Совет Россия – НАТО спасет только радикальная реформа

Совет Россия – НАТО спасет только радикальная реформа

Первое за два года заседание Совета Россия – НАТО, завершившееся в Брюсселе, не помогло его участникам устранить накопившиеся противоречия. Тем не менее обе стороны не исключают проведения новых встреч, хотя и выражают это по-разному. Было бы куда лучше признать, что подобный формат себя изжил, более того, изначально был некорректен. Но альтернатива имеется.

Заседание длилось на два часа больше, чем запланировали, и в нашем случае ни о чем хорошем это не свидетельствует. Сразу же после его завершения генеральный секретарь альянса Йенс Столтенберг заявил журналистам, что позиции сторон серьезно расходятся. «Мы провели искреннюю и серьезную дискуссию. У союзников по НАТО и России очень различные взгляды, но мы выслушали, что каждый из нас хотел сказать», – сказал генсек, отметив при этом, что откровенный разговор не означает возврата к докризисным отношениям и к работе в прежнем режиме. Российский посол при НАТО Александр Грушко, в свою очередь, утверждает, что «никакой позитивной повестки дня» сейчас вообще нет. Да, это калька с английского, но она прекрасно отображает суть происходящего.

«Ведь это НАТО прекратило всякое общение с РФ, а не наоборот, и теперь именно им предстоит реанимировать процесс»

К этому надо добавить еще множество программ, которые также могли бы стать основной не только для военного, но и общечеловеческого сотрудничества. Например, ликвидированы совместные программы по водолазным учениям для спасения терпящих бедствие подводных объектов. И если чья-то подводная лодка пойдет, не дай бог, ко дну, то пусть будет в курсе, сейчас системы взаимодействия по спасению моряков между сторонами нет. Отсутствует и взаимодействие в специфических системах борьбы со стихийными бедствиями или техногенными катастрофами. А несколько десятков итальянских гренадеров на крупнейшей плотине на Евфрате – не гарантия спасения нескольких миллионов человек, если что-то пойдет не так.

Это – концептуальный тупик. Основы для конструктивных взаимоотношений нет и не предвидится. Проведение такого рода переговоров – инициатива НАТО, а не России, что логично с точки зрения дипломатии. Ведь это НАТО прекратило всякое общение с РФ, а не наоборот, и теперь именно им предстоит реанимировать процесс. Хотя совершенно непонятно, ради чего. Альянс последовательно ликвидировал все платформы военного сотрудничества, существовавшие прежде.

Как соотносятся военные потенциалы России и НАТО

Вообще взаимоотношения между РФ и НАТО на дипломатическом уровне можно разделить на три группы. Во-первых, это стратегические позиции, которые регулируются на уровне «больших» взаимоотношений. Это, в частности, взаимодействие при проведении глобальных операций – борьба с терроризмом, с наркотрафиком, с незаконной торговлей оружием и стратегическими материалами. Практически все это уничтожено НАТО по принципу «назло бабушке отморожу уши». Так возобладал принцип «идейной дипломатии» в соответствии с протестантским взглядом на мир из Северной Америки: мы осуждаем Россию за Крым, а потому сворачиваем даже те проекты, которые идут на пользу национальным интересам Соединенных Штатов. Та же борьба с наркотрафиком уже тридцать лет как объявлена «очевидной и явной угрозой» национальным интересам США, но Вашингтон эту совместную работу с РФ свернул.

Во-вторых, это чисто практические проекты типа того же водолазного сотрудничества, которое изначально не имело (и не может иметь в принципе) никакой идеологической подоплеки. Но страны альянса почему-то полагали, что РФ стратегически отстает от них в развитии сразу нескольких отраслей морских технологий, и контакты уничтожались для того, чтобы не дать врагу что-то подсмотреть. Такое впечатление создалось из-за затонувшей у Камчатки подлодки, когда России действительно не хватило возможностей быстро перебросить спасательные средства с Северного флота на Тихоокеанский регион. Но с того момента прошло много времени, и российские возможности по спасению глубоководных систем возросли в разы именно в результате оценки последствий тех событий. Но НАТО все равно свернуло сотрудничество, что стало основой для возможных будущих катастроф, поскольку системы взаимодействия больше нет. И если сейчас американская подлодка вдруг потерпит крушение вблизи российских берегов, наладить спасение моряков будет на порядок сложнее.

В-третьих, существуют гуманитарные, миротворческие операции в Африке и Азии, которые теперь лишены логистической помощи. Взаимное недоверие породило и отчуждение на бытовом уровне. Практически все миротворческие операции в Африке базируются на российских вертолетах, и слава богу, что они не затронуты сотрудничеством с НАТО. Но именно НАТО претендует на монополию на любые военные операции в мире. Иными словами, только недостаток средств и возможностей мешает альянсу подменить собой миротворческие силы ООН, в которых очень сильна российская составляющая (не только по части вертолетов).

Возможно, что создание такого рода переговорных площадок с НАТО на основе классической дипломатии – изначально неверный подход. НАТО – это военный блок, а Россия – это суверенное государство. Переговоры по данной схеме просто несоразмерны по качеству и количеству, ибо с нашей стороны ведутся профессиональными дипломатами, а со стороны НАТО – генералами и аффилированными с ними личностями типа Столтенберга. Военные эксперты всегда остаются не только за кадром, но и за форматом таких переговоров. А раз никакой практической повестки сейчас не существует, настало время формат пересмотреть. В конце концов, есть ОДКБ. Пусть один военный блок ведет переговоры с другим военным блоком. Да, все понимают, что НАТО – это в большей степени США, а ОДКБ – это в большей степени РФ. Вот и замечательно. Это уже реальная основа для налаживания чисто практического общения.

Впрочем, всегда можно потратить пару часов на бессмысленные формальности. Но остается шанс, что может быть еще хуже.