комфортнее работать в России, чем в Китае. Китайцы, какие бы гарантии и преференции они ни давали иностранному бизнесу, относятся к иностранцу хуже, чем к китайцу. Потенциально его бизнес – объект для поглощения (это если рассчитывать на очень длинную перспективу). В России – ровно наоборот! К сожалению, у нас зачастую к нашим относятся хуже, чем к иностранцам.

Правда, есть одна фундаментальная вещь. Существует эксклюзивное отношение к России по инвестициям в некие стратегические сектора. Безусловно, крупный иностранный бизнес в большой степени связан с государствами и международным капиталом, и у него настороженное отношение к России. А это потому, что для лидеров современного мира Россия потенциально представляет силовую угрозу. Такое настроение имеет место быть и по отношению к Китаю, но у США и Китая мощная бизнес-завязка и взаимное товарно-финансовое проникновение. Это обстоятельство смыло все ограничения, кроме сферы вооружений, где до сих пор действуют очень жесткие ограничения в отношении Китая. Можно как угодно философствовать на эту тему, но зависимость такая, что здесь особенно не рыпнешься.

Теперь – об имидже. Что такое позитивный и негативный имидж? Все разговоры об этом всегда стирают вопрос о том, что мы продаем. Имидж невесты, выдаваемой замуж, и имидж девушки для услуг суть разные имиджи. Если вам нужна девушка для услуг, то имидж верной супруги, хорошей хозяйки и ответственной матери вам не нужен.

Самый привлекательный имидж у нашей страны был в перестройку – при Горбачёве. На нас была мода, и мы даже майками могли торговать с надписью «Перестройка»... Я утверждаю, что важнейшими обстоятельствами этого имиджа были бессилие, отказ от отстаивания собственных интересов, полное и подобострастное лизоблюдство перед западным миром.

Что мы собираемся продвигать? Есть разговоры про культуру, и это тоже очень важно. В структуре советской империи культура и наука стояли очень высоко. Продвигать их было нетрудно, и это была не косметика, а реальный перфекционизм.

Главная проблема имиджа России – полное отсутствие перфекционизма в нашей политике. Если мы хотим симпатии к России, то должны предложить привлекательный проект. Либеральный американский проект был напрямую построен на привлекательности, хотя сейчас она не всегда и не везде и не полностью привлекательна, как была. Политический ислам – это протестный проект, который в определённых цивилизационных группах распространяется очень быстро. Там «мягкой силы» – дикое количество, именно потому, что этот проект подаёт себя как альтернатива мондиализму, как альтернатива отказу от принципов нравственности. В этом его сила.

Так вот, в отсутствие такого собственного российского проекта все разговоры о том, как бы нам ещё разукрасить красивенько свой имидж, – это ни о чём.