А нас за шо?

Очерк не мой. Я всегда ставлю авторство.

Маленькое предисловие.

Донбасс моя Родина. Я Здесь становился, как личность. Я знаю этих людей. Они невзирая на национальности всегда помогали друг другу. Ну такая особенность этих людей. И они точно знают, что нет национальностей - на Луганщине абсолютно мирно сосуществовали более ста национальностей. Никогда, слышите, никогда я до 2004 года не слышал о разделении по какому-либо признаку! Мы были едины! Земля наша, люди наши, любой пришлый находил приют. Правила только принимай этой земли. А первое правило было: все равны!

Когда в 2015 году после года интенсивных обстрелов Донецка с применением запрещённых Точек У у моего старшего сына начались психогенные галлюцинации и синдром навязчивости, понадобилось дорогое лекарство. И опаньки: государство Украина, конечно - только из крайней заботы о своих же гражданах, ввело систему пропусков и блокпостов, полностью отрезав несколько городов от поставок медпрепаратов, еды, одежды и вообще всего. Я, беременная дочерью, ехала по разбитым в хлам дорогам, вместе с разбитым болезнью сыном, чтобы купить из-под полы лекарство в Киеве. Потому как рецепт, подписанный врачом Донецка, уже на Украине не считался действительным.

Хорошие знакомые с той стороны пожимали плечами и говорили: "Штош. Такова суровая необходимость. Страна изолирует центр сепаратизма, тут уж не подсчётов человеческих потерь".

22-й год. Люди голодают в украинских городах, отрезанные от поставщиков войной. И кричат: как так-то? Это же бесчеловечно. Так не должно быть.

Да, так не должно быть. Уж я-то знаю.

18-й год. В Донецке из-за обстрелов всу гибнут мирные люди. Дети. Добрые подружки в Киеве пишут мне: "Вы достали уже своими жалобами, сколько можно - война, война. Мы хотим жить спокойно без постоянных напоминаний о каких-то там ужасах".

22-й год. Те же самые люди бьют и давят на жалость, на чувство вины и справедливости: "Как так-то? Гибнут в Украине мирные! Почему вы там во всём мире едите, веселитесь, читаете книги и вообще живёте? Стыдно должно быть, НАМ же плохо!"

14-15 год. Беженцы из Донецка ищут приюта у чужих людей, потому что свои же родственники из Харькова, Киева, Днепропетровска отворачиваются и выгоняют, как прокажённых. Беженцы платят втридорога, молчат, когда их называют быдлом, соглашаются отказываться от родного языка.

22-й год. Беженцы из Мариуполя, Волновахи и других городов принимаются в Донецке, который продолжает стонать под обстрелами всу. Всем миром им собирается помощь.Родственники этих же спасённых, оставшиеся на территории Украины: "Их вывезли к тварям, это ужас, всё пропало, лучше бы погибли!".

Ненависть.

Ненависть.

Ненависть.

Обвинения.

А знаете что. 

Я устала.

Я все эти годы вытягивала старшего из тяжелейшего расстройства. Я прятала свою депрессию глубоко в... в общем, глубоко. Я закрашивала седину, пила успокоительное - и жила. Жила, не разу не сказав знакомым, жившим в безопасности: "Что ж вы, так и растак, не остановите всу-шников? Что ж вы не выходите с пикетами, митингами, не защищаете меня и моих детей?"

Потому что тем, кто такое говорил, из Киева отвечали: "Не нравится жить в гетто, которое вам мы устроили? Чемодан-вокзал-Россия!"

Теперь, покидая свои дома, эти же люди недоумевают: "Почему? Ну почему мы должны уезжать из своих домов?"

Ненависть.

Ненависть.

Ненависть.

Обвинения.

Моё фонтанирование оптимизмом временно прекращаю.

Чтобы не послать всех в жопу, я просто помолчу.

Потому что мы интеллигенты. Потому что мы привыкли всех понимать и всем помогать. Потому что со своими проблемами мы справляемся сами, а с чужими... тоже сами.

Скажу напоследок: умение брать ответственность не себя, не перекладывая её на соседа, - это один из признаков взрослого, психически здорового человека.

А так-то - сегодня, оказывается день оптимиста. С праздничком. мм...