Рогозин в Ираке переписывает ближневосточные отношения

10 февраля в Ирак прибыла представительная российская делегация во главе с вице-премьером Дмитрием Рогозиным. С учетом непростых отношений, которые складывались между нашими странами в «постсаддамовский период», событие это, безусловно, значимое.

Причем не только для России и Ирака. За визитом пристально следят как из-за океана, так и непосредственные соседи нашего ближневосточного партнера. И далеко не все из них радуются наметившимся положительным тенденциям в отношениях двух стран. Давайте разберемся, кому мы можем наступить на больную мозоль и как в межгосударственных хитросплетениях соблюсти баланс собственных интересов.

С учетом «специализации» Дмитрия Рогозина в кабмине, накануне визита высказывались предположения, что важное место в переговорах займут вопросы военно-технического сотрудничества. Впрочем, и экономическая составляющая, особенно в нефтегазовой отрасли и в сфере энергетики, не исключалась. Неспроста в состав делегации помимо чиновников федерального уровня вошли почти девяносто крупных бизнесменов, в числе которых, к примеру, председатель правления ПАО «Газпромнефть» Александр Дюков, гендиректор компании «Интер РАО-Экспорт» Максим Сергеев, руководитель «ЛУКОЙЛ Оверсиз Холдинг» Сергей Никифоров и др.

Россия не скрывает, что ей интересно развивать политическое, экономическое и торговое партнерство с Ираком. Конечно, оно уже вряд ли будет столь теплым, как в период советской «нерушимой» дружбы, которая связывала СССР с Саддамом Хусейном. Но и времена, когда после убийства «кровавого диктатора» новые иракские власти попали было под жесткий американский контроль, похоже, проходят.

Вашингтонское кураторство по большому счету не устраивает страны арабского мира, и они все более охотно используют Россию в качестве противовеса Соединенным Штатам. Нынешние иракские власти не исключение.

Опять же с Америкой у этой страны свои давние счеты. В 90-е годы прошлого века, когда Багдад жил под санкциями ООН, именно Москва, к слову, оказывала ему политическую поддержку и осуждала США и Великобританию, бомбивших иракские объекты. Только операция «Буря в пустыне» в 1991 году унесла жизни более 200 тыс. иракцев. А режим санкций, введенный после первой войны в Персидском заливе, по некоторым оценкам, привел к гибели от 500 тыс. до 1 млн детей. Такое не забывается даже в период потепления.

Если мнение Белого дома по поводу российско-иракских отношений Кремль особо не волнует, то чувства ближайшего багдадского соседа, Ирана, нужно учитывать и нам, чтобы не нанести ущерб собственным интересам.

Тегерану вряд ли выгодно укрепление связей между РФ и Ираком. У иранцев свои планы насчет последнего. Географическая близость двух этих стран (общая граница между ними составляет более 1,5 тыс. км) никогда не перерастала в искреннюю дружбу. Напротив, история знает немало конфликтов между Ираком и Ираном, включая вооруженные.

Из недавних это восьмилетняя война, вызванная территориальными притязаниями, религиозными противоречиями, а по сути, непомерными политическими амбициями с обеих сторон. Кровопролитие, изрядно подорвавшее экономики обоих государств, приведшее к многочисленным человеческим жертвам и международным санкциям, закончилось ничем.

Как всегда бывает, однако, после любой войны наступает мир. Сейчас Ирак и Иран пребывают в режиме добрососедства и налаживают взаимовыгодные торговые и экономические связи. Инициатором потепления выступает Тегеран.

Конечно, о его бескорыстии тут говорить не приходится. Делается все это в том числе и для собственной выгоды. Иран заинтересован в расширении своего экономического и политического влияния в стране, где проживает немало шиитов. Возможность отхватить кусок нефтегазового иракского «пирога» тоже пробуждает аппетит ближайшего соседа.

В такой ситуации появление других претендентов как на ресурсы, так и на политическое влияние, неизбежно воспринимается как покушение на собственную монополию, даже если речь идет о России, поддержку которой Иран не раз получал на международной арене и в дружбе с которой заинтересован.

Быть может, именно эта ревность и нежелание пускать потенциального соперника в свой огород побуждают Тегеран к неоднозначным заявлениям. Так, незадолго до визита российской делегации в Ирак командующий сухопутными войсками Исламской Республики Ахмад-Реза Пурдастан отказался закупать наши танки Т-90, хотя сделка уже казалась делом решенным.

Впрочем, не зря говорят «Восток — дело тонкое». Показывая иной раз зубы, Тегеран не спешит снимать маску дружелюбия с лица. Приглашение наших инвесторов с обещанием налоговых льгот, особенно в сельскохозяйственной отрасли, доказывает, что контакты с Россией этой стране нужны и важны.

Особенно не стоит обострять отношения с Москвой сейчас, когда сразу после снятия международных санкций Саудовская Аравия при поддержке Судана, Бахрейна, Джибути и Коморских Островов запалила бикфордов шнур нового конфликта с Ираном. С учетом нежных отношений Саудовской Аравии и США, Тегерану в этой ситуации стоит держаться поближе к Москве. Поэтому-то Ирану не стоит принимать близко к сердцу закрепленное Россией в ходе визита Рогозина экспортное преимущество в Ираке.

Сегодня самый лучший момент для взаимодействия между Ираком и Россией. Ирак заинтересован в диверсификации экономики, в промышленном развитии. А Россия с ее огромным опытом в Ираке еще с советских времен, сегодня имеет огромное экспортное преимуществом по сравнению с нашими западными партнерами. Вот формула очень простая.

Россия обладает полезным опытом, который позволит найти компромисс в треугольнике «Россия - Иран - Ирак». Совместная коалиция в борьбе с ДАИШ (запрещенная в РФ террористическая организация) – лишнее тому подтверждение.

И лишь выписывая подобные политические орнаменты, Россия (а в данном конкретном случае возглавляемая Дмитрием Рогозиным делегация) сможет органично вписаться в ближневосточный ковер.