Женщина и минное поле. Сапёр. Поисковик. Спасатель. Всё она

То граната в почтовом ящике. То дымовая шашка на остановке автобуса. То коробочку с проводами обнаружили в центре города… И сразу к ней: «Галина Владимировна, на вызов!» Галина Слесарева - одна на весь обнинский ГОЧС. А в России женщина-сапёр вообще первая и единственная.
В Брянском учебном центре МВД она получила удостоверение взрывотехника - даже несмотря на то что в единых правилах написано чёрным по белому, что получить его может только «лицо мужского пола». «Мужчины возмущались: уже и на последнюю нашу специальность позарилась. И тёмную устраивали, и «солдат Джейн» обзывали… А через 2 года предложили у них преподавать. «Вы, женщины, говорят, по-другому устроены: выносливые, не отвлекаетесь и закон самосохранения у вас там, где надо, работает».

Она спасает не только живых - мёртвых тоже. «Я была отчаянной комсомолкой. И однажды в подшефном колхозе, у обелиска павшим, буквально споткнулась о череп. Памятник стоял на пустом месте, а за ним, во рву, лежали люди… И с тех пор я поняла, что это моё дело». Вот уже три десятка лет Галина Слесарева командир отряда «Обнинские следопыты». Как всегда - одна среди мужчин.

Простая математика. Две берцовые кости - один человек. Черепа, вдавленные по самые челюсти в металлические каски. Поседевшие у корней волосы на истлевших черепах. Женские, детские тела. Крестьяне. Красноармейцы. Немцы. Непохороненные, неотпетые, пропавшие навсегда. «В глинистой почве бывает, что тела сохраняются, как консервы, и в первый миг, когда воздух ещё не проник внутрь, успеваешь различить даже цвет глаз… А бывает, что находишь в одной яме 26 немцев и 5 наших - в земле, спрессованной так, что даже фаланги пальцев отделить друг от друга нельзя». Десятки захоронений наших солдат в братских могилах. И переданные немецким организациям мешки с костями солдат вермахта. Несколько сот опознанных красноармейцев - и столько же найденных ниточек к их семьям. Это всё её работа.

Убитые люди и орудия их убийства. Всё, что не взорвалось тогда и осталось в земле, находит и обезвреживает Галина Слесарева. Она ходит по минному полю - по земле, поделённой мародёрами, которые в ХХI веке такие же, как и в 1941-м. «Я знаю, что меня могут и пристрелить, и взорвать, - недавно под машину чуть бомбу не подложили… Ведь солдатские медальоны, тротил - всё продаётся, всё стоит денег, а я мешаю: находки или уничтожаются сапёрными подразделениями, или передаются в мой музей «Судьба солдата». В нём нет победителей и побеждённых, есть только погибшие, которых нужно похоронить».

В этом музее каждый экспонат поднят её руками из политой кровью земли. Справа - наши, слева - немцы. Витрины с личными вещами красноармейцев потеют изнутри, «дышат»: «Такая энергетика…» Кровь на кусочках истлевшей гимнастёрки, остановившиеся навсегда женские часики, пробитые пулями кружки, блюдце со штампом «ширпотреб из отходов». Немецкие витрины блестят былой роскошью и комфортом первой осени войны: крем «Нивея», паста «Блендакс», помада и зеркальце снайперши, «Рижский бальзам» и полбутылки «Хеннесси». У Галины Слесаревой в глазах слёзы.

…Говорят, на неё заглядываются на экскурсиях. «Мне всю жизнь было не до женихов, потому что всё время отдавала поисковой работе, - рассказывает она. - Как вы себе это представляете - жениться на женщине, которая каждый день ходит по минному полю?»