Блок AUKUS: Франция предана и продана?

Среди союзников назревает кризис. Притом неожиданно

Это как улично-площадная постановка, разыгрываемая бродячими актёрами на пустом месте. Идёшь себе, никого не трогаешь, а тут на тебе — весёлое представление. В традициях средневековой Франции. Сегодня Франция уже не средневековая, но суть от этого не меняется.

Для «Маню» (так неофициально, полушутя-полулюбя, называют нынешнего президента Пятой республики) наступают тяжёлые времена. И крутиться ему придётся как ужу на раскалённой сковородке. Контракт на беспрецедентную сумму в 86 миллиардов долларов на строительство двенадцати атомных подлодок расторгнут. Доверие Франции было предано, с горечью констатировал их министр Жан-Ив Ле Дриан. Французское политологическое сообщество в ярости и бешенстве. Пространство для манёвров крайне узкое. Тут не до жиру, быть бы живу.

Ещё недавно на горизонте французской политики было чисто и ясно,если не считать пары облачков в виде акций ковид-протестантов, недовольных очередным пакетом социальных рестрикций. А сегодня в небе над Францией разыгралась гроза. С лёгкой подачи англосаксов, грубо презревших контрактные обязательства. Премьер-министр Австралии Скотт Моррисон, правда, предсказуемо возложил ответственность на самого Макрона — мол, я же его предупреждал, что добром это не кончится. А американская посланница при ООН откомментрировала не без юмора: в дружбе, дескать, всякое бывает. Если перевести на мудрый язык русского народа — милые бранятся, только тешатся. В общем, не унывай, парень, это лишь временное недоразумение.

Как тут не вспомнить Виктора Степановича. Такого в современной Франции никогда не было. И вот опять. Помните верфь в милом портовом городке Сен-Назер, на которой должны были строить вертолётоносцы нового поколения. По заказу России. И что случилось? Париж, спасовав перед давлением тех же англосаксонских агентов влияния, неуклюже отыграл назад, изобразив хорошую мину. Правда, Россия тогда сильно не обиделась, и к политическому кризису некупеческое поведение Парижа не привело. Русский человек — щедрая душа. Что тут попишешь, когда между нынешней Францией и страной, основанной на идеалах голлизма — дистанция огромного размера.

Зато теперь французский лоб почувствовал, как бьёт бумеранг истории. И это не просто удар в спину, а удар ниже пояса. Классический, в англосаксонском стиле. Они всё время стараются бить именно так. Ведь через семь месяцев нынешнему президенту переизбираться. А он поставлен в положение жестокого политтехнологического цугцванга. Если он будет слишком мягок с англосаксонским миром, его поддавят конкуренты как справа, так и слева, и его политический образ изрядно потускнеет. И тогда Макрону неизбежно грозит «олландизация», а это значит, что электоральных симпатий ему не видать как своих ушей. А вот если он будет слишком жёстким и инициирует процедуру выхода из НАТО, то… Вы уже улыбнулись? Тогда ваша реакция совершенно правильная. Не выйдет Франция из Североатлантического альянса. Будет сидеть там как миленькая. И вот здесь попробуем обозначить третий вариант.

Французское общество, как известно, легко воспламеняется. И в этом его отличие от нашего. Если русский долго запрягает, но быстро едет, то француз быстро запрягает, но его езда оставляет желать лучшего. Медиабурление — это явление временное. Оно пройдёт. Страсти улягутся, послы, временно отозванные для консультаций (это и есть крайняя мера, на которую решился Париж), вернутся. Снова прозвучат клятвы в мире, дружбе, трансатлантическом единстве и общеевропейской солидарности. Народ Франции поворчит, побурчит — и успокоится. Конфорка остынет быстрее, чем можно предположить. Но вот осадок останется. И Макрону придётся с этим осадком входить в историю.

Здесь можно ещё добавить, что Франции в двадцать первом веке не повезло с географическим положением. Ведь не секрет, что англосаксонские страны на днях заключили между собой новый наступательный союз AUKUS. Это как бы репетиционное полу-НАТО, чья антикитайская направленность очевидна даже младенцу. А теперь посмотрим, что ближе к Китаю — Франция или Австралия? Ответ не вызывает сомнений. Значит, где нужно сосредоточивать военную инфраструктуру и наращивать производительные мощности? Конечно, не во Франции. С периферии евроанклава пытаться воевать с Поднебесной — дело неблагодарное. Оттого Парижу популярно объяснили, что его услуги англосаксам неинтересны. Не его это, Парижа, дело. А психотравма среднего француза — это вопрос ещё менее интересный. На обиженных кое-что возят. Американцы уже так и сказали. Так зачем же махать кулаками после драки — тем более и драки никакой не случилось.

В целом желание воевать с Китаем — это гибельное желание. Другое дело, что анголосаксонский ВПК вполне устраивает имитация этой войны. Эта имитация — стопроцентная гарантия финансовых поступлений в раздутые карманы трансатлантических корпораций. Своих, англосаксонских. И Франция со своей, безусловно, развитой и прогрессивной военной промышленностью, совершенно не при чём. Увы. C`est dommage. И в то же время ? la guerre comme ? la guerre. Придётся Пятой республике привыкать к новой геополитической реальности.

А вот мусье Дональд Трамп, отчаянно не любимый французским истеблишментом, такого в отношениях с Парижем себе позволить не мог. Это так, на закуску, для размышлений.

Александр Филей, Латвия