Что Вы сказали, госпожа Могерини? («Die Zeit», Германия)

Европейский Союз не понимает собственной внешней политики

Долгое время европейцы избегали трезвой оценки внутренней слабости ЕС. Но затем такая позиция изменилась в связи с кризисом евро. Сегодня ЕС страдает от иного нарушения в собственном восприятии. Он не осознает свою внешнеполитическую силу. Это касается и самых высокопоставленных его представителей. Новый глава ЕС по вопросам внешней политики показала это своими высказываниями относительно антироссийских санкций.

Дипломатию ЕС, начиная с этой недели, возглавляет Федерика Могерини (Federica Mogherini) — молодая умная женщина из Италии. Социал-демократ, занимавшаяся прежде исследованием религии и политики в исламе, сегодня говорит на высшем уровне от лица 28 государств.

Как отметила Могерини в программном интервью, «санкции оказывают влияние на российскую экономику и они ощущаются российским руководством и его окружением». «Однако открытым остается вопрос, изменит ли Москва из-за этого свою политику». Вместе с тем, санкции должны остаться в силе, даже учитывая, что их отмена была бы «великолепным» шагом. Но это станет возможным только тогда, когда кризис на Украине останется в прошлом, отметила Могерини.

Простите, что Вы сказали? Правда, мы сомневаемся в смысле санкций, но в отсутствии лучших идей мы продолжаем свой курс, хотя мы с нетерпением ждем того дня, когда мы сможем все вернуть на свои места? Если это действительно так, тогда честнее (и выгоднее) было бы не продолжать курс на санкции.

Возникает недопонимание. Речь никогда не шла о том, чтобы за несколько месяцев изменить российскую политику при помощи санкций. Подобного успеха еще никогда не было в истории дипломатии. В то, что позиция Владимира Путина изменится из-за запретов на въезд, замораживания счетов и бойкотов, никто и не верил. Речь вовсе не идет о непосредственном воздействии. ЕС не стремится изолировать Россию — это в состоянии сделать и сам Путин — или поставить ее на колени.

Какова тогда цель санкций? Они являются инструментом политической коммуникации с последствиями, далеко выходящими за рамки символических. Во-первых, они функционируют как рейтинг. Они сигнализируют инвесторам и кредиторам, что страной руководят ненадежные люди. Во-вторых, они представляют собой самое явное выражение международного осуждения попытки России, с помощью собственной армии и при поддержке сепаратистов изменить границы.

Поэтому германское правительство предложило расширить санкционный список из-за состоявшихся в воскресенье нелегитимных выборов в Донецке и Луганске, включив в него лидеров сепаратистов. Проведенное там голосование, по мнению Меркель и Штайнмайера, является нарушением минских договоренностей, которые поддерживают все стороны, включая Россию. Федерика Могерини также выразила опасения, что минский процесс может подойти к концу, учитывая поддержку «избранных» сепаратистов со стороны России. Но без давления санкций минского процесса вообще бы не было. А благодаря этому давлению он продолжает существовать.

Санкции являются не альтернативой дипломатии, а ее самым острым инструментом. Об этом свидетельствуют переговоры с Ираном о ядерной программе, которые в ближайшие дни выйдут на решающую стадию. Только когда европейцы решились на болезненные санкции, Тегеран выразил готовность вести серьезные переговоры.

Санкции не исключают проведения переговоров, а наоборот, способствуют их скорейшему проведению, если они «правильно дозированы». И если их инициаторы показывают, что воспринимают их всерьез. ЕС же в целом побаивается санкций. Он настроен на тесные партнерские отношения и рост. Это не является недостатком. Напротив, это сделает его привлекательным и увеличит его влияние, если он все-таки пойдет на разрыв отношений.

Но пока Евросоюз сам испытывает проблемы с осознанием своей особенной силы, не стоит ожидать, что это сумеют другие.

Оригинал публикации: Wie bitte, Frau Mogherini?

Перевод редакции ИноСМИ.