"То, что происходит сейчас на строительстве Керченского моста, который
свяжет автомобильно, железнодорожно и кровеносно Крым с материком,
холодному описанию не поддается. Тут работают совершенно новые
технологии не только в забивке свай, но и в самом подходе к стройке. Во
внутренней ее логике мне видится вот что: ходите, ходите мрачной урлой,
братья-небратья, чадите факелами, ставьте памятники убийцам,
выпрашивайте у хозяина виз да грошей. Перебирайте свою колоду
Тимошенко-Порошенко.
А мы мост строим.
Мы строим его так, как научились за последние годы. Во Владивостоке
натренировались, аж три штуки воздвигли. Мы, конечно, много чего за эти
годы, пока живем с вами врозь, сделали неправильно. Начудили. Но и
научились кое-чему. Вы, кстати, раньше тоже кое-что умели. Мы с вами.
Через Днепр за 13 лет, с 1940-го по 1953-й (война помешала, конечно),
был перекинут чудо-мост. Советский. Имени Патона. Первый в мире
цельносварной. Без единого железного гвоздя-заклепки. И ведь стоит.
Служит. По нему можно ходить толпой и скандировать «Хероям слава». Он
железный. Он выдержит.
Но мы свой мост начинаем не со сварки. Не с песнопений. И даже не со
свай. А с разминирования сотен снарядов Великой Отечественной, которые
достаем из воды и из-под земли, а потом аккуратно штабелюем на бережку —
и подрываем так, что можно подумать, это вы Донецк бомбите. Нет, это
мирный взрыв.
Это мы мост строим.
Еще мы строим его так: вслед за водолазами и минерами идут археологи. И
достают фантастические греческие глиняные чаши, ржавые гвозди, кованные
генуэзскими кузнецами. Наконечники славянских стрел, татарские
украшения, монеты всех стран, что торговали здесь — виноградом, медом,
рабынями в мокрых от слез одеждах… Простите, нас, братья-небратья:
ничего из этого, ни черепка, ни гвоздочка не принадлежит древнему укру.
Может, и хотелось бы вам потрафить, однако правда сурова: греки, скифы,
италийцы, тюрки, славяне просматриваются сквозь толщу огненных лет; даже
английские косточки тут лежат, не говоря уж о турецких. А ваши
новоявленные предки, что были трехметрового роста и вола могли спрятать в
кармане шаровар, — нет.
Следом за археологами идут биологи. Понимаете, какое дело… Это у вас
теперь кровь людская — водица. Те, кто не желает свято верить в укров,
«хероев» и амеров, для вас не человек — вредитель-«колорад». А мы
буквально каждую тварь божью бессловесную — жука, бурундука с зайцем,
всякую птичку (будь она даже не гордый гоголь, а невзрачная авдотка),
которые попали в зону строительства, — отселили на безопасное
расстояние. Гнезда перенесли и норы вырыли. 117 видов. Заметьте, как
тщательно мы их пересчитали: никаких «более 110». Или «около 120». Сто
семнадцать — и точка. Тут точность нужна. Ум, доброта и квалификация.
Это вам не советских истуканов валить.
Мы ж мост строим.
Прежде чем привезти сюда основной контингент тружеников, мы отгрохали
комфортабельный поселок — такого даже на БАМе не было. Помните, вы там
силами УССР станцию Ургал построили? Неужто не помните? А мы тут
согласовали тысячестраничный проект моста — на 30 гигабайт компьютерной
памяти. И сняли об этом кино. На три минуты. Говорят, что наше нынешнее
поколение дольше внимание не концентрирует. А уж ваше после печенек тем
более. Но при случае поглядите. Осилите, думаю. Поймете посыл.
Что еще сказать, раз уж речь про клипы и фильмы? Вы как-то со слезой
стишки декламировали, насчет «никогда мы не будем братьями». Слали нам,
чтоб нас проняло. Строители моста записали другой стих: не для вас. Для
себя. Они поздравляют всех женщин мира (ну, и каждый свою) с 8 Марта и
читают по одной строчке нашего великого поэта Александра Сергеевича
Пушкина.
«Я помню чудное мгновенье», — начинает геодезист. «Передо мной
явилась ты», — продолжает экскаваторщик. «Как мимолетное виденье», —
выдает шофер. А когда дело доходит до «Душе настало пробужденье»,
которую круглолицый крупногабаритный монтажник (каска едва на макушке
умещается) произносит, словно меха на баяне рвет, тут уж совершенно ясно
становится: построим мы этот мост. За два года. Если война не
вмешается. Но мы такого не допустим.
Главное, чему нас научила Русская весна, воссоединение с Крымом, —
себя лучше понимать. Что нам надо. Что нами движет. Без чего жизнь не
мила. Мы ж тоже лет двадцать назад сильно верили в заграницу, и ксендзы
нас охмуряли, и полагали мы, совсем как вы сейчас, что кто-то поможет
нам, кроме нас самих. Ну и еще ближайшей родни.
Переболели. Нас не трогают ваши «вата», «совки»… Мы наследуем нашу с
вами вековую историю, а вы бежите от нее, как черт от ладана. Зря.
Обруганный, любимый, ненавидимый, прекрасный, нескладный, такой
нерушимый и такой уязвимый СССР продолжает питать нас не только фильмами
и книгами. Не только электростанции (мы ж с вами на Днепрогэсе глину
ногами месили, а вы теперь опоры пилите) и заводы его честно служат.
Аэродром в Багерово под Керчью строили под возможную посадку
космического «Бурана», принимал он тяжелые бомбардировщики, состарился. И
на отсыпку основания нового моста пойдут его бетонные полосы.
Старые они, отработавшие свой срок, покрытые трещинами, словно морщинами, однако все равно — взлетные.