Свой первый зарубежный визит после неудавшейся попытки переворота в Турции президент Эрдоган совершил в Россию. Такой выбор турецкого президента, который 9 августа провел в Санкт-Петербурге переговоры с Владимиром Путиным, насторожил традиционных союзников Турции - США и НАТО. А еще накануне петербургской встречи Эрдоган заявил: «Это будет исторический визит, новое начало. На переговорах с моим другом Владимиром, я верю, будет открыта новая страница в двусторонних отношениях. Нашим странам предстоит многое сделать вместе». 

Турецкий президент дал серьезный повод Западу еще раз убедиться в том, что Россия и Турция намерены дорожить отношениями друг c другом. Обе страны принадлежат как Европе, так и Азии. Возможно, на Западе не зря опасаются, что это может стать основой для присоединения Анкары к выстраиваемому Кремлем евразийскому партнерству. Однако по итогам встречи 9 августа судить об этом сколько-нибудь уверенно нельзя. Нормализовать торговые отношения и поездки россиян в Турцию можно относительно быстро, но стать на путь стратегического сближения гораздо сложнее. 

Тем не менее западные эксперты задались вопросом, не окажутся ли в опасности после Санкт-Петербурга турецко-американские отношения. Чаще всего в данной связи упоминается возможная причастность Вашингтона к организации неудавшегося государственного переворота в Турции. Якобы главный оппонент Эрдогана - Фетхуллах Гюлен - давно сотрудничает с ЦРУ, которое и помогало его сторонникам попытаться устранить президента Турции. Эта версия не нашла подтверждения, но стала довольно распространённой. По меньшей мере в отношениях Вашингтона и Анкары наступило заметное охлаждение. 

Однако можно ли говорить о турецко-российском альянсе, построенном на недовольстве Эрдогана Соединёнными Штатами?

Здесь, скорее, напрашивается отрицательный ответ. Союзнические отношения Вашингтона и Анкары переживали и не такое:достаточно вспомнить вторжение на Кипр в 1974 году, отказ Турции предоставить свою территорию американским войскам для вторжения в Ирак в 2003-м, несогласие Анкары с нефтяным эмбарго против Ирана, поддержка американцами иракских курдов при Саддаме Хусейне или сегодня сирийских курдов. Проблемы были куда серьезнее, чем пикировка сторон по поводу Гюлена. 

Ситуативное недовольство турецкого руководства Западом – далеко не основание для союза между Анкарой и Москвой. Две страны находятся по разные стороны в сирийском конфликте, и позиция Турции не меняется. 

6 августа на вопрос корреспондента Le Monde в Стамбуле, может ли сближение с Россией изменить позицию Эрдогана в отношении Башара Асада, турецкий лидер ответил совершенно однозначно: «Он [Асад. – Н.Б.] должен уйти». 

Переговоры в Санкт-Петербурге не изменили эту позицию Эрдогана. Встреча президентов Турции и России лишь сняла напряжение в отношениях двух стран, вызванное уничтожением Турцией российского истребителя. Если вспомнить, что в течение нескольких недель до инцидента с Су-24 Турция не один раз протестовала против нарушения ее границ российскими бомбардировщиками и угрожала принять ответные меры, то вопрос о верности Эрдогана своим обещаниям нельзя считать закрытым и после Санкт-Петербурга. Конфликт Анкары с Москвой длился почти семь месяцев, а после извинения Эрдогана прошло слишком мало времени для того, чтобы Анкара смогла сознательно сделать поворот на 180 градусов. Тем более что от американского и натовского военного прикрытия Турция не отказывается, а претензии Эрдогана к Евросоюзу имеют больше показной характер и рассчитаны на очередные уступки европейцев.

Жесткая риторика Эрдогана в адрес США и ЕС не должна вводить в заблуждение. Президент Турции упрекает Европу в дискриминационном отношении к туркам. «Уже пятьдесят три года мы стоим у дверей Европы. Ответственен за это и виноват в этом только Евросоюз. Ни с кем другим, кроме Турции, так не обращаются», - говорит Эрдоган. Не устроило турецкого лидера и то, как отреагировал ЕС на попытку отстранения его от власти. «Лидеры западного мира довольствовались несколькими избитыми фразами об осуждении попытки переворота», - возмущается он. Удручает Эрдогана и американская реакция. Госсекретарь Джон Керри собирается в Анкару 24 августа, на что президент Турции говорит: «Поздно, слишком поздно… Их стратегический союзник сталкивается с попыткой переворота, а они ждут сорок пять дней, прежде чем нанести ему визит. Это нас оскорбляет».

Чего же добивается президент Эрдоган такой публичной критикой своих западных союзников?

Прежде всего, Турции нужно, чтобы в Европе и США прекратили критиковать принятые правительством Эрдогана репрессивные меры против политических противников. Это ничуть не предполагает пересмотр Анкарой отношений с Западом: наоборот, Эрдоган предлагает Соединённым Штатам и Евросоюзу исправлять отношения с Турцией. Попутно турецкий президент угрожает Европе отменой соглашения о миграции между Турцией и ЕС, требуя при этом скорого принятия решения о реализации безвизового режима для граждан Турции. Европа рискует навсегда остаться с беженцами, ибо Эрдоган поставил ультиматум: если требования Анкары не будут удовлетворены, возвращение беженцев в Турцию станет невозможным. 

В визите Эрдогана в Россию для встречи с президентом Путиным нетрудно заметить определенный элемент давления Анкары на Запад, желание подать сигнал о вероятном сближении с Кремлем. Вопрос, однако, в том, насколько западные политики верят в создание долговременного союза между Россией и Турцией. Свойственные политике Эрдогана непредсказуемые зигзаги к такой вере не располагают. 

От петербургской встречи ждали многого, не исключались приятные неожиданности, но обошлось без них. В ходе визита совместные документы не подписывались, главным итогом переговоров президентов стало восстановление экономических связей. Правда, и здесь не всё гладко. Если говорить о проекте «Турецкий поток», то Анкара до сих пор настаивает на варианте с одной трубой для внутреннего снабжения европейской части Турции. Объемы поставок порядка 15-17 млрд. кубометров в год, без перспектив выхода на энергетические рынки Южной Европы. Таким путём Турция хотела бы решить свои проблемы за счет «Газпрома»: навязать российской стороне затратный и невыгодный проект, избежав при этом конфликта с Евросоюзом, выступающим против «Турецкого потока». Что может принести такое обновление экономических отношений?

По Сирии, где две страны поддерживают противоборствующие силы, прорыва не случилось. Длительная пауза в постоянных контактах не могла не сказаться на тональности встречи. Было много учтивости, стремления обойти острые углы и не акцентировать внимание на расхождении позиций. Возможно, Турция снизит накал публичной критики в адрес президента Башара Асада, но согласиться с планом Москвы по урегулированию ситуации в Сирии она не готова. Да, отношения возобновляются, открывается, по словам Эрдогана, «новая эра турецко-российского сотрудничества», но Россия и Турция вступают в неё со старыми проблемами. Как сказал президент Путин, насущная задача – выйти на докризисный уровень двустороннего сотрудничества, однако ведь и на том уровне всё было не так просто.