Телефонные переговоры: видимо, давление на Россию будет нарастать

Телефонные переговоры: видимо, давление на Россию будет нарастать

НАГОРНЫЙ Александр

ДОМРИН Александр

В среду по инициативе российской стороны состоялся телефонный разговор президента России Владимира Путина с коллегой из Соединённых Штатов Америки Бараком Обамой, в ходе которого стороны обсудили ситуацию в Сирии, на Украине и урегулирование в Нагорном Карабахе. Об этом сообщается на официальном сайте Кремля. 

Экспертные оценки

Александр Нагорный: Звонок Путина Обаме мог быть совершенно разнообразным по форме и содержанию. Пока мы пользуемся достаточно обрывочными сведениями, которые даны кремлёвскими официальными лицами. Но через некоторое время и Белый дом даст информацию, будут утечки «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост» и другим известным изданиям. Практически не вызывает сомнений, что разговор- манёвр, но манёвр непонятный: то ли попытка ослабить давление на РФ со стороны НАТО, за которым стоит США; либо это схема поиска компромисса и отступления. Поэтому всё, что я могу сказать, относительно этого разговора — некие догадки, связанные с официальными заявлениями.

В официальных СМИ этот звонок подан как значительное достижение, как своеобразный поворот к лучшему, из состояния, в котором Вашингтон развивал своё политико-дипломатическое идеологическое наступление, а Москва делала ответные ходы.

Поэтому значение этого разговора нельзя недооценить. Поскольку разговор) произошёл по инициативе российской стороны, стало быть это было осмысленное решение российской дипломатии с тем, чтобы попытаться нащупать возможности смягчения противостояния с Америкой. Для многих обозревателей, которые смотрят на этот процесс объективно и незаинтересованно, разговор представляется как тех позиций, которые были закреплены Кремлём за последние 1,5–2 года.

Посмотрим, прежде всего, на контекст, в котором Владимир Путин звонит Обаме. Это Варшавское совещание НАТО, которое имеет антирусский характер и-де-факто показывает готовность альянса предпринимать всё новые и новые антироссийские шаги. Одновременно госсекретарь Керри посещает Киев и фактически поддерживает схему пересмотра минских договорённостей, с выведением вперёд позиции интернационализации российско-украинской границы по линии разделения Донбасс-РФ. А это практически равнозначно сдаче Донецка и Луганска.

Если до такого уровня диалог и не дошёл, но американская сторона, безусловно, убеждала Путина о том, что невозможно добиться прорывов по линии Украина-Россия и снятия санкций с РФ без пересмотра строгой очерёдности, которая была зафиксирован в минских соглашениях. Ещё Керри совершил однодневный визит в Грузию. То есть происходит целая серия контактов с бывшими республиками Советского Союза, и все эти контакты и визиты имеют мобилизационный характер в отношении РФ.

Вызывает достаточно большое удивление, что Путин решил обсудить с США ситуацию в Нагорном Карабахе, поскольку Вашингтон не являются членом контактной группы, которая ведёт переговоры. Впрочем, то же самое можно сказать и относительно украинского процесса, который до последнего времени ограничивался так называемой «нормандской четвёркой». Значит, США выходят из укрытия и таким образом фиксируется их решающая роль.

В российском политико-дипломатическом истеблишменте существуют достаточно мощные группы, которые говорят о том, что нужно искать компромиссы, не допускать нового цикла обострения с США. На самом деле, демонстрация готовности к компромиссам и уступкам только усиливает уверенность Белого дома в том, что нужно усиливать давление на Москву, мол, тогда «получим всё, что хотим». Вспоминается ситуация с Рональдом Рейганом — тоже жёсткое давление на СССР, а потом готовность к диалогу, который закончился полной сдачей всех позиций и расчленением советской России.

Поэтому и здесь возникает определённое ощущение того, что российское руководство медленно, но неуклонно фланирует к позиции уступок, а не компромиссов. И до добра Кремль это не доведёт, потому что для США Россия является основным камнем преткновения, который мешает восстановить систему американской гегемонии. В этом смысле, ещё одной из американских задач является торпедирование сближения России с КНР. Поэтому сейчас работает схема давления и демонстрации готовности к компромиссам, но потом она будет заменена более жёстким давлением военно-политического характера.

Александр Домрин: Могу предположить, что как высококлассный дипломат президент России решил не класть все яйца в одну корзину. Мы все прекрасно помним слова, которые Президент Путин произнёс (и не раз, кстати) в адрес Дональда Трампа. После того как «хромая утка» Обама поддержал своего бывшего конкурента Хиллари Клинтон, я допускаю, что Путин решил сделать определённый реверанс в сторону кандидата демократов. Если Клинтон всё-таки станет президентом, то для России, конечно, это наихудший вариант, однако с ней придётся дело иметь.

Мы видим, что, несмотря на все обвинения, ФБР отказывается возбуждать дело против Клинтон. Хотя если бы это был кто-то иной, человек бы уже сидел в кутузке. Не говоря уже о его политических перспективах. И это признак того, что американский истеблишмент сделал выбор в пользу Хиллари Клинтон. Остаётся только такая мелочь, как американский народ, который, может быть ещё, сделает выбор в пользу Трампа в ходе предстоящих дебатов и потом во время самих ноябрьских выборов. Но, честно вам скажу, надежды на это становится всё меньше.

Ещё мы видим эскалацию напряжения в районе Донбасса, которую в ДНР и ЛНР напрямую связывают с визитом Керри и предстоящим саммитом НАТО в Варшаве. Очевидно, что НАТО готовится к вооружённой провокации против России для того, чтобы обычными вооружениями нанести удар по каким-то российским группировкам. Но России меньше всего нужен новый военный конфликт. Поэтому мы видим активные дипломатические усилия. Дипломатия, политика в целом — это искусство возможного. А Россия сейчас находится не в лучшей форме, для того чтобы противостоять НАТО на полях сражений. Это нужно признавать. Думаю, из этого наш МИД и исходит.

В антироссийской риторике ныне активно упражняются американские СМИ. Процентов на 90–95 консенсус там антироссийский консенсус, во главе которого «Вашингтон пост», потом, наверное, «Нью-Йорк Таймс». Но есть и другие издания, может быть, не столь известные. Например, The Nation, очень известный журнал, с которым, например, близко связан Стивен Коэн, один из наиболее адекватных американских русистов. «Нейшн» буквально на днях привёл список наиболее русофобских неадекватных американских СМИ, возглавляет список именно «Вашингтон пост».

С другой стороны, очевидно, что те, кто хочет видеть российские войска на Донбассе и верят американским СМИ — не верят всем остальным. Поэтому никакого доверия якобы свободным американским СМИ в последние лет двадцать я продемонстрировать не могу. Я был в США, когда Америка готовилась к войне с Саддамом Хусейном, и прекрасно помню истерию, когда Саддам Хусейн представал врагом человечества и, естественно, наиболее прогрессивной его части в лице США. Сейчас в американских СМИ — два таких пугала. В первую очередь — это Башар Асад, во вторую — Владимир Путин. И меня это крайне напрягает, потому что хорошо известно, что тогдашняя истерия закончилась вторжением в Ирак. Меньше всего хотелось бы проводить параллели между вторжением в Ирак и демонизацией Путина и Асада, но никуда от этого не деться.

Источник