Такая тенденция застревать в трясине в ситуации, которая может быть решена с помощью дипломатии, усугубляется стилем переговоров нынешнего Белого Дома, состоящем в том, чтобы и требовать, и ожидать подчинения по всем пунктам ещё до начала переговоров. Это явно случилось с Северной Кореей, когда советник по национальной безопасности Джон Болтон настаивал, чтобы Пхеньян согласился на американские требования по ядерной программе даже при том, что её не было, и было бы глупо делать это из страха пойти по пути Ливии, которая отказалась от программы разработки ядерного оружия, а затем подверглась нападению и спустя семь лет была разрушена. Неправильное понимание Болтона, на что купился Трамп, привело к полному развалу того, чего можно было бы достичь, если бы переговоры велись серьёзно и были открыты для обоснованного компромисса с самого начала.

Письменное требование Трампом немедленной сдачи Ким Чен Ыном ядерных арсеналов и всех материалов для производства бомб было обречённым на провал, основанным на неверном понимании Белым Домом, коренящимся в его отвращении к компромиссам. Саммит с Трампом, проведённый в Ханое в конце февраля, был внезапно прерван Кимом, и впоследствии Пхеньян обвинил Болтона и Госсекретаря Майка Помпео в выдвижении требований в «гангстерском стиле».

Вторая проблема в том, что по международным законам есть лишь несколько реальных поводов для объявления войны, которые позволяют стране превентивно нападать на другую страну, и они обычно ограничены реальными, неизбежными угрозами. Нынешняя ситуация с Венесуэлой похожа на ситуацию с Северной Кореей в том, что Вашингтон действует, исходя их предположения, что он имеет право вмешиваться в чужие дела и затевать смену режима, используя военную силу в случае необходимости из-за предполагаемой роли лидера в сфере глобальной безопасности, а не потому, что Каракас или даже Пхеньян обязательно кому-то угрожают. Это предположение, что американская «исключительность» даёт право вторгаться в другие страны с использованием экономического принуждения, поддержанное военной силой, которое «рассматривается» — мнение, которое не приемлет остальной мир.

В случае Венесуэлы, где Трамп угрожающе потребовал, чтобы Россия вывела сотню или около того советников, направленных помочь в стабилизации страны, предположение, что США обладают исключительными экстра-территориальными правами, базируется во многом на объявленной в одностороннем порядке в девятнадцатом и начале двадцатого века «доктрине».  Доктрина Монро образца 1823 года и поправка Рузвельта* 1940 года фактически устанавливали, что США, как предполагаемый гегемон всего Западного полушария, распространяют своё влияние от Северного полярного круга на севере до Патагонии на юге.

Джон Болтон является лидером продвижения Доктрины Монро как обоснования вмешательства Вашингтона в политику Венесуэлы, и он по сути лишь смутно понимает, что доктрина, противодействовавшая любым попытками европейских держав основать  новые колонии в Западном полушарии, действовала лишь двадцать два года, когда сами США аннексировали Техас, а затем в следующем году начали войну с Мексикой. Мексиканская война привела к захвату территории, которая впоследствии стала штатами Калифорния, Нью-Мексико, Невада, Юта, Аризона и Колорадо. В том же году США угрожали войной Британии за территорию Орегона, в итоге согласившись на установление границы по 49 параллели.

В то же время продолжалось продвижение на восток, вынуждающее индейские племена отходить на всё уменьшающиеся кусочки свободной земли. В девятнадцатом веке правительство США признало некоторые индейские племена «нациями», но по сути не признавало, что они обладают явными правами «доктрины Монро» по-прежнему существовать вне резерваций, когда им противостояли сторонники «предначертания судьбы», одержимые созданием Соединённых Штатов, раскинувшихся от Атлантики до Тихого океана.

Поправка Рузвельта  1940 года отредактировала Доктрину Монро, прояснив: США считают, что имеют право вторгаться в любую страну западного полушария, чтобы навести порядок, что неизбежно вело к эксплуатации латиноамериканских стран бизнес-конгломератами США, которые могли рассчитывать на небольшую помощь американских морпехов, если под угрозой были их торговые соглашения. В 1898 году  Вашингтон стал полностью империалистическим, когда нанёс поражение Испании и обрёл контроль над Кубой, многочисленными Карибскими островами и Филиппинами. Это привело к череде из тридцати с лишним интервенций американских войск в Карибском бассейне и Центральной Америке между 1898-м и 1934 годами. Другие страны региона, не попавшие  под непосредственный контроль Вашингтона, зачастую управлялись по согласию местных автократов, часто генералов.

Будьте уверены, ссылки на Доктрину Монро не более чем удобное объяснение с целью избавиться от правительства Венесуэлы, которое совершенно законно, нравится это кому или нет. Недавние отключения электричества в стране — лишь видимые признаки агрессивной кампании с целью разрушить экономику Венесуэлы. США занимаются экономической войной против Каракаса точно так же, как и против Тегерана, и давно пора международному сообществу бросить им вызов за их поведение.

Возможно, оружие и не стреляет, но тайная кибер-война — всё же война тотальная, нацеленная на то, чтобы люди голодали, чтобы усиливались их страдания, чтобы довести экономику до коллапса и свергнуть правительство, поменяв его на более послушное американским интересам.