|
Крупнейшие национальные предприятия затронет новая волна приватизации. Есть ли в ней необходимость? Оптимально ли время? На эти вопросы приходится дать отрицательные ответы, считает председатель экспертного совета «Опоры России», доктор экономических наук Никита Кричевский.
Во-первых, проведение приватизации запланировано в преддверии второй волны экономического кризиса. Потенциальные инвесторы в это время предпочитают не вкладывать средства в высокорисковые объекты, к которым относятся российские предприятия. Во-вторых, кризису сопутствует падение биржевых индексов. За три месяца наш фондовый рынок просел на 27%. На столько же в среднем упала стоимость российских активов.
Зачем в таких условиях резать курицу, которая несёт золотые яйца?
В ближайшие два года предстоит продать 24,16% акций «Роснефти». Прогнозируется, что это даст не менее трети всей предполагаемой выручки от приватизации государственных пакетов акций крупных компаний. Между тем, «Роснефть» сейчас приносит государству 2,7 триллиона рублей в год.
А в чём необходимость продажи 27,1% акций «Транснефти», 24,9% акций «Российских железных дорог», 24,9% акций «Совкомфлота»?
Трудно понять логику новых приватизаторов. Очевидно, те, кто разрабатывает приватизационные планы, до сих пор находятся в плену либеральных иллюзий и стремятся выполнить положения т. н. «Вашингтонского консенсуса» – экономической политики, специально разработанной для стран Латинской Америки в 1989 году.
Одним из пунктов этой программы являлось проведение приватизации. Однако эта концепция экономической политики для слаборазвитых государств потерпела полное фиаско. Тем не менее, её российские адепты до сих пор свято верят в то, что от разгосударствления в стране улучшится инвестиционный климат, возрастёт качество основополагающих рыночных институтов, будет развиваться конкуренция. Хотя реформация в нашей стране отчётливо выявила следующую закономерность: для того, чтобы базовые экономические институты работали эффективно, необходимо регулярное вмешательство государства.
Одна из догм, до сих пор исповедуемая либералами, – зависимость качества менеджмента от характера собственности. Дескать, частное владение подразумевает высокий уровень управления. На самом деле прямой связи не существует. В мире есть множество примеров, когда предприятия государственной формы собственности весьма эффективны и прибыльны. Так, в Норвегии все нефтегазовые, энергетические, металлургические и лесоперерабатывающие активы принадлежат государству.
Ещё в 30-х годах прошлого века учёными было показано, что в корпорациях власть постепенно переходит от собственника к менеджеру. Этот тезис был многократно подтверждён в последние 80 лет. Он актуален и для России. Единственным исключением являются случаи, когда сами собственники осуществляют операционное руководство своими активами.
Другая догма рыночных фундаменталистов – убеждённость в необходимости расчленения крупных компаний, выделения дочерних подразделений и превращение их в самостоятельные предприятия. Слепое следование этой установке может привести к разбалансировке экономического механизма. Так произошло, например, с РАО «ЕЭС России», реформа в котором привела к изменению формы собственности, но не привела к увеличению производства электроэнергии, облегчению доступа к ней потребителей и снижению тарифов.
Я бы не сбрасывал полностью со счетов и такой фактор, как коррупционный интерес новых российских приватизаторов. Этого нельзя утверждать категорически, но, повторюсь, игнорировать его тоже не стоит. Общественностью высказывались опасения по поводу ухода в оффшоры приватизируемых компаний. Но если в подавляющем большинстве случаев контрольные пакеты этих предприятий остаются в руках государства, бояться «офшоризации» не стоит. Другое дело, что в случае вложения коррупционных средств налицо появление новой собственности, происхождение которой сомнительно.
Однако наиболее ретивым рыночным фундаменталистам сейчас уже мало утверждённых цифр новой приватизации, они ратуют за её наступление по всему фронту, вплоть до отказа государства от контрольных и блокирующих пакетов акций. В этом случае «офшоризация» становится вполне реальной.
Как известно, в настоящее время до 90% крупнейших российских объектов собственности оформлено в офшорах. Если приватизация пойдёт по декларируемому неистовыми либералами сценарию, эта доля может приблизиться к 100%. Мы видим, что никаких заслонов на пути появления новых офшорных капиталов сегодня не появляется. Это подрывает основы государственности, положение дел надо исправлять.
Если путь развития, за который ратуют рыночные фундаменталисты, является добросовестным заблуждением высокопоставленных чиновников и околоправительственных экспертов, – это полбеды. Хуже, когда приверженцы нового этапа приватизации осознают, что говорят неправду, и особенно страшно, когда ложь проплачена. Это уже преступление против государства. Надеюсь, в ходе дискуссии о путях приватизации нам удастся убедить властные структуры и экспертное сообщество в том, что в нынешних условиях и по заявленным параметрам приватизацию проводить нельзя.
Вернуться назад
|