Ближневосточный дипломатический танец России и Израиля

Министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман и министр иностранных дел России Сергей Лавров на совместной пресс-конференции в Москве

Россию и Израиль связывает долгая история дипломатического и военного сотрудничества на Ближнем Востоке, начало которой относится к арабо-израильской войне 1948 года, когда триумфальная победа Израиля над своими соседями стала возможной в немалой степени благодаря военной поддержке Москвы. После арабо-израильской войны 1967 года Израиль превратился в главного союзника США в регионе, поскольку Советский Союз сформировал партнерство с рядом арабских стран, и прежде всего с Сирией. Тем не менее, несмотря на то, что большую часть эпохи холодной войны они провели по разные стороны конфликта, с момента распада Советского Союза внешняя политика Российской Федерации в отношении Израиля становилась все более прагматичной.

Поскольку Москва сегодня восстанавливает свое постоянное присутствие на беспокойном Ближнем Востоке, состояние российско-израильских отношений, вполне естественно, осложняется, но в то же время справедливо утверждение, что двусторонние отношения прочны, как никогда прежде. В 2005 году российский президент Владимир Путин был первым российским лидером, посетившим Израиль. Путин с тех пор не раз упоминал об Израиле как об «особой стране» для России, что обусловлено общими интересами и длительной историей сотрудничества. Сейчас связи между двумя странами проходят испытание на прочность, поскольку их позиции по Ирану и Сирии серьезно влияют на возможность продолжения плодотворного сотрудничества.

Усиливающаяся координация действий России с Ираном и «Хезболлой» в сирийском вооруженном конфликте сделала более неоднозначным восприятие Израилем ближневосточных планов Путина. Сыграв ключевую роль в ядерных переговоров с Ираном в формате P5+1, Россия сегодня находится в процессе поставки Тегерану своих зенитно-ракетных комплексов С-300. Альянс между Москвой и Тегераном в восточном Средиземноморье все больше противоречит позиции Израиля по ряду вопросов. Хотя Москва и Тель-Авив остаются верны своим теплым отношениям, им все труднее обосновывать приоритет этих отношений перед своими основными региональными стратегическими целями.

Поддержка Россией президента Башара аль-Асада не обязательно представляет проблему для Израиля. Израильское правительство, как оказалось, предпочитает, чтобы режим Асада сохранился, учитывая риски, связанные с захватом исламскими экстремистами власти в Дамаске и на значительной территории вблизи Израиля и Голанских высот. Однако, существует другая потенциально весьма серьезная проблема для Израиля: размещение российских ракетных комплексов С-400 в Сирии. В случае попадания такого оружия к «Хезболле», или если бы Россия по каким-то причинам решила сама использовать его против израильской авиации, стратегическое преимущество Тель-Авива над «Хезболлой» было бы серьезно подорвано. Без сомнения, эта тема обсуждалась во время состоявшейся в апреле встречи между Путиным и израильским премьер-министром Биньямином Нетаниягу.

Москва воспринимает «Хезболлу» как эффективную военную силу в борьбе против Исламского государства (ДАИШ) и других исламских экстремистов, воюющую в тандеме с сирийской арабской армией и элитными иранскими подразделениями. Перед Путиным стоит дилемма, как увеличить шансы Асада на возвращение ранее захваченных территорий и сохранение власти, и в то же время удержать статус-кво между Израилем и «Хезболлой». Израиль весьма чувствительно воспринимает риск захвата Голанских высот «Хезболлой» или другими исламскими экстремистами, и остается неизменно обеспокоен попаданием в руки «Хезболлы» иранского оружия. Израиль неоднократно наносил удары по конвоям, доставлявшим тяжелые вооружения для этой группировки и, несомненно, будет продолжать такие действия, особенно если заподозрит, что среди этих вооружений имеется С-400 или иная подобная военная техника.

Нетаниягу должен продолжать свой деликатный дипломатический танец, поддерживая хорошие отношения с Москвой и избегая дальнейшего отчуждения в отношениях с США. Эта проблема явно переживет президентский срок Обамы. То же можно сказать и о Путине: в конечном итоге, он также предположительно захочет наладить отношения с Америкой. И когда этот момент наступит, какие компромиссы ему понадобятся в диалоге с Ираном, Сирией, «Хезболлой» и Израилем, чтобы достичь этой цели? В данный момент у Путина много карт на руках, и об этом известно как американцам, так и израильтянам.

Впрочем, с тем же успехом, и у России и у Израиля есть возможность нарушить нынешний статус-кво в отношении Сирии и Ирана, поскольку любая из двух стран может решить усилить свое военное вмешательство одним из целого ряда способов. Россия может сделать это, направив в любой момент свои вооруженные силы обратно в Сирию, начав прямые поставки вооружений «Хезболле» или другим проиранским группировкам в регионе. Израиль может сделать это, решившись на прямое вмешательство в сирийский конфликт, возобновив вооруженное противостояние с «Хезболлой» в Ливане (или Сирии), либо в долгосрочной перспективе нанеся удар по иранским ядерным объектам, в частности если Тегеран нарушил бы соглашение P5+1 без какого-либо наказания со стороны Запада, или если бы после истечения срока соглашения Иран начал бы резко наращивать свою ядерную активность. Любое из упомянутых действий могло бы привести к разрушению нынешнего статус-кво на Ближнем Востоке.

Хотя у Израиля никогда не будет таких «особых отношений» с Россией, как с Америкой, две страны явно связывают сегодня общие интересы, в том числе нежелание распространения исламского экстремизма в регионе, а также сохранение власти Асада (во всяком случае, до того момента, когда появится жизнеспособная неэкстремистская альтернатива). Владимир Путин должен также понять, что хотя «Хезболла» служит его важным краткосрочным целям в Сирии, постоянное присутствие этой группировки в стране не отвечает долгосрочным интересам России, хотя Иран это наверняка вполне устроило бы. В этом отношении Путин играет опасную игру, и с точки зрения Израиля, не менее опасной является поставка «Хезболле» ракет и других вооружений, которые могут быть использованы против Израиля.

Долгосрочным интересам Москвы и Тель-Авива отвечает координация действий и поиск компромисса между стратегическими целями. В конечном итоге, они обнаружат, что между их геостратегическими интересами гораздо больше общего, чем различий. Учитывая провал недавнего раунда мирных переговоров по Сирии и обострение вооруженного конфликта, сейчас хороший момент для двух стран переосмыслить свои цели и методы их достижения. Иранское влияние в Сирии вряд ли входит в число долгосрочных целей обеих стран. По этой причине, было бы лучше, если бы Владимир Путин установил для Тегерана некие границы свободы действий в Сирии, что также отвечало бы и интересам Израиля. В противном случае, ситуация станет еще более запутанной и укрепление двусторонних отношений может оказаться под угрозой.