Вольфганг Ишингер: мы не полностью оценили значение Мюнхенской речи Путина…

Резюме: Многие политики в ЕС и США сегодня действительно оглядываются назад, задаваясь двумя вопросами: «А могли ли мы действовать тогда иначе?», и если могли, то «следовало ли это делать»

Вольфганг Ишингер – один из наиболее авторитетных германских дипломатов, президент Мюнхенской конференции по безопасности. Занимал ключевые посты в МИД Германии, в том числе – статс-секретарь, посол в Париже, Вашингтоне и Лондоне.

Господин Ишингер, в какой степени, на ваш взгляд, корни нынешнего кризиса уходят в те решения, которые принимались Россией и Западом более 20 лет назад?

Многие политики в ЕС и США сегодня действительно оглядываются назад, задаваясь двумя вопросами: «А могли ли мы действовать тогда иначе?», и если могли, то «следовало ли это делать». Однако при всех этих рассуждениях от нас не должна ускользнуть следующая самая главная вещь. Все тогдашние соглашения, особенно такие как Парижская Хартия 1990 года или Будапештский меморандум 1994 года, о гарантиях безопасности в связи с присоединением Украины к ДНЯО, имели в виду в первую очередь сохранение территориальной целостности и нерушимость границ в Европе. Поэтому даже если и допустить совершение Западом ошибок в отношении России, это ни в коем случае не оправдывает нынешнего нарушения норм международного права со стороны Москвы.

Почему России и НАТО за последние 20 лет так и не удалось преодолеть взаимного недоверия и подозрительности?

Понимаете, мы все получили в наследство опыт холодной войны, тем не менее, это не есть нечто раз и навсегда установленное. В наших силах всё изменить, и ведь мы достигли значительного прогресса на этом пути, будь то подписание Основополагающего акта Россия-НАТО в 1997 году или, если говорить о недавнем прошлом, российско-американская «перезагрузка». Политикам всегда проще цепляться за прошлое, находя там стереотипы, подтверждающие их нынешние подозрения в отношении чужих стремлений, чем искать в нём основу и возможность для настоящих и долгосрочных изменений в будущем.

В своей «Крымской речи» Путин обратился напрямую и к народу Германии, в какой степени,  благодарность за Wiedervereinigung еще сильна в ФРГ?

Немецкий народ всегда был и продолжает быть благодарным за ту роль, которую Советский Союз сыграл в объединении Германии и вообще сделал его возможным. Именно поэтому наша страна особенно активно развивала и укрепляла свои отношения с Россией последние 20 лет. Мы прекрасно осознаём, что всегда будем соседями, от этого никуда не деться, но мы также будем ими и с Украиной.

Как ситуация вокруг Крыма и на юго-востоке Украины в целом отразилась на имидже России в Германии?

Согласно данным последних немецких социологических опросов с начала 2014 г. отношение к России в связи с ее действиями на Украине значительно ухудшилось. Сейчас только около 20% немцев готовы рассматривать Москву как «заслуживающего доверия партнера». К сожалению, можно констатировать, что Россия в значительной степени растеряла свой, наработанный многими десятилетиями политический капитал и положение в Германии.

Путин не раз говорил о том, что НАТО нарушила обещания в отношении не расширения на восток. В какой степени это верно, на Ваш взгляд?

Я могу, конечно, понять, откуда происходит это российское разочарование в этом вопросе, но согласиться с утверждением о том, что НАТО нарушило какие-то договоренности или эксплуатировало слабость России, было бы неверно. Во-первых, между СССР/Россий и НАТО не было заключено никакого соглашения на этот счет. Во-вторых, все новые восточноевропейские члены альянса вступили в него на основании свободы воли, их никто к этому не принуждал. И, в третьих, в самом НАТО не было никакого законодательного ограничения на прием в альянс стран членов бывшего ОВД.

Как бы Вы спустя семь лет оценили впечатление от Мюнхенской речи Путина?

Должен признаться, что многие тогда возможно и не поняли полностью значения и смысла этой речи российского лидера. А уже весной 2008 г. когда новым президентом России стал Дмитрий Медведев, все сразу переключились на сотрудничество и всеобъемлющую политику «перезагрузки» наших отношений, а не на анализ того, что говорил Путин.

Некоторые российские эксперты склонны считать, что внешняя политика ФРГ, в том числе по Украине, находится на аутсорсинге в США, справедливо ли это утверждение?

Было бы большой ошибкой и заблуждением говорить о том, что внешнеполитический курс Германии определяется Вашингтоном. Безусловно, мы близкие партнеры, но в нашем сотрудничестве нет места диктату или одностороннему навязыванию своих позиций. У Германии были и есть свои национальные интересы, которые она готова отстаивать.

Как вы считаете, сегодняшняя дипломатия лучше приспособлена к решению стоящих перед ней задач, чем это было 20 лет назад?

Вынужден констатировать, что мы живём в мире растущей глобальной нестабильности. Наши международные институты, в том числе ООН, нуждаются уже в срочном реформировании. Глобальное управление и дипломатия в целом, на мой взгляд, переживают глубокий кризис, иначе международный порядок не находился бы под угрозой, как это происходит сегодня.

Как Вы думаете, ещё возможно восстановить отношения между Россией и Западом? Что следовало бы для этого сделать?

Я уверен, что ещё не всё потеряно. Но здесь главным препятствием выступает кризис на Украине. Его решение требует в первую очередь уважения и соблюдения норм международного права, желания сотрудничать, а главное – говорить честно. Я надеюсь, что Россия будет готова восстановить доверие между нами и снова совместно работать над преодолением наших общих проблем и угроз.